Маги и мидийские каганы XIII столетия, Вельтман Александр Фомич, Год: 1860 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 71 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Вельтман А. Ф. Древности и сокровища российские

М.: Институт русской цивилизации, 2015.

Маги и мидийские каганы XIII столетия

СОДЕРЖАНИЕ

Вступление

Монголы и Чингисхан

Путь от Солдая к хану Сартаку

Путь от Сартака до Батыя

Путь от Батыя к Манту-хану

Приезд в столицу Манту-хана

Родина татар-магов и мидийские кеаны или каганы

Вступление

Многие значительные вопросы истории, подобно жизненным вопросам, разрешаются только временем, случаем и полным сознанием потребности в истине. Но пока любознательность удовлетворяется неопределенными образами и частная история народов сооружается независимо от всеобщей, самые резкие несообразности пользуются почетом и недоступны для обличения.

Возьмем в пример из древней истории очень важные события и для России, и для Европы — нашествие гуннов в IV столетии и монголов в XIII.

Какие сведения сообщили нам современные гуннам историки? — Аммиан, предуведомляя, что ‘древние предания упоминают о гуннах, живших за Меотидой, на набережных Ледовитого океана’, очень поверхностно¹ извлекает из Трога Помпея, почти слово в слово, описание парфян², живших действительно за Меотидой, но не по Ледовитому, а по Каспийскому морю, которое, однако же, древние почитали за залив Океана, облегающего север и восток. Из этого следует, что в понятиях Аммиана гунны были тождественны парфянам.

По византийским историкам, гунны были киммерийцами, и вообще после IV века готфское название ‘гунны’ вошло в употребление вместо древнего названия ‘сармат’.

Иорнанд, почерпнув свою историю гетов и готов из неопределенных сведений византийских и римских историков о скифах, помещает гуннов в Задонской Сарматии, но, пополняя сведения враждебными готфскими устными сказаниями, называет их демонским племенем³, а между тем сообщает очень важную для своей истории готфов заметку, что ‘готфы еще во времена Телефа (сына Геркулесова) имели в обычай вместо своих собственных имен носить имена гуннов’⁴.

Вот, в сущности, все сведения современников о гуннах, исключая северные саги, по которым гунны и Восточная Русь тождественны.

Казалось бы, что этих сведений о гуннах и их первобытном месте жительства достаточно, чтобы продолжать дальнейшие изыскания и не утруждать, по крайней мере, китайцев требованием отчетов о неведомом им народе. Но хинологи не удовольствовались этим. Дегий узнал из китайских летописей, что гунны жили до нашествия в Европу между рекой Иртыш и Китаем.

Русская история, признав эти глубокие изыскания, внесла на страницы свои положительное сведение, что гунны, народ кочующий, от полунощных областей Китая нахлынул через неизмеримые степи на Юго-Восточную Русь.

Этот первый успех хинологических открытий повел ко второму: объяснилось, что монголы XIII столетия — те же гунны от полунощных стран Китая.

Мы верили этому, не поверяя, мы твердо изучили наизусть решение предупредивших нас в науке, и память не хочет расстаться с образами, внушенными с детства и породившими столько красноречивых страниц об этой туче саранчи, которая нанеслась, гонимая ветрами, с крайних пределов Востока и пожрала весь смысл истории.

Какие же логические положения истекают из этого признанного решения? И неужели же, в самом деле, следует верить, что татарские ханы XIII столетия были не кто иные, как китайские императоры династии Юань из рода Мань-джу?

Что китайские летописи, в самом деле, говорят, будто Тхай-цзу (Tai-cu) IV был именно тот Темучин, собственно Тимурджи (кузнец), который под названием Дженгис-хана является мифом в персидских сказаниях о таинственных моголах, покоривших всю Азию без исключения, Египет и Европу до Германии?

Что Русь, боровшаяся в продолжение более полутора века с пришельцами, могла не дознаться во все это время, что они именно китайские монголы, и ни разу не упомянуть в своих современным событиям летописях об этом победоносном имени своих покорителей?

Что католические миссионеры в надежде на духовную жатву отправлялись в Золотую Орду, известную только одному Плано-Карпини и находившуюся, по ученым сведениям, в теперешней Амурской области, тысяч за семь верст от Волги, и совершали этот путь с вьюками в 65 дней?

Что на пути от Волги за Байкал, по северную сторону Алтая, были не только прекрасно возделанные земли, но и виноградные сады, и превосходное вино, и наконец, по сведениям миссионеров, не только jugures (нынешнее географическое название ‘джунгары’), хой-хе (хой-хоры, следовательно, уйгуры!) или халхасцы, найманы, кара-китаи,— были христиане-несториане, но, по Плано-Карпини, и китаи (предполагаемые китайцы) были христианами, а по Бакону, кара-китаи, прозванные Несторием найманами, подвластны были даже Римской церкви и пр. и пр.?

В математике посредством равенства нулей можно доказать, что и все числа равны одно другому. В истории, также посредством предположений, равных нулям, что Chatnay есть Китай, а Дженгис-хан — китайский император Тхай-цзу, можно предположительно доказать, что мугулы запада Азии суть китайские мон-гу, или мань-джу

Но все возможно, кроме невозможного.

Отвергая, однако же, китайскую гипотезу, необходимо искать другой путь в так называемую Золотую Орду ханов, хотя русские летописи не знают и Золотой Орды, а знает ее только ‘Большой чертеж’, составленный при царе Иване Васильевиче с европейских карт, на которых географы XVI столетия прокладывали, по сведениям миссионеров XIII столетия, путь за Байкал, к mogols и в Chathai, и по которым царь повелел в 1567 году сибирским атаманам и казакам проведать, где находятся мугальские земли и Китайское царство.

Заглавие предлагаемой нами статьи определяет достаточно те простые выводы, по которым объясняется, что под восточным названием мугулы следовало искать не народ, не мон-гу китайских, неизвестных Руси, но прозвище по верованию.

Монголы и Чингисхан

До сих пор русские историки не считали необходимым исследовать положительно, кто такие были те ханы, обладатели Азии, по которым и Россия принуждена была платить дань в продолжение более ста пятидесяти лет.

Казалось бы, что это лишний вопрос, что он давным-давно разрешен любознательным Западом и что современные эпохе путешествия миссионеров Плано-Карпини и Рюйсбрека (Ruysbroek, лат. Rubriquis) с братией служат не только порукой в достоверности восточных сказаний о монголах, но, в свою очередь, и подтверждаются ими.

Но если вникнуть в вопрос о нашествии так называемых монголов с совестливым вниманием, то надо сознаться, что он не только не разрешен, но, напротив, запутан и затемнен холодной эрудицией историков-копиистов. Этот вопрос требует не односторонних соображений, и я решаюсь поверхностными своими сведениями обратить не это внимание историков по призванию.

Не оспаривая ни этнографические сведения миссионеров, ни генеалогические ханов, я дозволяю себе только сомневаться в достоверности приложения их, сомневаться в сведениях географических и думать, что мон-гу или мань-джу⁵ — ‘особливый народ, существующий более 4000 лет в неизменном образе пастушеской жизни’⁶,— слишком далек от событий XIII века, взволновавших не только Западную Азию, но и Западную Европу.

Путешествия в Азию миссионеров послужили для историков и географов тем фундаментом, на котором при помощи материалов персидских и китайских сложено здание вроде египетской пирамиды, с одним и единственным пещерным входом и выходом, где над пустым саркофагом следовало бы надписать, по турецкому выражению: ‘Пришли-ушли’, т.е. были. Это, в сокращении, называется историей нашествия монголов.

Не знаем, в чем состоял первообраз отчета собрата ордена св. Франциска, Плано-Карпини, папе Иннокентию IV об успехах путешествия в Азию с той целью, чтобы усовестить татар и убедить их принять христианство. Описание путешествия, по словам самого Плано-Карпини, было двояко: по словам издателей, пополнено рассказами иных братии, путь ничем не ориентированный, кроме искаженных названий неведомых народов, протянут на восток, в любопытные terrae incognita древней и средних времен географии, и в заключение определительно проложен на карте в прошедшем столетии. При столь поздней прокладке нельзя было избежать новых соображений, новых поправок в названиях народов и местностей, и не сличить с появившейся на свете историей татар Абульгази-Баядур-хана. Надо было свести и путешествия по одному и тому же пути, и разницы рукописей: в одной ‘Civitatem Kimorum’ {Город кимров (лат.).}, в другой ‘Kutayorum’ {Кутаян (лат.).}, в одной: ‘inter occidentem et meridiem Huyrorum’ {К юго-востоку земель гурьев (лат.).}, в другой: ‘inter orientem et meridiem terr am Huynorum’ {К юго-востоку земель гуннов (лат.).}, в одной нет названия города, a в другой прибавлено ‘quae Cracirum apellatur’ {Называемых Кракорум (лат.).}, и этот Cracirum обращается и в Caracorum, и в Karakorim, и в Karakum, на одной странице родина Чингиса Mancherule, на другой — Onamacherule. У Плано-Карпини Buruthabeth, у Рюйсбрека Tebeth.

В древних рукописях подобные разницы — очень обыкновенная вещь, и смелый географ, заботящийся о наполнении пустот карты земного шара, может безответственно проложить путь победе Александра Великого в Индостан, минуя Кавказ и не заботясь о том, что вся гроза Азии остается у славнейшего из стратегов в тылу⁷.

Путешествие монаха Рюйсбрека, или Рубрувикса, посла французского короля Людовика IX в неведомые страны Азии, издано Бержероном на таком же основании: ‘l’dition a ete-considerablement augmente pour donner l’ouvrage dans toute sa perfection’ {Издание было значительно дополнено, чтобы сделать его более совершенным (фр.).}.

Местность и расстояния ничего не значили ни в отношении целей путешествия, ни для охотников слушать новости и рассказы про чудесное. Совершенствовать путешествия в историческом значении предоставлялось историкам, а определять местность и расстояния — географам. Но часто это были ремесленники, которые находили свои выгоды расширять подвиги миссионеров.

Сам Плано-Карпини в дополнительной главе пишет, что первое его сочинение было не что иное, как simple bauche {Простое описание.} в сравнении с последним, а потому и просит верить и не сомневаться во всех разницах.

Как Плано-Карпини в 1247 году, так и Рюйсбрек в 1253 ехали от Волги в таинственную Золотую Орду по одному пути. Этот путь проложен вдоль степей по направлению к Байкалу и берегами его в северные пределы нынешней Амурской области, где и помещена Ханская Орда.

Описание путешествия Рюйсбрека заключает в себе более примет топографических для соображения местностей, через которые пролегал путь. Мы рассмотрим его ниже и поверим замечание переводчика родословной истории о татарах, который, вероятно, также не без оснований, сомневается в достоверности всего заволжского пути Рубрувикса ко двору Мангу-Хана⁸.

Значение азиатских источников сведений о монголах может быть двояко: по свойству письмен и сказочной неопределенности в отношении географии они в полной зависимости от читателя. Если он предположит, что араб (магул, мугул) азиатских историков есть именно название монгу, т.е. монголов китайских, то дело решено, тем более что когда мусульманский закон и его письменности ввелись между персами и таджиками (татарами)⁹, название мугул естественным образом стало относиться в их понятии ко всем без исключения сопредельным с севера и востока гяурам.

Историк-мусульманин, потомок мугулов, хотел видеть в предках своих скорее иафетово племя, нежели Хамово, носящее на себе печать отвержения. Иафету суждена была вся полуночная страна — Туран. И вот, по Хондемиру и по Абульгази, у Иафета было восемь сыновей: Турк, Хазар, Саклаб, т.е. Словен, Русс, Меник (по Абульгази — Манинакк), Чин (Чвин), Гомари (по Аб. — Камари) и Тареджа (по Аб. — Гарих).

Турк был старший Иафет-оглан. От Турка произошел Аланча-хан, а от Аланчи — Татар-хан и Мунг-хан, родоначальник мугулов. Так как исток этого родословия Иафе-това племени известен, то под названием Чин и Чвин и не следует заходить в Симов удел, принимая его за Китай. Но где же отысканы дальнейшие источники сведений о татарах и мугулах, сынах аланских?¹⁰

Отец Иакинф говорит, что ‘монголы, проведшие сорок веков в неизменном быту пастырей, оставались бы в неизвестности, если бы не жили в соседстве Китая. Сия держава кратко заметила в своей истории некоторые события их, имевшие связь с собственными ее происшествиями’.

Следовательно, монголы, или собственно мон-гу, мань-джу, северно-китайские племена, никогда бы не знали о подвигах своих предков, если бы европейские хинологи не приняли на себя труда отыскивать в китайской истории логовище пришедших-ушедших чудовищ IV века — гуннов, и тринадцатого — монголов.

Как приложена европейская хронология к китайским летописям, как выражены шипящие двухсложные имена и названия и как приспособлены географические сведения, мы не можем судить: но первые, то есть гунны, отысканы в событиях богдыханской династии Хань, а вторые — в династии Юань.

Во всяком случае, это источники по преимуществу хинологов: любознательность же азиатская любит почерпать историю после вечерней молитвы в ханах или караван-сараях из уст путешественников. Абульгази-Баядур-хан, историк татаро-магулов (араб, маауль, магуль), упоминает, однако же, о своем главном источнике: ‘В 702 году от Эгиры (т.е. в 1303 году) Чаган-хан (по Хондемиру, Газан-хан) поручил визирю своему Ходже Рашиду¹¹ сочинить книгу родословия, закона и обрядов мугульских, дав ему в распоряжение свои мугульские книги и в помощь мугу-ла Фулата Чабиксанга’. Из составленной Рашидом книги Абульгази почерпнул свое родословие татар, приступив к труду спустя 372 года после Рашида, то есть в 1675 году. ‘Правда,— говорит он,— что в этот промежуток времени много писателей брались за этот труд, но, не зная различных языков, они учинили большие прегрешения и смешали почти все роды и племена’.

С XVII столетия имя монголов распространено европейцами на всех буддистов или сакьямунистов Северной Азии, несмотря на то что, по восточным писателям, все мугулы со своим ханом, Махмуд-Гассаном, в начале XIV века приняли ислам, все же воспротивившиеся отступлению от своей веры удалились на восточные границы Персии, в Керман и Кабул, а не в китайскую Монголию.

Название мугул у мусульман хотя и приняло значение язычник, но нисколько не в смысле буддизма.

Абульгази, по обстоятельствам, прожил целый год в земле Калмак (Керман?). Здесь, по словам его, изучил он язык, почерпнув родословные предания и написав свою историю на мугульском или турецком языке, не вмешивая других языков (персидского и арабского), чтобы ее могли все читать, и потом уже намерен был перевести на персидский язык.

Таким образом, по смыслу Абульгази, мугульский язык собственно татарский (тюркский), на котором он писал родословие ханов, своих предков, ибо бухарский язык в основе своей есть персидский.

Осмеливаемся предварительно сказать, что персидские историки, писавшие историю мугулов, не имели ни малейшего понятия о китайском народе или народах мон-гу и мань-джу, а тем более о языке их и событиях, совершившихся в Китае.

История татар-мугулов начинается не с династии Юань Небесной империи, но привязана к мифу той религии, к которой они принадлежали до ислама.

Вот как описывает это начало Хондемир:

‘В месяце Раджеб 602 года от Эджиры, или Эгиры, когда блистательное солнце развернуло знамя величия и пышности в обители блеска и славы, и когда Темучин в курултае¹² воссел на престол, тогда некто из благочестивейших людей мугульских, знавший все сокровенные тайны и возносившийся иногда в небо (т.е. ходивший на поклонение богам), по имени Бют-Тенгри, сказал Темучину: ‘Великий Бог, существо красного цвета на белом коне, повелел мне отдать все лицо земли Темучину и потомству его, почему и нарицаю тебя Чингисханом».

На этот случай персидский историк-поэт присовокупляет стихи:

Мы дали тебе имя Чингисхана,

И потому не именуйся впредь Темучином.

И все стали величать его Чингисханом,

Что значит на языке туранском Царь царей.

По Абульгази, предсказатель назывался Кукча (вер. Ходжа), по прозвищу (араб.) Бют-Тенгри, что по-татарски значит лик Божий¹³. Как ни искажен этот уже миф, но все же в нем проглядывает родоначальник Кеанидов, получивший все свои блага от вод (денгис)¹⁴.

В истории Грузии Вахтанга V вместо Темучин — Тимурджи (Themourtchi)¹⁵, что значит по-татарски кузнец. Это ближе к преданию, которое говорит именно, что родоначальник мугулов, Темучин, был кузнец, родственный, как объяснится, египетскому Тубал-Каану, которого Орфей называет (греч.) вечный огнь.

Мусульманские историки оговаривают, однако же, что Бют-Тенгри был обманщик и лицемер и что Чингис ему не верил, у Хондемира¹⁶ же Чингис, царь царей, вопреки всякого смысла является в роли защитника мусульманства, и стихи:

Им разрушено было основание мусульманства,

и исполнены все желания язычников

— отнесены к какому-то неверному Кушлуку, мучителю последователей ислама, которого Чингис преследовал, победил и предал смерти.

Абульгази не хотел, однако же, верить Хондемиру, что чингис на туранском языке значит царь царей, и объяснил, что по-мугульски чин значит великий, а гиз — еще больше.

Европейские монголоведы не хотели верить ни тому, ни другому. Сеанан-Сетсен в ‘Gesch. Der Ost-Mongolen’ говорит, что чингис значит крик птицы. Ланглен утверждает, что чингис значит Дженг-Энгис. Пети-де-ла-Круа убежден, что чингис значит просто хан, сын хана. Д’Оссон, напротив, думает, что чинг значит могущественный, а гиз — множественное число. Только г. Шмидт, соглашаясь с г. Гобилем, говорит, что чингис по-монгольски ничего не значит.

Это последнее значение справедливее прочих.

Господин переводчик Хондемира, вероятно не находя ничего общего между мугулами персидских историков и монголами китайскими и веря, однако же, в этих последних, отвергает совершенно существование первых и говорит, что ‘все это басни, что ни Мугул, ни всего его потомки до последнего из Кеанов, поселившихся в Эргене-кун, никогда не существовали, но произведены мохаммеданскими историками из любви к генеалогии и из желания соединить предания монголов со своими собственными’.

Убежденные вполне в последнем заключении г. Григорьева, мы, однако же, убедились также и в существовании мугулов, без которых невозможно было бы сочетать предания генеалогов мухаммеданских даже с китайскими сказаниями о династии Юань.

Отец Иакинф, в свою очередь, почтил Тхай-цзу именем Чингисхана и краткие сведения о следующих за ним императорах, Тхай-цзуне, Сян-цзуне, Шин-цзу и пр., приспособил хронологически к татарским ханам — Угедэю, Куюку, Мунке, Хубилаю и пр.

Но, проводя и свой собственный канал из Средиземного моря в Желтое и с той же уверенностью, как и все хинологи, объясняя нашествие монголов китайскими летописями, он уничтожает труды Дегиня о гуннах и труды всех своих предшественников по части гуннов и монголов следующими словами: ‘Ныне многие ученые в Европе занимаются исследованием происхождения народов, населивших, по их мнению, и населяющих Монголию, но они, не зная основательно ни народа, ни истории его, принимают при сем исследовании ошибочное положение, по которому необходимо должно судить обо всем по одним догадкам поверхностно и наконец остаться в недоумении. Почти каждое усилившиеся поколение почитают они за особливый народ’ и т.д.

После этого замечания, казалось бы, следовало ожидать от отца Иакинфа чисто китайских исторических сведений о так называемых монголах, а не простого, кратчайшего и поверхностного применения, или, лучше сказать, смешения татарских преданий о роде Чингисхана с китайскими сказаниями о маджурской династии Юань.

Взглянем для примера на страницу подвигов Тхай-цзуна, прозванного Чингисханом.

‘В исходе XII столетия усилился из татанъских (?) князей монгольский владетель Тему-цзын, по прозванию Кют, который после нескольких побед, одержанных им в разных местах Монголии (?), в 1206 году (?) в общем собрании князей при вершине Онони (?) объявлен императором с наименованием Чингисхана’.

Откуда же внесено в китайские летописи сведение, что Чингисхан избран императором при вершине р. Онон, впадающей в Амур?

Из Клапрота. По Хондемиру, улуг-урта (т.е. большой двор) Чингисхана назывался Гелураном и Каракорумом, по Абульгази — Каракумом. Из разных чтений образовалось и название Хара-Хорин. Клапрот предположил, что Хара-Хорин находился на том самом месте, где означено на карте Холин на реке Орхон (а на иных картах¹⁷ на Ongghine), a так как Рюйсбрек родину Чингиса называет на одной странице Mancherule, a на другой Onam-cherule, то отец Иакинф решил, в свою очередь, что это место было на реке Онон, и внес это название в свое извлечение из китайских летописей.

‘В том же 1206 году Чингисхан покорил дом Найман’.

Но дом Найман, или, вернее, колено, происходит, по почерпнутой из Абульгази родословной аральских узбеков, от Узбека¹⁸, и потому вряд ли абульгазивское известие о покорении дома Найман извлечено из китайских летописей.

‘И потом начал войну с Тангутом’.

Теперь решено, что название Тангут относится к Тибету¹⁹: но тот ли это Тангут, который относится к Чингисхану?

‘В 1209 году покорил ханство Хойхор’.

О следующем, по Абульгази, покорении меркатов²⁰ в извлечении из китайских летописей не упоминается. Но следует покорение уйгур.

‘В 1210 году начал войну с Нючжинским домом Гинь (т.е. с Китайской империей)’.

По Абульгази же — с Алтын-ханом Хатая, принимаемого, несомненно, за Китай, хотя ни татары, ни персы, ни турки не знают Китая под именем Китай и Хатай.

‘В 1214 году взял Пекин, в 1218 году покорил Корею (?), в 1219 году поручил все остальные города Северного Китая покорять Махури, а сам пошел воевать Бухару’.

За 4500 верст по прямой линии! Хондемир рассказывает эти несообразности, по крайней мере, поэтически, без притязания на верность хронологии. По Хондемиру, он прибыл к г. Бохаре в 617 году от Эджиры, т.е. в 1219 году, и поставил шатер свой столько высоко, что он касался солнца и луны.

После покорения Бухары, по Абульгази, неизвестно, что делал сам Чингисхан, земли продолжают покорять его дети и воеводы, и между прочим — разумеется, не по сведениям, извлеченным из китайских летописей,— Субут²¹ в 1223 году опустошил всю Россию и ушел. По Иакинфу, также не прежде как спустя пять лет, Чингисхан снова является на сцену.

‘В следующем году (1224) и Чингисхан, предав Среднюю Азию огню и мечу, возвратился в Монголию. В 1227 году покорил Тангутское королевство и в том же году умер’²².

Подобные походы совершали только мифы древних верований. Чингисхан принадлежит к подобным же существам, проявляя собою распространение того древнего верования, которому до магометанства следовали мугулы, не смешивая, разумеется, их с монголами, т.е. мон-гу китайскими.

Как ни покажется странно, это противоречие всем сказаниям о грозном нашествии амурских мон-гу, но ведь и язычество имело свои лживые убеждения, принимаемые за истину в продолжение длинного ряда веков.

Предложим вопрос: известно ли было имя монголов побежденной ими Руси? — Нет. В продолжение двух столетий преобладания так называемых монголов ни Русь, ни великие князья, ездившие в Орду, не произнесли этого имени, и только в 1567 году явилось это название в русских летописях, когда царь Иван Васильевич повелел атаманам и казакам сибирским разведать о мунгальских землях и Китайском царстве, находящихся за Сибирью²³.

Русские летописи, в которые внесены все события XIII века, касающиеся до Руси, и внесены современниками, или говорят под 1223 годом, что ‘пришла неслыханная рать, безбожнш моаеитяне, рекомш татароее’, иные же называют их таурменами, другие печенегами, и что, по сказанию Мефодия, епископа Патарского, ‘они вышли из пустыни Евтривской, куда загнал их Гедеон’.

Пленив многие страны, яссов (оссов, оссетов), обезов (абхазов) и косогов, они пришли в землю половецкую²⁴. Половцы же, которых летописцы называют и безбожными куманами, бежали от татар в Русь. И просили помощи и восстания общими силами на пришельцев татар. Басты, князь великий половецкий, даже крестился, чтобы найти защиту у христиан.

Татары, узнав, что русские князья идут против них за половцев, прислали послов.

‘До нас дошли слухи,— сказали они,— что и вы за половцев против нас. Мы вашей земли не занимали, ни городов, ни сел ваших, и не на вас идем, но по веленью бога пришли на холопей и конюхов наших, на поганых половцев, которые, как мы слышали, и вам много зла сделали. Примите от нас мир, нам не за что вести войну с вами. Половцы бегут к вам, бейте их со своей стороны, а мы со своей.

Князи жерустии того не послушаша, и послы татарский избиша, а сами поидоша противу им’²⁵.

Заметим в этом предании три важных указания:

1. Летопись определительно говорит, что татары по вере моавитяне, или моавы, сыны моавли.

2. Что половцы холопы-конюхи их, следовательно — пограничное казачество с азиатской стороны, которое обыкновенно обязывалось служить из половины добычи, почему и Русь называла их половцами, от слова половац — сообщник, собрат из половины, охотник. Половцы разделялись на корсунских (крымских) и задонских, занимая, таким образом, пространство, носившее название Козарии.

3. Война между Русью и моавами возгорелась за избиение послов.

Исследуем предания о религии татар до принятия ислама.

В некоторых летописях при описании нашествия половцев в 1096 году на Киев вставлено позднейшее объяснение, что они сыны Измайловы, равно как и торкмены, печенеги и торки. Сыны же моавли — хвалисы (chavilah), а сынове аммони — болгаре. Те и другие произошли от дщерей Лотовых, ‘тем же нечисто племя их’.

Этим замечанием позднейший летописец старается отделить племя, издавна жившее по северную сторону Кавказа, от пришельцев-татар. Но вообще летописи иногда и татар называют ‘окаянными измаилитянами’. ‘Измайлов род — 12 колен, из них 8 погибли от руки Гедеона, а остальные бежали в пустыню’.

По другому преданию, летопись говорит, что восемь колен Измайловых заперты в горах Кавкасийских, то есть Угорских, Александром Великим и что они перед концом мира выйдут и пленят все народы, кроме эфиопов²⁶.

Победа Гедеона, полководца иудейского, относятся до мадиан, собственно мидов-халдеев-магов, постоянно враждовавших с родственниками своими, иудеями, за права первенства и различие религиозных понятий. Одни признавали верование в материю (природу), другие — только в идею.

Восточные писатели называют народы, загнанные Александром Великим за железные ворота, джюджь-маджюджь, или джюджь-маджусие, то есть иудеи-маги, известные гог-магог, с именем которых Плано-Карпини и связывает ханов татарских и предсказанное Иезекиилем пленение всех народов и потом погибель Гога²⁷.

Упоминаемое исключение эфиопов из пленения всех народов наводит на родство и единство происхождение и верования моавов и аммонян, выходцев из Этривской пустыни, с эфиопами.

По Плинию (L. VI, 35, 8), Эфиопия в древности называлась Aetheria. Тут был и храм Аммона, по которому называлась и область (L. V, 3, 9).

‘Итак, от Египта до озера Тритониды,— говорит Геродот (кн. IV, 186),— живут ливийские кочевники, питающиеся мясом и пьющие молоко. Но коровьего масла они не едят, по той же причине, что и египтяне не держат свиней’.

Исчисленные имена этих кочевников следующие: махли (греч.), авси (греч.), аммоны, в странах которых и находится храм Аммона и соленый бугор, абсхизы (греч.), кабалы, насамоны, псиллы (заклинатели змей), маки и пр.

Эти кочевники делают жилища свои из жердей, переплетенных камышом, и эти жилища переносные.

Таким образом, слова летописи и сказания Мефодия Патарского поясняются, и искомые джюдж-маджюджь — сарацины измаильтяне, сыны Моавли и сыны Аммони (Hammon, Cham, Нот),²⁸ то есть сыны Аммона, сына Лотова, переселенцы из эфиопских или этривских солончаков²⁹ пустыни Сахары, находящейся между севером и востоком Африки, а не Азии, где ее искали.

‘По мнению некоторых,— говорит Бержерон,— татары-мугулы происходят от 10 колен израильских, переселенных в Мидию и перешедших оттуда в Арзарет’, в этом убеждается он сведениями, что татары и до принятия ислама делали обрезание.

Все эти намеки истории наводят на то, что в персидском и татарском слове (араб.) (магуль, мугуль) должно искать не собственное имя какого-нибудь народа, но прозвище его по верованию.

Обратим же внимание на русские летописи и в отношении верования татар до принятия ислама, тем более что и русы-христиане обратили прежде всего внимание на веру пришельцев и объявили, что они моавы, резко отличив их этим от бохмитов (мусульман) болгар.

Верное очертание облика во всяком случае лучше расписанного яркими красками лика наобум.

В 1250 году князь Даниил Галицкий поехал к Батыю на Волгу через Киев, Переяславль и пограничное стада — ванье Куремсы, воеводы татарского, которого Плано-Карпини называет Корренза. ‘И виде,— говорит летопись,— яко несть в них (в татарах) добра, оттуда же нача больше скорбети душею, виде бо обладаемы дьяволом: скверная их кудешская бляденья и Чигизакановы мечтанья, скверного его кровопития, многие его волыпбы: приходящие цари и князи и вельможи солнцу, и луне, и земле, дьяволу и умершим во аде отцем их, и дедом, и матерем, водяще около куста, покланятися им’.

При описании убиения в Орде князя Михаила Черниговского, в 1247 году:

‘Обычаи имея КаниБатый, аще кто придет поклони-тися им, не повелевает пред ся вести, но приказано бяше волхвом вести я в сквозь огнь³⁰, и поклонитися кусту и огне-ви идолам их. А иже что приношахут с собою дары царевы, и от всего того взымающе волхвы и вметахут в огнь.

Мнози съездивше сотвориша волю поганого, прелъ-стишася славою света сего, идоша сквозь огнь и поклони-шася кусту и солнцу.

Влъсви же пришедше к князю Михаилу, глаголюще ему: Батый царь зовет тя. Он же, поим боярина своего, Феодора, идяше с ним, и дошедше места, идеже бяше огнь накладен по обе стороны и мнози поганый идяху сквозь огнь и поклоняхуся солнцу и огню и идолом. Влъсви же хо-теша вести великого князя Михаила и боярина его, Феодора, сквозь огнь. Великий же князь Михаил гляголя им: ‘Не достоит христианом ходити сквозь огнь, ни кланятися, им же кланяются: тако есть вера христианская — не клонятися твари, ни идолом».

Из этих сказаний русской летописи мы видим:

1. Поклонение солнцу, луне, огню, твари, кумирам предков и в то же время поклонение кусту.

2. Что это поклонение есть Дженгисовы мечтания, волхованья и кудеса.

3. Что прохождение через огонь составляло очистительную жертву.

Этих положений достаточно, чтобы обратиться к верованию гебров-магов, парфов, которых, говорит Ариан, скифы называли изгнанниками.

Коренные жители Парфии (Парси или Фарси) были некогда последователями верования савиан и поклонялись девам³¹, но Джемшид ввел между ними так называемое огнепоклонение, верование магов, которое и называлось религией Джемшида³².

‘Происходя от Джемшида³³,— говорят гебры-парфы,— мы поклоняемся богу и всему, что он создал: мы поклоняемся солнцу, луне, огню’.

По обрядам Авесты или законов Ормузда, неренг, обряд или жертва очищения посредством огня или воскурения, совершается при молитвах (neaesch) и прославлении (izeschne), напр.: ‘Взываю и прославляю гору жизни, великую Албордж, и все блестящие горы, свет Кеанов.

Взываю и прославляю сии места и грады, пастбища стад, поля хлеба, воды, древа, воздух, луну, солнце и весь народ.

Сею жертвой (zour)³⁴, сим барсомом (куст, связка хома), молю Мифру (воплощенное божество), вознесенного над светлым миром, молю звезды, луну, солнце, древо (хом)’.

При обряде употребляются:

сосуд огня (атеш-дан),

barsom или pera hom, то есть связка ветвей священного куста, называемого хом³⁵,

аванд, или сосуд с очистительной водой, в который погружается хом, что и называется перахом, сок хома,

пиалехв — чаша для молока, и пр.

При совершении обряда возглашается: ‘Да будет сей неренг могуществен и да светлый закон Маздеиснана (Ор-музда) распространится в семи Кешварах земли!’

После этого совершается призвание блаженных душ предков по родословию: ‘Призываю души предков, отцев, матерей, детей’.

При приношении даров джути (жрец) возглашает: ‘Совершаю прославление за приступающего с дарами хому, нисходящему с горних, священному, чистому и великому’³⁶.

Кроме священного куста хом, воздымаемого при совершении жертв в Вендидад-заде, Хом является каким-то существом, к которому относятся прославления и молитвы. Нет сомнения, что это Агни индийцев³⁷.

У парфов или магов всякое действие совершалось с молитвами и обрядами очищения — и принятие даров, из которых частица отделялась на жертвенник Хома, и принятие дружбы: ‘Если кто преклонится пред тобою и воздаст тебе изешне инечm, то будь его другом’.

Кстати упомянем, что Страбон (кн. XV, 733) был свидетелем религиозных обрядов магов, при которых связка Хома составляет неминуемую принадлежность: но, вероятно, по пониманию значения слов он принял священный Хом (греч.) за идола.

Таким образом, упомянутое русской летописью поклонение кусту объяснило то верование, которому следовали татары в XIII столетии. Когда Рюйсбрек по дошедшим ложным слухам, что будто Сартак, сын Батыя, христианин, прибыв к двору его, спросил, правда ли это, ему отвечали, что он не христианин, a moal³⁸.

Исследуем это название moal, которое персы и татары пишут (араб) — мугуль.

Иудеи называют магов haver (гебр), откуда мусульмане образовали гяур, джнур в смысле неверный, язычник. Религию магов арабы называют маджусие, татары — муглык. Маджус (магус) значит маг. В персидском от единственного муг (маг, араб), множ. (араб) мугуль, маги, точно так же, как в турецком и татарском от муг, магия, магизм, муг-лы, следующий магизму, как от Осман — Осман-лы, дин, вера,— дин-лы, верующий, сан, честь,— сан-лы, чествуемый, принимающий честь.

Следовательно, повторяем, что название мугул принималось собственно за верующих в магизм, и нисколько за какой-нибудь особенный народ, и тем более за китайских мон-гу, ламайских буддистов, которых верование основал Шяг-Муни, или Сакья-муни.

Если вникнуть в значение Джемшида, родоначальника и основателя веры магов-парфов, то нет сомнения, что родоначальник татар Дженгис есть не что иное, как изменение имени Джемшид, и составляет тот миф победы верования, который у парфов воплощен в Гюстаспа, покорителя Турана.

И в этом случае русская летопись не без смысла упоминает, что татарская вера есть Ченгисовы мечтания и волошбы. Как Джемшид, первый кехан (каган), получил все от вод, так и имя Дженгиса, первого каана, означает воды, Дингис³⁹.

Спросим, в чем заключается таурат-дженгис-каниат, или закон Дженгис-хана? — Это есть не что иное, как изложение Десятословия Моисеева, кроме 4-й заповеди: ‘Помни день субботний’ (вероятно, исключенной со времени магометанства)⁴⁰.

Разоблачим значение самого Огус-хана, на котором основано родословие мугулов до мифа Дженгис-хана.

В нелепом сказании Хондемира и иных этот коренной миф феогонии магов также обращен в историческое лицо.

В нем, однако же, нетрудно узнать Ормузда и шесть амшаспандов: Ормузд — видимый мир.

Шесть творений, или сынов его: солнце, луна, звезды, твердь неба, твердь земли, море.

Шесть сынов Огус-хана: Гун (араб) по-тюрски или по-татарски солнце, Ай (араб), луна, Иулъдуз (араб), звезда, Гук (араб), небо, Таг (араб) гора, Дингиз (араб) море.

После этого в китайской ли Мон-гу или так называемой Монголии следует искать потомство этих мифов, поразившее ужасом Европу?

Определив верование мугулов и значение имен их, следует определить местопребывание каганов, куда ездили к ним русские князья, азиатские государи покоренных народов и послы папы и короля Франции.

В русских летописях до описания убийства Михаила Тверского в Орде нет ничего определенного в отношении расположения Орды. Князья отправлялись на Волгу к Батыю, а от него за утверждением на княжение — к кановичам.

Это название, употребляемое летописью вместо КАНА, кагана или царя, очень замечательно.

В Троицкой летописи под 1313 годом отмечено: ‘Седе на царство Озбяк (Узбек) в Орде’.

Великий князь Михаил Ярославич Тверской, утвержденный на великое княжение Тохта-ханом, отцом Узбека, отправился в Орду на поклон к сыну.

Между тем Георгий Данилович Московский, отстаивавший права свои на великое княжение, также поехал в Орду, пробыл там три года, успел приобрести особенную милость хана, женился на его сестре Кончаке, названной в крещении Агафьей, и с грамотой на великое княжение, сопровождаемый посольством Узбека и его войсками, возвратился в Россию.

Оклеветанный Михаил не уступал престола без боя, разбил племянника своего, взял в плен жену его и татарского воеводу Кавгадыя.

Узбек потребовал Михаила Ярославича к себе: ‘и бывшу ему в Володимер, и се прииде посол от царя из Орды, именем Ахмыл, глаголя: ‘Зовет тя царь, поиде в борзе, буди за месяц, аще ли не будеши, то уже воименова на тя рать и на твои городы».

Михаил поехал.

Прибыв на границу Орды, ‘на усть реки Дону, идеже течет в море Суражское’⁴¹, он встретил своего сына, Константина, и, получив для дальнейшего пути обычного пристава, отправился в местопребывание Узбека.

Прибыв туда и одарив князей ордынских, цариц и самого царя, он ждал решения его полтора месяца. Наконец Узбек приказал рассудить его с Георгием Даниловичем.

‘В един убо день собрашась вси князи ордынские во едину вежу за царев двор’, начался суд, клевета брала верх. Однажды Михаил Ярославич должен был следовать за Узбеком на охоту. Тут преданные слуги сказали ему: ‘Князь, добра нечего ожидать, проводники и кони готовы, беги в горы!»

Но Михаил не хотел бежать. Суд кончился, его заключили в оковы и потом убили.

Где же была вежа Михаила при дворе царя?

‘За рекой Тереком, при реке Севенце, под городом Те-тяковым⁴², миновав все горы высокие, Ясские и Черкасские, близ ворот железных’.

Никоновская летопись прибавляет: ‘у болвана медяного, у златые главы, у Темировы богатыревы могилы’.

Это название напоминает Темир-Хан-Щуру на Озен-су. Шура могло образоваться от персидского (араб.) гур, могила, по-татарски (араб.) — кур. Озен-су русские могли прозвать Севенцей.

Но Узбек есть хан Кифчака⁴³, а не хан Золотой орды, не канович, по выражению русских летописей, а потому только прокладкой пути Плано-Карпини и Рюйсбрека, может быть, мы достигнем до Алтын-Тахта каганов мугульских. Последуем же за ними.

У Плано-Карпини время и место не имеют никакого значения: он едет совершенно в сказочном роде. Проверим его проезд по Европе, который есть возможность поверять.

Первоначально неизвестно откуда⁴⁴ он приехал к королю чешскому, от него отправился к его племяннику, Болеславу, князю Шлозскому, потом к Конраду, князю Lautisciae (по русским летописям, это Кондрат Лядский), к которому в то время приехал и князь русский, Василько (т.е. князь владимирский, брат Даниила Галицкого).

Василько, по убедительной просьбе князя краковского, епископов и бояр (?), взял послов с собой в свою землю.

‘По просьбе нашей,— говорит Плано-Карпини,— он собрал своих епископов, которым мы прочитали грамоту господина папы (Domini papae), убеждавшего их к соединению со святой матерью Церковью. Но так как тут не было князя Даниила, брата Василькова, который поехал к Батыю (!), то и не могли они дать решительного ответа.

После сего князь Василько дал нам служителя и отправил нас в Киев (?), столицу русскую. Дорогою мы были беспрестанно в опасности от литовцев, которые делали набеги на земли русские’.

Сравним эти сказания Плано-Карпини с Ипатьевской летописью, которая подробно, год в год, описывает все события в Червонной Руси при Данииле.

Во-первых, Даниил ездил к Батыю не в 1216 году, а в 1250-м⁴⁵. Начиная с 1245 года, весь 1246-й и в начале 1247 года он вел постоянную войну с литовцами.

Во-вторых, летопись упоминает и о послах от папы Иннокентия, приехавших сначала в Краков, а потом в Холм с предложением соединения с Католической церковью. Упоминает и об убеждениях Болеслава, Семовита и бояр польских о присоединении к католичеству, но не в 1246-м, а в 1254 году.

‘В лето 6762 (1254)… тогда же в Кракове быша послы папины, носяще благословение от папы в венец и сан королевства, хотяше видети князя Даниила’.

Но он отказался их видеть в чужой земле, послы приехали к нему в Холм, и, без сомнения, в Плано-Карпини вместо Kiouiam или Kaoniam metropolin Russiae следует читать Chomiam.

Когда Даниил отправился к Батыю в 1250 году ‘и приде к Киеву, обдержащу Киев Ярославу боярином своим ??? Дмитром’.

Из Киева, помолясь Богу в монастыре архистратига Михаила, называемом Выдобич, Даниил поехал к Переяславлю, где уже встретил татар. Из Переяславля к Куремсе, от него к Батыю на Волгу.

Следовательно, и Плано-Карпни из Киева следовало ехать тем же путем к Корензе и к Батыю на Волгу.

Каким же образом Плано-Карпини из Киева мог попасть в Канову (Canouae) на правом берегу Днепра, каким образом он многие дни ехал Днепром по льду и столь же долго берегом Греческого, или Великого, моря (Черного)?

‘Super Nepre autem multis diebus ivimus per glaciem. Super littore quoque maris Greciae (quod dicitur Magnum mare) satis periculose per glaciem ivimus in pluribus locis multis diebus’.

Вообще поездка Плано-Карпини в Татарию если не сомнительна, то, по крайней мере, в отношении географическом не имеет ничего определенного, упоминая единственно только искаженные имена проезжаемых народов по направлению куда-то на восток. На всем пути от Днепра до монголов, т.е. по прокладке географов, до р. Амура, на 7000 верстах по прямой линии он знает только имена команов, кангиттов, бесермен (бусурман, мусульман), кара-китаев и найман. Удовлетворяя общее внимание рассказами о жителях неведомых стран Востока и сведениями, льстившими слуху папы, что во всех этих заволжских странах, в Китае и за Китаем, много уже полухристиан-несториан, которых легко обратить в христианство, монаху Францисканского ордена лестно было и самому общее предположение, что он достиг предела обитаемого мира.

Но, приступая к путешествию в Татарию и Китай в 1253 году монаха Рюйсбрека⁴⁶, которого Людовик IX в бытность свою в Палестине, прослышав, что Сартак, сын Батыя, христианин, послал к нему с письмом, мы не откажемся при соображениях и от мутных сведений Плано-Карпини.

Большую часть сведений своих Рюйсбрек почерпал из уст своих проводников, которые в то же время служили и толмачами. О верности их толкований он упоминает сам: ‘Говоришь ему одно, а он передает, что ему взбредет в голову’. Это замечание относится к собранию сведений по расспросам у проводников или жителей, но не менее того должно обратить внимание на другое замечание в отношении направления пути, переездов и расстояний: ‘Татары,— говорит Рюйсбрек,— чтобы дать понятие иностранцам о могуществе и обширности владений их ханов, имеют обычай кружить с ними, вместо того чтобы везти от места до места по прямой дороге’. Подобную околесицу случалось ему совершить, подъезжая к столице Мангу-Хава и вместо четырех дней пути по прямой дороге, в чем он удостоверился, ехать пятнадцать.

Рюйсбрек⁴⁷ отправился из Константинополя 7 мая 1253 года через Понт (Черное море), называемый булгарами Великим морем, а прибыл в Козарию (Крым).

‘Козария окружена морем с трех сторон: на запад Корсунь, на юг Солдая, куда мы пристали 21 мая, на восток Матарта или Матрига и устье Дона (Tanais)’⁴⁸.

Путь от Солдая к хану Сартаку

Гл. I. В Солдае для поклажи предлагали путешественникам взять воловьи подводы или вьючных лошадей. Но констатинопольские купцы посоветовали купить русские повозки, потому, говорили они, что вьючных лошадей при перемене придется каждый раз развьючивать и ехать столь же медленно, как на волах. Этот совет, замечает Рюйсбрек, оказался не совсем удобен, ибо мы ехали до Сартака целых два месяца, тогда как этот путь совершается в один месяц.

Мы отправились в путь 1 июня, купив четыре повозки. Кроме того, нам дали две подводы (воловьих) под постели и матрасы для ночлега, а собственно для нас пять верховых лошадей. Дали нам также двух погонщиков (при двух подводах) и для ухода за волами и лошадьми⁴⁹.

Проехав на север горы, встречаешь прекрасный лес и долину с множеством фонтанов и ручьев. Потом следует степь на 5 дней езды до страны, суживающейся к северу между двумя морями.

Эта степь была до нашествия татар населена ко-манами, которые брали дань с упомянутых городов и замков готских⁵⁰. Но татары разогнали их по морскому побережью.

На оконечности этой страны находятся великие соленые озера. Они доставляют Батыю и Сартаку большие доходы, ибо из всей России приезжают сюда за солью и за каждый воз платят по два куска золота.

Гл. XI. С тех пор как мы выехали из Солдая, до приезда к Сартаку, в продолжение двух месяцев мы не ночевали ни под кровлей дома, ни в палатке, но на открытом воздухе под повозками. Во всю дорогу не встретили ни одной деревни, кроме могил команских⁵¹.

Греки, русы и аланы, находящиеся между татарами, считают, что пить кумыс есть такой же грех, как и отступничество от христианства.

Гл. XIII. В день Пятидесятницы пришли к нам аланы, называемые axas, acias (яссы). Они христиане, следующие греческим обрядам, говорят на греческом языке, попы у них греки, но, однако же, они не такие отщепенцы, как греки (?).

Гл. XIV. Следуя к северу, мы приехали к пределам области, ограничивающейся глубоким рвом (Перекоп), простирающимся от моря до моря.

За рвом, в избе, в которую мы вошли, находились сборщики податей за соль, люди истинно прокаженные и отвратительные.

Выехав из Казарии, мы следовали на восток, со стороны юга — море, а на север — обширная степь, простирающаяся на 40 дней пути, где нет ничего, кроме лесов, покрывающих скалистые горы (forests des montagnes, avec des pierres (?)).

Здесь-то жили команы со своими стадами. Они назывались Capchat⁵², a по словам немцев — волынь (valons), a их земля — Волынь (Valania).

Плано-Карпини пишет, что с южной стороны ко-манов живут аланы, черкасы, хозары (gasaros), Греция и Константиноноль⁵³, a также земли иберов, ках’ти (cathos, кахстов) и брутахов (парфов?)⁵⁴, которые, как говорит, суть жиды, бреющие всю голову, а также земли зихов (ci-thi), грузин, армян и турок.

Гл. XV. Мы продолжали путь на восток: перед нами были только земля и небо, а иногда вправо море, называемое ими Донским (mer de Tanais), да могилы команов, которые видны были с расстояния двух лье. У них одна могила составляет погребение семейное.

Мы ехали от станции (logement) до станции с большим трудом и медленностью, так что приехали к Дону на праздник св. Магдалины (22 июня).

Следовательно, в 53 дня сделав около 700 верст: кругом около 16 верст в день.

Здесь Батый и Сартакустроили Русскую избу (un logement de Russiens) на восточной стороне реки для перевоза послов и купцов на небольших бараках (de petites barques).

Во время пути мы проехали многие иные прекрасные и рыболовные воды… но татары не умеют ловить рыбы и не заботятся о ней.

Эта река (Танаис) составляет восточную границу России.

К западу великий лес, и татары не ездят за этот лес к северу, потому что в это время, около августа, они возвращаются к югу и стануют ниже, где есть зимний перевоз для послов.

Гл. XVI. Вся страна за Танаисом прекрасна и полна лесами и реками со стороны севера.

После этого Рюйсбрек пишет о народе мохе1, а потом о merdas или merclas, которых латины называют merdues или mardes.

‘За ними,— продолжает он,— река Etilia (Волга), величайшая, какую только я видал. Вытекая с севера из Булга-рии, она впадает в озеро, или море, которое в окружности более четырех месяцев езды’.

Потом, обращаясь к стране между Доном и Волгой, Рюйсбрек пишет:

Со стороны юга у нас были величайшие горы, где живут черкесы (kergis), или аланы, или acas (яссы) христиане, которые по сие время ведут войну с татарами. За ними к озеру или морю населяют сарацины, которых называют лезгами. Они подчинены татарам. За лезгами железные ворота, которые построил Александр Великий от набегов варваров на Персию.

И в этих странах, которые мы проезжали между двух рек (Tanais et Etilia) жили некогда команы. Татары изгнали их и заняли их землю.

Гл. XVII. Мы нашли Сартака в трех переездах от Волги, и двор его показался нам очень велик.

Как решить теперь этот путь на восток до местопребывания Сартака? По смутным описаниям, он мог лежать и через Перекоп, и через ров Босфорский (греч.), отделявший некогда Таврию от Босфорского царства. Ехали ли они по берегу Азовского моря или по берегу Черного? Переправлялись ли они на барках собственно через Дон или донской пролив (Босфор), который также назывался Танаисом? Да и сам Рюйсбрек (гл. I) называет Босфор устьем Танаиса: ‘На этом (Великом, Черном) море от Херсона до устья Танаиса есть большие мысы’. Если бы они ехали по берегу Азовского моря, у них бы постоянно на юге было море, а не великие (Кавказские) горы. Первобытная страна Кумань между Доном и Этиль, как говорит и сам Рюйсбрек, ограничивалась, без сомнения, Кубанью и Кумой, известные искони рыболовные места лежат на западном берегу Азовского моря, на северном берегу путешественники о них и не слышали бы. Упоминание о соляной таможне могло основываться на слухах. Но, во всяком случае, этот путь для вас еще ничего не определяет, кроме местности куман, которые под русским прозвищем половцев разделялись на корсунских и лукоморских.

Гаптон, почти современник Рюйсбрека, определительно описывает страну куман: ‘с запада у них Великое (Черное море), на севере Руссия (Rassia), на восток — р. Итиль (Волга). Часть команов живет и в горах Кавказа. С этой стороны граничит с ними Corasme’.

Древнеперсидское название Corasme⁵⁵, принимаемое учеными за Хиву вместо Грузии или земель по Куре (Ге-бру), путало всегда все изыскания.

Но сам Гаптон определяет этот народ (гл. IV): ‘Они (corasmiens) говорят собственным языком, следуют греческому исповеданию веры и зависят от антиохийского патриарха’.

На запад от этой прекрасной равнины,— пишет Рюйсбрек, (гл. 50: ‘Moan, par ou passe le fleuve Cur’, т.е. мугунской степи),— находится Грузия (Curgie)⁵⁶, где прежде (?) жили crosmins ou corasmins.

Вся страна от Танаиса до Этили,— пишет монах Бакон в своих географических примечаниях,— принадлежала куманам, которые звались канглами (57), но татары их изгнали. В древности же вся эта страна называлась Албанией’.

Таким образом, поселение куманов пограничного с Русью азиатского казачества (козар) было определительно по Кубани и Куме. Здесь, по Гаитону, был и их главный город Сара (Sara) — вероятно, известный хазарский город Cap-кале (крепость Сара) при Доне.

Гл. XX. Местопребывание Сартака находится в том месте, чрез которое проезжают русы, влахи, болгары, soldains, черкесы (kerkis), алане и другие христиане при поездке к отцу его, Батыю, с дарами.

Следовательно, ‘местопребывание Сартака в трех днях от Волги должно было быть на реке Сарпе, где у Олеария показан город Zarra и где должны были сходиться дороги к переправе через Волгу из Руси, из Крыма, с Кавказа и из-за Дербента, ибо Рюйсбрек говорит, что здесь же проезжали и послы сарацинские.

‘К везущим дары Сартак очень внимателен, особенно к сарацинам, которых дары гораздо значительнее.

Другой же начальник, Берта или Берка, имел свое местопребывание около железных врат, где был главный путь сарацин. Но Батый перевел его за Этиль и лишил доходов от презжающих через его землю послов сарацинских.

Таким образом, при уничтожении таможни при Дер-бенде сосредоточились доходы в местопребывании сына Батыева.

Путь от Сартака до Батыя

Рюйсбрек с собратией пробыл при дворе Сартака 4 дня и, следовательно, 5 августа отправился к Батыю.

Наконец мы прибыли к великой реке Этили, которая в четыре раза шире Сены, очень глубока и, истекая из великой Булгарии, впадает в озеро, или море, называемое ими Circan, по имени одного города, находящегося на берегу со стороны Персии. Но Исидор называет его Каспийским, потому что горы Каспийские Персии находятся на южной стороне оного, а горы Musibet (tuiuMulibet, гл. 44), или горы Ассасинов, сопредельны Каспийским.

Местность Мулибета и Ассасинов нам необходима при последующих соображениях. Упомянутое Рюйсбре-ком сведение, порожденное смешением восточного берега Гирканского моря с восточным берегом Греческого, т.е. Средиземного, а равно сведения Марко Поло, было причиной, что географы перенесли местность ассасинов в Персию, в Казбин, но название Mulibet (a y Марко Поло — Mulete) есть не что иное, как Аль-Мут, столь известная крестоносцам крепость ассасинов. Им принадлежала страна Тартус (Тарс Киликии). Hassan-Sabah, viellard de la montagne {Хасан Сабах, владелец горы (фр.).}, около 1090 года основал крепость Аль-Мут в ущельях Гюк-су, впадающей в Средиземное море около 30 верст ниже Карамана, города Малоазийской Туркмении, или Турции.

Марко Поло в своем сборнике разных слухов о странах и народах Азии после описания Карамании (Малоазийской, принимаемой за Персидскую), города Кобина (вместо Кониех, принимаемых за Казбин⁵⁸ и области Tilnochaim (?), где, по преданиям жителей, Александр Великий разбил персов, упоминает и о Мулете (вместо Аль-Мут), округе ассасинов, и об их властелине, vieux des montagnes {Горном старце (фр.).}, который давал своим воинам предвкушать рай Магометов).

На севере моря (Каспийского) находятся те обширные степи, где прежде жили канглы и которые занимают теперь татары.

Мы упомянули выше сведения Бакона, что канглы суть те команы, которые жили на Кубане и Куме.

Канглы, следовательно, есть татарское прозвище ко-манов.

Отец Иакинф в своем описании западного края Китая (известного европейцам под названием Джунгарии и Восточного Туркистана) упоминает, что ‘казаки времен Чингисхана названы в ‘Истории’ Абульгази канклы, а у европейских путешественников — кангытами’. Следовательно, по турскому и татарскому языку канг-ды значит народ канг, а вообще по кавказскому наречию кангэ-ти (кангыты), как оссы-оссеты, сваны-сванети и, может быть, имры (кавказские гомер) — имерети.

Но команы по-венгерски называются кун, страна их — Кунчак: следовательно, древние куманы суть те же известные гунны-киммерийцы, обитавшие, по Прокопию, в Малой Скифии, или Азиатской Сарматии, между Танаи-сом, Волгой и Кавказом, те же гынд-сафет (белые инды) персидских писателей, те же козары во время иудейства и половцы во время бесерменства, ибо русские летописи прозывали половцев и бесерменами или бусурманами, т.е. мусульманами.

Заметим, что changlae на карте путешествия Рюй-сбрека помещены между Кубанью, Кумой и Тереком.

Козар гебров, служивших до принятия магометанства каганам, татары имели право называть своими холопами в конюхами.

Гл. XXI. ‘Вся страна от западного берега моря, где железные врата, и от гор Аланских до Меотического озера, или Танаиса, называлась в древности Албанией.

На реке Этиль, куда мы приехали, находится новое здание (logement), построенное татарами. Здесь несколько человек русое перевозят послов, как приезжающих к Батыю, так и отъезжающих. Двор его расположен на восточном берегу реки. Во время лета, когда он отправляется в гору, не проезжает этого места, но начинает спускаться (Quand il monte l’Ete, il ne pass point ce lieu-la, mais il commence a descendre), ибо с генваря по август он и все другие начинают подниматься в страны более холодные, а в августе спускаться к югу⁵⁹.

Смысл этих слов должен быть тот, что на лето Батый, поднимаясь в гору по правому берегу реки, не переправляется через Волгу, но переправляется, возвращаясь, к югу в зимнее свое местопребывание.

От новой станции мы переправились через Волгу в барке ко двору. Отсюда считают пять дней езды до городов и селений Великой Болгарии.

Я часто удивлялся, каким образом демон занес туда закон Магомета, ибо от Железных ворот, составляющих границу Персии, более 30 дней пути, поднимаясь вдоль Этими, до страны Великой Болгарии, степью, где нет ни одного города, исключая хижин и землянок при впадении Этили в море. Эти болгары самые ожесточенные мусульмане.

Когда мы приехали ко двору Батыя, я изумился, видя, что его дом (дворец?) был столь же пространен, как город, а вокруг его на 3 и 4 лье расселялось множество люду. Как некогда народ израильский знал места, где каждому ставить свою кущу, так они знали, где располагать свои шалаши и кибитки. И поэтому дом этот или двор (cour, ou maison principale du Seigneur) назывался curia or da, т.е. средний двор (араб.) — кура, двор, cour, (араб.) — урта, средний.

Это то же, что у галлов cour du milieu, у нас — средняя палата, собственно судебное место при дворах господарских, находившихся в центре города.

У Плано-Карпини двор кагана Куине также назывался Syra orda: ‘Haec autem statio sive Curia nominator ab eis Syra orda’ {Этот шатер или курия называется ими Сираорда (лат.).}. ‘Но в трех лье, в прекрасной долине у речки, между гор, был изготовлен другой шатер, называемый ими orda aurea, золотой двор. Здесь Куинэ долженствовал быть возведен на престол’.

Новый след древних общих обычаев: cour d’or у галлов и золотая палата, в которой совершалось вступление на престол.

Двор Батыя, следует полагать, был на месте древнего болгарского Царевска, а двор Сартака, как мы упомянули, в Саре Куман, или в известной Sera, некогда главном городе Серики, сираков, сиракин (сарацин), по Приску — сарагуров, сурагов, по русским летописям — суражан, шелководцев, по которым верховье Каспийского моря, Chazaz-dengis (море Казачье), Bachr el Chazar (Козарское), называлось также Oceanium Siricum.

Путь от Батыя к Мангу-хану

После представления Батыю и решения ехать к Мангу-хану Рюйсбрек отправился вслед за двором Батыя, вниз по Волге.

Гл. XXII. Мы следовали за Батыем с нашими повозками вдоль Этили в продолжение пяти недель…

Наконец 14 сентября, в праздник Воздвижения Креста, явился к нам один из главных и богатых мугулов (moals), сын тысячника, и объявил нам, что ему поручено сопровождать нас к Мангу-хану и что предстоит 4 месяца пути, в такие морозы, от которых трескаются дерева и камни…

С этих мест начинается уже догадочная прокладка пути, ученое соображение географов по толкованиям Рюйсбрека, на восток, в страну китайских мон-гу на Амуре, за 8 тысяч верст. Просим внимательно заметить все вопиющие несообразности.

На другой день после Воздвижения (14 сентября) мы пустились в путь верхом, следуя постоянно на восток (?) до дня Всех Святых (1 ноября). По всем странам этого пути жили канглы (cangles), которые, как говорят, происходят от древних римлян.

Этот намек касается до сходства названий Албании Иллирийской и Албании Кавказской, страны казачества, или канглов.

Гл. XXIII. Проехав около 12 дней от р. Этили, мы встретили другую большую реку, Jagag (!), которая течет с севера и из страны pascatir. Язык паскатиров и венгров один и тот же, те и другие пастыри, не имеющие ни городов, ни сел, так что Малая Булгария (?) есть последняя страна, где находятся города. Из этой страны pascatir вышли гуны (huns), названные впоследствии венграми (Hongrois), и это есть собственно Великая Булгария.

Все, что я сказал о стране pascatir, я слышал от братьев-проповедников, которые были в этой стране до татар. Тогда паскатиры были покорены булгарами и сарацинами, и многие из них обратились в магометанство.

Здесь дело идет, кажется о печенегах, т.е. о peng-dagui (пенч-даги), или пятигорцах⁶⁰, из которых некоторые племена, по византийским историкам, носили почетное название за их храбрость.

Мы ехали землями канглов со дня Воздвижения до Всех святых и ежедневно проезжали такое расстояние, как от Парижа до Орлеана, а иногда и более.

Следовательно, 28 лье, т.е. около 112 верст в день, или в 45 дней (с 15 сентября по 1 ноября) 5040 верст,— и все это пространство занимали канглы, потомки римлян. Верхом на голодных клячах, которыми снабжали тучного путешественника, с вьюками, с перевьючиванием, с ездой двух братьев на одной лошади⁶¹ и в восьмичасовой день нельзя было проехать и пятой доли этого расстояния, особенно принимая во внимание, что подобным путешественникам в Азии часто приходится проезжать от ночлега до ночлега по 8 верст и очень редко по 30 и 40. Но, решившись уже, разумеется, по убеждению, прокладывать путь Рюйсбрека за Байкал, географам ничего не оставалось делать, кроме как вытягивать путь от Волги на восток, до поворота к югу, к великим горам (Алтайским) и к великому озеру (Байкалу), в 5000 верст, тем более что Рюйсбреку с 1 ноября по 26 декабря, вычтя 15 дней пребывания в Cailac и 11 дней лишних, когда везли его вместо прямой по окольной дороге, оставалось всего 30 дней пути.

Сравним для любопытства столь же поспешную, если не более, поездку Плано-Карпини от Коррензы на Днепр до Батыя на Волге в феврале и марте:

Мы отправились во вторник, на 2-й неделе Великого поста, ехали каждый день с утра до ночи, а часто даже и ночью, так скоро, как только могли скакать лошади, которых мы меняли раза по три и по четыре в день, но, несмотря на это, не могли приехать к нему (Батыю) прежде Великого Четверга.

При всей этой безостановочной скорости Плано-Карпини в 38 дней сделал не более 1000 верст, кругом около 26 верст в день. Это похоже на истину. Но обратимся к Рюйсбреку.

Гл. XXIV. Нет возможности описать,— продолжает он,— сколько во время этого пути претерпели мы голода, холода, жажды и утомления, ибо нам давали есть только вечером, немного питья и проса поутру. Ввечеру давали нам мяса, часть баранины, похлебку и соответственную меру напитка. Когда мы могли насытиться вдоволь мясной похлебкой, то это было лучшим угощением, а их напиток казался нам сладким, приятным и питательным.

Сначала проводник (пристав) обходился с нами с пренебрежением, но когда познакомился короче, то водил нас по дворам и домам богатейших moalles, которые требовали, чтобы мы молились за них Богу (?!).

Накануне Всех Святых (31 октября) мы свернули от направления к востоку на юг. Этот путь длился 8 дней. На 7-й день мы увидели на юге какие-то высочайшие горы и вступили в равнину, орошаемую водами, как сад, земли были превосходно возделаны.

Какие же это высочайшие горы с цветущими, как сад, равнинами, превосходно возделанными землями и даже виноградниками, как увидим ниже,— Алтайские? Но каким же образом жители сказали Рюйсбреку, что это горы Кавказские (гл. XXV), а в XXVIII главе он повторяет, что ‘все эти земли (канглов, найманов, югуров, кара-катай и катай) находятся между Кавказскими горами?

Если во славу Александра Великого историки перенесли Кавказ со всеми его странами и народами на Гиндукуш и наплодили по всей Азии двойников, то нельзя же в угоду авторитетам, сборщикам неосмысленных фактов о монголах перенести Кавказ и магога на север Китая.

Миссионеру Рюйсбреку трудно было ориентироваться в осеннее время даже по солнцу, и потому на его восток нисколько нельзя полагаться, записок он не вел, и на всем пути от Волги до местопребывания Мангу-хана нет ни одного географического названия, которое бы указало его направление. A Cathay? — может возразить ученый мир хинологов. Страна, лежащая на берегах Восточного моря, обитель древних шелководцев, seres (siraci), как замечает и Рюйсбрек, не есть ли это явная China? Не знаем достаточно ли этого положения, чтоб искать Мангу-хана в китайском императоре Сян-Дзун. Восточным морем древние называли Каспийское, по всем сказаниям древних географов и историков, seres жили при Каспийском море. Но, несмотря на это, cathai или khatha ищется в Чинмачине, или в Чине (China), следовательно, и ‘Abrahamus fuit educates in Cutha’ {Авраам получил образование в Кутха (т.е. в Китае. — Сост).}. Здесь нельзя миновать вопроса: отчего, вопреки всем азиатским и европейским народам, только русские называют Небесную империю вместо Чина, China — Китаем, явно сходным с Cathai? — Оттого, что русское название произошло официально, по указу царя Ивана Васильевича, который, основываясь на современных ему географических открытиях об Азии, повелел в 1567 году казачьим атаманам и казакам Ивану Петрову да Бурнату Ялычеву с товарищами проведать за Сибирью китайское государство и монгольские земли. Как же им было назвать в донесении Срединное царство, или Небесную Империю, как не предписанным названием — Китай?⁶² До этого времени Русь не ведала ни о Китае, ни о китайских монголах.

По византийским известиям о татарах, владения их не простираются за Каспийское море: Хатай в Гиркании. И все скифы-татары — ирканцы, саки, массагеты, парфы, ассирийцы, каддусии (курды?), хатагии, хатайцы, цага-тайцы и сахатеи (сом-хети?) также не удаляются от берегов Каспийского моря⁶³.

Могут заметить, что упоминаемая Рюйсбреком переправа через реку Jagag в 12 днях езды от двора Батыева — реку, принимаемую за Яик,— дает направление пути, но в этом направлении на прорез Яика, через пустынные, песчаные и солончаковые степи нет и не могло быть ни пути, ни дороги. Рюйсбрек неизбежно должен был ехать через Уральские горы, по тем же путям, которые существуют и ныне. Сверх того, продовольствие послов лежит на ответственности приставов, которые и берут продовольствие, лошадей или подводы и свой бакшыш от селения до селения. Таким образом, в названии Jagag, без сомнения дополненном прокладчиками пути, нельзя видеть Яика, а тем более другой большой реки, подобной Волге.

По всем этим и многим другим соображениям мы решаемся воротить Рюйсбрека из-за Волги и прокладывать путь его к Кавказу и чрез Кавказ.

Повторим проеханное уже им пространство по стране канглов, а по Плано-Карпини — коман и кангыттов.

Отправляясь из Орды Батыя к Мангу-хану, Рюйсбрек после 12 дней езды встречает другую великую реку.

Чтобы ехать из Орды Батыя на Кавказ, необходимо было переправляться обратно через Волгу. Воображая, что путь лежит на восток, Рюйсбрек легко мог принять ее за другую реку. Посла везли прибрежьями Каспийского моря, что объяснится ниже. Здесь, на пространстве степей кумских, терских и кубанских, он не мог встречать иных селений, кроме татаро-казачьих — канглы или коман.

Путь, продолжавшийся до вступления в горы, составит около 800 или 900 верст. Это все, что Рюйсбрек мог сделать в 45 дней, проезжая в день около 20 верст, тем более что пристав часто водил его с собою в гости к зажиточным жителям проезжаемых селений, и, вероятно, христиан:

Сначала наш проводник обращался с нами презрительно и досадовал, что ему пришлось везти таких дрянных бедных людей, но, познакомясь с нами покороче, он нас водил по дворам и домам (cours et logements) богатейших moalles (?), которые обращались к нам с просьбою молить о них Бога. Если бы при мне был хороший переводчик, то я имел бы случай совершить большую жатву между этими людьми.

Надо знать, что у Чингиса, хана или царя, было четыре сына, от которых произошли многие князья и начальники, имеющие свои большие дворы и владения в этой обширной, как море, пустыне.

Таким образом, проводник водил нас по дворам многих из этих владетелей, которые удивлялись, что мы не хотели брать от них ни золота, ни серебра, ни богатых одежд. Между прочим, они распрашввали нас о нашем великом папе (notre Grand Pape).

В этих владельцах нельзя не узнать кавказских беков.

Накануне Всех Святых мы повернули от востока, тем более что и все населения этих народов склонились к югу. На этом пути мы видели множество ослов, похожих на мулов и называемых colan (по тат. колун, (араб.), жеребчик). На седьмой день открылись перед нами какие-то высочайшие горы, и мы вступили в равнину, орошаемую водами, как сад, где земли были превосходно возделаны. На 8-й день после дня Всех Святых мы прибыли в сарацинское местечко Kenkat, начальник которого (captaine)⁶⁴, встретил, по обычаю, нашего проводника с брагой (cervoise) и чашами. Они шли по снегу (sur la glace): еще до Михайлова дня мы видели в степи уже заморозь. Я спрашивал у сопровождавших нас название этой страны, но они знали только название города. Тут большая река истекала из горы и орошала всю страну, они проводили из нее воду для орошения полей, эта река не впадала в море, но терялась в песках и болотах. Тут я видел виноградники и пил их вино.

Хотя некоторые толкователи в обеспечение пути Рюйсбрека в Монголию и подписали на картах вместо Алтая Caucasus mons {Кавказские горы (фр.).}, но пределы растительности винограда явно уже обличают историческое заблуждение и безоговорочно вынуждают искать Кенкат с его виноградниками и вином не на равнине с северной стороны Алтая, а на равнине с северной стороны Кавказа, на Тереке.

Гл. XXV. В следующий день мы прибыли на другой ночлег, ближе к горам, и я узнал от них, что это горы Кавказские (et sus d’eux que cetoit celles du Caucase)⁶⁵. Тут я узнал также, что мы миновали уже то море, в которое впадает Этилъ.

Кто же из проводников миссионера назвал бы Кавказом иные горы, кроме Кавказа? И потом, если бы Рюйсбрек не ехал во все время до поворота по Тереку около набережных Каспийского моря, то с какой бы стати у Алтайских гор, по крайней мере за две тысячи верст от этого моря, объявили ему, что наконец море, в которое впадает Волга, осталось уже в стороне? — ‘Tapris aussi qu alors nous avions pass cette Mer, ou entre l’Etilia’ {Я также узнал, что мы прошли море, куда впадает река Итиль (фр.).}.

С упомянутого ночлега мы отправились к востоку (?) прямо в горы, и с этого уже времени мы вступали в земли, подвластные мангу-хану. Жители везде встречали нашего проводника с песнями и рукоплесканиями.

Терек в горах действительно склоняется временно на восток, и здесь предел Дешт-Кипчака, т, е., равнины кипчацкои, которая составляла отдельное владение под властью Батыя. Отсюда начинается уже область древней Гебриды.

Несколько дней спустя мы вступили в горы, населенные кара-катаями, и тут встретили большую реку. Переправившись в барке, спустились в долину, где я видел разрушенный замок (chteau), которого валы были земляные. Страана была возделана. Мы проехали также очень хороший город Equis, населенный сарацинами, употребляющими персидский язык, несмотря на отдаление от Персии.

Переправясь через главный хребет, путешественник вступает в Карталинию, которая составляла северную часть Кахетии (собственно Кге’ти или Гехти, т.е. Халдеи, Гебии, Haver, Иверии)⁶⁶, страны, известной в истории и под названием Cutha.

Мугулы или гебры, без сомнения, разделяли древнюю коренную Халдею Армении на, собственно, Кегти и на Кура-Кегти, т.е. Халдею на Куре.

Небесной же империи (Китая) под названием Хатая (Chathay) Восток не знает. Если Манджуры покорили эту империю, то Чингис со своими мугулами покорил не Чин-Мачин⁶¹ (араб), а Хатай и Карахатай (араб). Абульгази упоминает о Чин-Мачине только при следующем, очень важном для решения нашего вопроса, случае: ‘Мангу-хан, узнав, что, как восточные, так и западные его соседи имеют злые против его царства замыслы, отправил брата своего, Куплая (Хубилая), с войском на восток, а брата Галагу на запад, сам же отправился воевать Чин-Мачин и осаждать главный город Чин (араб)’.

Это событие совершилось в то самое время, когда Рюйсбрек был при дворе Мангу-хана. Он также сообщает об отправлении братьев хана с войсками в разные стороны для усмирения возмущений и определительно называет страны, лежащие на запад и на восток от местопребывания Мангу-хана.

Гл. 44. Он (Мангу-хан) послал одного из единоутробных братьев своих в землю ассасинов, называемую Mulibet (Аль-Мут), и повелел истребить весь этот род. Другого послал в Персию, куда он и прибыл теперь, вероятно, для того, чтобы идти оттуда в Турцию и отправить войска на Багдад и на Вастация⁶⁸. Он отправил также войско в Катай, чтобы смирить некоторые возмущения.

Таким образом, одна часть войска под начальством Кублая идет к западу, в Аль-Мут⁶⁹ при Средиземном море: другая под начальством Галагу сосредоточивается на границах Персии, чтобы действовать против турок на Багдад и потом соединяться в Анатолии с Кублаем. Третья идет в Кахетию. Следовательно, местопребывание каганов должно искать где-нибудь в Армении⁷⁰.

Но обратимся к Кара-Катаю, который проезжает Рюй-сбрек. В XIX главе он упоминиает, что Kapa-Kama значит Черный-Катай и назван в отличие от Катая, находящегося с востока вдоль моря (?). ‘Этот Катай,— говорит он,— находится между некоторыми горами, которые я проезжал’.

Бержерон (гл. XIII), излагая различные сказания о Ка-тае, говорит в заключение: ‘Из всего этого видно, что Cathai принимается иногда за Хину (Chine), a иногда за особенную страну, и вот, как легко чужеземцам смешивать и перепутывать вещи, которые им неизвестны’.

Иосафато Барбаро, проезжавший по Мингрелии в 1436 году, пишет, что ‘Мингрелия граничит с кайтаками (caitacchi), народом, занимающим все пространство между Мингрелией и Каспийским морем, частью же с Грузией (Zorzania), Черным морем, хребтом гор, простирающихся по Черкассии, и рекою Фазисом’.

Caitacchi, следовательно, кахеты, или кгети, с армянским обычным окончанием каг’ти-к.

В Mller s ‘Samml. Russ. Gesch.’⁷¹ упоминается о кай-таках около Каспийского моря. К западу с ними граничат каракайтаки, следовательно, кара-кагти-к, т.е. карталины⁷².

На следующий день, окончив переезд через горы (населенные каракатаями), которые составляли одну из главных ветвей к югу, мы вступили в роскошную равнину, на правой стороне которой были высокие горы, а налево большое озеро, около 15 дней езды в окружности (?). Равнина орошалась горными потоками, впадающими в это озеро. На обратном пути, летом, мы ехали по северной (?) стороне этого моря, где также были горы. Некогда в этой равнине было множество городов и селений, но большей частью их разорили татары, имевшие здесь богатые и тучные пастбища.

Тут существовал еще обширный город, называемый Cailac, или Cealac, где был значительный торг и съезд купцов, навещающих оный.

Путь Рюйсбрека после переправы через Куру при Мцхете мог следовать через Тифлис, а может быть, и прямо на Цалку, потом мимо озера Тапараван, соединяющегося протоком с озером Тумангель, и, наконец, в равнину Чалдырского или Халдейского озера, усеянную и поныне развалинами городов и селений. С одной стороны озера хребет Чалдырский, а на запад Кыр-даг (Кирова гора, а вернее — Кура-гора, ибо здесь верховье Куры). В этой обширной равнине, сходящейся с равниной по Араксу, вокруг горы Алагез, была исконная колонизация халдеев⁷³, или гебров-магов, известных под названиями cuthaei, джюдж-маджюдж, mizraei, mizaei, mazor, гофти, хали-вы, harakhaiti (Venidad. Zend-Avesta) и пр. и пр., которых турки-мусульмане вообще называли гяур (гебр).

Мы пробыли в Cealac 15 дней в ожидании Батыева письмоводителя, который был товарищем нашего проводника по отправлению дел.

При дворе Мангу-хана эта страна на особенном языке и письме носила название Organum, но ее населяли контоманы (?).

Здешние несториане употребляют этот язык при отправлении священной службы. Название же Organum, как нас уверяли, было дано потому, что жители были органисты в музыканты.

Перед восстанием гебров-магов (мугулов) все эти страны были в зависимости уже от турок, но относились к Грузии. Аравитяне называли Грузию Газран, дагестанцы и горские народы — Гуржем, персы — Гургистан¹⁴, греки — Георгия, армяне — Ивирк (Иверия-Гебрида), кроме того, по различным произношениям имени Георгий⁷⁵,— Гюрге-ни, Gorgan, Джоржан, у Барбаро и Марко Поло — Zorzania, Zorzani, у Рюйсбрека — Georgiens, Curgiens или Curges, и в дополнение — восточное прозвище страны: Corasme⁷⁶. Choresme, Chouaresm, водворенное географами со всем народом на вечно пустынный холодный берег Каспийского моря и приспособленное к Хиве.

Персидское название страны, лежащей по Куре (Неbrus, Iberus-Haver), без всякого сомнения, образовалось из арабского слова кавар и земля, страна. Это название близко также кГуржем, как называют Грузию в Дагестане, и к араб. Газран.

Как неведомое название Organum Рюйсбрек мог образовать из Джоржана, Giorgianiah, так и Contomani из Carthalini.

Страсть жителей области Organum к музыке объясняет еще более единство с Giorgianiah: Al-Bergendi пишет: ‘Столица Куарезма называется Корканг, или Джиоржианиех по-арабски. Жители этой страны имеют такую страсть и способность к музыке, что даже дети кричат и плачут на распеве’⁷⁷.

Тут встретил я в первый раз идолопоклонников,— продолжает Рюйсбрек,— разные секты которых рассеяны по востоку.

Гл: XXVI. Первые из этих язычников cymbjugures, соседи страны Organum в горах к востоку.

Все их города населены несторианами и сарацинами.

В городе Cailac три рода язычников. Я был в двух их обществах. В одном я видел человека, у которого был начертан крест на руке. По расспросам и ответам я убедился, что они (jugures) действительно христиане, но без какого-либо понятия о вере. У них я видел род алтаря, на котором они возжигали восковые свечи, а также изображение с крылами, наподобие св. Михаила Архистратига, и иные изображения с поднятыми благословляющими руками.

Коренная Грузия отделялась в древности от халдейских племен, овладевших южной стороной Кавказа по Куру, хребтом Массийским⁷⁸, часть которого ныне называется хребтом Ахалцихским, а другая — Имеретинским, населенная грузинским племенем, по беззащитному положению с юга также была в преобладании парфов-гебров. Гурия, часть древней Грузии, соседствовала с юга с Туркоманией, а с востока — с коренной Халдеей (ныне Акалцихский уезд). Она была покорена мугулами.

Плано-Карпини и Рюйсбрек, проезжая через часть Восточной Грузии (Карталинии) под мугульским именем Кара-Катая, неизбежно должны были встречать нестори-ан грузин-гурийцев, имя которых у Плано-Карпини выразилось через гуиры (huyur), а у Рюйсбрека — через jugour. Но здесь, в отношении этих миссионеров, должно принять во внимание и слово (араб) джебр, гебр, изменяющееся в сайг — гяур, gjaour, джяур⁷⁹. Оно звучало часто в ушах их, смешивалось с Гурией и Георгией вообще, и породило особый небывалый народ югуров.

Приняв за неопровергаемую истину считать Cathay или Хатай за Китай, критикам всех сказаний о татарах приходилось сводить к одному итогу и все прочие названия мест и народов и, основываясь на своих соображениях, беспощадно и безотчетно исправлять рукописи при изданиях в свете. Так, о. Иакинф, к китайскому названию Хал-хи-Хой-хэ придав русское окончание, образовал Хой-Хор, что и сблизилось удобно с мнимым татарским узбекским поколением уйгур, которое, в свою очередь, у Абульгази есть не что иное, как одно из числа набора имен разных кавказских обществ и прикаспийских аймаков.

По Плано-Карпини, гуиры жили на юго-западе от земель мугульских, а на запад от этих последних была страна Найманская (provincia Naymanorum). По ‘Восточной истории’ Гайтона, жителей царства Tarse называли jogour: ‘Они идолопоклонники,— говорит он,— исключая десяти колен царей (магов), которые по указанию звезды приходили на поклонение в Вифлеем’. По сказаниям же армян⁸⁰, маги приходили на поклонение Младенцу Христу от озера Вана.

Таким образом, jogour Гайтона есть гяур, то есть гебры Парфии (Tarse, по Мандевилю — Tharsis)⁸¹.

У них (jugoures) есть колокола, подобные нашим и довольно большие. Татары приняли их письмена и буквы.

Здесь снова под именем jugoures надо понимать gjaour, гебров и их халдейские, зендские письмена, которые, разумеется, при принятии тюркскими племенами халдейского верования были введены и у них. Это было условием всех религий в отношении народов-прозелитов.

Абульгази упоминает о тюркском поколении уйгуров-мугулов и замечает, что те, кто из их племени знал тюркский язык, были у Чингиса писцами. Это сведение относится и до гебров (гяур, парси) вообще, письмена которых употреблялись на Кавказе, и собственно до грузин-гурийцев⁸², или гуриян.

Кажется, основательно бы было к превращению ге-родотовских геуров и страбоновских сарматов-геуров в грузин, гуриян, гуиров, югуров, уйгуров и пр. присоединить и древнюю русскую форму названия — угров (венгров), переселившихся из Кавказских в Карпатские горы в то самое время, когда аравитяне (магометане) овладели Арменией, Грузией и Албанией. Убегая от магометанства, которому подпали яссы (ouzes, ghozz), козары и болгаре приволжские, угры принесли на новоселье свое верование гебров-магов, что доказывает их собственное наименование по верованию — magyar, a также название верховного божества Isten, парсийское (араб?} Издан⁸³, Yezd и огня, ‘тюш’, по-парсийски ‘атеш’.

Приняв Гоби (степь) за точку отправления монголов для покорения, во-первых, самих себя, а потом всей Азии, половины Европы и Египта, перенеся Кавказ на Алтай, невозможно уже было не дать почетного места и уйгурам. Их и поместили вдоль надписи ‘Pays des Dzoungar ou Thian-chan-Pe-lou’ {Страны Джунгар или Тянь-шань (фр.).} на протяжении 2000 верст, начиная от ‘Голодной степи’ и песков Джыты-Конур, через степи киргизов большой орды, за хребет Алатау, до самой Халхи, а по о. Иакинфу — даже в Халхе.

В отношении собственно монгольских (мон-гу) письмен и происхождении их от уйгурских о. Иакинф принимал труд доказывать, что киданский государь Амбагянем изобрел письмена еще в 920 году и что Кидань и Хой-хор⁸⁴, то есть Халха,— все едино. Неизвестно, однако же, почему эти письмена ни к чему не послужили, и китайский император Ши-цзун (1260-1294) выписал из страны Тибета⁸⁵, или, по названию самих жителей, Пода⁸⁶, Ламу Поксбу (Pagpa), чтобы изобрести для монголов письмена, он и изобрел. ‘История присовокупляет к сему,— говорит о. Иакинф,— что число букв его простиралось до 1000’. Доказывая, что уйгуры, письмо которых употреблял вначале дом Чингисов, были тарбагтайские монголы и что ныне потомки их турпаны, он между прочим замечает: ‘Думать с европейскими учеными, что уйгурское письмо изобретено коренными турпанцами, противно здравому разуму, потому что Турпаны составляют незначительное племя, около 3000 семей, которое и в древности было немноголюднее’.

По о. Иакинфу, письмена Поксбы — те же письмена, которые употребляются и сейчас, по новым же сведениям, нынешние буквы изобретены при Ву-Цзуне или Кулуне (1308-1311) ламой Чой-Цзы-Одзером.

Все эти разногласия, почерпаемые из китайских источников, видимо, не касаются до мугулов-гебров. До христианства армяне под влиянием верования гебров также употребляли их азбуку, состоявшую из 29 букв, между которыми, однако же, не было гласных. В 406 году от Р.Х. ученый Месроп, по поручению патриарха Исаака и царя Шапу-га, изобрел и прибавил к 29 буквам гебров 7 букв гласных.

В то же время, по Моисею Хоренскому, Месроп составил буквы для грузин и для албан⁸⁷, исповедовавших уже христианство.

Повторим, что почти все народы, принимавшие письменные законы, вместе с тем или принимали начертания его, или изменяли существовавшие уже свои собственные, чтобы существенно отделиться от прежнего верования, которого письмена могли напоминать его предания и обряды.

С принятием исламизма как татары, или тюрки-маги, так и маги-персы приняли арабские письмена, точно так же тюрки-маги во время халдейства без малейшего сомнения употребляли письмена гебрские, или гяурские⁸⁸, что и поясняет слова Рюйсбрека: ‘Грамота, которую Мангу-хан посылает к вашему высочеству, писана на моальском (татарском) языке буквами гяурскими (caract&egrave,res jugures)’.

О языке древних гебров-магов мы ничего не можем сказать. Анкетид считает коренным их языком зендский, который, как он говорит, в чистоте своей сохранялся в Грузии, в Иране, собственно так называемом, и в адербиджанской области. Анкетиль⁸⁹ по преимуществу находит существовавшее сходство грузинского языка с зендским.

В заключение о jougures повторим, что это название у Рюйсбрека относится то к грузинам, то вообще к гяурам (гебрам). Проезжая через Сомхетию и встречая в ней подвластных ханам гурийцев, соседивших с сарацинами (турками), неудивительно, что Рюйсбрек упоминает собственно о Грузии (Curgie) только на пути уже в Сирию через Дербент. Проезжая реку Куру, он узнает, что Curgie лежит на запад от Муганской степи, что ее населяли corasmins, и что название свое получила она от реки Куры (Cur)⁹⁰.

Гл. XXVIII. Югуры,— продолжает Рюйсбрек,— составляют, как уже я сказал, смешение христиан и сарацин. Эти народы во все времена жили в городах и селениях, которые впоследствии были подвластны Чингисхану, выдавшему дочь свою за их царя.

Город Каракарум (Сагасагит) недалеко от этой страны, окруженный землями, подвластными пресвитеру Иоанну (prtre Jean) и брату его Вуту. Подданные Вута живут в степях и на пастбищах, а югуры — в горах к югу. От них мугулы (moal-татары) научились письму, ибо они великие писцы, и почти все несториане заимствовали от них и буквы свои и язык (et Presque tous les Nestoriens ont pris leurs lettres et leur langue).

Этих слов уже достаточно, чтобы понять, что здесь назвяние jugures относится вообще к гебрам. Римляне и греки под именем несториан понимали восточных христиан Армении, Грузии и Албании. Их же называли и халдеями — в отношении их первобытного верования и несогласия с догматами западной Католической церкви.

Армяне первоначально употребляли знаки, представляющие форму предмета⁹¹: это условие гиероглифов. Потом, собственно, письмо гир⁹², известное под названием Даниловского, пополненного и усовершенствованного Месропом, говорит г. Эмин. ‘Были и другия письмена в Армении, и первоначально именно парсисские или зендские’. Мы же, со своей стороны, осмеливаемся думать, что письмена гир и есть собственно гебрские (gaur).

Месроп, возвратясь из Самосата (в Месопотамии), пишет Моисей Хоренский, ‘учреждает во всех областях училища и начинает учить все страны Парсисского удела, кроме греческой половины, где подчиненные Кесарийскому престолу обязаны были употреблять греческие и сирийские⁹³ письмена’. После сего отравляется Месроп в землю иверов и также устраивает для них письмена, а потом в Ахоан к, т.е. Албанию, и создает для албанцев письмена языка Гаргараци’.

Иного предания о принятии письмен восточными христианами Рюйсбрек и не мог слышать.

Нет сомнения, что степные магалы по Куре и Муганская⁹⁵ степь, прилежащая к горам Адербиджана, соседние с Персией и населенные тюркскими племенами, сохраняли упорно верование магов, когда христианская религия водворилась в гражданском мире Иверии: но часто и этот гражданский мир во время религиозных преследований за разногласие с догматами первенствующей Церкви уклонялся под кров Персии, а народ, по старой памяти,— к верованию гебров, или иверов, не принимавших христианства и населявших степи Гикании (Hircania).

За ними (за югурами) к востоку — тангуты (mangouth), живущие в горах, люди великорослые, могучие и храбрые, они черноволосы и смуглы. За тангутами тебеты (tebeth), у которых было в обычае пожирать отцов и матерей после их смерти.

Эти сведения Рюйсбрек собирал в бытность в Cealac и, следовательно, они относились до местностей, находившихся за Грузией к морю и к северу. Лишнее было бы объяснять, что названия изменены географами и издателями по соображению с Марко Поло и с Абульгази.

Изложим вкратце свод сведений о Тангуте и Тибете, потерявших смысл для географии. Марко Поло (L. 1, eh. 45) описывает по некоторым спискам Tagut, a по другим — Tanguth. По его сказаниям, страна Tagut, или Tanguth, населена магометанами и частью христианами-несторианами, и в то же время они идолопоклонники и сжигают своих покойников по индейскому обычаю. По его словам, этот Тагут находится за какой-то степью, населенной лешими, которые разными способами стараются сбивать с пути купцов и путешественников. При выезде из этой степи первый город тагутский Sachion.

Но в 63-й главе 1-й книги у Марко Поло является еще область Tanguoth: ‘В области Egrigaia (Егриси?) множество городов и замков. Она зависит от большой области Tangouth, в которой главный город Calacia, жители-язычники, исключая нескольких христиан-несториан. Они подданные Хана’.

В следующей, 64-й главе, отправляясь на восток из egrigaia, Марко Поло называет уже вместо Tangouth область Teoduch (или, по друг, списк., Tendouch). Эта область принадлежала пресвитеру Иоанну (prtre Jean), но подпала под власть Хана, и ею управлял племянник пресвитера Иоанна, Георгий. Тут же в области Tenduch два округа — Гог и Магог, называемые жителями Gug et Magug (Джюдж и Маджюдж).

Что касается до области Tebeth⁹⁶, то, по Марко Поло, она тянется на 20 дней езды, но так как великий хан осаждал и разорил в ней множество городов и замков, то она не представляет уже ничего более, как пространную пустыню.

Плано-Карпини не знает Тангута, но, вместо Tebeth у него Buruthabeth. Для решения этого приведем новейшие сведения. ‘Гористые земли в вершинах Инда, Ганга и Борампутера китайцы называют Thu-fan, что можно читать также Thu-po или Thu-bo, или даже Tobbot. Сами же жители называют свою землю Под или Пуд, а монголы — Tanggut (?)⁹⁷‘. Следовательно, Тибет и Тангут — одно и то же. Г. Языков в переводе Плано-Карпини поясняет Бурутабет следующим образом: ‘Бурутабет, земля Тибет, которую природные жители называют Пуе или Пуекоачим, китайцы — Ту фан, монголы — Тангут, лежит в Средней Азии. Но по сию пору известны нам только некоторые пограничные места оной, а во внутренности еще ни один из новейших путешественников не был’. А из древних, следует прибавить, только Марко Поло, который, можно сказать, был везде и нигде. Таким образом, Рюйсбрек обличен, что из одной неведомой страны сделал две неизвестных.

Упомянутый им обычай у тебетов или бурутабетов пожирать умерших своих отцов и матерей сходен со сказанием Геродота. Описывая киммерийских скифов, Геродот пишет: ‘Исседоны, как говорят, имеют свои обычаи: когда умрет у кого отец, то все сродники приводят к дому его домашний скот: потом, заколов оный и изрубив в куски, изрубают и тело умершего, мешают все вместе и приносят на стол. Череп же, оголив и очистив, вызолачивают и употребляют как вещь священную при совершении годовых жертвоприношений’.

Все эти страны,— повторяет Рюйсбрек,— находятся в горах Кавказских.

Этого определительного указания достаточно, чтобы не искать югуров среди искаженных названиями в недрах Китайской империи.

Гл. XXIX. Мы выехали из Сailac в день св. Андрея, 30 ноября. Проехав три лье, прибыли в замок (chteau) или селение несториан. Мы вошли в их церковь и возгласили радостно: ‘Salve, Regina’ (канон Божией Матери) по той причине, что давно не видели храма’.

Прибавим к этому слова Гаитона: ‘Те, которые живут в Халдее, называются несторианами, потому что следуют заблуждениям несториан’.

Через три дня приехали мы на границы области, где начинается то большое море или озеро, которое нам показалось бурным, как великий океан, посредине оного мы видели большой остров. Мой товарищ подошел к берегу, чтобы испробовать воду. Она немного солона, а все-таки годна для питья.

С противоположной стороны озера тянулась широкая долина между горами на юго-восток, а посреди гор другое большое озеро. Между этими озерами также река. При выезде из этой долины к северу открываются горы, покрытые снегом.

Проезжая мимо них, мы претерпели много муки. На дороге мы не встречали никого, кроме людей, называемых яни (jani)⁹⁸, которые принимают и провожают послов. 7 декабря около вечера мы проезжали между ужасными скалами.

Мы уже заметили, что Рюйсбрек, проезжая кучу озер, на пространнейшей равнине верховьев р. Куры и Аракса (ибо Арпачай и Карсчай с бесчисленными истоками должно также считать верховьями древнего Гихуна), принял без сомнения Чалдырское озеро за главу прочих озер, к которым прикасался путь его.

Гл. XXX. Потом мы вступили в равнину, на которой находился двор Кен-хана (Куине-хана), ибо он постоянно жил в стране найманов, подданных пресвитера Иоанна (les sujets du prtre Jean).

Приезд в столицу Мангу-хана

Гл. XXXI. Мы продолжали путь в горы, к северу (?), и наконец в день св. Стефана (26 декабря) открылась перед нами обширнейшая равнина. Она издали казалась морем, ибо не было видно ни одной горы, ни холма. На другой день был уже в виду и двор великого хана. Вместо четырех дней езды путь наш хотели протянуть на 15 дней под предлогом провезти через Онам-Керуль, где был никогда двор Чингисхана, но мы с трудом успели уговорить, чтобы нас везли прямой дорогой.

Наконец мы прибыли к этому двору (Мангухана). Нашему проводнику отвели огромный дом, а нам трем — небольшую комнатку, где мы с трудом могли разместить нашу поклажу и постели. К проводнику нашему многие приходили с поклоном и приносили в длинных бутылях напиток, сделанный из риса. И этот напиток был такое, что я не мог отличить его от лучшего оксерского вина (vin d’Auxere). Разница была только в цвете.

На следующий день мы отправились с провожатым ко двору. Здесь встретил нас un garon Hongrois {Угорский юноша (фр.).}⁹⁹ (вероятно, докладчик).

К нам вышел главный письмоводитель из христиан-несториан, советы которого имели большой вес при дворе. Он посмотрел на нас, сделал несколько вопросов венгру (?) и сказал, что мы можем отравляться на свою квартиру.

Гл. XXXII. Возвращаясь из дворца, мы заметили на одном доме небольшой крест. Я возрадовался, уверенный, что найду здесь что-нибудь христианское, вошел внутрь и увидел алтарь, довольно хорошо устроенный, и на завесе золотой тканью вышитые изображения Спасителя, Богоматери, св. Иоанна Крестителя и двух ангелов. И все это было изукрашено жемчугом. Тут был также серебряный крест с драгоценными камнями в середине и на оконечностях, многие другие утвари и канделябр с пятью возжженными лампадами. Тут, devant l‘autel¹⁰⁰, сидел армянский монах, смуглый и тощий, в черной рясе и сверх оной в мантии, подбитой мехом, черным и белым, и опоясанный поясом, сделанным из железа (вероятно, обычный из блях черненого серебра) и т.д.

Кажется, по всему видно, что Рюйсбрек прибыл ко двору Мангу-хана в какой-то город, а не на кочевье, но почему же миссионер не называет этого города по имени? Потому что в путешествии наобум, и особенно в кочевую Китайскую Монголию, столица хана также должна была кочевать. По Плано-Карпини, это было очень легко: у монголов XIII столетия дома были на колесах, а в волах не было недостатка.

Если ханы ездили зимой на облавы, на ловлю, на охоту, в лесистые горы, как и русские князья¹⁰¹, то это значило, что они кочевали, в монгольском смысле, и миссионеру, ничего не понимавшему, что вокруг него делается, следовало писать столь же непонятно:

С тех пор как мы прибыли ко двору Мангу-хана, он отправлялся только два раза в южные окрестности, а потом он начал возвращаться к северу, т.е. к Каракоруму.

Каракорум¹⁰¹ и есть искомая столица каганов.

По проложенному нами пути мы прибыли в Гумри. Открытая на далекое расстояние местность соответствует описанию Рюйсбрека.

По Плано-Карпини, здесь должна быть уже страна монголов. Действительно, здесь начинаются магалы, и нет сомнения, что разделение Кахетии, Сомхетии, Армянской области, Кубы, Баку, Ширвана, Карабаха и Мугани на магалы может определят весь объем главного населения гебров-магов, муг-ли или мугул.

По Рюйсбреку, страну du prtre Jean, или Grand Prtre Nestorien, населяли найманы.

И вот что пишет о найманах Бакон, собиравший географические сведения о востоке:

‘Народ Кара-Китая по смерти Хана-Коира (Coir) избрал в цари некоего пастыря Нестория, который был очень могуществен, и с этого времени народ называется найманами (naiman), которые хотя и христиане, но очень мало просвещены. Однако же они называют сами себя подвластными церкви Римской. Пастырь Несторий стал царем и был назван Prtre et Roi Jean’.

Нужно ли пояснять, что под родовым и существенным именем обширного армянского народа — гайканы — миссионеры и географы, исправители текстов и издатели, незнакомые с этим именем, искали под ним другого народа, и нашли его в поколении монголов-найманов. Если только эти найманы (араб) не есть такая же форма произношения, как, по Гаоллингу, нариман (араб) вместо арман (араб) или ирман (араб) в названии арамеян.

Прибыв в Шурагельские равнины у подножия Алагез, мы действительно находимся в стране древнего и нового местопребывания патриархов несторианских, но это страна naymans, не terra Naymanorum, но terra Haycanorum.

Мы знаем, что армяне до принятия христианства следовали учению гебров-магов и поклонялись богу огня — Михр, то есть Мифр (Mihr, Meher). С незапамятных город Ани, на Арпачае, в 40 верстах от Гумри к югу, был столицей царей Армении. В христианские времена Ани был и местопребыванием патриарха¹⁰³.

В древности Ани славился своими капищами (по-арм. Мехиан, храм Митры). Парфянин Арташез, первый царь Армении, вывез из Лидии вылитые из меди и позолоченные кумиры, и народ стекался в Ани на поклонение.

Можно ли сомневаться, чтобы кагены магов, властвуя снова над Арменией, не водворили главное местопребывание свое на тех же, по халдейским преданиям, священных местах, при горах Korkoura¹⁰⁴, откуда развилось некогда их могущество на всю Азию, где была великолепная столица их царей-первосвященников (Cohene), поражающая путешественников даже в развалинах своих следами бывшего величия. ‘Дворец царей Армении,— говорит Кер — Портер,— по пространству своему может быть принят за целый город. Наружные и внутренние украшения, чудная скульптура, мозаические изображения в бесчисленных залах выше всякого описания. Следы всех прочих строений города изумительны по прочности и искусству работы’.

Из молвы о великолепии дворца кеанов, когенов (cohere), или царей-первосвященников, образовалось общеее народное предание. ‘Угедай жил в стране Каракум,— пишет Абульгази,— где он построил великолепные палаты для своего пребывания и вызвал искуснейших живописцев Хатая для украшения дворца. Тут устроил он водомет в виде тигра из литого серебра, который бросал воду ртом. Устроил зверинец и повелел, чтобы все вельможи строили себе богатые здания вокруг его дворца’.

Гл. XLI. Надо знать, что в Каракоруме,— пишет Рюй-сбрек,— есть обширное пространство земли близ самых стен города, обнесенное каменной оградой, подобно нашим монастырям. Здесь огромный дворец Мангу где он дает пиршества два раза в год — во время Пасхи, когда он находится тут проездом, а другое летом, по возвращении. И в это время бывает великое торжество, на которое собираются все окрестные вельможи, и хан раздает им дары одеждами и вещами, являясь во всем своем блеске славы и великолепия. Близ дворца находятся многие другие обширные здания-житницы, кормовые дворы и казна. Так как неудобно и неприлично носить во дворец сосуды с молоком и разными питьями, то упоминаемый Гильом¹⁰⁵ сделал огромное серебряное дерево, в подножии которого четыре льва, также серебряные, с чашами (muids ou canaux)¹⁰⁶, на каждой чаше по золоченому дельфину¹⁰⁷, обвивающему хвостом дерево. Посредством трубок они изливали — один вино, другой кара-кумыс (арак — кумыс)¹⁰⁸, третий — мед (Ball, араб, баль), четвертый teracine — питье, делаемое из сарацинского пшена. На вершине дерева стоял ангел с трубой. Посредством приведенных в движение мехов он трубил по приказу кравчего (matre sommelier), и по этому знаку чашники черпали и разносили питье.

Ветви дерева, листья и плоды также были из серебра.

Дворец имеет подобие храма с алтарем посредине (nef), колоннадами по сторонам и тремя обширными входами на юг. Против среднего входа находилось упомянутое огромное дерево. Хан сидел с северной стороны, на возвышении со ступенями. С правой стороны, близ колонны, были возвышенные места, как в театре, для сына и для брата хана, а с левой — для жен и дочерей¹⁰⁹.

Мы вошли во дворец, полный украшений и порядка. Летом для орошения и для прохлады учреждены в нем водопроводы. Тут было много мужчин и женщин, и мы представились хану. Позади нас было упомянутое дерево, которое со своими украшениями и сосудами занимало значительную часть залы.

Теперь сообщим еще несколько выписок о пресвитере или попе Иване (prtre Jean):

Гл. XIX. Этот Катай (Кара-Катай) находится в некоторых горах, через которые я ехал¹¹⁰. Там есть обширная страна, где некогда был великий несторианский первосвященник (Grand-Pretre Nestorien), владыка (seigneur) народа, называемого найманами (naymans), которые все христиане несторианского толку. Когда кенхан (куине) умер, этот пресвитер Иоанн восстал и стал царем. Все несториане называли его Царь-Пресвитер Иоанн — Roi Prtre Jean.

Викентий Бовезский¹¹¹ в своем сборнике мирских и церковных писателей говорит, что ‘в 1203 году татары, народ, сопредедьный Индии, убив своего государя, вышли на разорение народов. Живя до этого времени в Татарии, они сделали заговор против сына царя Давида, своего государя, то есть пресвитера Иоанна, бывшего некогда государем и императором Индии, и умертвили его злодейским образом. Ибо Татария искони подвластна была царям индейским и платила дань мирно и покойно, но когда означенный царь потребовал сверх обыкновенной дани припасов и вьючного скота, то, подстрекаемые одним из своих, по имени Чингисхан, они восстали’… и т.д.

Здесь есть своя доля истины, если только мы будем читать вместо India — Iudea. И это чтение следует принять к соображению во многих древних исторических сказаниях об Азии¹¹². Мидийские евреи халдейского толку назывались также джуджь, т.е. иудеи, но с прозвищем маги. Церковные римские историки первых веков имели право их не смешивать собственно с иудеями, но в то же время, считая язычниками, находили более приличным называть их индейцами. Выход израильтян из Египта, переселение кочевых племен из Эфиопии, плавание Александра Великого по Инду вместо Нила, перенесение его историками Кавказа на Гиндукуш, Хабеш (Абхазия) и Хабеш (Абиссиния), об-резанцы в Египте, обрезанцы в Сирии и в Колхиде¹¹³ — все это, кроме других причин, могло способствовать называть эфиопов индами¹¹⁴ и полагать, что Нил, истекая из гор Индейских, впадает в Египетское море¹¹⁵ или что он есть не что иное, как рукав Евфрата¹¹⁶, и пр. и пр.

Для удобства понимания походов Александра к вершинам Инда найден же там другой Танаис, или Дон со всеми своими скифами, и считается же по наше время река Ги-хун, истекавшая из рая, не за Аракс, а за таинственный Oxus древних, принимаемый, в свою очередь, за Амударью.

Европейский титул cohene — коген, каган, каан, кеан, хан, царь-первосвященник, как у Иорнанда (Rex et pointifex Gothorum или Getarum, то есть Царь и понтифик Готов и Гетов). Это значение европейцы выразили названием le Roi-Pretre Jean, относя его к первосвященникам несторианским¹¹⁷.

Разбор путешествия Рюйсбрека в Татарию и Катай в географическом отношении следует заключить кратким его упоминанием о возвратном пути. Возвратный путь из таинственных недр Монголии, из Каракорума, столицы Мангу-хана, до Батыя на Волге, около семи тысяч верст, тучный миссионер, как он выражается сам о себе, совершил в 65 дней, верхом с вьюками.

Вычислим, сколько верст Рюйсбрек мог сделать в 65 дней с вьючными лошадьми. Караваны из Бухары в Оренбург — около 1600 верст¹¹⁸ — приходят ровно через два месяца, в самое удобное осеннее время. Вообще с вьюками самый большой переход в сутки — 40 верст, но с непременным условием через два или три дни пути день роздыха. Круглым счетом, полагая на день 30 верст перехода без остановок, в 65дней Рюйсбрек мог проехать только 1950 верст. Это расстояние и соответствует пути от Батыя до местопребывания каганов в Армянской Халдее (Каг’ти-к, Катаи-к).

Обратим внимание на второй приезд Рюйсбрека ко двору Батыя (гл. 49) 14 сентября и на вторичное описание поезда с Батыем и с двором его вниз по Волге в продолжение целого месяца в сентябре и октябре, несмотря на предуведомление (гл. 21), что Батый возвращается к югу в августе месяце.

Мы следовали за Батыем и двором его в продолжении месяца, наконец дали нам проводника, Югура, чтобы ехать прямо в Армению. За 15 дней до праздника Всех Святых мы направились к Сараю (Saray), следуя на юг п спускаясь вдоль реки Штиль… Мы переправились через эту реку в семи местах, на судах. На среднем рукаве находится город Самарканд (Sumerkent). Татары осаждали его в продолжение восьми лет и наконец взяли. Он был населен аланами и сарацинами.

Вот настоящее направление пути Рюйсбрека от Батыя к Мангу-хану, за Кавказ, в Армению. Прокладка же неопределенного и ни с чем не несообразного пути в Китайскую Монголию составляет уже явный труд географов и историков, которые способствовали Рюйсбреку свести его устные сказания с современными темными географическими сведениями об Азии и составить ‘Voyage remarqable en diferentes parties de l’Orient principalement en Tartarie et a la Chine’, considerblement augemente par S-r Bergeron {Примечательное путешествие в разных частях Востока, в основном в Татарии и в Китае, значительно расширенное г-ном Бержероном (фр.).}.

Родина татар-магов и мидийские кеаны или каганы

Гайтон, армянский историк, пишет, что сведения свои о татарах он почерпал, до времени Мангу-хана, из татарских историй, а со времени Мангу-хана до Гулагу (Haolon) — из рассказов современника событий XIII века, своего дяди. Излагаем эти сведения в сокращении.

Гл. XVI. Страна, где первоначально жили татары, находится за горами Белджанскими (Belgian)¹¹⁹, о которых упоминается в истории Александра Великого.

Некогда было много племен татарских, которые носили общее название Moglos.

Они жили под зависимостью своих соседей. Но одному бедному старцу, кузнецу, явился во сне белый (светлый) воин на белом (светлом) коне и сказал: ‘Чингис (Changius)! Волею бессмертного Бога да будешь ты воеводой татар, и да властвуешь над семью коленами могулов (moglorsi), и да избавишь их от ига соседей, и те, которым они платили дань, да платят им!..

И таким образом Чингис стал ханом стран вокруг горы Белъджанской.

После этого Чингисхану явился снова воин в светлой одежде на светлом коне и повелел ему идти с народом своим, с женами и с детьми и завладеть странами иных царств. Чингис исполнил волю его, но к горе Белъджанской прилегало море и заграждало путь. Тогда он, по повелению светлого воина, совершил девять коленопреклонений перед бессмертным богом, и море отступило на девять шагов и дало проход Чингису с народом.

Здесь, как мы упоминали уже, явно в основе предание ИЗРАИЛЬСКОЕ о переходе через Чермное море, явления Мифры, и миф Джемшида, по которому Ормузд повелел нести закон людям и следовать в благодатную страну Эрьене-ведж.

Гл. XVIII. Угедэйхан (Hoccota, Октай) наследовал Чингису Он был мужествен и разумен. Татары любили его и были ему покорны, с ними он мог покорить всю Азию. Но сначала он хотел изведать силы владетеля Судана (Султана) этой страны и отправил под предводительством храброго воеводы 10 000 всадников против турок, но турки разбили татар. Тогда Угедей избрал воеводу мужественного и благоразумного, по имени Байдо (Батый), дал ему 30 000 воинов и велел следовать по тому же пути против Султана, который считался могущественнейшим из царей Азии.

В три дня Батый прибыл с 30 000 татар в Турцию и узнал, что Султан, который разбил первый 10-тысячный отряд, уже умер и что ему наследовал сын его, Гюатетдин. Когда новый султан узнал о приближении татар, то собрал войско, какое мог, и нанял неверных. В числе прочих были у него 2000 латин под предводительством Яна Лимината, уроженца острова Кипра, и Бонифация де Кастро, уроженца генуэзского. Кроме того, он обратился за помощью к соседним государствам и, составив таким образом многочисленное войско, выступил на татар. Татары приняли сражение, разбили турок при Конседраке (Concedrack) и овладели Турцией в 1244 году.

В этом событии и заключается существенное начало истории таджиков-магов Мидии, называемых татарами. Все, что не признавало ислама, бежало от огня, меча, насилия и грабежа фанатиков-мусульман на границы единоверных персов-магов. Степи Мидии и Ассирии ограждали Персию. Ислам двигался к северу. Религиозные и династические междоусобия ослабили в Азии могущество Греции, ислам проник в недра роскошной природы, к богатому населению Малой Азии, и водворился в ней. Здесь образовался первый Туркестан, Туркмения, или Турция. Древняя Икония обратилась в столицу султанов под названием Кониех. Здесь покорены мечом и страхом новые прозелиты и данники до вершин и за вершины Кавказа.

В начале XII столетия грузинский царь Давид, прозванный восстановителем, сверг иго турок. Армения также искала помощи в победах его и соединила с ним свои силы. Давид освободил и ее. Димитрий, сын Давида, и потом Георгий III, сын Давида III, продолжали успешно борьбу с турками, но Армения была уже в полной зависимости от Грузии. Сатун, правитель Армении, живший в ее столице, городе Ани, замыслил освободить отечество свое от подданства.

В это время в Адербиджане¹²⁰, древней столице Мидии, родине Зердуста, где был главный рассадник гебров-магов, владетелем был ата-бег Идь-Дегиз.

Сатун обратился к нему за помощью. Мидийские магалы под предводительством Иль-Дегиза поднялись на Грузию, но безуспешно. Грузинские князья, по единоверию, были в союзе с русскими: дочь Георгия III, Тамара, была выдана замуж за князя Георгия, сына великого князя Андрея Боголюбского¹²¹. Тамара наследовала престол. При ней Грузия овладела всеми землями до Аракса. Князь Георгий Андреевич и сын Тамары, Георгий Лашха, проникли в Мидию (Кизильбаши) и вывели из взятых городов Ардебиля и Маранда множество пленных.

Припомним вышеупомянутое сказание Викентия Бовезского о первом восстании татар: они были данники царствовавшего (без сомнения, в Грузии) сына пресвитера Иоанна (prtre Jean) и на него восстали под предводительством ата-бега Иль-Дегиза.

Известно, что Ардебиль, исконная столица Азербайджана¹²², и поныне считается всеми остатками гебров за священное место. Нет сомнения, что к нему же должны были привязаться и предания татар-мугулов или магов. Здесь была родина Зороастра или Заратустры, здесь должна была быть и родина мифа Чингиса. По преданию, он родился в Орду-балык. Ардебиль лежит на реке Балык, и, следовательно, в Персидском названии можно видеть изменившееся тюркское или татарское.

Здесь степь зимнего кочевья могулов-муган, называемая персами Таргин или Туран Ташт.

Здесь Пайтаракан (впоследствии Байлакан), город и древняя область Бактра, обнимавшая и Богован, или Баг’к-гег (Баку), обитель бога огня.

На Муганской степи, сосредоточив свои силы под предводительством Чамархана, могулы перешли Джейхун (Аракс, а не Амударья), двинулись первоначально на Грузию, и потом на союзницу ее Русь, не затрагивая еще Турции. Но этот поход был только временным мщением. Сюда должно отнести и сказание, по Абульгази, о восстании Чингиса на Хорезм, т.е. Грузию, за избиение послов. Это самое сказание относится и к русам, союзникам Грузии в войне против магов-мидийцев. Половцы же, смешение христиан и мусульман, по найму ли, или по зависимости, также стояли за Грузию против магов.

При Тамаре как Грузия, так и зависевшая от нее Армения под управлением князей Орбелианов, живших в столице Ани, были спокойны и обеспеченны. После нее наследовал престол сын Георгий Лашха и по смерти своей назначил преемником сына своего, Давида, но сестра его, Русудана, завладела престолом.

В это время, вероятно, турецкий султан Джелалат-дин¹²³ (тот же Alladin) поднял мусульманское оружие на новые победы с тем, чтобы возвратить Армению и Грузию, которые до Давида Восстановителя были уже под властью турок. В этом предприятии, как мы видели из описания Гайтона, он столкнулся с посланными Угедеем войсками — должно полагать, на помощь уже Грузии, против ислама, общего врага и христианству и гебраизму.

По восточным сказаниям, начал войну с могулами, или татарами, султан Гайатэтдин, наследовавший Джелалатдину¹²⁴:

В 640 году от эгиры (1242) Гайатэддин предпринял войну против могул, которые в соседстве с границами его владений жили до сих пор в мире с ним. Он собрал значительное войско, в числе которого были греки, франки и грузины. Он двинулся в Армению и дошел уже до города Аршаджиана, но здесь встретил войска могулов. При первом столкновении все христиане, бывшие в его войске, отступили, и сам он принужден был бежать.

Таким образом, истина собирается по зерну.

Теперь выпишем из Гайтона круг преобладания собственно каганов гебров мидийских, иди магов-татар, и местность Катая.

Гл. XLVII. Столица Тимурхана, шестого кагана (empereur) татар, находится в Катае (Cathai), в величайшем городе Ионе (Jons), который построил его отец (Хубилайхан).

Великому Кагану (le grand empereur) подвластны три хана (roi ou princes), управляющие обширными областями:

Чапар (Chapar) управляет Туркестаном, и он ближе всех к области кагана.

Гогтай (Hochtay) управляет Команией.

Карабанда (Carabanda) управляет в Великой Азии (Asie Majeure), и его столица в Тавризе.

Заметим, что Гайтон, сообразно древней греческой географии, разделяет Азию на две части:

Азия разделяется на две части: одна называется Asia hasse (т.е. l‘Asie mineure), Малая Азия, в которой живет каган (император) и два упомянутых хана (rois), Чанар и Гогтай, другая часть называется Великой Азией (Asie majeure), в которой живет Карабанда.

Это подразделение подвластных каганам стран соответствует вполне и различию народов, и различию их верований.

Сам каган в недрах владений, в Ани, древней столице коренной Халдеи (Гахти, Колхиды). Столичная область в армянских летописях носит название Котаи¹²⁵.

Чапар управляет Туркестаном, но не Закаспийским, которому по это время никто не знает пределов¹²⁶, а областями магометанской Турции в Малой Азии.

Гогтай управляет Команией или Кипчаком, то есть покоренными странами на севере Кавказа.

Карабанда — Мидией, от Аракса до границ Персии, и Багдадской областью.

Нет сомнения, что единоверная Персия имела своих независимых шахов, Сирия — своих меликов, а Египет — своих суданов.

О Катайской ли области на Кавказе или о Небесной империи сообщает Плано-Карпини следующие сведения:

Kamau же суть язычники, которые имеют свои особенные письмена Нового и Ветхого Завета и жития св. отцов, а также пустынножителей, и здания наподобие церквей, где в свое время совершают молитву. Говорят, что у них есть свои святые, и они поклоняются единому Богу, чтут Господа нашего Иисуса Христа и веруют в жизнь вечную, но не принимают крещения святой водой (sed non baptisantur). Чтят Священное наше Писание и веруют, любят христиан и делают большие церковные подаяния.

Венецианца Марко Поло нельзя признать за ‘Historien recommendable pour sa fidlit’ {Историка, имеющего репутацию достоверного (фр.).}¹²⁷ в отношении сведений о Татарии, Китае, Японии, Восточной Индии и Африке. Географы Средних веков, переписчики и издатели трудились над ним в особенности. Но он был лично при дворе Кублая или Хубилая, le plus grand Roi des Tartares, autrement dit le Grand Cham, qui signifue Roi des Rois {Самого великого Короля Татар, т.е. Великого Хана, что значит Короля Королей’ (фр.).}.

В издании Бержерона, гл. XI, при кратком описании Малой Армении Марко-Поло пишет:

Итак, Малая Армения есть первая страна, в которую мы вступили¹²⁸. Есть две Армении: Великая и Малая. Малая Армения платит дань татарам. В ней мы нашли царя царей (le roi des rois), управляющего царством справедливостью.

Эти последние слова о местопребывании кагана Кублая в Малой Армении в тексте выпущены как дикая несообразность: мог ли китайский император династии Юань, Ши-цзу, признанный всеми хинологами за Кубилая, жить в Малой Армении?¹²⁹

К счастью, об этой явной несообразности, находящейся в рукописи, Бержерон упомянул в выноске.

Таким образом, местность так называемой Золотой Орды и по всем данным истории и географии определяется в Малой Армении в области Котаи на р. Ахуреан (Западный Арпачай), где некогда был великолепный храм гебров магов (муг-ли, мугул), носивший название Багаран (обитель богов), и где присутствовал их царь-первосвященник (cohene), по выражению Рюйсбрека — ‘Gouverneur des peuples par le moyen des augures’ {Правитель народов, предназначенный свыше (фр.).}. В развалинах города Аии(?), где был престол Багратидов и патриархов армянских, которых миссионеры называли несторианскими, должно искать и Алтын-Тахт, т.е. золотой престол каганов, но не мнимую Золотую Орду, о которой ни одна летопись не упоминает.

Как у персидских шахов сохранился еще непременный обычай переезжать в летнее местопребывание, так у каганов или у ханов выезд в известное время на становье вне постоянных столиц составлял обычай религиозный: это было то же, что и израильское становье в кущах в воспоминание странствия по пустыне.

Еще и поныне празднество кущей, под шатрами, совершается с пальмовыми ветвями и пучками лоз в руках, разводится огонь и народ израильский берет свои священные книги, обносит их вокруг пламенеющей купины три раза и потом в очищение грехов пляшет и ликует вокруг огня.

Все это напоминает поклонение огню и кусту, религию магов, истекшую из гебраизма, но не фоизм и не ламизм монголов.

Китайские ман-гу в их почиющем быте остаются столь же далеко от событий IV и XIII века, как и от современных. Россия боролась в продолжение полутора века не с этими монголами и не собственно с татарами, а с чудовищным мидийским миром гебров-магов. И должно сознаться, что без появления нового чудовища — ислама,— может быть, вся Европа также поклонялась бы кусту и совершала бы, по выражению летописи, ‘чингискановы волошбы’.

ПРИМЕЧАНИЯ

Публикуется по: Вельтман А. Маги и мидийские каганы XIII столетия. М.: В Университетской типографии, 1860.

Третья часть из авторского сборника ‘Исследования о свевах, гуннах и монголах’. Она посвящена древней религии в Мидии и Парфии. Совершенно новаторская для своей эпохи.

Примечания автора.

¹ Amm. Marc. L. XXXI, 2.

² Just. L. XLI, 1,2,3.

³ lorn. De Getarum sive Gothorum origine. Cap. 24.

⁴ lorn. Cap. IX.

⁵ ‘Und endlich darf nicht unbermekt bleiben, dass der Name Mongol oder Mungchu vielleicht auch nichts anders ist, als der Name Mandschu, in welchem letztern, der Kehllaut in der Zischlaut bergegangen ist’, т.е. ‘И наконец, нельзя не заметить, что слово монгол, пожалуй, не что иное как манчжу, в котором гортанный звук переходит в шипящий’ (нем.). (Das Sprachgeschlecht der Titanen, von J. Ritter von Xilander.)

⁶ Записки о Монголии, монаха Иакинфа. Ч. III. Стр. 2.

⁷ Так, например, проложены походы Александра на: Carte des marches et de l’Empire d’Alexandre le grand, dresse pour l’ouvrage de M. de S-te Croix, intitule: ‘Examen des Historiens d’Alexandre’, par J.D. Barbie du Bocage.

⁸ Hist. Geneal. de Tatars, 1726, par D… page 451, not. (a). В рус. акад. переводе — т. 2, стр. 83.

⁹ Армяне называли таджиками — dadjig — все южные кочевые племена туркменов и курдов. Dulaurier в ‘Bibl. Hist armeninne’ приводит толкование этого слова д’Оссоном и Нейманом (‘Transi, from the Chinese and armenian’). Первый говорит, что сирийцы называли некогда арабов tayoye, a второй слово таджик производит от китайского ta-yue. Исторические и филологические толкования хинологов вообще сомнительны. В ‘Boundehesch’, или ‘Космогонии парфов’, значение названия таджиков объяснено: ‘Джемшид, имея уже жену Джаме, взял себе в жены и дочь Дива (демона), а сестру свою, Джамек, отдал за Дива (демона). От этих сочетаний произошли племена проклятые, нечистые, черные. Когда явился Феридун, он изгнал этих таджиков (по родоначальнику их Tadj) из стран Ирана’.

¹⁰ К Иафетову племени принадлежала и Албания. По Страбону, местность Албан была по левую сторону Куры. ‘Когда нужно было вести войну, албаны соединялись со степными соседями и с иберами. Они поклонялись Солнцу (Митре), Юпитеру (Ормузду), и в особенности Луне (Маг), которой храм был в соседстве с Иве-рией. Главный жрец в достоинстве первый по царе управлял не только священной областью, но и всеми жрецами прочих мест’.

¹¹ По Хондемиру, придворному врачу и визирю Ходже Рашиду поручил собрание летописей султан Махмуд-Газан, но название султана и имя Гассана, вероятно, получил он, приняв со всеми мугулами ислам: ‘Газан-хан звездою своего восшествия (1266 г.) осветил мир, и в тот же день издан был ярлык, которым повелевалось мугулам ниспровергнуть основания неверия, принять высочайшую мусульманскую веру’. Сочинение Рашида Джами-ут-Таварих (собрание летописей) заимствовано частью и из сочинения Ала-уд-дина, описывавшего историю завоевателя мира (т.е. Гулагу-хана)’ (‘Ист. монг.’ В. Григорьева).

¹² Что значит, говорит Хондемир по-турецки, собрание князей, нойонов и всех вельмож мугульских. Нет сомнения, что персиянин исказил название народных сеймов, которые и в Азии были в Юрьев день.

¹³ Здесь прозвище лик Божий ясно относилось к божеству на белом коне.

¹⁴ Смотри Зендавесту.

¹⁵ Hist. de Gorgie, par M. Brossel.

¹⁶ История монголов, перевод с персидского В. Григорьева.

¹⁷ Asie, par J. Andriveau Gonjon.

¹⁸ См. ‘Путеш. в Хиву’ Н. H. Муравьева.

По сношению кайсаков с узбеками, узбекские колена, кипчак и найман, считаются и в числе киргизских. По родословной Абуль-гази, киргизы также ведут свои происхождение от Чингисхана.

¹⁹ По Ксиландеру (Das Sprachgeschlecht der Titanen), ‘китайцы называют Тибет Thu-fan, что можно читать также Thu-po или Thu-bo, т.е. Tobbot. Монголы же эту страну называют Tanggut, bei Tanggut kann aber auch an Tung-chu, Donki und die verwandten Tungusen gedacht warden. Под словом тангут можно также Тунг-чу, дрики и другие родственные тунгузам племенам подразумевать’ (нем.). (S. 382).

²⁰ ‘Die Nogai nennen sich selbst Mankat’, т.е. ‘Нагайцы сами называют себя манкат’ (Das Sprach geschl. der Titanen, S. 358).

²¹ По Абульгази — Судай-Багутур и Чен. По Хондем. — Субе-дай и Джебе, по русским летописям — Субедай.

²² По Хондемиру, Чингисхан оставил сей тленный мир в 654 году Эгиры, и след. — в 1256 году.

²³ Нет сомнения, что это разведование потребовал Иван IV по европейским сведениям. В доставленной сказке и росписи они упоминают, разумеется, по слухам, о находящихся на юге царствах — Турском, Тунгуцком и о царстве ‘Город-шар, а царь в нем Темир железный’.

Карамзин объясняет, что Город-шар есть Кашгар, но должно скорее принять Город-шар Темира Железного за Темир-Хан-Шура, столицу могучих аварских ханов (Ист. гос. росс. Т. IX. Прим. 648).

²⁴ Под названием половцев и куман должно понимать древних козар, которые населяли Крым и степи по Кубани и Куме. С VIII столетия они были под влиянием иудейства, исламизма и шягмунизма и в XIII столетии составляли смесь различных языков. Анна Комнина пишет, что куманы и печенеги были народы одного языка.

²⁵ Троицкая летопись.

²⁶ Ипатьевская летопись под 1266 годом. Там же: ‘во всех землях русских и угорских’, ‘волхвы угорские’. При этом случае летописец, по рассказам новгородца Гуря Тогоровича, смешивает Угру Северную (Ингрию) с Угрией Кавказской. ‘Суть горы идучи к Лукоморью, им же высота до небеси, и в горах тех ключ велик… се суть людие заклепаны Александром Македонским Царем, яко же сказа о них Мефодий Паторийский…’ и т.д. Упоминаемое Лукоморье относится к набережным Крыма в соседстве Кавказа, по которым и половцы назывались лукоморскими или лукоморцами. См. Ипатьевскую лет. под 1193 годом и Киевскую летопись в ‘Ист. гос. росс.’ (Т. III, прим. 74).

²⁷ ‘Гог и Магог,— пишет монах Бакон,— о которых упоминают Иезеккиль и Апокалипсис, заперты в этих странах, как говорит св. Иероним. Гог, народ скифский, живущий между Кавказом, Меотидой (Азовским морем) и Каспийским морем, простирается до самой Индии. Все, зависящие от князя Гога, носят название магог. Орозий и некоторые другие предсказали, что жиды этой страны будут истреблены’. Бержерон, по Joinville, Nangis и другим, говорит, что Гог и Магог Священного Писания собственно то же, что goths и magoths.

²⁸ Различные писания имени Амона.

²⁹ Солончак по-арабс. млух.

³⁰ Плано-Карпини также упоминает об этом очищении посредством прохождения чрез огонь: ‘Когда надлежало нам идти ко двору Батыя, то нам сказали, что мы должны пройти через два огня. На это мы никак не соглашались, но они сказали: ‘Ступай без опасения! Это мы делаем для того, что ежели вы имеете злой умысел против нашего Государя или носите при себе яд, то огонь истребляет все злое’. — ‘Если так, то мы готовы’,— отвечали мы’.

³¹ Дева-с— название божества втримуртизме Индии.

³² Это, собственно, религия зендов. ‘По всем соображениям исследований,— говорит Анкетиль,— я убедился, что зендский язык был в употреблении еще до Р.Х. по преимуществу в странах по западную сторону Каспийского моря: в Мидии Северной или Адербиджане, в Грузии и Иране’.

³³ Zend-avesta. Т. I. Part. 1. P. CCCXIX.

³⁴ По-арм. хур, по-зендск. — хуро.

³⁵ Этот священный куст Хом родится в горах Ширвана, Гиля-на, Мазандерана и в окрестностях Иезда.

³⁶ Jescht-Sades. XXXIX. В Индии Хом значил жертва Агни или стихии огня.

³⁷ И тот же Митра гебров, или Meher, y армян то же божество огня называлось Мигир, и храм его был в Багариндже или Багаяриче, в Дерджинском округе Верхней Армении. По-арм. Хур-Ормездакан — огонь Ормузда. Хур, по-зендски Хуро, называется сыном Ормузда (Моис. Хорен., перев. Н. Эмина. Прим. 344).

³⁸ Рюйсбрек не понял, что это название относилось к верованию, и упрекнул татар собственным невежеством (Chap. XVIII).

³⁹ В предании о Дженгисе (Haiton. Hist. orientale) есть намек на коренное сказание об исходе из египетской земли. Дженгису явился во сне воин в красной одежде на белом коне (Мифра парфов) и повелел ему покорять страны. Но море мешало. Тогда воин повелел морю отступить на 9 шагов и дать проход Дженгису с народом.

⁴⁰ D’Herbelot.

⁴¹ Название от siraci, которые жили и по Каспию и при Азовском море.

⁴² Этот город алан-яссов был покорен татарами при помощи русских князей в 1277 году. ‘Того же лета Дмитрий Александрович Тетяков взял’ (Новгор. лет. — Ист. гос. росс. Т. IV. Прим. 159).

В путешествии Плано-Карпини, совершенном в 1246-1247 годах, упоминается о взятии Ясского города (в 1277 г.): ‘Но народы, противящиеся по сие время татарам: великие инды, манги (mangie), часть азии и из Катаев яссы (et de Cathays les Sayes)’.— Карамзин полагает, что ныне этот город — Дедух или Дивень (?).

⁴³ Страна по северную сторону Кавказа.

⁴⁴ Вероятно, из Лиона, куда папа Иннокентий IV удалился в 1244 году от преследований императора Фредерика II под покровительство Людовика, прозванного Святым, и где оставался до 1250 года.

⁴⁵ Здесь необходимо, однако же, привести и слова Густинской-Прилуцкой хроники XVII века, составляющей исторический сборник о Западной Руси из русских, польских и иных источников. В этой хронике поездка Даниила Романовича к Батыю отнесена к 1244 году: ‘Даниил пойде к Батыю чрез Киев, в Киеве бо тогда бе Дмитро Ейконович (в Ипат. летоп., откуда почерпнуто это сведение,— Ейкович), воевода Ярослава Всеволодович Московского (вместо Владимирского).

Под 1246 годом (вероятно, по запад, изв. о путешествии Плано-Карпини): ‘В сие же лето посла Иннокентий Папа послы своя, намолвляя Батыя с татарами креститься. Он же отвеща: ‘Не полезно есть храброму народу креститься, иже любят кровь проливати, а христиане понеже всего возбраняют, сего ради не храбры во брани».

Под 1247 годом: ‘Данило Романович, по славной победе в чехах, начат славен быти, яко и папа Римский величаше его и приела ему свое благословение и знамена кролевские… и коронова его на кролевство русское легат папежа Иннокентия Четвертаго, во граде Дорогочине (вместо Холма)’.

‘В сие же лето убиен бысть Батый, царь татарский, во угрех, от Владыслава Святаго, царя угорскаго, иже быть царем по Беле, научен веры Савою Сербским, по Батыю (не разобрал слова) царем в татарех сын его Сартак или Азбек’.

⁴⁶ Wilh. Van Ruysbroek, монах ордена меньших братии, родом из Брабанта. Имя по селению на Самбре Rusbroc, или Ruis-broech, откуда он был родом.

⁴⁷ Мы навлекаем из Рюйсбрека только описания пути, перемешанные рассказами о нравах и обычаях татар, в свою очередь перемешанных с нравами и обычаями другим народов.

⁴⁸ Т.е. Босфор, который по большей части слыл устьем Танаиса.

⁴⁹ С воловьими подводами при конных путь естественным образом продлился, за что же упрекает Рюйсбрек купцов, советовавших ему ехать на переменных лошадях в своих повозках, для избежания медленности перевьючивания, разумеется, не предполагая, что при посольстве будут следовать две воловьи подводы.

⁵⁰ Константин Багрянородный упоминает о крепостях между Херсоном и городом Босфором, между Херсонской областью, отделявшеюся рвом от округов босфорских. Это были пограничные города (крепостцы, стражницы), называвшиеся castellae ju-daeorum или gotherum, ибо восточный принадлежал Босфорскому царству Азии, впоследствии Козарскому, состоявшему из 9 округов, управлявшихся каганами иудейскими.

⁵¹ В предыдущей X главе Рюйсбрек упоминает, что команы имеют обычай ставить на могилу статую, обращенную лицом к востоку и держащую около пупа в руках чашу. ‘Они воздвигают также пирамиды’.

⁵² Название Каф-чак (страны на севере от Грузии) упоминается и в армянских летописях, khaph’tchig означает вообще египтян, эфиопов, мавров (Chron. De Matthien d’Edesse, par E. Dulaurier).

⁵³ Смешивая Хазарию Черноморскую с Карпатской, Плано-Карпини упоминает и о Греции.

⁵⁴ У азиатских писателей-бертасы, вероятно парфасы (араб.). По Массуди русы (при Святославе) явились на кораблях на Каспийском море, изгнанные жители Аррана, Адербиджана и Байлакана бежали в степи Bardaas, в Гилан, в Горган (Грузию) и Тебристан.

⁵⁵ Арабск. Хавар-земи могло значить земли по Гебру, или земли Гебров (евр. Хавер). Это название Грузии было известно уже при Александре Великом.

⁵⁶ Рюйсбрек называет Грузию и Curgie и Geogie.

⁵⁷ Название куманы, кажется, неизвестно восточным писателям.

⁵⁸ Персидский город Казбин основан, по преданию, калифом Муктеди-билла-Муса около 867 года (1489) и был местом казни и ссылки. Шах Тахмас в 1577 году, не имея возможности защитить Таврис против Солимана Великого, перенес столицу в Казбан, близ горы Alouvent (Voyage en Perse, par Chardin).

⁵⁹ Обычай выезжать из столицы в стан в летнее время был некогда обычаем религиозным, что объясняется ниже, этот незамеченный обычай становать в некоторое время лета сохраняют шахи Персии.

⁶⁰ ‘Les Turcs appellent ces peuples Cherkes, et quelques geographies orientais donnent a ce peuple la dnomination de Pengdagui’ (Chardin. T.1, P. 118). ‘Турки называя этих людей Черкесы, и некоторые восточные географии давали этим пародам наименование Пен-Даги’ (фр.).

⁶¹ По обычаю, искони лошади и подводы для послов брались от селения до селения, дня через два, три был отдых, обычный дневной переезд от 10, 15, 20, 30 верст, редко случается до 40 верст, смотря по удобству ночлегов.

⁶² По обычаю называть страну по главному городу казаки столицу богдыхана прозвали городом Большим Китаем, в середине которого стоит Магнитовый город: ‘а город Китай и Магни-товый стоит на ровном месте, а кругом его река, а имя ей Юхо, а впала в Черное море (Желтое?). От большого Китая до Чермного моря ходу 7 дней’.

‘Царство Город-шар, а царь в нем Темир Железный: а то царство недалече от Бухар’. Без сомнения, Темир-хан-Шура. Этот Город-шар соседствует и с Тунгусским царством.

⁶³ Штриттер.

⁶⁴ По-волошски: начальник города — капитан де тырк, начальник почты — капитан де почт.

⁶⁵ Для обеспечения прокладки Кавказа на границах Китайской империи следует ученое географическое сведение, что Кавказ в протяжении своем от запада на восток царствует по обе стороны Каспийского моря — ‘Qui regne de part et d’autre de la mer, depuis l’Occident jusqu’en Orient’. Таким образом, Кавказ кочует с места на место. Во время походов Александра Великого по Азии Кавказ при верховьях Инда, во время поездки миссионеров в Золотую орду — Кавказ при верховьях Оби и Енисея.

⁶⁶ Каг’тигские горы или Халдейские. Иосиф Барбаро в путешествии своем 1436 года в Тану пишет, что позади острова Кафы (Крыма) по берегу Великого моря находится Gothia, a за ней Алания. Карталинию он превращает в Gothalani и производит от gothi и alani, упоминая, что эти земли принадлежали аланам, но готы завладели ими.

⁶⁷ Так называется Китай по-татарски.

⁶⁸ Иоанн Дука, царствовавший в Никее.

⁶⁹ По Хондемиру и сказаниям Ала-уд-Дина-Ата-Мелик-Джувейни (в его ‘Истории завоевания мира’), о командировании Кублая не упоминается. Менгу-Кзан отправляет для победы брата, Гулагу, в Иран. Первым подвигом его было ниспровержение могущества молахедитов или измаилитов (ассасинов) ала-мутских. Все победы Гулагу происходят в Сирии и Малой Азии (Рум). ‘Ист. монг.’ В. Григорьева.

⁷⁰ Очень естественно, что по китайским летописям император Сян-Цзун, признанный отцом Иакинфом за хана Мынке (т.е. Мангу), распорядился иначе: в 1252 году он отправил Хубилая для завоевания Бирманского царства Дали (?), князя Тологай-Сакила — для завоевания Индии, а иных князей и генералов — для завоевания Маласи, Хивинского царства, Индостана и Кашемира (?) и т.д. ‘В 1253 году (по китайским летописям?) послал Бицик-Берке сделать исчисление народа в России’. По русским же летописям, численицы прибыли в Русь в 1257 году, и именно в тот самый год, когда ‘наста в татарех новый царь Улавич (Улавчей?) или Занабек (Джанибек?)’, и когда ‘все князи поехаша в татары (в Орду) и, чтивши Улавчея, приехаша в свою отчину’. ‘Той же зимы приехаша численицы’, или: ‘от него же, Занабека, посланы быши численицы на всю Русскую землю’.

Из всего этого видно, что Сян-Цзун соображался, однако же, с татарскими и русскими летописями: Абульгази пишет, что Мангу послал Каплая с войском на восток, Сян-Дзун послал Хубилая по невозможности покорять Китайское море и бирманов. По Абульгази, Гулагу отправлен на Запад, Сян-Цзун отправляет князя То-логая также к Западу покорять Индию, и в дополнение генералов Детортая и Салиху-Торху — покорять Индостан и Кашемир.

Грузинская летопись также знает Хубилая и Гулагу, но под именами Кубул иУло, и не какбратьев, а каксыновей Мангу-Каена, который старшего сына Кубула посылает на Запад — воевать Вавилон, Багдад, Египет и все, что есть на западе, а меньшего сына Уло — на восток, воевать Индию (?). Но Кубулу не хотелось идти на восток, а потому он и поменялся с братом назначением с согласия отца. Мангу дал Кабулу и Уло 6 мириад всадников с их семьями, имуществом и стадами. С этим войском, снабженным всем необходимым, Уло прошел Иран, Туран, Джихун, Корасан, Ирак, и достиг наконец крепости Аламут, которую немедленно начал осаждать. Между тем Мангу умер в Катае (Khatai), Кубул вступил на престол каенов, и несмотря на это, Уло также был провозглашен каеном областей, управляемых номнами (наибами), а именно: Ромгуаро (Romgouaro) или Корсана, Ирака, Адербиджана, Мовакана, Барда, Ширвана, всей Грузии, Кахетии (Khiath?) и Великой Греции до Азии (область Азии?) и т.д.

Таким образом, китайские летописи не согласны и с грузинскими насчет подвигов Галагу, Талогая или Уло.

⁷¹ Прим. 52 к переводу Барбаро В. Семенова.

⁷² Шарден в своем путешествии в Персию называет карталинов caracioles, или caracherkes.

⁷³ Здесь можно прибавить сведение Геродота, что колхидяне, подобно египтянам, эфиопам, финикянам и сирийцам Палестины, совершали обрезание.

⁷⁴ ‘Le Royaume de Caket et le Carthuel sont dans l’empire de Perse. C’est ce que les Persans appellent les Gurgistan’ (Voyages en Persern, par Chardin). ‘Княжества Кахетия и Картвели входили в персидскую империю. Это то, что персы называли Гурджистан’ (фр.)

⁷⁵ Mar-Gergis. Chardin.

⁷⁶ ‘Столица Грузии (Georgia) Тифлис (Tephelis), к востоку земля Corasmeniens, но они были истреблены татарами. В их земле, по Плинию, жили амазонки. — Грузия и Коразмия граничат к югу с Турцией и Каппадокией’ (Observ. du Moine Bacon).

‘A l’Occident de cette belle plaine (Moane — Муганская степь) est la Curgie (Грузия), ou ont habite autrefois les Crosmins ou Corasmins’ (Rubr., chap 50). ‘На Западе от этой красивой равнины, то есть Муганской степи, находится Грузия, где прежде жили хоразмины’ (фр.).

⁷⁷ Название Георгия, Георгияна, следуя грузинскому наречию (Курки — Георгия) — Коркание — смешивается с названием реки Кура (Kora, Gour, Cyrus). Corcan, по персидской форме названий мест, может быть Кур-Кенд, то есть город Кура (Гори?).

Грузия (Гуржем, Газран) под названием Коразма, то есть страны, лежащей по Куре, известна была уже во время Кира и походов Александра Великого.

По К. Курцию, шестнадцатую область, платившую Дарию 300 талантов золота, составляли Парфия (Адербиджан), Хораз-мия (Гуржем, Грузия), Sogdiana (Гогден) и Ария (Араратская область). Фратаферн, правитель Хоразма, страны, смежной с мас-сагетами и датами, присылал к Александру послов.

По Арриану, Фаразман, царь хоразмов, приехал к Александру с 500 всадников и, объявив, что земля его соседствует с Колхидой и амазонами (гуннами), предлагал ему свои услуги в войне против народов, живших по морю Понт Эвксинский (Черному).

⁷⁸ Масса-Кгети (греч.).

⁷⁹ Voyages de Chardin. T. IX. P. 133.

⁸⁰ Voyages de Chardin. T. IX. P. 146.

⁸¹ ‘Область Cathay граничит с востока с царством Tharsis (Парфия, Адербиджан), с запада — с Туркестаном (Малой Азии)’.

⁸² Назв. Гурия только по форме произношения отличается от Гургия, Георгия.

⁸³ По-угорски писец — iro, ученый писец — ira deac (писец-дьяк).

⁸⁴ ‘Хойхорцы и киданьцы был один и тот же монгольский народ’ (‘Зап. о монголах’ отца Иакинфа. Т. 1. Стр. 205).

⁸⁵ См. ‘Записки о Монголии’.

⁸⁶ По-кит. Thu-fan.

⁸⁷ ‘Создал письмена языка Гаргараци, языка, обильного горловыми звуками, бессвязного, варварского’ (Моисей Хоренский. Пер. Н. Эмина).

⁸⁸ По-индостански гебров называют древним их именем — парси, в Персии — guebran, по-араб. gaur, по-турецки — giaour, по-евр. — haver.

⁸⁹ ‘Qui se conserve d’abord pure dans la Gorgie, l’Iran proprement dit et l’Aderbidjan’, т.е. что сохраняется, прежде всего, в Грузии, бывшей части Ирана, а также в Азербайджане’ (фр.).

⁹⁰ Ясно, что название хоразмы, коразмины соответствует древнейшему коракситы, т.е. живущие по Куре.

⁹¹ Смотрите приложение ‘Об армянском алфавите’ к переводу Моисея Хоренского Н. О. Эмина.

⁹² По-венгерски iras — письмена.

⁹³ Заметим, что о сирийских племенах несториан Катая (Cathay) упоминает и Рюйсбрек (ch. XXVIII): ‘Les Nestoriens qui sont la, ont les livre Sacrez en langue Syriaque, mais ils n’y entendent chose quelconque’, т.е. ‘Несториане, что нахоятся там, имеют Священное писание на сирийском языке, которого они не понимают’ (фр.).

⁹⁴ По-арм. И-Вирк, Веркан — Иркания, греческая форма названия древней восточной части Грузии.

⁹⁵ По-перс. (араб.) муган значит принадлежащий магам.

⁹⁶ Но в Марко Поло она где-то далеко от Тангута, по крайней мере, судя по расстоянию 45-й главы первой книги от 35-й главы второй книги путешествия, находится же в соседстве с областью Sindinfu на реке Quianfu, а по другому чтению — Quiansu. Вообще в путешествии Марко Поло все необычные окончания су в значении река обращены в фу, что дает вполне китайский тон названия.

⁹⁷ Xilander.

⁹⁸ Марко Поло в гл. XXIII о гонцах и посланцах хана, а также о ямах или почтовых станциях на пути пишет, что ‘эти дома называются Janli’. На каждом яму содержится от 300 до 400 лошадей.

О почтовых станциях упоминает уже Геродот. По Ксенофонту Кир, шах Персии (за 500 лет до Р.Х.), устроил на дорогах для станции роскошные и обширные дома. Упоминаемые Марко Поло и Рюйсбреком jani есть ханы или, караван-сараи Персии.

⁹⁹ Здесь в манускриптах, с которых переводил Бержерон, слово hungar(us) употреблено, вероятно, самим Рюйсбреком, по созвучию вместо джукдар, паж, придворный юноша (в готском Ungar, Junker). Ире (Gloss, Suiogoth), изыскивая происхождение слова ungar, junkare (ung, junge, juvenis) в смысле domicellus, juvenis illustrions loci (в древнерусск. — детеск, отрок, в сербск. — юнак), приводит из Страленберга (Desc. Russ. Bor. P. 65), что у татар крымских chuncker значит породу княжескую, но не от Чингисхана.

В древности юноши-заложники, дети подвластных князей, назывались внуками, племянниками. Они и были, собственно, пажами при дворах.

¹⁰⁰ Без сомнения, это была часовня.

¹⁰¹ ‘В начале ноября российские князья выезжали со своей дружиной из Киева в другие города, которые у них вирами (горами) называются’, и пр. (Штритер о славянах).

¹⁰² По Рюйсбреку — Caracarum, по Абульгази — Carakum, где Угедай-хан построил великолепный дворец, по Плано-Карпини — Cracirum. По Марко Поло — столица Cambalu, a долина, куда Ку-блай выезжал становать Caciamordin.

¹⁰³ В вершине равнины, простирающейся от Арпачая по Араксу до самого подножия Арарата.

¹⁰⁴ Близ развалин Ани развалины монастырей Кармир-кенд и Кармир-Килиси. Может быть, здесь и был Кармир-ванк, где жил патриарх Григорий II. Григорий III основал свою обитель в Громглае. В северо-западных крутизнах гор Алагез, на р. Каранга, г. Хорум, а подле в горе развалины замка Хорум.

¹⁰⁵ В столице хана Рюйсбрек встретил молодого русского зодчего, который был превосходным знатоком строительного искусства, столь уважаемого и требуемого татарами, а в Каракоруме — золотых дел мастера, парижанина Гильома Буше.

Плано-Карпини упоминает также о состоявшем при дворе хана в Каракоруме русском золотых дел мастере Козьме, который в бытность его делал к посаду хана Куине престол, дивно вырезанный из слоновой кости и украшенный золотом и драгоценными камнями. А также он резал для хана печать.

¹⁰⁶ Muid вообще — сосуд и мера напитков, от лат. modium.

¹⁰⁷ У Рюйсбрека serpens dore.

¹⁰⁸ У кавказских народов кумыс значит вообще все квашеное, бродящее, квас, арак по-волошски — ракю (водка), по-русски — ракия, все перегонное после затора, квашенья и переброженья. Арак есть то же слово с членом: аль-раки, ар-раки.

¹⁰⁹ Зала эриванского дворца, называемая зеркальной, кажется, может служить образцом описываемой архитектуры, если обыкновенный мраморный фонтан заменить в ней серебряным, в виде дерева.

¹¹⁰ В следующих главах, как мы видели, Рюйсбрек называет эти горы Кавказом, со слов жителей.

¹¹¹ Собр. путеш. к татарам Д. Языкова. Плано-Карпини, стр. 123.

¹¹² Название иудеев принадлежит только двум коленам израильским. Несмотря на это, прочие 10 колен евреев, выселенных из Палестины в Мидию, обычно прозывались на Востоке также иудеями, по различному произношению: (см. Gesch. d. Skythen, Halling) джюджь, джуди, джаф, jits, zeht, getes, chaty. Европейские формы названия сообразны были этим.

¹¹³ См. Геродота.

¹¹⁴ По Виргилию, кроме него, Нил, истекая из гор Индии, протекает в соседстве Персии.

¹¹⁵ Tragus Pompejus.

¹¹⁶ Procopius.

¹¹⁷ Название хан, кахан, соединенное со значением этого сана — царь, первосвященник,— по сходству с собственным именем Hano, Jehan, Gehan могло породить название Prtre Jean.

¹¹⁸ Бухара от Оренбурга прямою дорогою около 1500 верст, но путь караванов увеличивается от 500 до 1000 верст, потому что они должны для отыскания кормовых мест и питья идти стороною (Опис. обит, российских народов. Изд. проф. Георги со сведений Миллера, Гмелина, Рычкова и пр. 1799 г.).

¹¹⁹ Адер-Бейджан?

¹²⁰ Должно заметить, что собственно Грузию составляли: Карталиния, Гурия, Имеретия и Мингрелия. Абхазия и Албания (между Кавказом и Кубанью), по единоверию и, вероятно, по родству владетельных родов, относились также к Грузии. Нынешняя же Кахетия (по преимуществу степи между Алазанью и Курой), Сомхетия и Карабахская область относились к магалам гебров или иверов. При Тамаре с помощью русов Грузия овладела этими странами по Аракс.

¹²¹ В истории Грузии упоминается, что он был сын царя и великого государя Руси, Андрея, которому повиновались 300 царей. По смерти отца, гонимый дядей Всеволодом (Sawalth), он жил в Кипчацком царстве, в городе Свиндже (Swindji).

¹²² Ныне ханства Адербиджанского.

¹²³ Абульгази называет султана Джалаль-эд-дина шахом Хорезма. Мы уже упомянули, что Choresme есть древнее название Грузии.

¹²⁴ D’Herbelot. Bibl Orientale.

¹²⁵ Эта область была всегда целью борьбы между династиями. ‘История Армейской области’ Шопена. Стр. 258.

¹²⁶ Который, во всяком случае, и существовать не мог до распространения ислама за пределы Персии.

¹²⁷ Bergeron.

¹²⁸ Марко-Поло приехал в Азию на корабле с обратным посольством нескольких венециан от хана к папе и вышел на берег Малой Армении.

¹²⁹ Мы уже упомянули, что в старинных кодексах буквы f и s очень сходны, это дало возможность издателям китаизировать азиатские названия мест по рекам с придаточным Su (вода, река). Все Su обращены Марко Поло в Fu: Pian-Fu, Sindin-Fu, Quian-Fu, Quelin-Fu и пр. и пр.

Маги и мидийские каганы XIII столетия

Вступление

Монголы и Чингисхан

Путь от Солдая к хану Сартаку

Путь от Сартака до Батыя

Путь от Батыя к Мангу-хану

Приезд в столицу Мангу-хана

Родина татар-магов и мидийские кеаны или каганы

ПРИМЕЧАНИЯ

Читайте также: