МОЯ ПОЧТОВАЯ КОНТОРА
МОЯ ПОЧТОВАЯ КОНТОРА
* * *
* * *
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Моя почтовая контора, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1919
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015
Один очень русский человек поехал недавно за границу. Во Францию. В Марсель.
И вот какой разговор произошел у него с одним знакомым французом.
— Бонжур, мусью, — сказал наш русский на чистейшем русском языке.
— Здравствуйте, — отпарировал француз на чистейшем парижском арго. — Чем могу служить?
— А вот чем… Прослышал я, что у вас в Лионе проживает дядя — мусью Дюпон.
— Проживает.
— И что он раза два в месяц ездит по делам в Париж.
— Да, он очень деловой человек.
— Слава Богу! — расцвел русский. — Значит, мои справки верные! Так вот, у меня есть просьба. Видите ли… здесь, в Марселе, проживает один господин Гастон Дюбоск и хотя я с ним еще не знаком, но мне сообщили, что он почти каждую неделю ездит по делам в Лион… Вы следите?
— О, м-сье! Я очень заинтересован…
— Так вот! Что же делаю я? Я беру у вас рекомендательное письмо к вашему дяде, знакомлюсь с этим самым Гастоном Дюбоском и через него пересылаю вашему дяде в Лион и ваше рекомендательное письмо и мое собственное!
— Зачем же?!
— Неужели вы не догадались?! — торжествующе вскричал хитроумный русский. — Поймите вы, что мне нужно отправить одно письмецо в Париж. Марсельский Дюбоск берет его у меня, и при первой оказии везет его в Лион, находит там вашего дядю, передает ему, ваш дядя берет письмо, прячет в карман и при первой оказии везет в Париж. А? Здорово удумано?
Широко раскрыв рот, долго глядел, безмолвный, француз на русского.
— Послушайте… А почта?
— Какая почта?
— Обыкновенная. Почтовая почта.
— Виноват… Я вас не совсем понимаю…
— Почему же вам не отправить письмо по почте?!
— Разве можно?
— Что?
— По почте письма отправлять…
— Да вы знаете, как это делается?
— Н… нет.
— Видели вы на улицах такие желтые ящики, прикрепленные к стене? Вы опускаете ваше письмо в щель, специально для этого проделанную наверху — и ваше письмо идет, куда нужно.
— Да что ж там, канал подземный прорыт, что ли?
— Где канал?
— А вот от этого желтенького ящика до того места, куда должно дойти письмо. Воображаю, каких это денег должно стоить! Гм! А плеваться, молодой человек, нечего. Я так в другого плюну…
— Да ведь с вами святой терпение потеряет!! ‘Канал’… Просто к ящику подходит человек, отпирает ящик, забирает письма в мешок и несет на почту. Там их разбирают и отправляют на поезда. Поезда их привозят на место назначения, там опять разбирают и доставляют адресатам.
Ахнул бедный русский:
— Боже ты мой, как гениально просто! Как жаль, что у нас в России еще до этого не додумались. Мы ведь все больше с дядей знакомого отправляем!..
Что касается лично меня, то я последние годы тоже отправляю свои письма с чужим дядей.
Верный человек чужой дядя.
А почта… гм, да.
В наше время, когда стоимость жизни увеличилась ровно в сто раз — почта берет за доставку письма всего 70 копеек.
Как говорится — дешево, да гнило.
Собственно, я думаю, что современная русская почта существует, главным образом, для успокоения взбудораженных нервов пишущего письма человека.
Ему главное — написать, излить душу, а дойдет ли написанное по адресу или не дойдет — это дело второстепенное.
На этом основании и я думаю, что мне выгоднее всего бросить литературную деятельность и открыть собственную почтово-телеграфную контору.
Найду себе небольшое помещение в центре города, устрою там соответствующую святости места проволочную решетку, на фасаде повешу вывеску: ‘Почтово-телеграфная контора Аркадия Аверченко’ — и начну яростно конкурировать с официальной почтой.
Сходство будет в том, что ни мои, ни их письма не будут доходить до адресатов, а разница в мою пользу потому, что я буду брать дешевле.
Чего там, мне не жалко. Все равно расходов, кроме найма помещения, никаких.
Я даже могу еще облегчить и удешевить жизнь моих клиентов. На официальную почту все-таки нужно приносить физические, материальные письма, запечатанные в конвертах, а у меня все будет делаться словесно. Клиент будет мне диктовать в окошечко, а я буду водить сухим пером на девственной бумаге — и все довольны!
А то ведь сейчас за бумагу и конверт не менее двух рублей сдерут. Да чернила! Да перо!
Я же повторяю, что современному человеку главное — облегчить свою душу. А о такой роскоши, чтобы его излияния адресат действительно получил — он даже и не мечтает: ‘Написано — и с плеч долой!’.
У меня-то отношения к клиенту будут, пожалуй, почище, чем на официальной почте: я войду в положение, посочувствую.
Ах, как это ценит взбудораженный человек. Например:
К моему окошечку подходит молодой человек. Я ему сейчас же:
— Здравствуйте, как поживаете? Кому прикажете написать?
— Катерине Николаевне Ушковой. Она уже вторую неделю не приходит ко мне!.. Может быть, изменила.
— Ну, что вы! Вы такой красивый, как же вам можно изменить… Просто, вероятно, муж не пускает.
— Вы думаете? А все-таки напишите ей, что я на нее обижен и теряюсь в догадках.
— Это другое дело. Теряться можно. Я тут припишу также, что вы ее целуете двести раз.
— Не мало ли? — с сомнением поджимает губы молодой человек.
— Предовольно с нее. Хорошего понемножку.
— Слушайте… А вдруг это письмо попадет в руки мужа?
— Это-то? Могу головой ручаться, что не попадет.
— Вот это спасибо. До свиданья. Вы меня очень утешили. Да! Я ж адрес забыл сказать.
— Это неважно. Впрочем, если вы так настаиваете… Следующий! Что вам?
— Слушайте! Напишите этому проклятому Ножкину, чтобы он мне мою тысячу вернул. Можете представить — полтора года тому назад взял — до сих пор не отдает!
Я сочувственно качаю головой:
— Вот мерзавец-то! Повесить такого мало. Вы бы ему при встрече закатили хорошего тумака.
— Нет, вы лучше напишите, чтобы отдавал, а то я в суд подам.
— Извольте. Полтинник с вас за письмо и полтинник за конверт и бумагу. Только знаете, что: уверен я, что это письмо не произведет на него никакого действия.
— Вы думаете? Вот хам-то, а?
— Форменный. Всего хорошего. Кланяйтесь жене. Вам что, господин? Анонимный донос написать. Сделайте одолжение! У нас такое хорошее учреждение, что даже анонимные доносы никому не вредят. Степан! Стул господину доносчику. Курите?
Ну-ка, скажите по совести: если я открою такую контору — куда переберется вся клиентура?
Для пишущего в смысле сношения с адресатом результаты одинаковые — что там, что и у меня, но у меня дешевле! Но у меня теплое участливое отношение к изнервничавшемуся огорченному человеку, а в наше подлое время это — самое дорогое, самое нужное.
Впервые: Юг, 1919, 19 ноября, No 95. Печатается впервые по тексту газеты.