Дйствительнаго Статскаго Совтника, Ордена
Св. Анны Кавалера и Лейпцигскаго ученаго Собранія Члена,
Въ удовольствіе Любителей Россійской Учености
Вольнаго Россійскаго Собранія при Императорскомъ
Въ университетской Типографіи у Н. Новикова.
ОРОНТЪ.
КЛАРИСА, Дочь ево.
НАРЦИССЪ.
ОКТАВІЙ.
ТИРСА, Служанка Кларисина.
ПАСКВИНЪ, Слуга Нарциссовъ.
СЕКРЕТАРЬ.
Дйствіе въ Оронтовомъ дом.
Очень холодно, Пасквинъ.
Зимою жарко не бываетъ.
Худо, когда холодно: а не хорошо, когда и жарко, отъ холода трескается на лиц кожа: а отъ жару загараетъ.
Мущин объ едакой млочи и помышлять не надобно.
Когда красота перьвое достоинство въ любви, такъ ето не млочь.
И при разбор красоты ето млочь.
Не покраснлъ ли носъ у меня?
Не покраснлъ, да посинлъ.
Такъ я Кларис не покажуся въ етомъ вид, и поду домой.
Да синева та уже прошла.
Нарциссъ вынимаетъ зркало и смотрится.
Ни чево нтъ. (цлуетъ зркало.) О прекрасное лицо! —- что бы ето было, естьли бы я была женщина, и едакова бы имла любовника! ежеминутно бы ево цловала: какое мн бы щастіе было! А нын моею красотою не я, да другія довольствоваться будутъ.
Нарциссъ, Пасквинъ и Тирса.
Не почиваетъ ли Клариса?
Встала уже.
Такъ можно къ ней войти?
Погодите не много, она еще не одта.
Конечно она прибирается, что бы глазамъ моимъ по приятняе показаться?
Она о приборахъ думаетъ не много, зная то, что она и безъ тово хороша: харя и съ брильянтами харя, а красавица и безъ прибора красавица.
Ето правда, что она красавица: и ни ково я не знаю, кто бы моему взору былъ ее прекрасняе, кром себя.
И ето правда, что и вы не дурны, да на что самому себя хвалить и величаться?
Я притворства не люблю, и всегда говорю истинну.
Ета истинна съ примсомъ, да и гораздо самолюбива.
Безпримсная ето истинна, и самолюбія тутъ нтъ, разв вс зркалы обманываютъ?
Не зркалы, да глаза насъ чаще обманываютъ.
У меня глаза ясны, и вижу я безъ очковъ.
Не прогнвайтеся, что я съ вами доле о вашей красот разговаривать не могу, я надобна моей госпож при одваніи: а послана сказати, что бы чай подавали.
Скажи жъ ты ей, что я здсь.
Скоро она красоту мою увидитъ. —- Скажи мн, Пасквинъ, видалъ ли ты хотя во сн такова прекраснова человка, каковъ я?
Видалъ и на яву.
Я тебя не въ шутку спрашиваю.
И я не въ шутку отвчаю.
Кто жь бы онъ таковъ былъ.
Первый не дурняе васъ, Октавій другъ вашъ.
Ха, ха, ха, ха!
Что вамъ ето такъ смшно?
Ха, ха, ха, ха.
Смйтеся, сударь: а съ нимъ женщины ласковяе обходятся, нежели съ вами.
Причина тому та, что ни которая женщина не дерзаетъ имти той надежды, что бы она моей любви удостоена была: не многія ко мн ласковы, да многія о мн воздыхаютъ, да етому и дивиться не чему: смотри, какое во мн приятство! я и самъ стражду собою, и часто цлыя на сквозь ночи безо сна препровождаю, воздыхая, что я сею моею красотою толико плненъ безъ пользы: и не могу себя ни обнять, ни поцловать.
Пасквинъ притворно плачетъ.
Что ты плачешь?
Какъ не плакать, видя твое жалостное состояніе?
Что длати? всякой человкъ какому нибудь подверженъ нещастію.
А тобою нещастна и Клариса совмстничествуя съ тмъ видомъ, которымъ ты плненъ.
Ея сердце все ко мн устремленно, такъ она и довольна, да мн каково?
Знаю, что тяжко.
Несносно. —- Да мн жаль и етова, что моею красотою она меньше услаждаться будетъ, нежели мучиться, имя мужемъ такова красавца, она должна быть ревнива: а мн на ето не льзя и досадывать, однако я къ облегченію ея всхъ женщинъ презирать буду, пускай лутче они мучатся, а жена спокойна будетъ, рубашка къ тлу всево ближе.
А собственная твоя красота еще и рубашки ближе.
Да должность велитъ ету любовь умрять, поелику возможно, для того что я женюся на Кларис, а не на себ, когда естество и неудобство мн съ самимъ собою сочетаться не дозволяютъ.
Право, женися, лутче на себ, такъ куда ты, туда и супруга ваша: какъ куда черепаха, туда и домъ ея: разорится домъ, умретъ и черепаха: умретъ черепаха, разорится и домъ.
Не изображай такъ живо страсти моей, да пойди къ Октавію и скажи ему, что я въ дом господина Оронта: онъ просилъ меня, что бы я ево съ собою взялъ, да я поспшилъ сюда и по нево не захалъ: онъ влюбился въ невсту мою: а ето любочестію моему приятно, когда я вижу своево совмстника презираема, и возвеличиваетъ ето красоту мою.
Велико ето страданіе, что я столько въ себя влюбленъ, а щастіе ето еще и больше, что я столько прекрасенъ. Разумъ и премудрость потребны школамъ: золото и серебро великолпію: чинъ гордости: а красота любви, на которой вс сладчайшія мира сего основаны утхи.
Дочь моя скоро къ вамъ выйдетъ: а я предлагаю вамъ и ей, что бы севодни прийти къ ршенію сватанья. Мое соизволеніе соглашается съ вашимъ намреніемъ: не противлюся я ни вашей, ни ея склонности, ежели она взаимна и основательна.
Не склонность едину, да жарчайшую любовь я къ ней имю, въ чемъ я и ее и васъ честію моею увряю: а что бы она ко мн жарчайшей не имла любви, етова быть не можетъ.
Вы больше уврены о ея къ себ любви, нежели я о любви ея къ вамъ.
Я удивляюся, что вы о любви ея ко мн сумнваться можете, я думаю, что вы мои качества знаете.
Знаю, что вы человкъ честной, разумной, безпритворной и достойный избраннаго собесдованія. — — —
Ето бы еще все не великое дло было.
Ето лутчія человческія качества.
Разберите черты лица моево, взоръ, осанку, станъ — — —
Не главное ето дло, государь мой, душевныя качества всего важняе.
Вы вс хорошія душевныя качества имете, однако васъ ни одна молодая женщина не полюбитъ.
Я не унижаю красоты и молодости: они къ любви потребны, однако честность и разумъ выше ихъ почитаю: и думаю, что разумная женщина безумца или извстнаго бездльника, хотя бы онъ прекрасняе былъ Адониса, полюбить не можетъ.
Правда, однако естьли нтъ ума, такъ нтъ и приятства: а и бездльничество приятство затмваетъ: мой напротивъ тово видъ вс т приятности, которыя природа изобртаетъ, показываетъ. Представьте себ: ежели бы вы были женщина, не были ли бы вы принужденны меня любить, когда бы я вамъ сталъ мою объявляти любовь. Я, сударыня, удостоиваю васъ владти моимъ сердцемъ: препоручаю вамъ себя, и вс т приятности, которыя во мн предъ вашими сіяютъ очами. (Беретъ Оронтову руку, и цлуетъ ея воздыхая).
А я бы отвчалъ теб: съ ума ты спятилъ душа моя. —- Послушай, сударь: по большой части люди повреждаются въ ум на одной какой стать, такъ вы на стать своей красоты нсколько повредились.
Не поврежденіе, да страсть моя ето, ежели мнніе, основанное на истинн, страстью назвать можно.
Нарциссъ, Оронтъ и Клариса.
Подумайте севодни вы послднія, быть ли вашему сочетанію или нтъ: и что положите, то утвердите, время уже прийти ко окончанію
У насъ уже положено, чему быть, такъ о чемъ думать.
Нтъ еще не положено, такъ есть о чемъ думать.
Вы, сударыня, меня стращаете, однако, кто въ чемъ на себя твердо уповаетъ, такъ тово въ томъ не скоро испужать можно.
Поговорите, о чемъ надобно.
Батюшка вашъ тово желаетъ, сударыня, что бы мы со всмъ условились, и наше предпріятіе утвердили, такъ не сумивайтеся, что бы я вамъ отказалъ, и надйтеся на меня твердо.
Я, сударь, двка, и нсколько слдую старинному обычаю, что бы объясниться съ вами объ етомъ черезъ другихъ.
Я вдаю, сударыня, что вы въ меня влюбилися очень горячо, такъ стыдытеся, какъ двица, что бы не изъяснить вашева чувствія жарче, нежели женской пристойно скрытности.
Да, сударь: —- да что бы не выговорити вамъ и грубова слова: а грубость отъ лица къ лнцу прямо, вссгда досадняе.
Я извиняю страсть вашу, ежели вы что отъ горячности ко мн нсколько и нахальво выговорите, любовь сильна. —- Слушай ка, сударыня: здлаемъ мы шутку: вы хотите изъясниться черезъ другова, такъ какъ етова лутче, ежели ты, голубушка, изъяснишся чрезъ Октавія: а онъ въ тебя смертно влюбленъ, ему ето въ сердц ножъ будетъ, а намъ смхъ.
Очень хорошо. —-Да къ стати ли ето, что онъ влюбился въ меня?
Всеконечно такъ. —- Ето мн онъ не однократно расказывалъ: и говоритъ то: ежели бы ты была ево жена, такъ бы онъ почелъ себф щастливяе великаго Могола.
Онъ ето шутитъ вамъ во угожденіе.
