Начертание древней истории Бессарабии, Вельтман Александр Фомич, Год: 1828 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 24 минут(ы)

Вельтман А. Ф. Древности и сокровища российские

М.: Институт русской цивилизации, 2015.

Начертание древней истории Бессарабии

Его превосходительству начальнику
Главного штаба 2-й армии, господину
генерал-адьютанту и кавалеру
Павлу Дмитриевичу Киселеву,
приношение от сочинителя

Ваше Превосходительство!

Снисходительное внимание вашего превосходительства к занятию моему и поощрение, оказанное вами, снабдив меня лично некоторыми материалами древней истории, касающимися до южного края России, дали мне возможность написать древнюю истории Бессарабии.

Произвольный труд есть мера способностей, и потому если он слаб и не полон, то для меня нет оправдания, хотя обстоятельства нынешнего времени и заставили меня торопливо кончить его, чтоб заняться упражнениями более соответствеными пользе службы.

Составленная мною ‘История Бессарабии’ относится к временам, в которых справедливость событий основана на сравнении древних писателей и заключениях, выводимых из оного.

Новая история сего края идет в связи с историею Молдавии и Валахии и, можно даже сказать, есть отрывок истории Турции, исполнена событиями военными, описание которых должно быть подробно и без всяких сомнении.

Если время и средство дадут мне возможность быть более предприимчивым, то я желал бы совершить труд более полезный и согласный с желанием вашего превосходительства.

С глубочайшим почтением имею честь пребыть
вашего превосходительства
покорнейший слуга
Александр Вельтман

I

В Азии, где первая весна украсила раскошную своей одеждой новорожденную природу, размножившиеся отрасли первых людей стеснились и часть племен пошла искать нового жилища за горами и за морем.

Первых переселенцев привлекла южная часть Европы. Вскоре возникли в ней два народа, ознаменовавшие себя славою и просвещением. Внутренность же ее и часть северная сделались обителью диких племен, которых беспокойная, кочевая жизнь продолжалась несколько веков.

II

Происхождение сих народов покрыто киммерийским мраком, Геродот, Страбон, Плиний и многие другие древние историки оставили о них предания самые темные.

Приступая к исследованию первоначального населения Бессарабии, мы видим около Туманного моря киммерриан, потом вскоре скифов, как праотцов тех народов, которые впоследствие населили большую часть Европы. Сначала занимали они пространство между Петром (Дунаем) и Танаисом (Доном), потом, вероятно, разделились на племена и приняли различные названия, но предания сохранили только общее имя народа многочисленного, какой, по словам Фукидида, когда-либо населял землю.

Геродот описывает скифов народом диким, мужественным и почитавшим независимость дороже жизни. Юстин удивляется внушенным в них самою природою понятиям о истине и любви к справедливости.

III

Дарий, сын Гистаспа, покорив Вавилон, предпринимает намерение покорить и скифов, обитавших по берегам Черного моря между Истром и Танаисом. Семьсот тысяч воинов переправляет он чрез Босфор, проходит Фракию и на Дунае, между городами Трозъми и Егиссус¹, строит мост и нарушает тишину в пустынях скифских. Он преследует их в степях, но одно пустое пространство покоряется ему.

‘Куда бежите, чего страшитесь? Сразитесь со мной!’ — велит он сказать скифам. ‘Не бежим мы, не боимся мы,— отвечают они ему,— но спокойно переносимся с одного места на другое в пространных владениях наших. Боги — наши повелители, других нам не надо! Приди испытать мужество скифов на гробах отцов их!’

Недостаток в продовольствии, трудность пути и болезни изнурили войско Дария, большая часть его погибла, тщетно отыскивая поле битвы и жилище скифов, Дарий принужден возвратиться назад.

Скифы преследуют его, и много персов, не успевших переправиться чрез Дунай, погибают от руки их.

IV

Скифы со славою изгнали персов из мрачных степей своих, но это не оградило их от чуждых народов.

Греки, бывшие в войске Дария, по проницательности своей поняли, какие выгоды представляли берега Черного моря. Вскоре они со значительными силами явились на берегах Скифии, основали там поселения и, усилившись, овладели выгодами земли скифской.

Геродот, отец истории и посетитель черноморских греческих колоний, говорит, что в южной части Бессарабии, при впадении реки Тирис¹ в море, жили тириты, происхождения греческого. Там имели они свои города. При Днестровском лимане — Тирис, или, по словам сего Историка, Оксиа, который, по преданию Плиния, назывался прежде Офиуза, он находился около нынешнего Аккермана, г. Ликостомон при устье Дуная. При берегах Понта Евксинского, между реками Тирасом и Дунаем,— Кремнискос, Неоптолемон и Антифили, все сии города, вероятно, построены были милетскими или магерскими поселенцами.

V

Тучные стада и красивые табуны скифские заманили в свои травные степи и Филиппа, царя македонского, прошедшего победоносно Грецию. Он переправился чрез Дунай в западной части нынешней Болгарии, разбил скифское войско, которые хотело удержать переправу и защитить жилища свои, взял 20 000 в плен, собрал рассеянное в полях богатство их и со всею добычею возвратился назад.

Устрашенные победами Филиппа, скифы удалились от мест придунайских далее на восток, а геты, обитавшие, по сказанию Геродота, на правом берегу Дуная, перешли реку и поселились на оставленном ими пространстве.

Воинственный сын Филиппа, рассеяв войско горных жителей Фракии, переправился чрез Гемос и шел на мужественных трибаллов, обитавших за хребетом, но они предупредили его: удалились на остров Певце³, образуемый рукавами Дуная, и Александр не мог победить их. Остановленный природною защитою места и мужеством трибаллов, он тайно переправился чрез Дунай и явился в пустыне Гетов⁴.

Ужас овладел ими, но они сопротивлялись силам Александра. Город их разрушен, и царь македонский соорудил на берегах реки храмы в честь Юпитеру, Нептуну и Дунаю, который благосклонно перенес его с одного берега на другой. — Послы народные явились к победителю с предложением мира. Удивляясь мужественному виду и величественному стану, гордо спросил он их: ‘Чего боитесь вы более всего?’ — ‘Одно только, чтоб небо не обрушилось на нас!’ — отвечали они.

Возмущения в Пеонии принудили Александра возвратиться, и он торопливо оставил северный берег Дуная.

VI

Сообщение с греками подало скифам понятие о гражданском образовании, но они, гордясь дикой независимостью, не захотели принять афинских законов, которые предлагал им единоземец их Анахарсис, ученик Солона.

До самой битвы при Танаисе они величались еще именем непобедимых, Александр, покорив бактриан, приближился к ним. Квинт Курций влагает в уста скифских послов речь, которая показывает, что они уже умеют ценить людей и взвешивать их дела. Вот сокращенные слова их: ‘Если бы богам угодно было соделать тело твое равным честолюбию души твоей, то целый мир не вместил бы тебя. Покорив всех людей, ты по жажде к завоеваниям объявишь войну диким зверям и природе. Долго растет великое дерево, но один миг вырвет его из недр земли с корнем. Ржавчина пожрет железо. Нет силы, которая бы не должна была бояться слабости.

Что нам до тебя! Мы не искали земли твоей. Ужели не позволено обитателям пространных лесов знать, кто ты и откуда? Мы не можем покориться и не хотим никем повелевать, но небо одарило каждого из нас необходимым для дружбы и вражды!

Зачем тебе богатство, если оно увеличивает твою ненасытность? В одном тебе только утоление голода производит голод, ибо чем более ты имеешь, тем более желаешь иметь то, чего еще нет у тебя! Для тебя победа есть источник войны. Перейди Танаис! Ты увидишь пространную землю скифов: но никогда не дойдешь до их жилищ, бедность наша легче твоего войска, отягченного чуждым богатством! Тогда как ты будешь думать, что скифы далеко от тебя, они явятся в твоем стане, ты захочешь достигнуть до них — и найдешь одни бесконечные степи.

Если ты божество, то ты не должен похищать того, что дано людям, но если ты человек, то помни, что ты такое! Нашей дружбы не приобрести покорением. Скифы не дают клятв, закон наш есть доверие: ибо кто преступит обет, данный человеку, тот не постыдится обмануть и богов, а тебе не нужно друга, которого приверженность была бы тебе подозрительна. В союзе с тобою мы можем быть охранителями завоеваний твоих в Азии и Европе: Танаис разделяет нас от бактриан, от Танаиса мы занимаем все пространство до самой Фракии. Исследуй, что лучше: дружба скифов или неприязнь?’

Послы скифские, или, лучше сказать, Квинт Курций слишком распространил в отношении сего времени владения скифов на юго-запад. В первый поход свой Александр Великий нашел уже за Дунаем гетов. Тирис, вероятно, был уже границею между сими народами.

VII

Геты, перешедшие на левой берег Дуная от мест, которые могли только быть памятны для преданий жительством первых славян, вероятно, были также народ славянского происхождения⁵.

Геродот описывает гетов народом воздержным и сильным, способным переносить труды и презирать опасности войны, он называет их бессмертными: ибо они не боялись подвергаться самым ужасным опасностям и считали смерть началом лучшей жизни. По словам Страбона, мнение сие внушено им философом Залмоксом, который славился между ними и которого учение уважали они как мудрый закон.

Страбон говорит, что народ сей, могущественный в его время победами царя своего Беребиста Храброго, возбуждал уже зависть в римлянах, остановил на берегах Борисфена стремление сарматов, которые от Кавказа, Танаиса и Каспийского моря следовали за победами Митридата и сокрушали владычество скифов, и расселился различными племенами своими между Борисфеном⁶ и Дунаем.

Аппиан, описавший войну Митридата с Римом, говорит, что сей государь, чтобы проникнуть в Италию по направлению берегов Дуная, должен был заключить союз с бастарнами и фракиянами⁷.

Соображая вышесказанные заселения гетов до Борисфена с направлением пути Митридата, должно заключить, что бастарны, обитавшие от берегов Днестра до Днепра, а может быть, и на пространстве между Прутом⁸и Днестром, составляли часть гетского народа, который под собственным именем гетов или задунайских фракиян жил во Валахии и Молдавии. Г. Малтбрен полагает, что бастарны, или племя, однородное с ними, жившие более на северо-восток, назывались роксоланами.

VIII

Оружие Августа проникло до поселения гетов⁹, но они мужественно отразили римлян и в отмщение делали набеги на Италию. Домициан хотел смирить сей дикий народ и покорить их землю, но побежденный принужден был купить у них мир ценою дани. До самого Траяна они были могущественны и страшны для Рима, который потерял уже прежнее величие, гордость и мужество. Траян, восстановитель отечественных добродетелей, положил предел славе даков и возвратился в Рим принять триумф и имя Дакического.

Вероятно, во время сего похода Траян установил границею между даками и царством своим Дунай. Выдавшееся же углом пространство к впадению сей реки, составляющее род полуострова, как часть, которую трудно было охранять, он отрезал высоким валом, который и теперь существует и носит имя Траяна.

Вал сей начинается от Дуная и имеет протяжение по левому берегу Карасу, или бывшего русла Истера, до г. Кюстенджи (Истер впоследствии Константина), вал сей возвышается над северною страною, а потому мог быть построен Траяном.

Вскоре даки под предводительством Децебала хотели свергнуть иго римлян, но Траян восстал снова. Аполлодор Дамасский построил мост на Дунае¹⁰ — и Дакия обращена в римскую провинцию.

IX

Опровержение преданий, что валы, существующие в Бессарабии, построены Траяном.

В Бессарабии по сие время существуют памятники, напоминающие Траяна. Насыпные стены, или валы, носят еще имя его, но для чего они построены, неизвестно.

По преданиям и некоторым картам знаем мы только дорогу Траяна¹¹ — вал, называемый Нижним Траяном, носил имя его, легковерный примет его за направление пути победителя даков и с удивлением может быть скажет: ’17 веков еще не сгладили следов римлян!’ — Но для чего же Траян увековечил направление пути своего только в Бессарабии?

Сей вопрос заставил меня обратить внимание на обманчивые предания и разсмотреть вал сей в отношении пути и защиты.

Принять его за направление пути может только одно неведение положения вала и чтительная доверчивость ко всему, что сказано устами предания.

Нижний Траян, Траянов вал¹², начинаясь от Прута, в протяжении своем на восток состоит из двух линий: первая от с. Вадулуй-Исак имеет почти прямое направление до вершины озера Ялпуха, от которого вдруг сворачивает вправо к озеру Катлабугу и оканчивается, упираясь в оное ниже вершины версты на три. Вторая часть начинается от первой под прямым углом, отступив от оконечности также версты на три, и тянется изломанной линиею чрез вершину озера Китая до озера Сасик, но не далее, хотя Кантемир и некоторые другие полагают, что вал сей идет за о. Сасик на восток по Южной России¹³.

Если вал сей есть ретраншамент, построенный Траяном для ограждения провинции римских от набегов варваров, то при сооружении сей стены должны были быть соблюденны необходимые условия для удобности защиты. — Но здесь, напротив, все выгоды местоположения на стороне, прилегающей с севера.

Протяжение вала разделяет все пространство между им и Дунаем на части озерами, которые, начинаясь от него, впадают в Дунай — части защиты почти не имеют между собою сообщения, в тылу глубокая река почти в версту шириною. Это ли искуственная граница, положенная мудрым Траяном?

Все сии невыгоды с южной стороны вала и господство-вание его южною стороною ясно говорят, что он построен не Траяном, а может быть, судя по названию вала,— против него, народом, который обитал тогда в Бессарабии.

Чтоб более убедиться в этом, должно описать не только часть сего вала, названную в истории Via Trajani, но все протяжение его по Бессарабии.

Упираясь, как уже я сказал, в озеро Сасик, или, вероятнее, в бывший залив Черного моря, Нижний Траянов вал оканчивается в отношении защиты с северной стороны, далее он и не мог быть нужен, ибо от сего места защитою служит море, которое до самого Аккермана не имеет и, вероятно, не имело пристани.

От Аккермана вал начинается снова и идет по скату нагорного берега Днестра, но здесь следы его, едва заметные только в некоторых местах, называются нынешними жителями змеевым валом, и, кажется, не принадлежали к времени построения большого вала.

При впадении р. Ботны в Днестр, от болот устья ее или от нынешнего с. Киркаешт вал показывается в прежнем своем заметном виде под именем Верхнего Траяна, или Траянова вала. Сначала идет он по нагорному левому берегу р. Ботны, а потом поперек всей Бессарабии до М. Леова на Прут, также везде возвышаясь над южной стороною.

От Леова до с. Вадулуй-Исаки, вдоль по Пруту, также видны следы его по скату нагорного берега.

Вышина валов была значительна, ибо после 17 веков в некоторых местах она будет до 4 аршин.

С первого взгляда валы сии, заключающие в себе весь нынешный Буджак, составляют как будто бы один необычайной величины редут, носящий имя Траяна, целый народ обитает и защищает его, довольный травными степями и оградив себя со всех сторон стеною, кажется, не желал бы он, чтоб за нею были жилища людей!

Но это не редут, ибо верхний и нижний валы склоняются в одну сторону, следовательно, они были первой и второй оградой противу оружия Траянова. Прутский вал составлял боковую защиту, а днестровский, заметный только частями, кажется, не относился к прочим.

X

Мы описали протяжение валов, положение их и определили причину построения, теперь остается разрешить: какой народ, не хотевший покориться Траяну, жил в Бессарабии?

Довольно утвердительно определено в истории положение бастарнов — они жили при Днестре и распространялись даже до Дуная. Часть оных под именем певцин обитала к югу при устье дунайском, на острове Певце, составленном рукавами реки.

Лактанций, писавший в 304 году, упоминает про некоторый народ, изгнанный готфами из страны, лежащей между Днестром и Прутом, император Галерий принял народ сей в свои пределы.

Жизнеописатель императора Проба говорит за 20 лет прежде, что сей государь принял в свою землю сто тысяч бастарнов и дал им во Фракии места для населения.

Г. Малтбрен, описывая виктофалов, народ готфского племени, сражавшийся с Марком Аврелием, во время царствования Каракаллы перешедший через Карпатские горы и воюющий уже с римлянами на Дунае, заключает, что между 280 и 300 годами они наводнили землю бастарнов, находившуюся между Днестром и Прутом, и принудили их удалиться во Фракию.

Но этого не довольно, есть новое доказательство удаления бастарнов из Бессарабии.

В III столетии после Р.Х. герулы, изгнанные из Скандинавии датчанами, как наводнение разливаются в некоторых частях Европы и производят смятения в народах.

С одной стороны они нападают на галлов, там проходят Гибралтар и грабят берега Италии, ужасный флот их является из устья днестровского, достигает до Византии, покоряет ее, разрушает, жжет прибрежные города Греции.

Может быть, готфы и сии варвары, сжав бастарнов от запада, севера и востока, оставили им один путь на юг и одно убежище у греков.

Соображая сии слова истории, союз Митридата с бастарнами и фракиянами, выход скифов от берегов Черного моря, пределы населения сарматов, усиление племен славянских между Днестром и Борисфеном, невольно заключаешь, что бастарны с давних времен почти до IV столетия обитали в самой Бессарабии. — С этим вместе рождается новое заключение, что по сие время видимые валы в Бессарабии выстроены были сим народом для ограждения себя от завоеваний Траяновых.

XI

С тех пор как римские орлы перенеслись за Дунай, пространство Валахии, Молдавии, Трансильвании и Та-месвара получает название Дакии, и геты, жители сих мест, носят чаще уже имя даков.

Чтобы обеспечить завоевания свои за Дунаем, Траян поселил в Дакии колонии римлян, но император Адриан, опасаясь набегов варварских народов на римские области, разрушил в 133 году мост, построенный Траяном на Дунае. Прерванное сообщение лишило римские колонии надежды на защиту, которую им могли подавать сограждане. 140 лет прошло до тех пор, как император Аврелиан вывел часть оных в Дарданию и Мизию, или нынешние Сербию и Болгарию, и дал сему новому населению имя новой Дакии, или Дакии Аврелиановой. Поселенцы успели сжиться с даками.

Римский язык, одержавший верх над языком природных жителей, доказывает, что число поселенцев было велико. Впрочем, время и гордость народа, покорившего гетов, должны были заставить побежденных перенимать язык победителей¹⁴.

Полтора века прошло, и земли придунайские привыкли уже к переселенцам, но вскоре нашли новые народы, как тучи, как нахлынувшие воды вытесняют реки из берегов своих, так они изгоняли отовсюду жителей оседлых.

ВIII веке готфы, пришедшие, по сказанию их историка Иорнанда, из Скандинавии, завоевали и римскую провинцию Дакию, и смешались с ее жителями гетами, в IV столетии при царе их Эмманурихе владычество их простиралось уже от Тавриды и Черного моря до Балтийского. Бессарабия поглощена была в объеме их царства.

Но вскоре и они успокоились, в исходе III и в начале IV столетия христианская религия озарила и готфов, первосвященники их присутствовали в Томи. Обращенные разделялись на два исповедания, греческое и католическое. Можно полагать, что в сие время греческая религия просветила и природных жителей Дакии.

Народы, успокоенные религию, получили бы твердую оседлость, но снова варвары нарушили рождающееся образование государства.

XII

Гунны, от набегов которых китайцы построили на северных границах своих стену длиною в 1500 миль, в 376 году явились в Европе, наполнили места, населенные готфами, и принудили Аталарика, предводителя визигот-тов, удалиться со своими силами в часть Дакии, заключающуюся между Днестром и Дунаем.

Аталарик для охранения себя от набегов стал строить между Прутом и Дунаем стену¹⁵. Но это не удержало гуннов, и готфы принуждены были искать спасения в землях римлян.

Грозный предводитель гуннов Аттила основал при Дунае царственный намет свой (навес, или шатер с геральдическим знаком. — Сост.). Границами его завоеваний сделались пределы ужаса, который наводило одно имя его: везде прослыл он Бичом небесным. Италия, Греция, Галлия видели его, и все платило ему дань. Пространство от Волги до Рейна и от Македонии до островов Балтийского моря он назвал царством своим. Тогда Бессарабия уподоблялась центру завоевании и обладания Аттилы.

Но со смертию его в 454 году владычество гуннов стало упадать. Наследники его разделились на племена. Одно из них под именем кутургурян населяло все степное пространство по берегам Черного моря от Танаиса (Дона) до Дуная. Они делали набеги на области римские и доходили даже до Царя-града. Но вскоре другое племя, утургуряне, овладели сим пространством. Долговременная война между сими родственными племенами обессилила их, раздоры их кончились с появлением новых народов, и имена исчезли в предании о временах последующих.

XIII

С самого пришествия готфов Бессарабия и вообще все окрестные земли делаются единственно путем беспокойного брожения диких народов.

Изгнанные из родных земель судьбой неизвестною, сии скитающиеся племена встречают друг друга, преследуют, увлекают за собою, приходят, удаляются, возвращаются снова, и нигде, кажется, не находят другой родной земли. Разделившись на племена под различными названиями, они идут в разные стороны, обходят свет кругом и встречаются уже как враги.

Так дети одного отца расходятся из дома родительского, стареются в отдалении один от другого — время изменит наружность, заглушит голос крови, и если случай сведет их, то они встречаются как чуждые друг друга!

История не объяснила появления варварских народов в IV столетии. Многие древние и новые писатели, желая отыскать происхождение их, погружались в глубину времен: но они увидели, что сии отдаленные времена облечены завесою непроницаемою. Как тучи, скопляясь на север, как извергнутые землею целыми полчищами неслись они на юг. Считая дни нуждами, отыскивая пропитание, как существа хищные, не имея другой защиты от хлада, кроме самой природы, кажется, они искали теплоты солнечной и хотели приблизиться к светилу, которое так сладко согревало их.

Переносясь из одного места на другое, только страх и имя свое оставляли они в памяти людей.

Государства уже образовавшиеся могли устоять против них и отражать набеги: но народы-пастыри бежали от них. Это было жребием и населявших придунайские земли, они угнали стада свои в горы и леса Карпата и Гемуса и, скрываясь от варваров, скрывались долгое время и от истории.

Греческие колонии, также устрашенные, удалились от берегов Дуная и Черного моря в места, куда спокойствие и выгоды торговли могли их привлечь.

XIV

В 472 году авары, народ гуннского происхождения, смелый и буйный, делается известен в истории войною с савирами, жителями Кавказа. Вскоре переносится он на берега Дуная, проходит, опустошая Фракию, и поселяется в Паннонии и в западной части древней Дакии.

Почти в то же время булгары — по византийским летописцам, происхождения угрского,— приходят от Волги и гор Уральских, разносят опустошение по Мизии и Фракии и наконец расселяются различными племенами своими по берегам Черного моря на пространстве от Днепра до Дуная.

На юг от народов германских и готфских в этом столетии являются многочисленные населенцы под именем славян. — Многие писатели доказательствами странными, говорит г. Малтбрен, хотели обличить их пришельцами из Азии во время великого брожения народов, но г. Гаттерер в изыскании о славянах доказал, что венеды, жившие при Балтийском море, лиги при берегах Вислы и даки или геты при подошве гор Карпатских — составляли корень ветвей славянского поколения. Доказательства его заставляют уже не сомневаться в том, что славяне, подобно грекам, кельтам и германцам, жили в Европе с незапамятных времен. Иорнанд без различия называет венедов славинами, винедами, винидерами и антами. Часть отраслей сего многочисленного народа направилась от первого поселения к озерам Ладоге и Ильменю, другие же склонились вдоль Карпатских гор, к Днестру и Черному морю. Самая мужественная из отраслей, называвшаяся антами, основалась, по словам Иорнанда, при Черном море и р. Днестре, впадающей в оное. По сему описанию Иорнанда заключить должно, что Бессарабия была землей славян-антов.

Племена славянские, обитавшие при Дунае, в 500 году соединяются с булгарами, и сии два народа начинают оказывать владычество свое до Константинополя.

Вскоре булгары подпадают под иго аваров. Славяне сохраняют еще несколько времени независимость свою, еще в 581 году они опустошают Фракию и другие области Греции, но в исходе столетия Баян, хан аварский, ослабил могущество их и овладел всею Дакиею.

В 626 году булгары еще ведут общую войну с аварами против греков. В продолжение сего же года Куврат, предводитель булгар, освобождает их от зависимости другого народа. — Силы аваров ослабевают. Вслед за булгарами и славяне сбрасывают иго их и вскоре делаются известны во Фракии, в Мизии и даже в Пелопонесе.

По сказанию Нестора¹⁶, вдоль по Днестру до самого Дуная в это время жили славяне — на пространстве между Прутом и Днестром известны были два племени оных: лутичи¹⁷ и тиверцы. Они уже имели свои города. Аккерман, вероятно, ими основан, ибо он тогда известен был под именем Белого города, название его не изменилось на языках народов соседственных и впоследствии в Бессарабии обитавших. Греки называли его Аспро-Кастрон, молдаване — Четате-Алба, турки — Аккерман, что все означает Белый город или крепость.

По смерти Куврата Болгарская земля разделилась между его сыновями, некоторые поселились в Италии, в Паннонии и на берегах Дона. Аспарух сначала утвердился между Днестром и Дунаем, но потом завоевал всю Мизию и основал там сильное Болгарское царство.

В это время некоторые славянские племена, жившие при Дунае, должны были уступить место размножившимся пришельцам булгарским, вильцы или лутичи оставили Днестр и пошли на берега Одера. Но тиверцы, обитавшие, вероятно, в верхней части Днестра, долго еще оставались на своих местах, ибо древние польские историки Кадлубек и Богуфал упоминают о некоторых тивианцах, живших на берегах Днестра и служивших в XIII столетии князю галицкому.

От основания Булгарского царства почти до IX столетия славяне стали снова более и более водворяться на северной стороне Дуная. В продолжение сего времени одно племя их в соединении с родственными гетами или даками, скрывавшимися в горах Гемуса от варваров, поселяется под начальством Бассараба на северной стороне Дуная, в западной части нынешней Валахии.

Более двух веков меч раздора, кажется, не проносился через Бессарабию, ничто не нарушало спокойствия жителей ее славян, хотя и происходила еще борьба между соседними народами, с одной стороны, болгары и задунайские славяне с переменным счастием ведут войну с греками и римлянами, с другой стороны — раздоры и битвы хазар с греками и печенегами.

XV

IX столетие нанесло гибель владычеству славян близ Дуная и Черного моря, оно являет нам новых переселенцев. По преданию Нестора, во время правления Олега царством Русским угры, изгнанные из Лебедии печенегами, прошли мимо Киева и поселились между Днестром и Серетом, принудив обитавших там славян удалиться к северу.

В начале X столетии узы вытеснили печенегов от первого их поселения при реках Яик и Волга¹⁸. Часть племен печенежских почти по следам угров явилась под Киевом во время Игоря. Встреченные сильним войском, уклонились они от битвы, перешли Днепр, изгнали из Бессарабии и Молдавии предшественников своих угров в Паннонию и заняли пространство между Днестром и Дунаем¹⁹.

Другая часть оных поселилась при Днепре. По описанию Константина Багрянородного должно полагать, что в Бессарабии жили племени печенегов. Он говорит, что ‘на Днепре со стороны Булгарии при переправах через реку видны остатки городов: 1-й из них назывался печенегами Белым, 2-й — Тунгатай, 3-й — Кракнакатай, 4-й — Салмакатай, 5-й — Сакакатай, 6-й — Гиаюкатай, между развалинами видны следы церквей и знамения креста, высеченные в камнях, предания говорят, что некогда обитали в оных римляне’.

Положение сих городов неизвестно, но по последним словам Константина о переданиях и по положению г. Белого (Аккермана) на Днестре можно полагать, что и прочие были между сею рекою и Дунаем.

XVI

Печенеги, народ дикий и хищный, не знавший других занятий, кроме войны, кочуя в пустынях, становился страшен соседственным народам. Вечный всадник, вооруженный пращей и стрелами, устремлялся он на угров и болгар, брал участие во всех войнах окрестных и, успокоенный только добычею, смирялся и возвращался в степи.

Соперники россы и греки во время войны старались склонять его каждый на свою сторону, во время мира заключали с ними союз и только дарами обеспечивали торговлю от хищности печенегов¹⁰.

В сем описании Константин говорит между прочим, что между Днестром и Сулиною русские заезжали в реку Белую. Г. Байер называет сим именем небольшую реку между Днестром и Сулиною, но мнение г. Байера ложно, ибо здесь нет реки, которая была бы проходима для судов. Вероятно, греки Белой рекой называли самый Днестр по названию Белого города, построенного на оной славянами — Аккерман.

В походе Олега и Игоря против греков видно, что русские войска ходили сухим путем и морем, конница шла через Бессарабию к устью Дуная, а вооруженные суда спускались по Днепру в море и потом заезжали в Дунай, чтоб переправить через сию реку сухопутное войско.

В оба похода печенеги нанимались служить в русских войсках против греков, следовательно, и не препятствовали дружинам Олега и Игоря проходить через земли свои между Днестром и Прутом.

Гордый Святослав не обратил внимания на союз с печенегами. Берега дунайские понравились ему теплым климатом своим, изобилием плодов и удобностию торговли с Константинополем, и он пожелал сделать Переяславец болгарской своею столицею. На ладиях отправился он в Бул-гарию, но не последовал примеру Олега и Игоря и не взял с собою сухопутного войска, которое, покорив печенегов, восстановило бы сообщение между Булгариею и Россиею.

В возвратный путь Святослава с малою дружиною своей варвары напали на него при порогах днепровских и прежде времени лишили древних россиян плодов мужественной и великой души его.

XVII

По византийским историкам, в XI столетии узы, прогнавшие печенегов от рек Волги и Яика, приближаются и сами к Дунаю, близ которого, по словам Анны Комниной, неподалеку от 100 холмов (Centum colles) одно озеро получает от сего народа название Узовского озера.

Она описывает его как величайшее из озер, известных в то время, в него впадают многие значительные реки и могут ходить суда. Г. Дюканж замечает, что озеро сие должно искать в Валахии, где р. Гиеразос или Прут впадает в Дунай.

При впадении Прута в Дунай есть небольшое озеро Братиш, но там нет следов и десятой части 100 холмов.

Проезжая в Бессарабии по дороге, идущей по Пруту от с. Бранешт до с. Костешт, на расстоянии нескольких верст отлогий скат берега усеян курганами, место сие жители называют Сута-Можиле, т.е. 100 курганов, но здесь нет и не могло быть следов замечательного озера.

Кедрин говорит, что холмов сих должно искать в Булгарии.

Таким образом, жительство узов при Дунае не объясняется, но по данным Анной Комниной приметам не нужно отдаляться от первого жительства узов, чтобы найти и озеро и холмы, близ которых они поселились.

Принудив печенегов удалиться от Этеля (Волги) к Дунаю, они овладели пространством между р. Данаприс и Палус-Меотидес, которое прежде называлось Малой Скифией.

Может быть, кладбища скифских царей есть те 100 холмов²¹, о которых упоминает Анна Комнина, а Палус-Меотидес (Азовское море) есть то озеро, которому узы дали свое имя (Узак-Денгис).

XVIII

В царствование Алексея Комнина печенеги продолжали еще делать набеги на Грецию, но сей государь ослабляет силы их. Иоанн также рассеивает набегающие толпы их, наконец Эммануил Комнин преселедует их за Дунай и еще за две реки, вероятно за Серет и Прут, достигает до стана их при горе Тыну-Урма, разбивает наголову и рассеивает остатки хищников. До сих пор имя печенегов отзывается уже только в войнах сербов и венгров с греками, и Бессарабия избавляется от диких населителей.

Таким образом, около половины XII столетия и последние кочующие варвары, которых южная земля как будто не соглашалась носить на себе, с именем печенегов исчезли в преданиях.

Как после бури, на берегах Черного моря все стало приходить снова в движение, назначенное целью жизни человека, щедрая природа перестала быть напрасно плодотворною, народы как будто нашли предначертанные каждому первоначальные границы, все успокоилось.

Жители бывшей Дакии, или, лучше сказать, уже смешение славян и древних даков, удалившиеся за Карпатские горы от нашествия последних варваров, по сказанию венгерских историков, разделялись там на два племени, и каждое имело своего повелителя.

В XIII столетии они являются снова в родной земле своей. Одно поколение под предводительством Черного Раддо занимает оставленную ими Валахию²², другое под начальством Богдана поселяется начально при реке Молде, а потом распространяется от Карпатских гор к востоку и югу. По всем современным писателям, земля сих последних носила тогда имя Богданищ но сами жители стали называть себя молдаванами.

XIX

На берегах понт-евксинских, где милетские и мегарские колонии обладали торговлею и откуда одно варварство диких народов принудило удалиться их, в XII столетии являются генуэзцы.

Почти в продолжение четырех веков были они владыками Черного моря, везде, где только можно было пользоваться произведениями земли и рук, меною потребностей, они построили города и основали колонии. В Тавриде г. Кафа был центром, куда стекалось их богатство, от которого распространялась их сила.

Везде вкралось их могущество и влияние. Море и реки были покрыты грозными судами генуэзцев.

В это время произведения щедрой природы Молдавии, Валахии, Бессарабии, Подолии и прочих окрестных земель обращались ими в золото. По рекам Дунаю и Днестру они населили колонии, построили укрепления и обладали торговлею сих мест. Стены, башни и бойницы замков — Хотинского, Ольхионского²³, Тигинского²⁴, Паланковского и Монкастро²⁵ напоминают Бессарабии генуэзцев.

Долговременное их пребывание в сих местах и сношения с жителями Молдавии и Бессарабии, вероятно, были также причинами, что язык Молдавии, нетвердый и не имевший еще ни малейших правил, занял часть и италианского наречия.

XX

Со времени возвращения древних даков в первую отчизну свою, которая уже называлась Валахией, недостаток земли принудил часть оных двинуться к востоку и занять нынешную Бессарабию. По византийским писателям, Валахия первоначально ограничивалась к востоку Черным морем, к югу Дунаем, к северу Богданией или Молдавией, к западу Арделиею. Бессарабия составляла часть ее. В XIV столетии Стефан, князь Молдавский, покоряет ее и присоединяет к своему княжеству.

*** * ***

Здесь пределы предначертанного мною описания. История Бессарабии не требует уже изысканий, она соединена с историею Валахии и Молдавии и с жизнеописанием владетельных князей, которые избирались в сие достоинство из бояр Фанара, волею султана и влиянием золота.

Еще несколько веков Бессарабия была подвержена набегам поляков, тур ков и татар, но события прошедшего столетия обратили на нее взоры Европы, и в особености русских.

Близ Бендер при с. Варнице видны еще остатки укрепленного лагеря великого беглеца после битвы Полтавской. На Пруте — окопы Петра Великого, где окружен был стами тысяч турков и татар и изшел из опасности с именем героя, чтоб рассыпать на Россию новые плоды благодетельного своего гения. Кагул, Измаил, Хотин напоминают нам великих полководцев и славу войск наших.

XXI
Происхождение названия Бессарабии и Буджака

Бессы, жители части хребета Гемуса, во времена Геродота еще никому не подвластные, покорены были вместе с прочими придунайскими горными народами римлянами и приняли общее название даков.

В VII столетии часть даков, вероятно бессы, переселились с южной стороны Дуная на северную при р. Алут. Имя предводителя их было Бассараб: оно, вероятно, означало повелителя бессов, ибо слово рабб ияиреб, означая на нынешнем турецком господь, властитель, может быть, значило то же и у тех народов.

В IX столетии бессы платили уже подать венгерцам, и земля их называлась Банатом²⁶ Краевским, но во время нашествия татар в 1241 году, по возвращения из Венгрии первоначальных жителей Дакии под предводительством Раддо в Валахию, Банат покорился ему и, вероятно, был оставлен кочующими бессами, которые подались к востоку и нашли в нынешней Бессарабии новые незаселенные и плодоносные степи.

С тех пор поколение бассарабов удержалось, пространство между Прутом и Днестром было их наследственной землею.

Кантемир в ‘Истории оттоманов’ говорит, что ‘во время нашествия турков на Бессарабию Барбул Бассараба²⁷(вероятно, владетель сей земли) принужден был бежать в Сербию, а потом к валахскому князю Хеглулу, которым был с честью принят и возведен на высокую степень. По смерти князя Лайота сын Барбула получил княжеское достоинство. Внуком его был Сербан Бассараба, прозванный Великим, он умер, оставив только двух дочерей: Анкупу и Илинку, отчего им пересеклось поколение Бассарабов, но избранный во владетельные князья Матвей, который некогда был облагодетельствован Сербаном Бассарабом, присоединил в знак благодарности название благодетеля к своему имени, выдал дочь его Илинку за Константина Кантакузина, шамбеллана двора своего, и дал ей в приданое часть наследственных земель, принадлежавших отцу ее’. Это доказывается обширными владениями князей Кантакузиных в Бессарабии.

Таким образом, не имевшая почти до времен новой истории постоянных обитателей земля, о которой предания упоминают как о пространстве без имени, означая его реками Днестром и Прутом, соделавшись наследственным владением бассарабов, принимает незаметным образом их название и вдруг является в истории как законное дитя с именем²⁸.

Буджак

Прежде чем пространство между Прутом и Днестром получило общее название Бессарабии, нижняя часть его, принадлежавшая татарам, называлась Буджаком. Имя сие, кажется, произошло от имени сына Нагая, предводителя орд капчакских.

По византийским летописцам он назывался Джак, в 1294 году, когда Туктаис овладел землями отца его, он удалился с приверженными в Болгарию и вступил во владение сего государства, на которое имел наследственное право.

Вероятно, с сих пор уже татары поселились в южной части Бессарабии и называли ее именем своего хана.

XXII
Заключение

Может быть, нет на земле другого пространства, которое бы видело на поверхности своей столько племен людей различного происхождения, как Бессарабия.

Почти в продолжение 2500 лет она была между владычествовавшими народами неуспокоенною обителью, не знавшею, где живут постоянные ее обладатели. Но 1812 год решил жребий Бессарабии: двуглавый орел расширил крыло далее на юг — и она под надлежным кровом, куда не досягнут бури, нарушающие благоденствие народов.

ПРИМЕЧАНИЯ

Публикуется по: Начертание древней истории Бессарабии. С присовокуплением исторических выписок и карты, сочиненное Генерального штаба штабс-капитаном Вельтманом. М.: В типографии Семена Селивановского, 1828.

Ранний, но весьма обстоятельный труд А. Ф. Вельтмана об античной эпохе Причерноморья, где он в молодости служил в качестве ‘конновожатого’ и военного картографа. Содержит обзор исторических сведений, а также выписки из античных и средневековых авторов, представляющие собой авторские конспекты и библиографию.

Раздел ‘Исторические выписки’, который мы не включаем в текст А. Ф. Вельтмана, содержит следующие фрагменты: ‘1. Иппократ. О земле и жизни скифов, 2. Гр. Ян Потоцкий. О гетах, населивших левый берег Дуная после победы, одержанной Филиппом над скифским царем Атеем, 3. Трог-Помпей. Поход Филиппа в Скифию, 4. Арриан. Поход Александра против гетов, 5. Скимнус-Хиус. О р. Истре, рукавах ея и остр. Певце, 6. Арриан. Расстояние между устьями Дуная и городами, бывшими на Черном море, 7. Тацит. О устьях Дуная, 8. Аммиан-Марцэллин. О Дунае и устьях его, 9. Аммиан-Марцэллин. О острове Певце, 10. Скимнус-Хиус. О р. Тирасе, 11. Помпоний Мела. О Тирасе, 12. ‘Геогр. Плиния. О Тирасе, 13. ‘Геогр. Птоломея. О Тирасе, 14. Неиз. морепл. по Понт. Эвкс. Расстояния городов при Черном море, 15. Страбон. О жительстве гетов, тирагетов, бастарнов, 16. Тацит. О происхождении бастарнов, 17. Вопискус. О поселении бастарнов во Фракии, 18. Зосима. Флот герулов на реке Тира, 19. ‘Геогр.’ Птоломея. Границы Дакии. Даногетия, 20. Сестренцевич-Богуш. О границах Дакии, 21. Плиний. Даки, бастарны, 22. Чертеж Певтингера. Бастарны, певцы, даки, геты, венеды, 23. Аммиан-Марцэллин. О нашествии гуннов, 24. Геогр. Равенский. Города, бывшие при Дунае, Черном море и пр., 25. Выписка из ‘Дорожника’ имп. Антонина, 26. Иорнанд. О славянах, населявших Бессарабию, 27. Менандр называет гетов славянами, 28. Малт-Брен. О жительстве славян’. Примечания автора.

¹ Трозьми — город, бывший около нынешнего Матчина, Эгиссус — Тульча. Мост, построенный Дарием чрез Дунай, вероятно, был близ теперешней крепости Исанчи.

² Тирис — Днестр.

³ Между рукавами Дуная теперь места болотисты и неудобны для жительства. По древним историкам, прежнее русло Дуная было по направлению реки Кара-су, и потому остров Певце составлял, может быть, пространство между Дунаем, морем и сею рекою, что довольно вероятно, если судить по положению р. Кара-су, которая разделяет совершенно горы предпологаемого острова Певце от отраслей хребта Балканского, и, если верить описанию Скимнуса-Хиуса,— равняющего величину острова Певце с Родосом.

⁴ Inter mare nigrum. Istrum etTiram, est solitude Getica (‘Между Черным морем, Истром и Тирой находится община гетов’). Strabo. Lib. VII, p.304.

⁵ По преданию Птоломея, имена многих мест в земле лигов и гетов или даков ясно обнаруживают славянское наречие. Мифология и черты более европейские, нежели азиатские. Поляков, богемцев, славян Венгрии и части России заставляют полагать, что геты или даки, бостарны, лиги, венеды и, может быть, еще некоторые другие древные народы есть действительные и единственные корни новейших славянских племен. (Малтбрен. Кн. XII. 232.)

⁶ Борисфен — Днепр.

⁷ Древние под имени фракиан разумели все народы, которые жили в горах и отраслях Гемоса, как то собственно называвшихся фракиане, мизяне, геты или даки. Сначала Фракия заключалась только между Дунаем на север и Егейским морем на юг, Понт-Евксинским морем на восток, племенами пеонскими на запад, но когда геты перешли Дунай и поселились в нынешней Валахии, Молдавии и части Венгрии, тогда страна гетов также называлась Задунайскою Фракией. (Барбье де Бокаж.)

⁸ Прут в древности назывался Гиеразус.

⁹ Страбон говорит, что геты, называемые римлянами да-ками, имели один язык с фракиянами, жившими на другой стороне Дуная.

¹⁰ При нынешнем местечке Чернец, что ниже Орсова.

¹¹ Via Trajani изображена на Сульцеровой карте Валахии. Кантемир говорит, что она простиралась от берегов Дуная до Прута и далее на восток по Южной России. Странно, что время сохранило следы ее только от Прута до озера Сасик.

¹² Жители называют Троянов вал просто Траяном.

¹³ Г. сочинитель книги ‘Histoire de la guerre entre la Russie et la Turquie et particuli&egrave,rement de la campagne de 1769’, как очевидец, с восторгом говорит про дела рук римских, вот исторические слова его в описании Бессарабии: ‘Одна замечательность, которую представляет нам край сей, есть канал Траяна, достойный памятник величия Рима и обширных его предприятий. — Сей повелитель, желая обеспечить римские области от набегов варваров, приказал соорудить ограду, которая начинаясь от Петервардейна, проходит Венгрию, горы Муркапу, или Железные ворота, Трансильванию, Валахию, Молдавию, Прут близ с. Траяна, р. Бошну близ Каушан, пространные степи Татарии и кончится близ Дона. — Стена обведена рвом или каналом, который по сие время глубиною до 18 футов’. Не знаю, каким бы образом протянуть, хотя примерно, чрез сказанные земли направление вала и потом сказать: эта стена, которою Траян оградил владения свои от набегов варваров!

¹⁴ Некоторые новейшие писатели непременно хотят гетов отделить от даков, но никак не решаются сказать, что геты и даки не есть один народ, что их наречия различны, что обычаи и нравы их неодинаковы.

¹⁵ Так говорит Аммиан Марцелин и последователь преданий его г. Вилькинзон в описании Молдавии и Валахии. Ложность слов нетрудно доказать: Прут, впадая в Дунай, составляет почти продоволствие его. Почти паралельно сим рекам, верстах в 120, хребет Карпатских гор расстилается крутыми отрогами своими верст на 30 и более к югу и востоку. Горы сии, вероятно, построил не Аталарик, предводитель визиготов. Где же поместил он между Прутом и Дунаем стену свою и где следы ее?

¹⁶ ‘Дулеби же живяху по Бугу (др. Богу, Бубу), где ныне живут волыняне, а улицы (др. лутичи) тиверци приседяху ко Дунаеви, и бе множество их, седяху по Бугу и по Днестру Олии до моря, и суть города их и до сего дне, да то ея зовяху от грек Великая Скуфь’ (Нестор).

¹⁷ Лутичи, или вильзы, долго жили при берегах днестровских около моря, в городах своих, бывших при переправах через реку. Впоследствии они удалились к Одеру, где также разделялись на четыре племени. Fr. hist. par le c-te Jean Potocky.

¹⁸ Печенеги жили прежде между реками Атель (Волга) и Геех (Яик) (Кон. Багр.).

¹⁹ Константин Багрянородный называет занятое им пространство Ателькусом и определяет реками Варухом, Кубой, Труллом, Прутом и Серетом. — Первая, должно быть, сокращенное название Борисфен, вторая — Буг, Трулл есть Днестр, ибо по-турецки называется он Турла (Шлецер). ‘Название Этелькузу до сих пор тревожило ученых, но, мне кажется, оно есть новое доказательство, что язык печенегов был наречием татарским и что сии народы, пришедшие от р. Этель (Волги) к Дунаю, назвали его малой Волгой, ибо слово малый по-татарски — кузук, по-турецки — кучук’ (Изыск, о Сарматии графа Яна Потоцкого).

²⁰ Константин Багрянородный в описании торговли россиян с греками говорит, что купцы российские, отправляясь в Константинополь на судах, при днепровских порогах всегда останавливаемы были хищными печенегами, которых и должны были отражать силою. Проехав пороги и спустившись в море, они не встречали никакой опасности до р. Сулины (гирло Сулинское, рукав Дуная), где, если корабли их прибивало ветром к берегу, должны были они снова иметь дело с печенегами.

²¹ Там (в Малой Скифии) есть замечательная равнина, называемая Сто Могил. Это холмы, под которыми находили чет-вероугольные покои. Полагают, что они служили гробницами скифов, которые обитали в сих местах во время Геродота, они называли землю свою Малой Скифиею. Сии подземелья, называемые печенегами янчо-крак, а русскими — древние кладбища, или Сто Могил, были разрушены различными народами, которые впоследствии жили в сих местах. Печенеги скрывали в них свою добычу (Изыскания о просхождении славян и сарматов Станислава Сестренцевича Богуша. Гл. XXI, Меер. Описание Очаковской земли).

²² Природные жители части Дакии между Карпатскими горами и Дунаем, смешавшись с римлянами-поселенцами, приняли также название римлян (румунис), отчего впоследствии славянские соседние народы назвали их валахами, т.е. латынцами, ибо их до сих пор слово влах или лах на языках булгарском, сербском и кроатском имеет сие значение. С того времени земля сия стала носить имя царя румуняска (Римская область), населявшие же ее потом славяне сохранили то же значение в названии Влахия, а возвратившиеся природные жители не изменили привычного имени.

²³ Местечко Сорока называлось прежде Ольхионией (Olchionia). Прокопий говорит, что в Скифии была крепость Улчитон, которая славянам служила прибежищем и откуда они делали набеги на проходящих народов.

²⁴ Крепость Бендеры называлась Тигин до выдачи оной молдавским князем Геро туркам.

²⁵ Акерман.

²⁶ Бан по-молдовански значит дань, подать.

²⁷ Кантемир называет его самозванцем, принявшим фамилию Бассарабов, но это, вероятно, говорит он по давней фамильной ненависти к нему Бассарабов и Кантемиров.

²⁸ Жители ее и вообще молдаване называют оную Бассараба.