Время на прочтение: 10 минут(ы)
Михаил Козырев
Источник текста: М. Козырев. Пятое путешествие Гулливера и другие повести и рассказы. М.: Текст, 1991, стр. 279 — 288.
Распознание: В. Г. Есаулов, 7 марта 2010 г.
Когда в Вышнегорске и над самым городом Вышнегорском за-нялась заря — проснулся на Плешкиной слободе псалом-щик Игнат, и проснулся портной Филимон на Прогонной, а в деревне Лисьи Хвосты, в расстоянии версты от Вы-шнегорска, проснулся без определенных занятий гражданин Чи-жиков.
И, проснувшись, каждый из них заметил, что пора вставать.
Первым встал псаломщик Игнат — он же делопроизводи-тель исполкома — и, выглянув в окно, увидал, что идет по до-роге пегая лошадь, запряженная телегой, и лежит будто бы в этой телеге человек — только лица того человека никак нельзя разобрать. Необычайное сие зрелище не произвело на псалом-щика Игната никакого впечатления, и, одевшись, пошел он в вол исполком.
Вторым поднялся портной Филимон, и, выйдя на ули-цу безо всякой определенной цели, заметил, что идет по дороге пегая лошадь с телегой и в телеге будто бы нет никого. И подумал тогда Филимон, что лошадь найдет до-рогу одна,— и вернулся домой доканчивать обещанный начальнику вышнегорской милиции, Мишке Сычу, френч, за которым Мишка Сыч еще вчера присылал, а сегодня и сам обещал зайти.
А что касается без определенных занятий гражданина Чижи-кова, который, кстати сказать, прежде служил на железной доро-ге,— ну, так видел означенный Чижиков, выходя из деревни Лисьи Хвосты, что забралась пегая лошадь в чьи-то овсы и ов-сы эти порядочно потравила.
Вывел гражданин Чижиков лошадь эту опять на дорогу, а сам пошел в Вышнегорск по какому-то срочному делу, касаю-щемуся не столько Филимона, сколько начальника вышнегор-ской милиции, Мишки Сыча.
Вот и рее.
Только в Вышнегорске в тот день не было иных разговоров, кроме как о найденном на дороге от Плешкиной слободы к Прогонной улице мертвом теле.
Первым заметил мертвое тело псаломщик Игнат, когда шел псаломщик Игнат в исполком, и увидел: лежит у дороги чело-век и будто бы спит. Подошел Игнат к тому человеку, ткнул то-го человека ногой, и он не пошевелился.
— Ишь ты,— подумал Игнат и, встретив без определенных занятий гражданина Чижикова, сказал, что лежит на дороге мертвое тело и не шевелится.
Подошел тогда к мертвому телу гражданин Чижиков, пнул мертвое тело ногой,— и оно действительно не по-шевелилось.
— Ишь ты,— сказал тогда Чижиков и, встретив Мишку Сыча,— а шел Мишка Сыч к Филимону — и сказал гражданин Чижиков Мишке Сычу, что лежит на дороге мертвое тело и не шевелится.
Подошел Мишка Сыч к мертвому телу, пнул это тело ногой, и оно в третий раз не пошевелилось!
— Ишь ты,— сказал Мишка Сыч и пошел к Филимону, примерил только что сшитый френч и нашел, что сшит оный френч хорошо, и потом уже по дороге в милицию, встретив милиционера, послал означенного милиционера охранять найденное при дороге мертвое тело.
Пошел милиционер к мертвому телу и увидел: идет по дороге человек, будто бы пьяный, и шатается. Тогда решил милиционер, что мертвое тело все равно никуда не убежит, и, забрав пьяного, отвел его в арестное при вышнегорской милиции помещение, а потом уже отпра-вился дальше.
В это же время шел гражданин Чижиков на станцию и, про-ходя мимо дома бывшего купца Ворошилова, заметил на дверях этого дома записку — а надо сказать, что поме-щался в доме бывшем купца Ворошилова клуб и в этом клубе на сегодняшний вечер назначен был диспут на те-му ‘существует ли Бог’ — так вот, когда гражданин Чижи-ков прочитал эту записку, весь Вышнегорск говорил о страшной находке.
Говорили тогда в Вышнегорске…
Да мало ли что говорят в Вышнегорске! Всю неделю говори-ли, что обнаружены будто бы на железной дороге хищения, и довели стоимость этих хищений до трех миллиардов, а вот за-держанный Мишкой Сычом по подозрению в краже порт-ной Филимон к этой именно краже оказался непричаст-ным!
И когда начальник милиции Мишка Сыч, составив бумагу о нашествии мертвого тела, пошел в деревню Лисьи Хвосты, а псаломщик Игнат сидел в волисполкоме — было двенадцать часов — ив двенадцать часов посланный Мишкой Сычом ми-лиционер, подойдя к тому месту, где должно было, согласно по-лученной им инструкции, находиться мертвое тело,
— ни мертвого, ни живого тела не обнаружил!
А вечером из арестного при выщнегорской милиции помещения освобожден был задержанный, вероятно, по ошибке лыковский волпродинспектор товарищ Мигай.
Сидел псаломщик Игнат в исполкоме. Пришел к нему предсе-датель защекинского сельсовета Гаврило Терентьев и рассказал ему нижеследующее.
Был в Ильин день в Защекине праздник, и сидел он, Терен-тьев, в избе, когда пришел к нему деревни Лосново мужик Сте-пан Парамонов и сказал, что требуют у него, Терентьева, как председателя сельсовета, подводу. Тогда вышел он, Терентьев, как председатель сельсовета, на улицу, и сидел на телеге граж-данин и требовал подводу, на что он, Терентьев, как председа-тель сельсовета, сказал, что подводы но случаю праздника нет И тогда означенный гражданин, оказавшийся лыковским волпродинспектором Мигаем, нанес ему, Терентьеву, оскорбление в личность, так что он, Терентьев, как председатель сельсовета, чуть с ног не слетел, и потому просит принять меры с такими гражданами.
Означенное заявление послано было к райуполномоченному Птичкину для отзыва в трехдневный срок.
А в это время говорили в Вышнегорске…
Да мало ли что говорят в Вышнегорске бабка Фетинья с тет-кой Аксиньей, встретившись на Большой улице почти что у са-мой церкви!
— Светопреставление,— говорит бабка Фетинья…
— Не иначе как воскресение из мертвых,— отвечает тетка Аксинья,— и расходятся по домам, увидев издали Мишку Сыча, возвращающегося из деревни Лисьи Хво-сты.
А был Мишка Сыч в деревне Лисьи Хвосты вот по какому делу.
Утром деревни Лисьи Хвосты мужик Микита Седой, проходя мимо поля, заметил потраву: вошла в его, Микиты Седого, овсы пегая лошадь и овсы эти порядочно потравила. И загнал Мики-та Седой лошадь эту в хлев, а той же деревни мужик Илья Ху-дой заявил, что штраф с этой лошади причитается и ему, Илье Худому…
И вот тогда Мишка Сыч рассудил до разбора дела задержать эту лошадь при вышнегорской милиции, и приехал на лошади в Вышнегорск, и только когда приехал — узнал о пропаже мер-твого тела.
— Я этого так не оставлю!— сказал Мишка Сыч и вызвал следователя для разыскания мертвого тела, неизвестно кому принадлежащего.
Шел со службы псаломщик Игнат и, проходя мимо дома бывшего Ворошилова, прочел на дверях этого дома записку, вы-ражавшую явное сомнение в бытии Бога. И тогда псаломщик Игнат, как человек в бытии Бога не сомневающийся, пригото-вился к диспуту, выпив бутылку самогона у местного самогон-щика Бутягина.
А вечером в восемь часов действительно состоялся диспут.
Был на диспуте весь Вышнегорск, но, несмотря на жаркие споры, большинством сорока голосов против тридцати постанов-лено было, что Бога не существует.
И тогда взял, по мотивам голосования, слово самогонщик Бутягин и заявил, что для решения такой важности, как бытие Божие, вопроса необходимо, по крайней мере, большинство двух третей голосов, а псаломщик Игнат при сем, бия себя персты в грудь, сказал, что в этой, псаломщика Игната, груди Бог допод-линно существует. Без определенных занятий гражданин Чижи-ков на это возразил, что как он теперь безработный и в партию не записан, то нет ему во всем этом, о бытии Бога, вопросе ни-какой корысти.
Был, я говорю, ца этом диспуте весь Вышнегорск, и, когда диспут кончился, говорили, расходясь по домам, о том, о чем весь этот день только и разговору было в Вышнегорске,
а именно:
что у начальника вышнегорской милиции Мишки Сыча по-явился откуда-то новый френч, какого у него, Мишки, прежде не было и быть не могло.
Пришел в Вышнегорск лосновский мужик Степан Парамо-нов и искал по всему Вышнегорску, а равно и по де-ревне Лисьи Хвосты, пропавшую у него пегую лошадь, и сказали ему, что задержана эта лошадь при вышнегор-ской милиции. И пошел Степан Парамонов к начальнику милиции и требовал лошадь, только Мишка Сыч лошади не дал, как не имеющему никаких на эту пегую лошадь доказательств. И пошел Степан Парамонов в Лыково к волпродинспектору Мигаю за доказательством…
Это было утром, а ночью видел милиционер, охранявший то место, где лежало вчера мертвое тело, как мелькнула в сторону деревни Лисьи Хвосты от Вышнегорска какая-то тень,— и через десять минут в том же месте появилась другая тень и проехала будто бы эта тень на лошади в сторону той же деревни. По-видимому, бродячая эта тень являлась душою того мертвого тела, которое пропало не-ведомо куда, и бродила она по ночам, отыскивая принадлежав-шее ей тело…
И утром же Мишка Сыч получил со станции протокол об ограблении вагонов, присланных с мануфактурой на имя проф-союза ‘Игла’, и ушел на станцию производить по этому делу дознание.
А в Вышнегорске тогда говорили…
Впрочем, вот о чем говорили в Вышнегорске.
Вчерашнее постановление об отмене существования Бога по-вергло священника отца Миловидова в совершенное уны-ние, и он, совместно с псаломщиком Игнатом, придя к местно-му самогонщику Бутягину, потребовал самогону. Когда же Бутя-гин возразил, что, дескать, ‘вы, батюшка у меня весь самогон выпили’,— отец Миловидов с применением револьвера закри-чал:
— Говори, такой-сякой, есть Бог или нет!
И было существование Божие с очевидностью утверждено ус-тами вышнегорского самогонщика Бутягина.
В этот же день и тоже утром получил райуполномоченный Птичкин заявление гражданина Терентьева с жалобой на оскор-бление его, Терентьева, как председателя сельсовета, в личность, при помощи физического удара со стороны лыковского волпродинспектора Мигая, и, вызвав самого Мигая из Лыкова, снял с него показание.
Дело волпродинспектора Мигая, по его, Мигая, показанию, заключалось в следующем:
ЛЫКОВСКОГО ВОЛПРОДИНСПЕКТОРА МИГАЯ
Эта история о том, что никогда человек не знает, с кем его сталкивает судьба, и учит в действиях соблюдать воз-можную осмотрительность.
Ехал волпродинспектор Мигай со станции Разгуляево в Льь, ково по сбору масло-яичного налога, и был в Разгуляеве по случаю престольного дня праздник, и попал он из Разгуляева в деревню Васиху, где тоже был праздник. Дал ему председатель деревни Васихи подводу, и довезла его эта подвода до деревни Лосново, а в деревне Лосново был праздник. И дали в Лоснове подводу, и довезла эта подвода до деревни Защекино, а в деревне Защекино был опять-таки праздник…
И тогда подходит пьяная физиономия и еще возница, кото-рый и заявляет, что дальше не повезем. На это товарищ Мигай ответил, что обязаны его довезти до Лыкова, и послал тогда возница товарища Мигая к такой матери, а к ка-кой — товарищ Мигай не знает. И подскочила какая-то старуха и еще мужики, и физиономия спросила ваш мандат, а мужики кричали:
— Ему надо масла — дадим ему и масла!
И еще подступала какая-то личность, и товарищ Мигай схва-тил эту личность за руку и крикнул:
— Ты руку держи покороче!
И когда обернулся — видит — лезет пьяная физиономия с такой же закуской, и возница бросил вожжи и сказал: ‘пожжай сам!’ И физиономия подступала с кулаками, а мужики кричали: ‘будем его топить!’ Тогда товарищ Мигай не выдержал и сма-зал гражданину в отмашку, так что тот с ног слетел, схватил за руку и сказал:
— Вы арестованы!
По дороге подходит какая-то пьяная личность:
— За что вы арестовали лесного сторожа?
— А вы кто такой?
— Я — ревизор лесничества, и вы должны его отпустить, как мужики весь лес разворуют…
Товарищ Мигай на это ответил:
— А я думаю, что вы не ревизор лесничества, а пьяный. Тот принимает вид серьезный.
— Вы меня не поили, и потому не укоряйте.
— Ну так покажите ваш мандат, и я буду разговаривать с официальным лицом.
Тот пошарил по карманам.
— Нету с собой.
— Ну, я вижу, что ты фальшивый ревизор, и я тебя тоже арестую.
Пошли дальше. Тот прошел пять шагов и опять начинает шабырить:
— За что вы меня арестовали? За то, что я ранен на поль-ском фронте?
— Об этом мне ничего не известно, а за то, что ты фальши-вый ревизор. Кто тебе будет арестованный?
— Брат…
— Ну так ты арестован, как незаконно пытавшийся освободить своего брата…
Тот вынимает бумагу. Товарищ Мигай посмотрел бумагу и, увидев, что действительно означенная личность есть демобили-зованный красноармеец и ранен на польском фронте, за номе-ром 1273, сказал:
— Иди домой, нам таких демобилизованных не нужно.
И пошел дальше в исполком.
— Вот,— говорит,— человек на меня покушался избить, как пьяный…
Тогда секретарь исполкома говорит,
— Это вовсе не пьяный, а председатель сельсовета!
И, видя свою ошибку, отпустил товарищ Мигай и этого гражданина, как арестованного по недоразумению.
Все вышеизложенное могло бы показаться читателю стран-ным и нимало не отвечающим истинному положению дел, ес-ли бы читатель не был осведомлен о таком имевшем место в городе Вышнегорске случае.
Был задержан желдорохраной один гражданин, незаконно торговавший самогонкой, и спросили того гражданина:
— Где покупал?
Повел тогда гражданин желохрану в милицию и, войдя в милицию, сказал:
— Здесь покупал.
А когда спросили, кто же ему означенный самогон продал, он показал на Мишку Сыча — в то время, когда каждому изве-стно, что Мишка Сыч отнюдь не самогонщик, а начальник вы-шнегорской милиции!
Вот какие могут случаться ошибки и единственно толь-ко по причине человеческой неосмотрительности, почему и рекомендуется при встрече спрашивать у каждого мандат.
Но происшествие это нисколько не обескуражило нашего героя. Будь на его месте другой,— и пусть у этого другого будет семь револьверов за поясом, и то он неминуемо бы растерялся, но не таков товарищ Мигай, иначе он не был бы героем нашей поэмы: товарищ Мигай на эти, секретаря исполкома, слова только ответил:
— Если он председатель совета, то пусть он даст мне подводу.
И тогда председатель сельсовета возразил, что подводы по случаю праздника нет и что он, Мигай, может подождать и до завтра, ‘а ты,— говорит,— ответишь, как оскорбил должностное лицо’.
И тут стояла чья-то пегая лошадь, и товарищ Мигай сказал:
— Коли ты не даешь подводу,— я сам возьму!
Сел на эту лошадь, стегнул ее, что есть силы, и пришел на ? другой день в Лыково пешком из Вышнегорска.
Выслушав эти объяснения, райуполномоченный Птичкин написал бумагу, что факт нанесения волпродинспектором това-рищем Мигаем физического удара председателю защекинского сельсовета Терентьеву вполне установлен, но что, по его мне-нию, нанесение означенного удара обусловлено тем, что това-рищ Мигай долгое время находился инспектором означенной волости и его все знают, почему и надлежит ему, Мигаю, как честному и преданному работнику, сделать выговор, с предуп-реждением отдачи под суд.
И вся переписка отослана была в Лыково на предмет даль-нейшего расследования.
И тогда же приехал следователь и установил, что пропавшее мертвое тело принадлежит никому другому, кроме как лыков-скому волпродинспектору Мигаю, который и был препровожден в арестное при вышнегорской милиции помещение.
Утром прибыло дело о волпродинспекторе Мигае в Лыково, и допрошены были защекинские мужики, а также лосновский му-жик Степан Парамонов, и выяснилось, что прибыл Мигай в Защекино из Разгуляева, где был праздник, и вез его лосновский мужик Степан Парамонов на пегой лошади, которая и нужна ему, Парамонову, по хозяйству. А что товарища Мигая знает вся волость, от этого никто не отрекал-ся — их грех.
Убийства же никто не совершал, разве что в Разгуляеве заре-зали двоих, да и те двое остались живы, и куда могло деться мертвое тело, им ничего не известно.
И все это дело вернулось в вышнегорский исполком и посту-пило к псаломщику Игнату, как делопроизводителю.
Но все это было уже утром,— а ночью приходил на-чальник милиции Мишка Сыч в арестное помещение, и, ударив товарища Мигая, как подследственного, по уху, ска-зал ему:
— Ты убил!
На что Мигай ничего не смог ответить. Тогда повел его Мишка Сыч и велел показать, куда спрятано мертвое тело. И водил его Мигай три часа, и привел в чьи-то овсы, и лежало в этих овсах действительно мертвое тело, неизвестно кому при-надлежащее.
И был приставлен к тому телу караул из одного милиционе-ра. И на рассвете видел милиционер, как направлялась к дерев-не Лисьи Хвосты чья-то тень, и от испуга заснул. А, проснув-шись, заметил, что сидит рядом с ним псаломщик Игнат и уве-ряет, что Бог все-таки есть, а мертвое тело пропало неизвестно куда…
И был тогда же составлен протокол на священника отца Ми-ловидова в вымогательстве с применением оружия к местному самогонщику Бутягину и распространении ложных слухов о во-скресении мертвых. И утром же был арестован псаломщик Иг-нат, только сразу отпущен, как делопроизводитель волисполко-ма, но только псаломщик Игнат, как делопроизводитель испол-кома, был обижен и сказал Мишке Сычу:
— Я тебе докажу, что Бог существует!
И немедленно, по требованию волисполкома, освобож-ден был подследственный Мигай, как принятый по ошиб-ке начальника милиции за мертвое тело, и отправлен в больницу по причине боли в спине от ударов тупым орудием.
В это время говорили в Вышнегорске — да и не только в Вышнегорске, но и в деревне Лисьи Хвосты, что бродит по но-чам от Вышнегорска к Лисьим Хвостам бесплотная чья-то тень и мнет эта тень деревни Лисьи Хвосты мужиков Ильи Худого и Микиты Седого овсы, так что эти овсы могут сгнить по при-чине дождливого лета.
И сели ночью в засаду Илья Худой и Микита Седой — и сидели они в полверсте друг от друга: и увидел сначала Илья Худой, как мелькнула означенная тень, и погнался за нею, но не догнал. И тогда же увидел Микита Седой другую тень, и си-дела эта тень на телеге и погоняла лошадь, масти которой нельзя было разобрать. И шла эта лошадь прямо по овсам, в сторону деревни.
Тогда Микита сказал:
— Стой!
И оказалась та тень тенью без определенных занятий граж-данина Чижикова, и везла эта тень со станции Вышнегорск ма-нуфактуру.
И был тогда арестован портной Филимон, да и сам началь-ник вышнегорской милиции Мишка Сыч не отрекался, что сшил ему Филимон новый френч, какого у него, Мишки Сыча, прежде не было и быть не могло, по причине полной необеспеченности, как он ни в чем не виноват, только что в примене-нии насилия к волиродинспектору Мигаю.
Говорили тогда в Вышнегорске…
Ну, да об этом говорили не только в Вышнегорске — ив Лыкове, и в Разгуляеве, и даже в Защекине не было других раз-говоров, как о раскрытии шайки, производящей хищения из ва-гонов на станции Вышнегорск, и что будто бы во главе этой шайки находится не известно кому принадлежащее мертвое тело.
И когда на следующий день занялась в Вышнегорске заря, проснулся на Плешкиной слободе псаломщик Игнат, он же де-лопроизводитель волисполкома, и увидел псаломщик Игнат, вы-глянув утром в окно, что идет по дороге пегая лошадь, запря-женная телегой, и сидит в этой телеге лосновский мужик Степан Парамонов.
Прочитали? Поделиться с друзьями:
