Совершенно непонятна мысль окончить ‘трилогію’, начавшуюся такими претендующими на символическую глубину трагедіями, какъ ‘У вратъ Царства’ и ‘Драма Жизни’, неостроумнымъ, плоскимъ фарсомъ, какъ, ‘На закат’. Эта утомительно-скучная для водевиля и неожиданно смшная для драмы пьеса построена вся на томъ, что въ первомъ дйствіи водевильный простакъ Карено три раза принимаетъ ршеніе перейти изъ одной партіи въ другую, а потомъ, въ теченіе всхъ трехъ актовъ черезъ каждыя десять минутъ мняетъ свое ршеніе и принимаетъ снова. Вс эти окрашенныя комизмомъ мученія Карено лишены всякой драматичности, особенно въ простодушномъ толкованіи г-на Тинскаго. Кром недоумнія и скуки врядъ-ли что-нибудь можетъ вызвать эта постановка и только гипнотизирующее еще имя Гамсуна и полная растерянность ‘Новаго драматическаго театра’ посл сплошныхъ неудачъ этого года объясняютъ появленіе на русской сцен ‘На Закат’. Актеры старались.