‘Ку-ку! ку-ку!’ раздавалось в лесу. Кукушка куковала где то совсем близко.
Мальчуган прислушался и стал осторожно подкрадываться к дереву, с которого слышалось кукование. Но не успел он подойти, как ‘ку-ку’ раздалось совсем в другой стороне. Мальчик начал красться туда.
Он никогда не видал кукушки. Какая то она?
Он крался так осторожно, как только мог. Но кукушка опять перелетела на новое дерево, а там и замолчала совсем.
Прошло несколько дней. Мальчик снова бродил по лесу и заблудился. Он вышел на какую то незнакомую дорогу, пробрался сквозь частый кустарник и прилег отдохнуть на мягкий мох,
В лесу было удивительно тихо. Вдруг из чащи деревьев вылетела крупная птица. Прямо, как по шнурку, перелетела она через полянку и села на дорогу.
Эта была кукушка. Мальчик сразу узнал ее. Спинка и бока у нее были серые, грудь и брюшко посветлее, все в черных полосках и крапинках. Длинный, широкий хвост с белыми пятнами, а крылья длинные, узкие.
Кукушка сидела на земле, а около нее что то светлело. Мальчик пригляделся и увидал, что это яйцо. Вероятно, кукушка только что снесла его.
Яйцо было зеленоватое, с темными крапинками. Оно было слишком маленькое для такой большой птицы: чуть-чуть больше воробьиного.
Кукушка взяла в клюв яйцо и полетела в чащу леса. Как она была похожа на ястреба, когда летела!
Мальчик побежал вслед за кукушкой, но в лесу потерял ее из вида.
Кукушка же подлетела к высокому дереву и юркнула в чащу его листьев.
В этой зеленой чаще было дупло, а в дупле гнездо горихвостки. Самочка-горихвостка сидела на яйцах, а ее товарищ распевал на ветке веселую песенку.
Как они испугались кукушки! Должно быть они, действительно, приняли ее за ястреба.
С криком кружились горихвостки вокруг дерева, а кукушка не обращала на них никакого внимания.
Она подлетела к гнезду так уверенно, как будто оно было ее собственное. Вероятно она раньше высмотрела его.
В гнезде, на мягкой подстилке из пуха, лежали пять маленьких зеленоватых яичек с темными крапинками. Кукушка разжала клюв, и ее яйцо легло рядом с яичками горихвостки. Одно из них кукушка выбросила из гнезда и улетела.
Горихвостки бросились к своему гнезду. Там все было как будто в порядке. Они и не заметили, что одно из пяти яичек стало побольше.
Самочка поспешно села на яйца и накрыла их крыльями, а самец скоро уже опять щебетал свою песенку.
————-
Почему же кукушка подбросила свое яйцо в чужое гнездо? Почему она сама не свила гнезда? Почему сама не высиживала своих птенцов?
Кукушка — птица большая, а кормится насекомыми. Сколько ей надо наловить мух, жуков, гусениц, чтобы наесться. Вот и лётает она целые дни на своих сильных крыльях, высматривает зоркими глазами добычу, тонким кривым клювом залезает в каждую щель в коре дерева. Хватает она без разбора все, даже мохнатых гусениц, которых не берут другие птицы. У кукушки весь желудок утыкан их колючими волосками, а ей все нипочем!
Насекомые быстро перевариваются в желудке кукушки. Только наестся она, — уж опять голодна, опять летай и ищи еду! Где уж тут кукушке самой высиживать яйца? Пока летает она за кормом, — яйца остынут и птенцы в них погибнут.
У других птиц самец помогает самочке высиживать яички, а кукушка — птица нелюдимая, одинокая, самец и самочка не живут вместе и не помогают друг другу.
К тому же кукушка несет яйца через пять, шесть дней одно после другого. Когда из первого яйца выйдет птенчик и надо уже летать для него за кормом, другие яички надо в это время еще греть, не давать им остыть.
Как же кукушке самой высиживать птенчиков? Вот и кладет она яйца в чужие гнезда.
————-
Уже много дней сидит горихвостка на яйцах. Наконец, в одном из них чуть слышно раздалось ‘тук-тук’. Это птенчик хочет выйти из яйца и долбит крохотным клювиком скорлупу.
Мать сейчас же пришла ему на помощь, и ‘крак’, скорлупа лопнула, яйцо распалось на две половинки и в гнезде появился первый птенец, — крохотный, голый, беспомощный.
Выбрался птенчик из яйца, раскрыл клюв, — есть просит. Отец поймал мошку и засунул ее в широкий клювик птенчика. А мать уже суетится около другого яйца.
Скоро в гнезде сидели четыре птенчика. Только пятое яичко лежало как ни в чем не бывало.
Горихвостка отец носился от гнезда и к гнезду и совал еду то в один, то в другой голодный рот. А мать не могла оставить пятого яйца и терпеливо грела его. Казалось, конца этому не будет.
Наконец, лопнуло и последнее яйцо, и из него вылез большой, головастый птенец, с кривым клювом и кривыми пальцами на лапках — два пальца назад, два пальца вперед.
Это был кукушонок.
Теперь уже обе горихвостки летали целыми днями, не зная покоя.
Едва отец или мать подлетят к гнезду, как кукушонок бросается вперед, расталкивает других птенцов и старается вырвать корм из под самого их носа. И все ему мало!
Рос кукушонок не по дням, а по часам. Скоро ему стало тесно в гнезде. Он подобрался к одному из птенцов, подтолкнул его к краю гнезда, поддел его себе на хвост, затем на спинку, приподнялся на ножки и выкинул птенчика из гнезда.
Горихвостки как будто ничего не заметили. Они по-прежнему летали целый день за кормом и совали его в голодные рты птенчиков.
А кукушонок, день за днем, повыкидал по одному всех птенчиков и остался один в гнезде. Отец и мать горихвостки едва успевали накормить его и одного.
Кукушонок скоро стал больше своих воспитателей. Он вылез из гнезда и сидел на ветке, уцепившись крепкими, кривыми, цепкими пальцами, и все разевал рот и просил есть. Разинет широкий клюв, машет длинными крыльями, топорщит свои перышки. Такой огромный, — а маленькие горихвостки кормят его.
Через несколько дней кукушонок взмахнул крыльями и перелетел на другое дерево. Горихвостки кинулись за ним.
Кукушонок летал все лучше и лучше. А горихвостки все еще кормили его. Наконец он научился сам добывать себе пишу и улетел от своих незваных родителей.
Лес начал желтеть, часто перепадали дожди. Стало холодно. Насекомых найти теперь уже было нелегко.
Голодно стало молодой кукушке. Поднялась она высоко над лесом и одна полетела в теплые страны, в далекую Африку.
—————————————————-
В. Лукьянская. В лесу. Рисунки Г. А. Ечеистова. Издание второе, дополненное. М.: Посредник. Типография ‘Коминтерн’ и школа ФЗУ им. КИМа, 1934