Мурзик
Мурзик
————-
————-
Е. Горбунова. Уголек и другие рассказы. Рисунки В. С. Кизевальтер. М.: Посредник, 1934
Мурзик, Горбунова-Посадова Елена Евгеньевна, Год: 1934
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Мурка или Мурзик был большой серый, красивый кот.
Муркой прозвали его мои ребята, а Мурзой Турецким — за его огромные усы — Маня, девочка-соседка, которая нашла его маленьким котенком.
Маня нашла Мурзика на бульваре. Это был крошечный серый котенок. Он еще плохо бегал и ел, но уже громко мурлыкал.
У нас он сразу почувствовал себя дома. Спал в своей корзинке, ел очень аккуратно с блюдечка молоко, разбавленное горячей водой. А после долго умывал лапки и мордочку и вылизывал всю шкурку.
С первых дней жизни у нас Мурка прекрасно знал, что нельзя пачкать в комнатах, и просился на двор по своим делам.
Скоро Мурка стал нашим любимцем. Когда мы садились за стол, Мурка садился на стул между старшими девочками и ждал, чтобы ему дали что-нибудь его любимое, — кусочек хлеба с маслом, кусочек яйца, а лучше всего корочку сыра.
Если Мурзик долго не получал ничего, он клал на край стола одну лапку, потом другую. И так сидел, мурлыкал и умильно поглядывал на всех.
Ребята выбирали для Мурзика вкусный кусочек. Мурка спрыгивал с куском на пол, уносил его в угол, где стояло его блюдце, и ел.
Ничто так не любил Мурка, как сыр. Когда Мурзик стал большим котом, он никогда не влезал на стол, не лазил по шкапам и полкам. Но соблазнительного запаха сыра не мог вынести и несколько раз попадался в воровстве.
И какой же у Мурки был тогда вид! Такой виноватый, что даже шлепнуть его было нельзя. Виноватый Мурзик уже не прыгал на колени, а залезал в самый угол под кровать и сидел там.
Наконец кто-нибудь из детей лез за ним под кровать и начинал ласкать его, пока Мурзик не приходил в хорошее расположение духа.
Спать Мурзик должен был по очереди на кроватях старших девочек. Ему в ногах постели устраивалась из одеяла уютная ямка.
Девочкам приходилось лежать очень смирно, чтобы не потревожить Мурзика. Иначе он вскакивал и уходил на другую кровать.
Это было ужасно обидно и горько, но взять Мурзика к себе и уложить второй раз на оставленное место было невозможно. Как ни лежи смирно, как ни гладь его, он все равно будет сердито махать хвостом, не замурлыкает и убежит, как только его отпустишь.
И тогда кот уляжется в ногах моей постели. Здесь его никто не потревожит.
Ребята наши постоянно подбирали котят, щенят, птенцов и других зверьков, нуждающихся, по их мнению, в помощи. Всех Мурзик переносил, никого не обижал, со щенятами даже был готов играть и спать вместе. С веселым щенком, Угольком, он поднимал такую возню, так прыгал, спасаясь от его острые зубов, на все столы, кровати и даже шкафы, что ребята хохотали до упаду.
Но взрослых котов и кошек в нашей квартире Мурзик не мог вынести.
Если дети приносили кошку и начинали ласкать ее, Мурзик вставал с обиженным видом и уходил совсем из квартиры.
Иногда он не возвращался дня два и больше, если кошка была все еще у нас. Придет, увидит чужую кошку и снова идет к двери. Приходилось поскорее находить кошке других хозяев.
Тогда Мурзик возвращался, тревожно, подозрительно обходил всю квартиру и, наконец, укладывался где-нибудь на любимое свое место, например, на моем письменном столе, на груду бумаг, как раз под лампой. Лежал и мурлыкал так блаженно, как будто ничего не случилось.
Мурзик был красавец, и не раз его пробовали красть. Раз дети встретили вора с Мурзиком на руках. Было и так, что Мурзика уносили совсем и он возвращался к нам лишь через несколько дней. Один раз он вернулся даже с бантом на шее.
Когда мы уезжали на лето в деревню, Мурка оставался в Москве. В квартире без нас жили наши друзья, и Мурке было у них хорошо.
Но стоило кому-нибудь из нас приехать, Мурка не помнил себя от радости. Он ходил следом, как собака. Только сядешь, а Мурка уже на коленях. Уходишь куда-нибудь, — Мурка бежит рядом до угла и долго сидит на углу, глядя тебе в след.
Ребята считали, что нет кота красивее и умнее нашего Мурзика. Когда они прочитали рассказ Шмидт — ‘Мурка’ про кота, который умел ‘умирать’, они решили этому выучить и Мурзика. Они клали Мурзика на пол, расправляли его пушистый хвост и, грозя пальцем, твердили:
— Мурка, лежи! Мурка, ты умер, не шевели хвостом.
Мурка, действительно, научился лежать, но не ‘умирал’, — хвост его все время недовольно шевелился, а голова приподнималась.
Детям приходилось говорить:
— Ну, умница, Мурзик, теперь вставай.
Иначе бы Мурзик не вытерпел и вскочил сам раньше, чем ему позволят встать.
У наших друзей, которые жили летом в нашей квартире, был котенок. В темненькой комнате была составлена вся мебель, которая им мешала. Стояла там и детская кровать с веревочной решеткой. На этой кровати любил спать их котенок.
Раз Елена Алексеевна, так звали живущую у нас женщину, пьет чай и слышит, что Мурка скребется в дверь, просит впустить его. Она открыла дверь. Мурка вбежал и стал как то странно тереться об ее ноги, — потрется и бежит к двери. Вернется к ней и опять трется о платье, смотрит в глаза и опять к дверям.
Елена Алексеевна поняла, что кот зовет ее, и пошла за ним. Мурка привел ее в темненькую.
Там, запутавшись головой в сетке кровати, висел уже почти задохнувшийся котенок. Елена Алексеевна вытащила его, полумертвого, и понесла к себе. Мурзик шел сзади, мурлыкал и все поглядывал на спасенного им котенка.
Мурзик дожил у нас до глубокой старости. Он плохо стал есть, зубы у него стерлись, на боку появилась большая опухоль.
Старшая моя девочка ходила с Муркой к ветеринару. Он опухоль вскрыл, выпустил много гною и сказал, что Мурку надо хорошо кормить, но что все равно он уже вряд ли поправится.
Хорошо кормить Мурзика было нечем, — это было в трудный 1918 год.
В этот год на лето мы ехали в деревню со старшими классами той школы, где учились мои дети. Я ехала, как руководительница, старшие дети, как члены колонии, младший мой мальчуган и Мурка, с разрешения общего собрания ребят, ехали потому, что их нельзя было оставить одних в городе.
Мурка приехал в деревню на грузовике вместе с вещами детей.
Это ему совсем не понравилось. Долгая езда на автомобиле в тесной корзине, новые места, суетливая, шумная толпа ребят, все так напугало Мурку, что он влез через окно в подвал и ни за что не хотел оттуда выйти до позднего вечера.
Когда дети ушли спать, мне удалось вызвать Мурку из подвала, накормить его и унести в свою комнату.
Здесь и поселился Мурка и никуда не выходил, если его не выносил погулять кто-нибудь из детей.
В конце лета Мурка куда-то исчез. Дети долго искали его и не нашли.
Говорят, что кошки, как и многие другие животные, иногда уходят умирать куда-нибудь в тихое место. Верно так сделал и наш Мурзик, потому что больше мы его никогда но видали.