— Как мне не плакать, не горевать? У лисички был дом ледяной, а у меня лубяной. Пришла весна-красна, растаял у лисы дом. Она пришла и выгнала меня.
— Пойдем, я ее саму выгоню.
— Ой, пострашней тебя выгоняли, да не смогли выгнать.
— Пойдем, говорю!
— Да ну уж, пойдем.
Пришли они к зайкиному дому. Медведь зарычал:
— Лиса! вон пошла! Топор за поясом!
А она оттуда:
— Погоди-ка, я сама топорик возьму, да тебе голову срублю!
Медведь испугался, побежал и ногу сломал. А зайчик сел под елочку и опять заплакал:
‘Куда заиньке деваться?
Соломкой закрыться,
Сенцом позатруситься?’
Идет мимо петушок:
— Кукареку! О чем ты, зайчик, плачешь?
— Как мне не плакать, не горевать? У лисички был дом ледяной, а у меня лубяной. Пришла весна-красна, у лисы дом и растаял. Она пришла да и выгнала меня.
— Так пойдем, я ее сам выгоню!
— Ой, нет! Пострашней тебя выгоняли, да не могли выгнать!
— Пойдем, я-то выгоню!
— Ну, пойдем.
Пришли к зайкиному дому. Петух как захлопает крыльями, как закричит:
— Лиса, вон пошла! Топор за поясом, косы до полу!
— Погодите, я кафтанчик одену, да пирожки из печки выну.
А сама только схватила кафтан и пустилась бежать, а пироги забыла.
А петушок с зайкой стали жить, поживать, да добра наживать. И сейчас живут да хлеб жуют.