В. В. Воровский
Между прочим
НЕ ОТРЕЗВЛЕНИЕ ЛИ?
‘ОБЩЕСТВО ПРЕЗРЕНИЯ К ДЕТЯМ’
П. О.
Между прочим, Воровский Вацлав Вацлавович, Год: 1912
Время на прочтение: 2 минут(ы)
В. В. Воровский. Фельетоны
Издательство Академии наук СССР, Москва, 1960
Чеховский Лопахин говорил, что ‘всякому безобразию есть свое приличие’. Кажется, это мудрое правило начинает применяться и к королю безобразий Пуришкевичу. Проделки этого господина надоели уже тем, для кого он старается, и ‘реприманды’ самого неожиданного свойства сыплются на него раз за разом. Недавно сенат вынес решение, весьма неприятное аккерманскому депутату, а теперь против него же восстают и академисты. Они хотят уйти подальше от него, ибо его имя даже в глазах правой молодежи является синонимом ‘торговли монархическими убеждениями, лицемерной политики, делания карьеры’. Это очень характерный признак. Именно то, что молодежь уходит от Пуришкевича, свидетельствует о падении престижа подобных скандальных дел мастеров. Пусть ‘старшей’ ради ‘лицемерной политики’ держат еще при себе паяца, хотя и проклинают его в душе,— там слишком ясен расчет. Молодежь, даже черносотенная, стоит все-таки дальше от такого рода непосредственной расчетливости, и если она подняла бунт против недавнего кумира, то видно он довел ее до тошноты. Разумеется, такое отрезвление еще не означает просветления умов, академисты так и останутся академистами, пока другая общественная обстановка не вложит им в головы другие мысли и другие понятия. Но одно дело иметь перед собою противника, а другое дело видеть и осязать что-то непристойное.
О культуре какого-нибудь общества можно судить, между прочим, по его отношению к детям. Там, где это отношение грубое, жестокое, холодное, там, поверьте, культура стоит очень низко, хотя бы данное общество гордилось своими научными, просветительными и т. п. предприятиями. Ибо одно дело — внешняя образованность и воспитанность, а другое дело — действительная культура ума и чувства.
Наше общество, увы, стоит в этом отношении на очень невысокой ступени, особенно те руководящие слои общества, ‘коим ведать надлежит’. Нашумевшие истории с детскими приютами, с нашей городской больницей, где, под наблюдением врачей и городского самоуправления, детей заражали гонорреей,— все это великолепные образчики нашей доподлинной (а не казовой) культуры. Теперь к этим милым иллюстрациям прибавилась еще одна: подвиги харьковского ‘общества призрения детей’, как оно называется официально, или ‘общества презрения к детям’, каким оно оказалось на самом деле. Это милое учреждение, во главе которого, разумеется, стоят просвещенные, интеллигентные, высокогуманные и т. п. лица, ухитрилось сделать из детского приюта какой-то рассадник сифилиса на всю губернию. Благодаря хорошему уходу и сердечному отношению, на детях разводили сифилис, как разводят оспу на телятах, и готовые препараты посылали по деревням ‘на воспитание’ в крестьянские семьи. И зараза превосходно привилась в деревне. И наверное эта своеобразная бактериологическая лаборатория работала бы с тем же успехом и дальше, если бы передача приюта в руки земства не обнаружила этого милого занятия граждан презирателей детей. Как будет обстоять дело приземском заведовании — предрешать не берусь. Когда-то нас приучили относиться с доверием ‘к начинаниям самоуправлений.
Теперь времена не те. И Одесская городская управа тоже ведь ‘самоуправление’, да еще какое!
‘Одесские новости’,
23 марта 1912 г.
Перепечатывается впервые.