Лермонтовъ въ живописи.
Лермонтовъ въ живописи.
М. Бабенчиковъ.
‘Современникъ’, кн.X, 1914
Лермонтов в живописи, Бабенчиков М. В., Год: 1914
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Есть поэты, творчество которыхъ, несомннно, живописнаго порядка. Пластически осязательными чудятся имъ ихъ созданія, въ краскахъ, линіяхъ и формахъ видятъ они окружающее. Такимъ былъ и Лермонтовъ. ‘Можно сказать, безъ преувеличенія, что поэта бралъ цвты у радуги, лучи у солнца, блескъ у молніи… Какое разнообразіе картинъ, образовъ!..’ (Блинскій о Лермонтов). Даже при поверхностномъ знакомств съ его произведеніями, нельзя не замтить той удивительной манеры передачи (а вмст съ тмъ и воспріятія), дающей ему по заслугамъ неотъемлемое право на имя поэта-живописца. Его раннія юношескія записи, въ которыхъ онъ закрплялъ ‘впечатлнія видимости и сновъ’, уже содержать подобное описаніе пластическихъ образовъ, поразившихъ его пылкое воображеніе: облака, похожія на рыцарей въ шлемахъ, ‘рыцарей, сопровождающихъ Армиду въ ея замокъ, полные ревности и безпокойства’, облака, похожія ‘на оторванный клочокъ черпало плаща’, вотъ т тайныя виднія, которыя ему было дано узрть внутреннимъ окомъ художника. Поздне, въ стихахъ наравн съ чисто-живописными описаніями природы, во всхъ ея видахъ, у Лермонтова встрчаются многократныя упоминанія именъ художниковъ и произведеній искусства. Такъ мы встрчаемъ имена Рафаэля, Рембрандта, Перуджино, Гвидо-Рени. Въ повсти ‘Вадимъ’, въ ‘Демон’, въ ‘Отрывк изъ начатой повсти’, (въ ней особенно много), въ роман ‘Княгиня Литовская’, въ поэм ‘Сашка’ и въ стихахъ ‘Портретъ’, ‘Какъ лучъ зари, какъ розы Леля’, ‘Силуэта,’, ‘На картину Рембрандта’, ‘Поэта’ находятся подлинно-красочныя сравненія и уподобленія. Его безусловно влекло къ живописи, объ этомъ онъ самъ упоминаетъ въ своихъ письмахъ. Такъ изъ письма къ С. А. Раевскому видно, что на Кавказ Лермонтовъ много рисовалъ съ натуры, о рисованіи упоминается въ письмахъ къ М. А. Шанъ-Гирей и М. А. Лопухиной. Любовь ко всему живописному владла имъ, и далеко не одно простое подражаніе модному увлеченію свтскихъ круговъ ‘альбомнымъ’ рисованіемъ натолкнуло его на серьезное занятіе искусствомъ. Въ жизни, какъ и въ своихъ мечтаніяхъ, онъ одинаково любилъ красочность, его плняли сны, въ дтств онъ мечталъ стать ‘волжскимъ разбойникомъ’, заманчивый міръ приключеній, фантазіи и необычнаго — его сфера. Позднйшее знакомство съ художникомъ-диллетантомъ кн. Гагаринымъ и живописцемъ К. Брюлловымъ, профиль котораго, нарисованный поэтомъ, хранится въ Публичной Библіотек, надо думать, лишь укрпило давнишнее влеченіе. Рисовать Лермонтовъ учился съ дтскихъ лтъ, сначала у малоизвстнаго художника А. С. Солоницкаго, а впослдствіи, по выход въ офицеры, у художника П. А. Заболотскаго (1803—1866), въ школьные годы рисунками поэта интересовался и ихъ хранилъ его инспекторъ М. Г. Павловъ. Относительно Заболотскаго есть предположеніе, что онъ былъ романтикъ, по крайней мр его ‘Солдатъ’, находящійся у коллекціонера Е. Г. Швартцъ, носитъ отпечатокъ этого направленія. Съ этой стороны и Лермонтовъ слдовалъ за учителемъ, особенно замтно вліяніе послдняго въ выбор и трактовк сюжета. Трудно сказать, что больше, пейзажъ или изображеніе бытовыхъ и военныхъ сценъ, занимало Лермонтова, какъ художника, одно достоврно, что и то и другое, пожалуй, въ одинаковой мр нашло себ, отраженіе въ картинахъ и многочисленныхъ рисункахъ, разбросанныхъ въ альбомахъ и на поляхъ его рукописныхъ черновиковъ. Кавказъ, съ дтства плнившій воображеніе поэта, наложилъ несомннный и глубокій отпечатокъ и на его художественные вкусы. ‘Въ мысляхъ вчный странникъ, сынъ дубравъ, ущелій и свободы’, на свер, въ чуждой ему, по собственному признанію, стран, перомъ и кистью живописалъ онъ все т-же близкія его сердцу синія вершины далекаго Кавказа. Въ любви къ Кавказу, сумрачная и полная тайнъ природа котораго приковывала все его вниманіе, нашелъ онъ желанное удовлетвореніе вложенной въ его натуру любви ко всему таинственному, загадочному я необычайному. Врная себ его душа ‘чудеснаго искала’. Даже рисуя съ натуры, Лермонтовъ выбиралъ пейзажъ пофантастичне, въ чемъ опредленно заявилъ себя живописцемъ романтикомъ. Вн всякаго сомннія’ помимо чисто индивидуальныхъ свойствъ, въ этомъ играло роль и вліяніе той ‘героической’ эпохи, въ которую онъ жилъ. ‘Схватка горцевъ съ казаками’, ‘Нападеніе горцевъ на русское укрпленіе’, ‘Битва французскихъ кирасиръ съ конными егерями’ и т. д.— вотъ образцы темъ, наугадъ взятыхъ изъ перечня, лермонтовскихъ рисунковъ. За сюжетами военнаго характера, слдуютъ изображенія бытовыхъ сценъ (охота, дорожныя сцены, прогулки верхомъ и т. д.), типы и головные наброски перомъ, сдланные съ разныхъ лицъ (голова молодого военнаго, лицо мужчины и т. д.). Вс эти рисунки, сдланные перомъ и карандашемъ, или перомъ и карандашемъ вмст, надо считать относительно удачными и указывающими на присущее ихъ автору дарованіе. Таковы многіе изъ рисунковъ, принадлежащихъ Лермонтовскому музею, Публичной Библіотек и частнымъ лицамъ. Контуры довольно смло очерчены, чувствуется движеніе въ лицахъ, схвачена экспрессія и выявленъ характеръ каждаго въ отдльности. Не иллюстрируя въ прямомъ смысл своихъ литературныхъ произведеній, Лермонтовъ, вн всякаго сомннія, рисуя, черпалъ свои темы все изъ того-же источника своей причудливой фантазіи, гд родились и образы это поэзіи. Его наброски, на сходство которыхъ съ подобными же рисунками Э. Т. А. Гофмана, уже справедливо указывалось въ приложеніи статей къ академическому изданію Лермонтова, безусловно ‘гротескнаго’ характера. Къ нимъ слдуетъ отнести равно, какъ серію рисунковъ на различныя темы (напр., сцену убійства), такъ и вс профиля, лица, искаженныя гримасами, и пр. Пробовалъ Лермонтовъ свои силы и въ масляной живописи, но вслдствіе ли большей графичности характера его дарованія, или просто отъ недостатка техническихъ знаній, она мене ему удавалась. Изъ работъ этого рода, такъ называемый портретъ предка ‘Лерма’, принадлежащій Лермонтовскому музею, и виды Кавказа. Изъ акварелей работы Лермонтова, портретъ его отца составляетъ собственность музея И. Е. Цвткова въ Москв, акварель ‘Бивуакъ Лейбъ-Гвард. Гусарскаго полка’ въ собр. О. А. Новосильцовой. Насколько интересны и значительны, несмотря на вс недочеты, собственныя попытки Лермонтова-живописца, настолько незначительны и малоцнны съ художественной точки зрнія портретныя его изображенія и иллюстраціи къ его произведеніямъ. Едва-ли хоть одинъ изъ портретовъ создателя ‘Демона’ можетъ, удовлетворять требованіямъ сходства. Что черты лица его были непостоянны и трудно передаваемы — это общее мнніе всхъ современниковъ поэта. Одинъ Брюлловъ могъ бы запечатлть его на портрет,— говорить въ своихъ ‘Замткахъ’ М. Е. Меликовъ, ибо онъ, Брюлловъ, ‘писалъ по портреты, а взгляды’. Но не только Брюлловъ, но даже никто изъ мене крупныхъ художниковъ того Бремени не оставилъ намъ изображеній поэта. Портреты же почти диллетантовъ, какими было большинство авторовъ сохранившихся Лермонтовскихъ изображеній — врядъ-ли могутъ имть какую-нибудь цнность, кром (да и то относительно) иконографической. Особенно трудно поддавался изображенію взглядъ Лермонтова, неподвижный и загадочный. ‘Глаза его не смялись, когда онъ смялся’,— говоритъ Лермонтовъ о Печорин, и то же самое примнимо къ нему самому. ‘Сложенъ онъ некрасиво, лицомъ смуглъ, темные его волосы были приглажены на голов, темно-каріе большіе глаза пронзительно впивались въ человка’ — таковъ Лермонтовъ-студентъ въ описаніи своего однокурсника, такимъ мы видимъ его и на портрет, писанномъ тушью неизвстнымъ художникомъ съ Лермонтова, въ годы его студенчества. Первый по времени портретъ, тоже неизвстно кмъ написанный, изображаетъ Лермонтова еще въ дтскомъ возраст. Послдующіе, офицерскаго періода, портреты, мало разнятся одинъ отъ другого, лучшимъ изъ нихъ, въ смысл сходства, считается портретъ раб. Я. П. Шанъ-Гирея (1841) (масло), а наиболе интереснымъ автопортретъ (въ живописномъ отношеніи неудачная, производящая впечатлніе падуманной и сухой, акварель 1837 г.). Въ хронологическомъ порядк указанные портреты могутъ быть размщены такъ: портретъ раб. Клиндера (акварель 1839 г.), портретъ раб. П. Е. Заболотскаго (карандашъ 1839 г.), портретъ раб. К. А. Горбунова (Лермонтовъ изображенъ гусаромъ) (1841 г. масло), акварельный портретъ раб. того же художника, отличный отъ всхъ портретъ раб. Захарова, портретъ работы Р. Шведе, писанный на другой день посл смерти поэта и три портрета, сдланныхъ тоже посл смерти, одинъ работы А. Билдерлинга (Лермонтовъ-юнкеръ), другой раб. Астанова, третій, Лермонтовъ ребенкомъ на Кавказ, раб. М. Зайцева, а также портретъ раб. Рабиновича, относящіеся къ числу неудачныхъ и, главное, не художественныхъ изображеній поэта. Кром упомянутыхъ, обращаютъ на себя вниманіе фотографіи (пожертвованіе музею г. Вульферта) съ неизвстно чьей кисти, интереснаго и нераспространеннаго вовсе портрета поэта и набросокъ карандашемъ раб. бар. Д. П. Палена, изображающій поэта въ профиль, въ фуражк. Изъ скульптуръ наиболе извстна неудачная: ‘Лермонтовъ въ гробу’ раб. Цейдлера. Рисунки перваго иллюстрированнаго изд. ‘Пснь про купца Калашникова’, относящагося къ 1865 г., выполнены худ. К. Г. Шарлеманемъ (12 рис.) и мало отвчаютъ тексту. Послдующія изданія, снабженныя иллюстраціями: Полн. собр. соч. изд. Павленкова, съ 130 рисунками худ. М. Малышева, соч. подъ ред. П. Быкова, съ иллюст. и виньетками, поли. собр. соч. подъ ред. В. Чуйко, изд Вольфъ съ рисунк. (41 отдльная каръ) худ. Полякова, избр. сочиненія, изд. Моск. Ком. Грам., съ 3 рис., соб. соч. изд. Ф. Іогансона, съ рис. Михайлова по эск. Брожа. ‘Поэмы’, изд. А. С. Суворина, съ рис. Кандаурова, Самокиша, Навозова и друг. ‘Пснь о купц Калашников’, изд. А. С. Суворина, съ рис. С. Соломко, ‘Демонъ’, съ рис. К. В. Изенберга. Соч. иллюстр. изд. Конради, соч. изд. Сытина, съ рис. А. Маковскаго, Пичугина и др.— въ художественномъ отношеніи не представляютъ ровно никакого интереса.
Многочисленные рисунки М. Зичи, хотя и интересны по техник, но какъ иллюстраціи къ тексту малоцнны, ибо лишены духа Лермонтовскихъ созданій. Не глубокій, не чуткій художникъ, спеціализировавшійся на изображеніи придворныхъ празднествъ, Зичи не смогъ, очевидно, проникнуться характеромъ иллюстрируемаго и далъ рядъ бездушныхъ, сильно смахивающихъ на театральные, типовъ, врод его ‘Раскаяніе Тамары’, ‘Искушеніе’ и особенно извстнаго по многочисленнымъ воспроизведеніямъ ‘Поцлуя’ (Демонъ и Тамара). Удачне другихъ ‘Летящій Демонъ’ Зичи, но зато совсмъ плохъ (въ немъ нтъ ни тни Лермонтовскаго) ‘Демонъ (нагая фигура), похищающій Тамару’. Иллюстраціи Зичи къ ‘Княжн Мери’ составляютъ отдльный альбомъ. Значительная часть рисунковъ Зичи хранится въ Лермонтовскомъ музе- Изъ другихъ иллюстрированныхъ изданій Лермонтова слдуетъ обратить вниманіе на изданіе Кушнерева (1891 г.), носящее названіе ‘художественнаго’ и тмъ самымъ предъявляющаго къ себ особыя требованія. Въ иллюстраціонномъ отдл разсматриваемаго изданія объединены такіе художники, какъ Рпинъ, В. Маковскій, Айвазовскій, Пастернакъ, Сровъ, Полновъ, В. Васнецовъ, К. Трутовскій и др. Съ точки зрнія цлостности художественнаго впечатлнія, пестрота едва ли умстная въ книг съ претензіями занять мсто въ ряду изящныхъ (не въ обычномъ, пошломъ смысл) изданій. Огромный минусъ еще и отвратительно выполненная типографская сторона изданія. Выше, я упомянулъ Рпина, его иллюстраціи къ ‘Пророку’, обычный ‘рпинскій’ рисунокъ, съ той лишь разницей, что здсь, въ текст Лермонтовской поэзіи, особенно ржетъ безпощадный и грубый реализмъ. ‘Пророкъ’, великолпный Лермонтовскій ‘Пророкъ’, понятъ художникомъ, какъ жалкій нищій! Что касается Срова, то онъ самъ сознавалъ свои недостатки, какъ иллюстратора, и даже не хотлъ давать уже готовые рисунки для печати- Не боле у мста и вс остальные. Зато указанное изданіе даетъ впервые рисунки на ту же тему Врубеля, единственнаго художника, постигшаго ‘мечтой пророческой и странной’ таинственную суть Лермонтовскихъ созданій. Около тридцати лтъ должно было пройти съ выхода перваго иллюстрированнаго изданія Лермонтова, чтобы посл ряда неудачныхъ попытокъ отдльныхъ (порою очень недурныхъ) художниковъ, посл рисунковъ Зичи, г. г. Малышевыхъ, Поляковыхъ и др. мы могли любоваться удивительными композиціями художника-провидца, Лермонтовъ и Врубель — ‘у нихъ одна душа, одн и т-же муки’. Это прекрасно сознавалъ и самъ художникъ, еще до полученія заказа на рисунки къ Лермонтову, съ напряженной горячностью принявшійся за ихъ выполненіе. Но вотъ заказъ полученъ — ‘мучаюсь и работаю’, — характеризуетъ въ одномъ изъ писемъ свое тогдашнее настроеніе самъ Врубель. И поистин мученіе, какъ элементъ наивысшей степени переживанія, былъ доминирующимъ въ это работ, слдствіемъ которой и явилась цлая серія исполненныхъ, то тушью, то акварелью, то сепіей, рисунковъ. Какъ и надо было ожидать, заказъ этотъ былъ лишь предлогамъ, ускорившимъ раскрытіе тхъ тайныхъ замысловъ, которые уже давно занимали воображеніе Врубеля. О томъ, насколько работа эта явилась слдствіемъ задолго до того предшествовавшихъ ей мечтаній, ярко свидтельствуетъ хотя-бы тотъ- фактъ, что одинъ изъ лучшихъ рисунковъ, какъ въ смысл изумительной техники, такъ и въ смысл художественнаго проникновенія въ сущность изображаемаго, а именно, рисунокъ къ ‘Герою нашего времени’ (Печоринъ на диван), сдланъ по свидтельству очевидцевъ, художникомъ въ часъ или даже полчаса времени. Всхъ рисунковъ больше 20-ти (не считая не относящихся къ опредленнымъ произведеніямъ, а только навянныхъ Лермонтовскими темами) изъ нихъ 11 относятся къ ‘Демону’, три къ ‘Измаилъ Бею’, четыре къ ‘Герою нашего времени’. Собственниками этой изумительной серіи, принадлежавшей прежде почти цликомъ П. П. Кончаловскому, являются отчасти Третьяковская галлерея (танецъ Тамары, Тамара въ гробу), отчасти И. А. Морозовъ и Е. П. Ясеновская. Кром нихъ владютъ рисунками этой серіи М. К. Морозова, М. П. Рябушинскій и В. О. Гиршманъ (‘Герой нашего времени’, два варіанта ‘Измаилъ-Бея’ я четыре варіанта ‘Демона’). Какъ и надо было ожидать, рисунки но встртили одобреніе издателей, и, если-бы не заступничество одного изъ первыхъ, проникшихся талантомъ Врубеля — иллюстратора — II. П. Кончаловскаго, едва-ли вошли бы въ изданіе. Особенно посл ‘Демона’ плняетъ Врубеля образъ Печорина. Незабываемы рисунки его изображающіе. Въ нихъ со страннымъ упорствомъ Врубель повторяетъ свой собственный обликъ, — и это только лишній разъ сближаетъ его съ Лермонтовымъ. Печоринъ Врубеля поистин герой романа, въ которомъ чудится что-то недосказанное, жуткое и неразгаданное. Онъ изъ породы титановъ ‘нездшнихъ’, этотъ ‘мечтанью преданный безмрно’ герой съ глазами свтлыми и пристальными, таящими какую-то загадку, загадку, ршеніемъ которой владли только двое — великихъ, поэтъ и художникъ. Они оба, Врубель и Лермонтовъ, были искренно преданы земной жизни со всми ея радостями и печалями, но оба рано ушли на земного, одинъ, презрвъ ‘скучныя наслажденія’ свта, другой, покоренный тайной большей, чмъ тайна жизни, — тайной безумія. Разительны черты Врубелева Демона — въ нихъ скорбь, отчаяніе, доходящее до крайнихъ предловъ, живое воплощеніе мысли, онъ глядитъ, какъ бы всматриваясь въ даль, лицо его восторженно, взглядъ сосредоточенъ. Явь и призрачное сновидніе, какъ въ нкоемъ драгоцнномъ сплав, соединились въ этомъ загадочномъ образ Князя Міра, чтобы дать выраженіе мятущагося, истерзаннаго, тревожнаго Духа. Опущенные углы рта, складка бровей, — знакъ напряженія мысли, ‘жуткая пристальность’ взгляда, полнаго невообразимой тоски. И, если Лермонтовъ, дйствительно, создалъ миъ, то Врубель воплотилъ его цликомъ въ живописную форму. Сближаютъ ихъ еще и доподлинныя черты генія — ненависть ко всему обыденному, ненависть генія, которому вдомы вершины человческихъ достиженій. Ненависть, доходящая до полнаго пренебреженія самой жизнью, если только жизнь эта содержитъ въ себ хоть каплю мщанства. ‘Мы, живописцы, позволяемъ себ вольности, какія позволительны поэтамъ и безумцамъ’ — сказалъ Паоло Веронезе, — въ этой фраз надо искать и разгадку непониманія Врубеля.
Въ заключеніе остается сказать еще о послднихъ иллюстрированныхъ издан. Лермонтова: ‘Демонъ’ съ иллюстр. Эберлинта и соб. соч. изд. ‘Печатника’. Что сказать о первой? Да и возможно ли иллюстрировать ‘Демона’ пост Врубеля. Думаю, что едва-ли. Что же касается Эберлинта, то ему это вовсе не удалось. Образы его не останавливаютъ вниманія, не запоминаются. Со стороны издательства (изд. Голике и Вильборгъ), несмотря на благіе замыслы сдлать книгу вншне пріятной, тоже масса недочетовъ. Книга вышла неуклюжей, форматъ ея неудобенъ, рисунки лубочно пестры. Наконецъ, что за странное желаніе (оригинальничанье?) сдлать обложку въ вид каменной стны съ окномъ. Вс эти претензіи служить ‘украшеніемъ’ гостинныхъ, по меньшей мр, безвкусны. Изд. ‘Печатника’ куда серьезне (положимъ, характеръ его другой), но и въ немъ много недостатковъ. Во-первыхъ, не выдержана (какъ у Кушнарева) общность иллюстрацій. Зачмъ такое нагроможденіе столь различныхъ именъ: Рпинъ, Врубель, Д. Митрохинъ, Замирайў), кн. Гагаринъ. Зачмъ эта неумстная виньетка на страниц, прешествующей дивному вступленію ‘Демона’? А это только еще первый томъ, что же будетъ во всхъ? Къ прежнимъ иллюстраціямъ Врубеля (изъ предыдущихъ изданій) здсь прибавлены снимки съ картинъ вообще на Лермонтовскія темы (Какъ-то ‘Демонъ’ и т. д-). Нтъ словъ, он прекрасны и глазу отрадно видть ихъ лишній разъ, но я все-же помстилъ бы ихъ везд на отдльныхъ листахъ, а не въ текст. Изъ другихъ неуказанныхъ въ перечн, иллюстрированныхъ изданій Лермонтова, въ заключеніе только упомяну о готовящейся къ печати его ‘Казначейши’ съ рисунками талантливаго художн. М. В. Добужинскаго.