Дйствительнаго Статскаго Совтника, Ордена
Св. Анны Кавалера и Лейпцигскаго ученаго Собранія Члена,
Въ удовольствіе Любителей Россійской Учености
Вольнаго Россійскаго Собранія при Императорскомъ
Въ университетской Типографіи у Н. Новикова,
Представлена въ перьвый разъ Маія 16 дня на Императорскомъ теятр, въ Санкт-петербург 1774 году.
МСТИСЛАВЪ, князь Тмутараканскій.
ЯРОСЛАВЪ, князь Кіевскій.
ОЛЬГА, княжна Псковскихъ князей.
БУРНОВЙ, перьвый бояринъ Мстиславовъ.
ОСАДЪ, наперсникъ Мстиславовъ.
НАСТУПЪ, наперсникъ Бурновевъ.
ПРИВТА, наперсница Ольгина.
БУРНОВЙ.
Изобличающа мя совсть умолкаетъ,
Во всемъ стремленіи мой трономъ духъ алкаетъ.
Колико бъ ни было въ семъ дл мн препонъ,
Взойду на Кіевскій и Ярославовъ тронъ.
НАСТУПЪ.
Но ежели Мстиславъ со братомъ примирится,
Такъ кіевска страна теб не покорится,
Толико бывъ врна монарху своему.
Коль живъ князь Кіевскій — — —
БУРНОВЙ.
Не царствовать ему.
Пускай онъ живъ: доколь не утвержуся въ дл,
Сыскавъ ево поймавъ не выпущу отсел.
НАСТУПЪ.
Когда не сысканъ онъ между побитыхъ тлъ,
Такъ видно то что рокъ спасти ево хотлъ.
Сей князь отваженъ былъ подъ градскими стнами,
Когда той градъ горлъ и осажденъ былъ нами.
И естьли бъ отъ огня былъ Кіевъ свобожденъ,
Владлъ бы Ярославъ, и не былъ побжденъ.
И можетъ быть была бъ на той стран побда,
А мы имли бы пресильнаго сосда.
БУРНОВЙ.
Ево ужъ больше нтъ: сплетай ему хвалы:
Отчаянъ бросился въ днепровы онъ валы.
То зрли многія и Ольга плача знаетъ,
Которая и день и ночь о немъ стонаетъ.
Мстиславъ старается имть ее женой,
Не зная что она любима днесь и мной.
Но я ее люблю не ради нжной страсти.
Но къ достиженію желанной мною власти.
Ей преданъ ихъ народъ и чтитъ ее ихъ градъ,
И всякъ на трон съ ней мя зрти будетъ радъ.
Противу здшнихъ я когда воополчуся,
Отъ города сего и съ нею отлучуся.
И естьли отъ нея любви не испрошу,
Ее и силою ко браку соглашу.
НАСТУПЪ.
Княжна любовника любя не позабудетъ,
Какою же она теб супругой будетъ?
Единый будеши ея внимати стонъ.
БУРНОВЙ.
Великоль дло одръ? велико дло тронъ:
Во лтахъ мужескихъ любовницыны взгляды,
И маловажныя любовныя обряды,
Для разжиганія во праздности сердецъ,
Суть свойства пастуха стрегущаго овецъ.
Меня любовный огнь, какъ женщину, не тронетъ:
Пускай младый Мстиславъ терзается и стонетъ,
Пускай ево весь умъ колеблетъ нжна страсть,
Ему нужна любовь, а мн монарха власть.
Владимиръ раздливъ россійскую державу,
Далъ сей Мстиславу градъ, далъ Кіевъ Ярославу,
А протчи области другимъ своимъ сынамъ:
Я буду государь россійскимъ всмъ странамъ,
Для не раздльныхъ силъ пресильнаго народа.
Мн мужество законъ, мн царска мчъ порода:
Вотъ мысли гордыя куда меня влекутъ:
Днепръ, Донъ, Ока въ моей держав потекутъ.
Княженья вс во два княженья претворенны:
А нын съ Кіевомъ Мстиславу покоренны,
Бориса, Глба смерть незапная брала,
Убійцу ихъ земля живова пожрала,
Другія князи зря безсильны обороны,
Сложили волею съ себя свои короны,
Дабы народы ихъ подъ сильною рукой,
Имли прежднее блаженство и покой.
Княжна, псковскихъ князей, соплеменна Рогнед,
Мн мой уважитъ санъ, отверзетъ путь побд.
Не обходима мн къ намренью княжна:
И не любовь ея, она мн днесь нужна.
А кіевская рать оружіемъ снабдится,
И шествовать за мной на брань не устыдится.
Они то видли, колико робокъ я.
И можетъ ли когда дрогнуть рука моя.
Я Ольги жду, пойди — — — надюся короны.
Падите истинны и честности законы,
Коль пользы моея не можете вдохнуть,
И отворите мн ко беззаконью путь!
ОЛЬГА.
Хранитель истинны! въ теб ищу покрова.
БУРНОВЙ.
Ко услуженію теб душа готова.
ОЛЬГА.
Ты знаешъ грусть мою тревожущу всю кровь,
Любовникову смерть, Мстиславову любовь,
Со онымъ вчное нещастной разлученье,
А съ симъ всегдашнее взаимно огорченье.
Владимиръ взялъ меня въ супружество тому:
Я въ Кіев росла невстою ему,
И Ярославу вс мной мысли посвященны
Къ нему и днесь мой умъ и чувства обращенны:
Веселіе мое мн онъ единый былъ:
Какъ я ево такъ онъ равно меня любилъ.
Ево моя судьба мн въ сердце заключила ,
Хотя и вчно съ нимъ нещастну разлучила.
Тебя, великій мужъ, тебя прошу стня:
Ото Мстиславовой избавь любви меня!
Довольно времена и безъ того мн гнвны.
Ты знаешь, каковы мои мн дни плачевны.
Употреби ему мн щедрый свой совтъ,
Уврь ево, во мн ему надежды нтъ:
Домуки мн ево смертельны въ сердце стрлы,
Пустите мя отсель во кіевски предлы!
Я тамо для того стремлюся пребывать,
Чтобъ тамошни мста слезами омывать.
Сладчайшу тамъ мою надежду я питала,
Всегда тамъ мысль моя по радостямъ летала.
Какъ стонетъ горлица безъ друга по кустамъ,
Стонати буду такъ и я по всмъ мстамъ,
Лишенна своего любезнйшаго друга,
Утхи, щастія, желаннаго супруга.
Хотя то боле меня не веселитъ,
Но нсколько лишъ то страданье утолитъ,
Что я ему врна, какъ живу такъ и мертву,
Подамъ любезному сію оставшу жертву,
Что буду нжности и слезы умножать,
И въ памяти ясняй ево изображать:
На что ни погляжу, мн все ево представитъ ,
Мн къ жертв нжности и жалости прибавитъ.
БУРНОВЙ.
Но ты прекрасная на то ли создана,
На то ль россійскому народу ты дана,
Что бъ лютая печаль красу твою съядала,
А ты бъ во младости какъ роза увядала?
Коль я тебя могу отсель освободить,
Потщися ты свои напасти побдить:
Старайся въ прежнее жилище преселиться:
Нс слезы проливать , но жить и веселиться. — — —
ОЛЬГА.
Мое веселіе Днепръ алчный поглотилъ,
И щастіе мое въ напасти превратилъ.
О Днепръ! свирпый Днепръ! ты бдъ моихъ содтель,
И Ярославовой мн врности свидтель.
Онъ бросился въ тебя, со именемъ моимъ,
И погрузился мой покой со княземъ симъ:
Возри на мя и стонъ души моей исчисли:
Отдай дражайшаго! — — — о заблужденны мысли!
Покинулъ Ярославъ, покинулъ онъ сей свтъ,
А возвращенія отъ смерти къ жизни нтъ.
Разсталася я съ нимъ и жизни ненавижу,
Разсталась и ево ужъ вчно не увижу.
БУРНОВЙ.
Но воздыханія ты тщетно не тряй:
Несносную тоску какъ можешь умряй.
И пощади княжна свои младыя лты.
ОЛЬГА.
Твои мн дружески не пользуютъ совты,
Сокрылся отъ меня до гроба мой покой,
До гроба провождать дни буду я тоской.
И можно ли когда не быти мн во плач
Лишась тово, ково себя любила паче?
МСТИСЛАВЪ, БУРНОВЙ и ОЛЬГА.
МСТИСЛАВЪ.
Не будь свидтелемъ презрнья мн ея,
Оставь меня! — — — и стнъ уже стыжуся я.
Весь мсяцъ отъ моей побдоносной славы,
Я чувствую любви строжайшія уставы.
Не веселитъ меня санъ царскій, скиптръ и тронъ,
Чертоги днесь мои мой слышатъ только стонъ.
Въ тоск проходятъ дни, въ тоск проходятъ нощи,
Со мной состонетъ лсъ, соунываютъ рощи.
Тобой прекрасная я сталъ со всмъ иной:
Моя съ тобою мысль и образъ твой со мной.
Что я ни вижу, все тебя воображаетъ,
И все мою любовь и горесть умножаетъ.
Погибшій Ярославъ я днесь во страсти сей,
Завидую теб и участи твоей,
Ты сей прекрасною и мертвый обладаешь ,
На трон мя своемъ изъ гроба побждаешь,
Препятствуя сіи имти мн красы:
Завидны таковой и смерти мн часы.
ОЛЬГА.
Онъ врности моей уже не ощущаетъ,
Колико грудь моя о ней ни возвщаетъ.
МСТИСЛАВЪ.
Но ежели ужъ онъ не чувствуетъ того,
Такъ ищешь ты на что мученья моего?
ОЛЬГА.
Душа моя ево до гроба не забудетъ,
И сердце кмь инымъ плненно въ вкъ не будетъ:
Въ вкъ буду я любить и плакати во вкъ.
МСТИСЛАВЪ.
Такъ я нещастнйшій на свт человкъ.
Взираю на тебя съ нжнйшимъ ощущеньемъ:
Ты смотришъ на меня за то со отвращеньемъ:
Злодемъ зришъ меня, а я тобой горю.
ОЛЬГА.
Благополучнаго въ теб героя зрю,
Во брат я твоемъ героя мертва вижу
И ахъ! ево люблю, тебя не ненавижу.
МСТИСЛАВЪ.
