ЛИТЕРАТУРНЫЕ И ЖУРНАЛЬНЫЕ ЗАМЕТКИ
ЛИТЕРАТУРНЫЕ И ЖУРНАЛЬНЫЕ ЗАМЕТКИ
II
III
К друзьям
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Литературные и журнальные заметки, Некрасов Николай Алексеевич, Год: 1843
Время на прочтение: 10 минут(ы)
Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах
Том двенадцатый. Книга вторая. Критика. Публицистика (Коллективное и Dubia). 1840—1865
С.-Пб, ‘Наука’, 1995
<,…>, В редакцию ‘Отеч<,ественных>, записок’ доставлено неизвестно кем несколько чрезвычайно любопытных литературных новостей и известий. Не ручаясь за их достоверность, мы тем с неменьшим удовольствием даем им место и теперь, и на будущее время (ибо нам обещано продолжение таких статеек) в постоянном отделении ‘Смеси’ ‘Отеч<,ественных>, записок’ под рубрикою ‘Литературные и журнальные заметки’.
Вот на первый раз четыре подобные известия. <,…>,
Говорят, что деятельность наших писателей жалка и ничтожна в сравнении с французскими и германскими писателями. Справедливо ли это? Мы наверное знаем, например, что один молодой русский сочинитель, не более как год назад сидевший еще на школьной скамье, а теперь уже пользующийся в литературе достаточною известностию, написал для сцены 12 оригинальных драм, из которых, говорят, в особенности одна — ‘Рюрик и Синеус’ — отличается глубоким знанием того времени и вообще красотами первостепенными. Он же перевел 15 драматических пьес с разных языков и кроме того произвел до сотни лирических стихотворений.
Также из верных источников известно, что другой русский писатель из знаменитых, беспрестанно печатающий свои романы и повести, приготовляет теперь к печатанию три романа в 6 частях каждый, 37 повестей (30 итальянских и 7 русских) и замыслил 21 драматическую фантазию.— Перед такими плодовитыми русскими сочинителями не только французские и германские писатели, но и сам Лопе де Вега преклонил бы колени!
‘Романтическая’ поэзия не совсем умерла на Руси — она только заснула было с большого поэтического разгула, а теперь просыпается и, — новый Эпименид — не зная, что писалось и читалось на Руси во время ее сна, снова запела свои удалые и хмельные песни. Вот одна из них:
Где вы, товарищи? Куда занес вас рок?
Вы помните ль, как мы, хмельной отваги полны,
Собравшись в дружески-отчаянный кружок,
Шумели, будто бы в речном разливе волны?
Тех дней не воротить!.. Всему своя пора!..
Они исчезнули, как светлое виденье…
Блажен, кто пьянствовал от ночи до утра,
Ковшами черпая из бочек вдохновенье!
Блажен, стократ блажен!.. Встречая новый год,
В мечте я прошлые года переживаю,
Беспечные года возвышенных забот
И издалеча к вам, товарищи, взываю!
Примите дружески-бурсацкий мой привет,
Порыв души моей студенческой и чистой!
(Студенческой, друзья! Хотя мне сорок лет!)
За ваше здравие и счастье ваш поэт
Пьет херес бархатный и чудно-маслянистый!
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: ОЗ, 1843, No 1 (ценз. разр. 31 дек. 1842 г.), отд. VIII, с. 53—54, без подписи.
В собрание сочинений включается впервые.
Автограф не найден.
Атрибутировано Некрасову: НЖ, с. 159—161.
Юмористические ‘Литературные и журнальные заметки’ (другое название — ‘Журнальные и литературные заметки’) печатались в ‘Отечественных записках’ 1842—1843 гг. при ведущем участии В. Г. Белинского. Открывая эту рубрику в июльском номере журнала 1842 г., критик писал: ‘…время от времени попадаются в журналах вещи курьезно поучительные, по поводу которых иногда невольно раздумаешься о том и о сем. Так как теперь большая часть наших журналов <,…>, известна публике только разве по именам, <,…>, то мы и приняли благое намерение, если не сохранить для потомства, то хоть сделать известными для современников редкости и драгоценности, которые, как оазисы в пустыне, попадаются в мало известных периодических изданиях. <,…>, Все такое мы намерены или пересказывать или просто выписывать с собственными заметками, когда дело требует пояснения, или и без заметок, когда дело красноречиво говорит само за себя. Будучи уверены в занимательности подобных заметок для читателей, мы намерены сделать из них род постоянной статьи, время от времени помещаемой в отделе ‘Смеси’ ‘Отечественных записок’. Так как наши заметки не имеют ничего общего ни с осами, ни с шмелями, ни с трутнями, ни с комарами, ни с другими животными, то мы их называем просто ‘журнальными и литературными заметками» (Белинский, т. VI, с. 236—237).
Заметки этой рубрики, помещавшиеся в течение 1842 г., высмеивали отдельные высказывания и публикации ‘Северной пчелы’, ‘Москвитянина’, ‘Сына отечества’ с точной цитацией и указанием источников ‘курьезно поучительных’ текстов.
С начала 1843 г. к полемически-сатирическим миниатюрам Белинского под рубрикой ‘Литературные и журнальные заметки’ прибавились сатирические литературные мистификации и пародии других сотрудников ‘Отечественных записок’. Мистификации и пародии, помещенные в январском номере журнала, обрамлены полемическими заметками Белинского.
Графически выделенные в общем составе ‘Литературных и журнальных заметок’, имеющие особое ‘редакционное’ предисловие (см. начало комментируемого текста) и собственную нумерацию главок (I—IV), эти заметки принадлежат разным авторам. Четвертая главка ‘Журнальный мирлифлёр и Жорж Занд’ принадлежит Белинскому.
Первая главка мистифицированно-пародийных заметок посвящена ‘новой блестящей звезде’, ‘новому могучему поэтическому таланту, в стихах которого сила и светская щеголеватость, яркость и радужность, внешняя художественность формы и кокетливость выражения — доведены до изумительного совершенства’ (ОЗ, 1843, No 1, отд. VIII, с. 53). Имя нового поэта автор решил не открывать, ‘покуда он не пожелает этого сам’. Здесь же помещено стихотворение нового ‘поэтического таланта’ ‘К чудной деве’ (‘Красоты ее мятежной…’) с обещанием ‘со временем’ ознакомить читателей с другими стихотворениями Нового поэта. Это стихотворение, включавшееся впоследствии в ‘Собрание стихотворений Нового поэта’ (СПб., 1855, с. 67) и ‘Первое Полное собрание сочинений И. И. Панаева’ (т. VI, СПб., 1889, с. 44—45), очевидно, вместе с цитированной заметкой принадлежит Панаеву.
I и IV главки мистифицированно-пародийной части ‘Литературных и журнальных заметок’, принадлежащие Панаеву и Белинскому, в комментируемый текст не включаются.
Под маской Нового поэта в ‘Отечественных записках’, а затем в ‘Современнике’ выступали Панаев и Некрасов — как авторы стихотворных пародий, фельетонов и рецензий (Ямпольский И. Поэты и прозаики. Л., 1986, с. 43—45, Бухштаб Б. Я. Некрасов в стихах ‘Нового поэта’.— Некр. сб., II, с. 434—444, НЖ, с. 153—169, Мельгунов Б. В. Некрасов — участник публицистического отдела ‘Современника’.— Некр. сб., IX, с. 22—53). {Маской Нового поэта впоследствии пользовались и другие постоянные сотрудники ‘Современника’: А. В. Дружинин, В. П. Гаевский, М. Н. Лонгинов, П. М. Ковалевский.} Первый фельетон Нового поэта в ‘Современнике’ »Теория бильярдной игры’ и Новый поэт’ написан одним Некрасовым (см. наст. изд., т. XII, кн. 1, с. 273).
Гротескно-сатирический тип поэта-эпигона и графомана, предопределивший основные черты и формы литературного бытования журнального персонажа Нового поэта, был создан молодым Некрасовым еще в 1840 г., в его рассказе ‘Без вести пропавший пиита’, напечатанном в No 9 ‘Пантеона’ под псевдонимом Н. А Перепельского. Необычайная плодовитость ‘пииты’ — Ивана Ивановича Грибовникова, ‘колоссальные’ размеры его ‘творений’, простодушное честолюбие и комическая выспренность — все эти черты позднее были унаследованы Новым поэтом.
Сатирический образ Грибовникова с самого начала был задуман Некрасовым как постоянный персонаж его журнальных выступлений (наст. изд., т. VII, с. 69, 544—545, 547, т. VI, с. 65). Элементы ‘поэтики’ фельетонов и рецензий Нового поэта встречаются и в ранних рецензиях Некрасова, в частности в рецензиях 1842 г. на книги ‘Русский патриот’ и ‘Пять стихотворений Н. Ступина’ (наст. изд., т. XI, кн. 1, с. 39—43).
В 1843 г. Некрасов стал постоянным сотрудником ‘Отечественных записок’. К этому же времени относится его сближение с Панаевым и Белинским. ‘В 1843 году, — вспоминал П. В. Анненков о Некрасове, — я видел, как принялся за него Белинский, раскрывая ему сущность его собственной натуры и ее силы, и как покорно слушал его поэт, говоривший: ‘Белинский производит меня из литературного бродяги в дворяне» (M. M. Стасюлевич и его современники в их переписке, т. Ш. СПб., 1912, с. 352). Уже в апреле 1843 г. Белинский и Некрасов задумали вдвоем ‘смастерить популярную мифологию’ (Белинский, т. ХП, с. 154). Белинский, очевидно, привлек Некрасова и Панаева и к участию в ‘Литературных и журнальных заметках’ ‘Отечественных записок’.
Вторая главка ‘заметок’ возрождает в читательском сознании тип литератора, подобный Грибовникову, и принадлежит, очевидно, Некрасову. Гиперболическая плодовитость обоих персонажей этой главки, ‘тематика’ их творчества и жанровая всеядность, стремительный взлет юного драматурга и переводчика — логическое развитие литературного бытования сатирического образа ‘пииты’.
Автономность двух стихотворных пародий (‘К чудной деве’ Панаева — в первой главке, и ‘К друзьям’ — в четвертой главке), по-видимому, не случайна и указывает на их принадлежность разным пародистам.
‘К друзьям’ — пародия на стихотворение Н. M. Языкова ‘Прощальная песня’ (1829), опубликованное впервые с именем автора в его ‘Стихотворениях’ (СПб., 1833). Идейно-тематически и стилистически пародия близка некрасовским пародиям на Языкова ‘Послание к соседу’ (1844) и ‘Послание к другу (из-за границы)’ (1845). ‘К друзьям’ включалось в ‘Первое Полное собрание сочинений’ И. И. Панаева (т. VI СПб., 1889, с. 17). На этом основании пародия традиционно приписывалась Панаеву и в советских изданиях (Мнимая поэзия. Л., 1931, с. 244, Языков Н. М. Полн. собр. стих. М.-Л., 1934, с. 700, Русская стихотворная пародия. Л., 1960, с. 763, Поэты 1840—1850-х годов. Л., 1972, с. 513). Эта атрибуция основывается на том, что ‘К друзьям’ входило в состав ‘Собрания стихотворений Нового поэта’ (СПб., 1855, с. 6). Однако из множества стихотворений Нового поэта, написанных Некрасовым, некоторые также перепечатаны в этом сборнике (‘Они молчали оба…’, ‘Ревность’, ‘Мое разочарование’) и впоследствии вместе с некрасовским ‘В один трактир они оба ходили прилежно…’ были ошибочно включены в ‘Первое Полное собрание сочинений’ Панаева.
‘Пародии’ Панаева чаще всего — имитации, иронические подражания тому или иному автору ‘гладких и звучных’ посредственных стихотворений, которые, как говорил Панаев — Новый поэт, ‘после Пушкина и Лермонтова’ писать ‘немудрено’ (С, 1851, No 1, отд. VI, с. 80, ср.: там же, No 4, отд. VI, с. 224, Собр. стихотворений Нового поэта. СПб., 1855, с. IX). Типично панаевскими можно считать стихотворения Нового поэта ‘Густолиственных кленов аллея…’, ‘К чудной деве’, ‘К азиатке’. Пародии Некрасова несравненно более остры и определенны, в них мастерски обыгрываются слабые, смешные стороны пародируемых стихов, конкретные неудачные строки. Главная же особенность Некрасова-пародиста (этим он резко отличается от Панаева) заключается в его ‘пристрастии’. Он пародирует не любые слабые стихи, а произведения идейно чуждых или враждебных ему авторов. Типично некрасовские пародии — ‘Послание к другу (из-за границы)’, ‘Ревность’, ‘Мое разочарование’. Большая часть стихотворений Некрасова — Нового поэта не является пародиями (‘О вы, герои биллиарда…’, ‘Беседа журналиста с подписчиком’, ‘Взирает он на жизнь…’ и др.) — Однако все они имеют остро сатирический, полемический характер.
‘К друзьям’ — типично некрасовская пародия. В пользу его авторства говорит и юмористическое предисловие к стихотворению, по содержанию (мотив пробуждения романтической поэзии), интонации и способу включения стихов в текст фельетона перекликающемуся с его фельетонным стихотворением 1856 г. ‘Послание к поэту-старожилу’ (наст. изд., т. XI, кн. 2, с. 114).
‘Редакционное’ вступление к ‘Литературным и журнальным заметкам’ составлялось, очевидно, всеми тремя участниками этого фельетона — Белинским, Некрасовым и Панаевым.
В одной из своих ‘Журнальных заметок’ фельетонист ‘Северной пчелы’, скрывающийся под криптонимом С. Т., иронически цитировал ‘любопытное известие и стишки истинно образцовые’ — всю третью главку заметок со следующим комментарием к ним: ‘Самая студенческая поэзия и приличное ей место в Отечественных записках!’ (СП, 1843, 8 марта, No 52, с. 207).
В ‘Литературных и журнальных заметках’ апрельского номера ‘Отечественных записок’ 1843 г. Белинский писал о ‘Северной пчеле’: ‘Как понимает или как хочет понимать она все, касающееся до ‘От<,ечественных>, зап<,исок>,’, — видно из того, что смешную пародию на пьяно-студентские стихи, напечатанную в ‘Смеси’ Отечеств<,енных>, записок, приняла она за настоящие стихи!.. Впрочем, может быть, она сделала это и без умысла, в простоте ума и сердца: ведь не всякому же дано понимать иронию, и есть много людей, которые все понимают только в буквальном смысле, даже если их уверяют, что они необыкновенно умны…’ (Белинский, т. VII, с. 43).
С. 188. Говорят, что деятельность наших писателей жалка и ничтожна в сравнении с французскими и германскими…— О ‘бедности’ современной русской литературы особенно часто писала булгаринская ‘Северная пчела’, противопоставлявшая ‘дагерротипическое’ — гоголевское ее направление литературе времен Державина, Карамзина, Жуковского и Пушкина. В одном из фельетонов 1842 г. ‘Журнальная всякая всячина’ современная русская литература называлась ‘омертвелой’ и противопоставлялась французской (СП, 1842, 10 окт., No 227, с. 907). Ср. иронический отклик Белинского на эту характеристику в его ‘Литературных и журнальных заметках’ ноябрьского номера ‘Отечественных записок’ (Белинский, т. VI, с. 450—451). В другом фельетоне под этой рубрикой содержится следующий призыв: ‘Господа драматурги, оживите русскую сцену, а вы, господа романисты, — русскую изящную словесность — и Пчела низко вам поклонится!’ (СП, 1842, 26 сент., No 215, с. 859. Ср.: там же, 2 сент., No 195, с. 780, 3 окт., No 221, с. 883).
Белинский по-своему был недоволен состоянием русской литературы начала 1840 гг. В ‘Литературных и журнальных заметках’ сентябрьского номера ‘Отечественных записок’ 1842 г. он писал: ‘Все согласны, что русская литература довольно небогата, так что охотникам до русских книг просто нечего читать, если они хотят читать только одно хорошее. В 1840 году вышел ‘Герой нашего времени’, а в 1842 году вышли ‘Мертвые души’. Если включить сюда пять — шесть повестей в журналах и альманахах — вот и все по части прозы… Кто будет спорить, что для прочтения всего этого немного нужно времени? В 1840 году вышли стихотворения Лермонтова, а в 1841—42 году, от дня смерти поэта почти до настоящей минуты, напечатаны в ‘Отечественных записках’, кроме небольших пьес, отрывки из ‘Демона’ и поэма ‘Боярин Орша’, если включить сюда вышедшие в нынешнем году стихотворения г. Майкова да еще пять — шесть стихотворных пиес, рассеянных по журналам и альманахам, вот и все, что явилось примечательного по части стихов в последние два года!.. Опять никто не будет спорить, что для прочтения всего этого нужно слишком мало времени… Репертуар русской сцены — эта арена гг. Кукольника, Полевого, Ободовского, Коровкина, Соколова и многих других — репертуар русской сцены представляет собою то засохшее поле, на котором ни былинки, то после долгих проливных дождей покрытую грибами и дождевиками поляну…’ (Белинский, т. VI, с. 372—373). Ср. также начало фельетона Некрасова ‘Отчеты по поводу Нового года’ (наст. изд., т. XII, кн. 1, с. 196).
С. 188. Один молодой русский сочинитель, не более как год назад сидевший еще на школьной скамье…— Прототипом этого сатирического персонажа является, очевидно, драматург, поэт, прозаик и журналист В. Р. Зотов (1821—1896), окончивший в 1841 г. Царскосельский лицей. В 1840 г. ‘Северная пчела’ напечатала его первое произведение — оду ‘На торжественный въезд высоконареченной невесты его императорского высочества государя наследника цесаревича ее королевского высочества принцессы Марии Дармштадтской’ с подписью: ‘воспитанник Императорского Царскосельского лицея Владимир Зотов’ (СП, 1840, 9 окт., No 228, с. 909—910). Эта публикация стала началом активного сотрудничества плодовитого писателя в ‘Северной пчеле’, ‘Маяке’, ‘Репертуаре и Пантеоне’ и других изданиях. Литературную известность В. Р. Зотову принесли напечатанные им в 1841 г. поэмы ‘Две колонны’ и ‘Последний Хеак’. Вторая из них — ‘плод вдохновения молодого пылкого поэта’ — была высоко оценена ‘Северной пчелой’. ‘Молодой поэт, — писала газета, — <,…>, дарит любителей поэзии литературным произведением, взлелеянным чистейшими мечтами юного воображения… Считаем нужным присовокупить к тому, что поэма г-на Зотова написана звучными, стройными стихами, а не безобразною прозою’ (СП, 1842, 14 сент., No 204, с. 813).
В 1841—1842 гг. В. Р. Зотов написал ряд оригинальных и переводных драматических произведений в стихах и в прозе: драмы ‘Клитемнестра’, ‘Король Энцо’, ‘Святослав’, водевиль ‘Учитель’. Все эти произведения печатались в журналах ‘Пантеон русского и Репертуар всех европейских театров’ и ‘Маяк’ и ставились на сцене Александрийского театра в Петербурге. В рецензии на постановку в этом театре водевиля ‘Учитель’, подписанного криптонимом ‘В. З.’, журнал И. П. Песоцкого писал: ‘…комедия ‘Учитель’, несмотря на недостатки свои, изобличает дарование неподдельное, которому Недостает только опытности и знания сцены, чтобы развернуться в полном блеске. Публика аплодировала многим куплетам и некоторым сценам, набросанным живо и бойко’ (РиП, 1842, No 15, с. 32).
На сцене Александрийского театра В. Р. Зотов — сын бывшего заведующего репертуарной частью императорских театров, влиятельного в театральных кругах Р. М. Зотова — был, несомненно, одним из соперников Некрасова, именно в эти годы активно работавшего на театральном поприще.
С. 188. Другой русский писатель из знаменитых, беспрестанно печатающий свои романы и повести…— Имеется в виду Н. А. Полевой (1796—1846) — журналист, прозаик, драматург, историк, ‘Драматические сочинения и переводы’ которого в четырех частях выходили из печати в конце 1842—1843 гг. (см. рецензию Некрасова на это издание — наст. изд., т. XI, кн. 1, с. 61—67, 84).
Выделенное автором выражение ‘из знаменитых’ — намек на рекламную заметку Булгарина о постоянном сотрудничестве Полевого в ‘Северной пчеле’, причем его имя интригующе не называлось: ‘Редакция ‘Северной пчелы’ честь имеет известить своих читателей, что в будущем 1843 году заниматься в ней библиографиею и критикою, в числе других сотрудников, будет известный и всеми уважаемый литератор, которого критические статьи в ‘Московском телеграфе’, ‘Библиотеке для чтения’, ‘Сыне отечества’ и ‘Русском вестнике’ составляли неоспоримое достоинство этих журналов и которому отдельное сочинение о русской словесности доставило почетное место между европейскими критиками. По принятым редакциею мерам критика тихая, спокойная, справедливая, беспристрастная будет теперь еженедельно появляться в ‘Северной пчеле’ для содействия успехам словесности и для удовлетворения требованиям публики’ (СП, 1842, 30 дек., No 292, с. 1165).
С начала 1843 г. Н. А. Полевой печатался в ‘Северной пчеле’ под криптонимом Z. Z. В ‘Литературных и журнальных заметках’ декабрьского номера ‘Отечественных записок’ 1843 г. Белинский, полемизируя с ‘великим незнакомцем’, скрывающимся под криптонимом Z. Z., иронически упоминал и приведенную выше рекламную заметку Булгарина о новом сотруднике — ‘знаменитом русском литераторе’ (Белинский, т. VII, с. 36).
Еще один намек на этот возобновившийся союз Полевого с Булгариным содержится в статье Некрасова ‘Взгляд на главнейшие явления русской литературы в 1843 году’: ‘В приговорах о последних произведениях г. Полевого решительно все журналы сходятся, кроме одной газеты, которая то хвалит г. Полевого, то не хвалит, смотря по обстоятельствам, и в которой с некоторого времени так называемая ‘критика’ сочиняется г. Z. Z.’ (наст. изд., т. XI, кн. 1, с. 160).
С. 189. К друзьям.— См. выше, с 368..