Н. И. НАУМОВ
Н. И. НАУМОВ
Посвящается
тридцатилетию литературной деятельности
Н. И. Наумов, Ядринцев Николай Михайлович, Год: 1892
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Литературное наследство Сибири, том 5
Новосибирск, Западно-Сибирское книжное издательство, 1980.
Почитатели таланта и литературной деятельности Николая Ивановича Наумова, как и земляки его, к 26 октября положили ознаменовать тридцатилетие его литературной деятельности выражением приветствия и своего сочувствия. Этот день будет памятен для писателя — он будит различные чувства и воспоминания.
Как его сотоварищ и свидетель развития его литературного таланта, я позволю себе посвятить ему свои воспоминания. С Н. И. Наумовым я познакомился еще в Томской гимназии, в это время он уже много читал и увлекал своих товарищей рассказами из прочитанного. Он обнаруживал способности в рисовании и очень рано, лет с 15 или 16, начал писать. Писал он в это время много, подражая Гоголю и Лермонтову. Писал стихи, повести, рассказы и т. д. Все это были юношеские опыты и пробы молодых расправляющихся крыльев.
Выйдя из гимназии, он поступил на военную службу. Но, пробыв три года юнкером, решил уехать учиться в Петербург в университет. Здесь мы с ним опять встретились. Это было в 1861 году во время особого оживления литературы. Н. И. Наумов, достигнув заветных целей — Петербурга,— мечтал о литературной деятельности. В его распоряжении был уже не юношеский опыт, но и некоторые наблюдения из житейской среды и из проведенных последних лет военной жизни. В 1861—1862 годах ему удается познакомиться с редактором ‘Светоча’ Милюковым и с кружком, группировавшимся около редакции. Я помню, как приходил Николай Иванович с редакционных вечеров, в каком он был восхищении, сколько было рассказов о встречах, знакомствах, он чутко прислушивался к тому, что говорилось, как он исполнялся высокого назначения литератора. Призвание его было решено.
Жилось тогда не очень хорошо начинающему писателю, средств не было, нужда, иногда поесть нечего. Но высокие надежды впереди, и бодро просиживались за работой ночи в бедной студенческой комнате, и вдохновенно писалось.
Первые очерки, помещенные Николаем Ивановичем в ‘Светоче’ тридцать лет назад, были очерками из военного быта. Он взял жизнь солдата, которую наблюдал: уже в этих очерках сказалось его направление и тяготение к среде народа и крестьянства. Помню, какое впечатление это произвело на автора и его приятелей. Наконец, он достиг главного: он напечатался, он литератор. Это было торжество, это был праздник, который мы справляли. Довольные, веселые, оживленные, мы сидели в его бедной квартире, а он торжествовал как именинник. С каким благоговением перелистывались свеженькие странички журнала с его статьей…
За первым произведением началась писательская жизнь. Оказалось, печататься не так легко, как думалось. Начался поденный труд, труд нужды, труд для хлеба. Николаю Ивановичу нелегко достались первые шаги. В это время Николай Иванович становится сотрудником ‘Искры’ и вступает на поприще обличительной литературы, обрисовывая томскую жизнь. Его обличительные очерки производили сенсацию. Но в ‘Искре’ он участвовал недолго. Он искал заработка в ‘Военном сборнике’, выполняя черную секретарскую работу, и только в 1863 или 1864 году появился его талантливый очерк ‘У перевоза’ в ‘Современнике’.
Необеспеченность и тяжелая жизнь скоро заставили молодого писателя оставить Петербург. Он поехал в Сибирь и несколько лет провел на службе в Томской губернии. Здесь он встретил массу злоупотреблений, особенно на Алтае. Это было гнездо взяточников, золотопромышленной наживы, золото растлевало все кругом, у крестьян не было защитников и покровителей. В это время перед народным писателем развернулся еще шире мир обойденного крестьянства в захолустной местности со всею глубиною его несчастья. После нескольких следствий и столкновений Н. И. Наумов оставляет службу и опять уезжает в Петербург.
Мы встретились с Николаем Ивановичем в 1876 году, лет через тринадцать, опять в Петербурге. Это был не восторженный краснощекий юноша, но уже измученный жизнью писатель. Он передал мне грустную повесть своих испытаний, нужды. Здоровье его было расшатано, и он был так плох, что ему нужно было выехать, хоть ненадолго, на юг (помог Литфонд). И это в то время, когда готовы были уже его очерки из народного быта, составившие его известность как народнического писателя. При таких обстоятельствах выходит очерк за очерком в ‘Деле’, в ‘Русском богатстве’,, в ‘Слове’ и, наконец, издается известная книга ‘Сила солому ломит’. Имя писателя становится популярно, он находит настоящую оценку, но ‘лавры’ не облегчили его жизнь.
В 1884 году Н. И. Наумов, будучи уже семейным человеком, должен был покинуть Петербург и для обеспечения семьи отправиться вновь на службу в Сибирь. Я встретил его через два года ‘чиновником по крестьянским делам’ в маленьком уездном городке Мариинске. Жизнь литературных кружков, многосторонняя жизнь столицы сменилась захолустьем безжизненного, молчаливого городка. Зато рядом была знакомая среда крестьянства и его интересов. Н. И. Наумов уже несколько лет живет этой жизнью и теперь занимает подобную же должность в Томске. Его служебные занятия, в общем, соответствуют его наклонностям, намеченным им задачам помогать, защищать крестьянскую среду.
К прежним наблюдениям накопились новые.
— Много, много накоплено, много очерков начато,— говорил он мне год назад.— Да ведь все время занято службой, когда же литераторствовать!
Я видел у старого товарища ту же наблюдательность, тот же тонкий юмор, добродушие и изредка горький смех…
Как народный писатель Николай Иванович Наумов в своей литературной деятельности был оценен и займет свое место среди писателей-народников.
‘Русские ведомости’, 1892, No 298, 28 октября