К Южному полюсу, Кук Фредерик, Год: 1900 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

КЪ ЮЖНОМУ ПОЛЮСУ!

Описаніе путешествія
корабля ‘Бельжика’ въ неизвстныхъ областяхъ
Южнаго полярнаго океана. (1898—1899 г.).

Перев. съ англійскаго Э. Пименовой.

ВВЕДЕНІЕ.

За послднія триста лтъ отважные изслдователи много разъ пытались проникнуть къ сверному полюсу, и если онъ до сихъ поръ еще не открытъ, то во всякомъ случа области, окружающія его, изслдованы вдоль и поперекъ, и послднимъ полярнымъ путешественникамъ, какъ напримръ, Нансену, удалось уже приблизиться къ сверному полюсу на разстояніе нсколькихъ градусовъ, т. е. на нсколько сотъ верстъ. Но южный полюсъ, несмотря на свой громадный интересъ, до сихъ поръ оставался малоизвстнымъ и экспедицій туда было такъ мало, что результаты ихъ почти не обращали на себя вниманія и были забыты. Интересъ къ сверному полюсу совершенно заслонилъ собою интересъ къ южному. Въ теченіе XVII и первой половины XVIII вка вс взоры были обращены на сверъ, въ надежд найти боле короткій путь черезъ сверный Ледовитый океанъ въ Азію, привлекавшую своими несмтными богатствами. Надежды эти не увнчались, однако, успхомъ, путь черезъ сверный Ледовитый океанъ въ Китай и Индію оказался совершенно непригоднымъ. Но стремленія отыскать этотъ кратчайшій путь къ богатствамъ Азіи не прошли безслдно для человчества: не только наука обогатилась замчательными открытіями, но кром того они содйствовали развитію китоловнаго и разныхъ другихъ промысловъ по берегамъ свернаго Ледовитаго океана.

Южный полюсъ и окружающія его области находятся въ совершенно иныхъ условіяхъ. Южный Ледовитый (антарктическій) океанъ лежитъ слишкомъ далеко отъ населенныхъ мстностей, берега его пустынны и притомъ онъ не можетъ служить дорогой въ какія-нибудь страны, богатства которыхъ могли бы привлекать кого-нибудь, поэтому то онъ такъ долго оставался неизслдованнымъ и объ антарктическихъ странахъ распространялись самые невроятные разсказы. До 1772 года были уврены, что тамъ, у южнаго полюса, находится богатая, плодородная страна, населенная какою то странною расою людей, обладающихъ въ избытк золотомъ, драгоцнными каменьями и т. д. Но добраться въ эту страну невозможно, такъ какъ огромная ледяная стна закрываетъ къ ней доступъ. Эти разсказы все-таки настолько разжигали любопытство отважныхъ изслдователей, что одинъ изъ нихъ, знаменитый путешественникъ Джемсъ Кукъ, отправился въ 1772 г. къ южному полюсу. Онъ перескъ южный полярный кругъ, достигъ 71^о южной широты и открылъ неизвстный до того времени материкъ, но непроницаемая стна льдовъ помшала ему итти дале. Его описаніе трудностей путешествія въ южномъ полярномъ океан заставило надолго прекратить всякія попытки проникнуть въ эту таинственную страну. Лишь спустя шестьдесятъ лтъ посл этого Соединенные Штаты, Англія и Франція снарядили экспедиціи къ южному полюсу, но раньше этого, въ 1819 г., русскому мореплавателю Беллинсгаузену удалось первому совершить полное плаваніе вокругъ береговъ южнаго ледовитаго материка.

Три экспедиціи: англійская, французская и американская не увнчались, однако, большимъ успхомъ, такъ какъ наткнулись на почти непреодолимыя препятствія, заставившія ихъ обратиться вспять. Слдующая англійская экспедиція, Джемса Росса, была гораздо счастливе. Россъ дошелъ до 78^о южной широты, т. е. подошелъ къ южному полюсу ближе, чмъ кто бы то ни было изъ полярныхъ путешественниковъ, и сдлалъ много замчательныхъ открытій. Между прочимъ, онъ открылъ два вулкана, одинъ потухшій, другой дйствующій.

Это было въ январ 1841 г. Корабли Джемса Росса, достигнувъ открытаго моря, свободнаго отъ льда, стали ночью на якорь. Къ утру же, когда разсвло, вс были необыкновенно поражены, увидвъ впереди огромную гору, извергающую густые клубы дыма.

Дальнйшій путь къ югу, однако, оказался прегражденнымъ сплошною вертикальною ледяною стной, окружавшею берегъ. Россъ вернулся, но путешествіе его до сихъ поръ считается однимъ изъ самыхъ замчательныхъ по своимъ научнымъ результатамъ.

Посл того въ теченіе долгаго времени никто не предпринималъ путешествій въ южный полярный океанъ. Но въ послдніе годы интересъ къ южному полюсу опять усилился и туда было отправлено нсколько экспедицій. Одна изъ нихъ, бельгійская экспедиція, отправившаяся въ южный полярный океанъ въ 1897 году, подъ начальствомъ лейтенанта Жерлаха, уже вернулась, и въ слдующихъ главахъ мы познакомимъ нашихъ читателей съ этимъ путешествіемъ по разсказамъ одного изъ его участниковъ, доктора Кука, который сопровождалъ эту экспедицію въ качеств врача.

0x01 graphic

ГЛАВА I.

Первое знакомство съ ‘Бельжикой’ и ея обитателями.— Выздъ изъ Ріо Жанейро.— Ночевка на палуб.— Прощаніе со старыми созвздіями и появленіе новыхъ.— Устройство корабля.— Какъ мы размщались.— Наши развлеченія.

— Наконецъ то я увижу страну, о которой постоянно меяталъ,— пишетъ докторъ Кукъ въ своемъ дневник.— Таинственная антарктическая область давно привлекала меня, и я такъ много говорилъ о путешествіи къ южному полюсу, такъ желалъ принимать въ немъ участіе, что теперь, когда желаніе мое исполнилось, я боюсь врить и все время жду, что меня постигнетъ какое-нибудь разочарованіе.

Я отправился въ Ріо Жанейро, гд, согласно условію, долженъ былъ ждать прихода судна съ обществомъ бельгійскихъ изслдователей, вмст съ которыми мн предстояло совершить свое путешествіе къ южному полюсу.

Дв недли жизни подъ тропиками, проведенныя мною въ мечтахъ и праздности, прошли незамтно и я, наконецъ, получилъ телеграмму, извщавшую меня о приход экспедиціоннаго судна ‘Бельжика’ въ гавань Ріо Жанейро. Я гостилъ въ это время въ Петрополис и, получивъ телеграмму, съ раннимъ поздомъ отправился въ путь. Мы медленно спустились внизъ на дв тысячи футъ по зубчатой желзной дорог, которая шла, извиваясь, вокругъ различныхъ холмовъ и заканчивалась у входа въ заливъ, откуда маленькій и старенькій пароходикъ доставилъ насъ въ гавань Ріо Жанейро.

Корабль ‘Бельжика’, на которомъ мн предстояло совершить свое давно желанное путешествіе, ничмъ не привлекалъ особеннаго вниманія. Это было самое обыкновенное судно, какихъ въ гавани Ріо Жанейро множество. Было одиннадцать часовъ утра, когда я вступилъ на палубу ‘Бельжики’. Утро было страшно жаркое и съ сырой палубы корабля поднимался паръ, когда мы взбирались по трапу, наверху котораго насъ ожидалъ капитанъ ‘Бельжики’ Лекойнтъ. Тутъ же на палуб находился начальникъ экспедиціи лейтенантъ Жерлахъ, а возл него остальные офицеры и ученые, отправляющіеся вмст съ нимъ въ антарктическую область.

Для меня этотъ моментъ моего вступленія на палубу корабля представлялъ особенный интересъ и радость: я тутъ впервые долженъ былъ встртиться, лицомъ къ лицу, съ людьми совершенно мн незнакомыми, съ которыми мн предстояло прожить и проработать вмст въ теченіе многихъ мсяцевъ, а можетъ быть, и лтъ.

Первое впечатлніе, которое произвели на меня офицеры и экипажъ корабля, было въ высшей степени благопріятное. Корабль былъ малъ, но хорошо приспособленъ для той цли, для которой онъ предназначался. Запасы провизіи были очень велики и даже заключали въ себ много изысканнаго, такъ что я, познакомившись съ устройствомъ корабля и снаряженіемъ экспедиціи, пришелъ къ убжденію, что тамъ, за полярнымъ кругомъ, мы будемъ имть прекрасную квартиру и очень много всякихъ удобствъ, какія только возможны въ полярныхъ странахъ.

Работа кипла на корабл. Грузили ящики съ провизіей и различными предметами, необходимыми для экспедиціи. Мы приводили въ порядокъ научные инструменты и устраивали свои каюты. Наконецъ наступилъ день отплытія. Насъ явилось провожать цлое общество. Въ три часа командиръ подалъ сигналъ, якорь былъ поднятъ, и ‘Бельжика’ повернула къ выходу изъ гавани.

Когда мы вышли изъ залива, солнце уже начало садиться и золотило верхушки Голубыхъ горъ, которыя постепенно исчезали вдали. Тропическія сумерки наступили быстро, такъ быстро, что я не усплъ опомниться, какъ уже кругомъ все погрузилось въ темноту. Втеръ усиливался и море начинало волноваться. Волны поднимались все выше и выше, это богъ морей, Нептунъ, желалъ привтствовать нашу экспедицію и напомнить путешественникамъ, что они теперь вступаютъ въ его царство.

Когда мы проснулись на слдующее утро, земли уже не было видно, но погода была прекрасная, воздухъ чистый и прозрачный. Втеръ стихъ и море стало спокойне. Это продолжалось нсколько дней. Мы прошли тропикъ Козерога и миновали жаркій поясъ. Становилось прохладне, что было лучше для насъ, такъ какъ впереди насъ ожидала полярная стужа и мы должны были приготовиться къ ней, вернувъ свои прежнія силы и бодрость, которыя нсколько поубавились у насъ подъ вліяніемъ разслабляющаго тропическаго климата. Такъ напримръ, во время перехода отъ Мадеры въ Ріо Жанейро жара была такая нестерпимая, что не было никакой возможности спать въ душныхъ каютахъ. Для офицеровъ судна и другихъ участниковъ экспедиціи подвшивались на палуб гамаки, остальная же команда спала какъ попало, прямо на палуб, везд, гд былъ хоть какой-нибудь доступъ свжему воздуха и гд человкъ не подвергался опасности быть снесеннымъ въ море. Эти ночевки на палуб давали полную возможность наблюдать и изучать красоты южнаго неба, что выкупало непріятности безсонныхъ ночей. Мы были чрезвычайно заинтересованы появленіемъ новыхъ созвздій, которыя выплывали надъ южнымъ горизонтомъ, посл того, какъ мы перескли экваторъ, между тмъ какъ на сверномъ постепенно исчезали т звзды и созвздія, которыя мы привыкли наблюдать съ самаго своего дтства. Исчезновеніе полярной звзды и многихъ другихъ звздъ, напоминавшихъ намъ далекую родину, заставило насъ еще сильне почувствовать, что насъ отдляютъ теперь отъ нея громадныя пространства. Новый небесный сводъ, который разстилался надъ нашими головами, былъ чуждъ намъ, хотя и поражалъ своею красотой.

За все время нашего плаванія мы только разъ встртили судно, это было бразильское судно стариннаго образца, но несмотря на это, оно смло разскало голубыя волны океана. Оно напомнило намъ отважныхъ мореплавателей прошлаго вка, наполовину пиратовъ, наполовину изслдователей, безумной смлости которыхъ мы обязаны столь многими открытіями.

Чмъ больше я знакомился съ кораблемъ, на которомъ мн предстояло совершить давно желанное путешествіе, и чмъ ближе мы подвигались къ южнымъ льдамъ, тмъ больше я находилъ поводовъ восхищаться устройствомъ ‘Бельжики’, организаціей экспедиціи и ея составомъ. Среди большихъ величавыхъ судовъ разныхъ націй, которыя наполняютъ большія гавани, врод Антверпена, Ріо Жанейро, нашъ корабль могъ, конечно, показаться жалкимъ и неуклюжимъ, — словно маленькій бульдогъ, попавшій въ компанію большихъ и красивыхъ охотничьихъ собакъ. Но мы вс были привязаны къ своему кораблю, мы любили ‘Бельжику’ какъ свое дтище, заботились о ней, старались ее украсить какъ можно больше, усовершенствовать ея устройство, сознавая что отъ этого небольшого корабля (110 футовъ въ длину и 26 въ ширину) зависитъ судьба всей экспедиціи, успхъ ея и даже наша собственная жизнь. Если нашъ корабль не выдержитъ предстоящаго испытанія, если онъ будетъ погребенъ въ антарктическихъ льдахъ, то и мы вмст съ нимъ погрузимся въ ледяную безвстную могилу…

Но мы возлагали самыя твердыя упованія на нашъ корабль. И дйствительно, чтобы оцнить его вполн, надо было видть его въ полярныхъ льдахъ. Прежніе владльцы этого корабля, когда оно было простымъ китоловнымъ судномъ, конечно, не узнали бы его теперь — оно было передлано заново, и запахъ рыбы и китоваго жира, составляющій неотъемлемую принадлежность каждаго китоловнаго судна, совершенно исчезъ, такъ что ничто уже не напоминало о прежней ‘Бельжик’. Такъ какъ нашему маленькому судну предстояло подвергнуться давленію льдовъ, то при постройк его были приняты вс мры къ тому, чтобы эти ледяныя объятія не раздавили его, мы поэтому нисколько не боялись приближенія страшныхъ для всхъ прежнихъ полярныхъ мореплавателей льдовъ и приготовились встртить ихъ какъ подобаетъ. На Бельжик, какъ на всякомъ корабл, отправляющемся въ полярныя моря, на верхушк главной мачты была прикрплена большая бочка, словно огромное воронье гнздо, откуда открывался обширный видъ на весь горизонтъ. Мы знали, что намъ не разъ придется слышать отъ человка, сидящаго въ этой бочк, предупрежденіе насчетъ опасности, грозящей судну. Онъ первый, конечно, сообщитъ намъ, что на горизонт показалась новая земля и предупредитъ о приближеніи какого-нибудь большого животнаго. Но мы заране должны были приготовиться къ тому, что насъ весьма часто будетъ ожидать разочарованіе, такъ какъ легко можно ошибиться,— увидть несуществующую полосу земли и принять за животное ледяную глыбу.

Хотя мы и не думали охотиться на китовъ и тюленей съ какими-нибудь промышленными цлями, но все-таки мы знали, что намъ придется отъ времени до времени заниматься охотой, какъ для пополненія нашихъ запасовъ, такъ и съ научными цлями, поэтому у насъ на судн имлись вс охотничьи принадлежности. Съ нами было тамъ много всякаго рода оружія, какъ будто бы мы были морскими разбойниками, а не мирными путешественниками, отправляющимися изслдовать неизвданныя области.

Научныя изслдованія у насъ, конечно, должны быть на первомъ план, поэтому на Бельжик имются всевозможные инструменты, самаго усовершенствованнаго устройства, при помощи которыхъ мы можемъ изслдовать глубины океана и добывать оттуда морскихъ животныхъ и водоросли. На палуб, за переднею мачтой (фокъ-мачтой) устроена маленькая лабораторія, помщающаяся въ небольшой рубк. Размры ея очень не велики, но въ ней имется все, что нужно, и работать въ ней очень удобно. Надъ окномъ этой лабораторіи сдлана надпись: ‘Въ единеніи сила’, и эта надпись должна служить для насъ девизомъ: мы должны вс соединиться для общей работы.

0x01 graphic

Каждый, кто въ первый разъ переступалъ порогъ маленькаго домика, гд помщалась лабораторія, долженъ былъ непремнно испытывать нкоторое смущеніе, кругомъ была такая масса стеклянныхъ приборовъ, спиральныхъ трубокъ, цилиндровъ, термометровъ, барометровъ и т. п., что просто страшно было пошевелиться. Малйшаго неловкаго движенія, казалось, было достаточно, чтобы разбить что-нибудь, и на первый взглядъ представлялось невроятнымъ, чтобы вс эти стеклянные приборы могли уцлть во время качки. Но все было такъ хорошо устроено, стеклянные приборы стояли такъ плотно, что несмотря на трехмсячное плаваніе по волнамъ Атлантическаго океана лишь очень немного приборовъ разбилось во время качки. Мы надялись поэтому, что и пребываніе во льдахъ пройдетъ благополучно для нашихъ научныхъ инструментовъ.

У насъ на судн, кром всякихъ научныхъ приборовъ, находится прекрасная библіотека. Тутъ имются книги на разныхъ языкахъ и самаго разнообразнаго содержанія. Кром всевозможныхъ научныхъ сочиненій, которыя могутъ понадобится для нашихъ изслдованій, тутъ имются книги для легкаго чтенія и журналы.

Помщенія членовъ экспедиціи и экипажа на нашемъ судн, конечно, не отличаются особеннымъ просторомъ. Начальникъ экспедиціи, лейтенантъ Жерлахъ, помщается въ маленькой кают, стны которой украшены старинными голландскими картинами и рисунками, а также фотографическими снимками полярныхъ странъ. Эта каюта, какъ и лабораторія и кухня, помщается на палуб. Каютъ-кампанія маленькая, но весьма удобная, она напоминаетъ коробочку, по середин ея находится небольшой столъ, вокругъ котораго могутъ размститься восемь человкъ. Углы и стны этой каюты завалены книгами и инструментами. Подъ тропиками тутъ было не особенно пріятно, духота давала себя чувствовать, но когда насъ окружило безконечное ледяное море и вся палуба и постройки покрылись снгомъ, а въ обледенлыхъ снастяхъ уныло завывалъ холодный втеръ, то внизу, въ нашей маленькой каютъ-кампаніи мы чувствовали себя тепло и привольно.

0x01 graphic

Въ то время какъ Бельжика, разская волны Атлантическаго океана, уносила насъ все дале и дале къ югу, мы въ свтлые вечера выносили на палубу нашъ музыкальный инструментъ, и звуки родныхъ мелодій,псенъ и танцевъ далеко разносилось въ чистомъ прозрачномъ воздух. Нкоторые изъ насъ прогуливались по палуб, подъ звуки музыки, другіе играла въ какія нибудь игры, третьи мирно бесдовали. Между тмъ мы удалялись все больше отъ нашихъ родныхъ странъ. Мы приближались къ самымъ пустыннымъ и наимене извстнымъ областямъ земного шара. Никто изъ насъ не зналъ, вернется ли онъ изъ этого путешествія, будущее наше было сокрыто въ мрак неизвстности, но мы пускались въ путь съ полнымъ сознаніемъ тхъ опасностей и трудностей, которыя насъ ожидали. Мы составляли одну семью, насъ объединяло одно и тоже стремленіе и чувство долга, и что-бы насъ ни ожидало впереди — успхъ или гибель — мы знали, что всегда будемъ дйствовать рука объ руку и помогать другъ другу. Но пока корабль нашъ плылъ по Атлантическому океану, мы, собираясь по вечерамъ на палуб и слушая музыку, испытывали лишь чувство необыкновенаго благосостоянія и съ увренностью смотрли въ будущее.

ГЛАВА II.

Весна въ южномъ полушаріи.— Изобиліе овощей и фруктовъ и отсутствіе молока.— Коварство природы.— Ураганъ.— Хорошая погода на мор.— Чистка и уборка судна.— Койки, напоминающія узкій сапогъ.— Морское кладбище.— Ночь въ Магеллановомъ пролив.— Неудачные всадники.— Патагонская ферма.— Возвращеніе.— Неудачная охота.

Въ Монтевидео (столица Урагвая при впаденіи Ла-Платы въ Атлантическій океанъ), куда мы пришли изъ Ріо-Жанейро, мы простояли всего нсколько дней съ цлью пополнить свои запасы провизіи, такъ что въ день нашего выхода въ море вся палуба Бельжики была такъ завалена всевозможными тюками и ящиками, что пройти было негд. Мы ршили привести все это въ порядокъ, когда выйдемъ въ море, и дйствительно, первые дни усердно занимались этимъ. Разсматривая наши припасы, я былъ очень пріятно удивленъ, найдя среди нихъ знакомые мн овощи и плоды, которые я привыкъ встрчать лтомъ на рынкахъ Соединенныхъ Штатовъ. Это обстоятельство объясняется тмъ, что въ Уругва вчное лто и зимняя стужа тамъ совершенно неизвстна. Мы пришли въ Монтевидео какъ разъ въ такое время, когда въ южномъ полушаріи была весна: 15 ноября въ южномъ полушаріи соотвтствуетъ 15-му мая нашего свернаго полушарія. Овощи и фрукты поспваютъ въ Урагва круглый годъ, но они особенно хороши весной, мы вполн наслаждались ими и постарались захватить съ собою большіе запасы всхъ этихъ продуктовъ. Тутъ были громадныя корзины съ вишнями, земляникой, цлые кули молодого картофеля, бобовъ, гороха, артишоковъ, тыквъ и т. п. вкусныхъ вещей. Въ отношеніи овощей и фруктовъ Южная Америка представляетъ большое изобиліе, но за то въ этой стран очень трудно добыть свжаго молока и совершенно невозможно достать хорошаго масла. Это тмъ боле странно, что въ Уругва и Аргентин скотоводство служитъ главнымъ источникомъ богатства страны, слдовательно, въ коровахъ нтъ недостатка и можно было бы, казалось, имть хорошее молоко, но очевидно населеніе этихъ странъ совершенно не заботится объ этомъ и никто не уметъ ходить за коровами.

Утромъ, на второй день посл нашего выхода въ море изъ Монтивидео, небо было ясное и легкій втерокъ, сухой и пріятный, дулъ съ запада, изъ Патагонскихъ пампасовъ. Смотрть на море было истиннымъ удовольствіемъ. Поверхность его отливала серебромъ и, гладкая какъ зеркало, слегка колыхалась, волненіе было ровное и правильное, такъ что мы почти не замчали его. Граціозно и легко Бельжика скользила по серебристой поверхности моря и плаваніе на ней походило въ этотъ моментъ на увеселительную поздку. Въ такое чудное утро намъ, конечно, не приходило въ голову, что ни этому небу, ни этому морю доврять нельзя въ этихъ мстахъ. Трудно было представить себ, что въ самое короткое время эта зеркальная поверхность моря можетъ превратиться въ разъяренный, бушующій океанъ, готовый разнести въ щепки наше небольшое судно.

Между тмъ посл обда уже начали появляться нкоторые тревожные признаки. Сухой втерокъ, дувшій съ запада, внезапно стихъ и вскор подулъ такой же легкій втерокъ, но постоянно мняющій свое направленіе. Кром того мы замтили, что яркій голубой цвтъ неба словно подернулся какою то дымкой.. Однако, облаковъ не было и горизонтъ былъ совершенно чистый, такъ что ничто, повидимому, не указывало на приближеніе опасности. Но воздухъ сдлался душнымъ и сырымъ и дышать становилось тяжеле, барометръ же длалъ огромные скачки, то падалъ, то поднимался. Мы чувствовали, что въ природ происходитъ что то необыкновенное, но долго не могли понять, что насъ ожидаетъ.

Около четырехъ часовъ пополудни на южномъ горизонт появилась широкая темная полоса, которая быстро увеличивалась, и по мр того, какъ она поднималась на горизонт, надъ нею начали появляться точно клубы пара, ярко блестящіе и поразительной красоты. Внизу туча была темнаго стального цвта, а наверху блестящіе клубы пара пронизывались по временамъ нитями ослпительно благо или темносраго цвта, которыя то появлялись, то исчезали, что придавало всей, картин особенно грозный и мрачный, но вмст и волшебный характеръ. Впрочемъ, мы даже не имли времени любоваться ею, хотя мы и не понимали вполн опасности, которая намъ грозитъ, но все-таки видли, что творится что-то неладное. Надо было принять мры предосторожности, закрпить паруса и все остальное на судн, на случай, еслибы море разбушевалось. Море, дйствительно, начинало уже волноваться, хотя никакого втра не было. Судно скрипло и трещало, ныряя въ волнахъ, и вода и воздухъ отсвчивали какимъ-то страннымъ перламутровымъ блескомъ. Странная темная линія, поднимавшаяся на горизонт, все: разростаясь, перескла небо съ востока на западъ, образуя какъ будто мостъ черезъ синеву небесъ, соединяющій оба горизонта.

Я оглянулся, чтобы посмотрть, что длаютъ наши матросы, которые, взобравшись на ванты (веревочныя лстницы), прикрпляли паруса. Вдругъ я увидлъ, что они побросали свою работу и торопливо спустились внизъ. Какъ разъ въ этотъ самый моментъ раздался ударъ страшной силы и судно внезапно остановилось, какъ будто оно наткнулось на подводную скалу. Тотчасъ же вслдъ за этимъ поднялся оглушительный шумъ, втеръ съ ужасающей силой и ревомъ налетлъ на наше судно. Каждый изъ насъ поспшилъ схватиться за канатъ или за какой-нибудь предметъ, чтобы удержаться, такъ какъ втеръ легко могъ снести насъ въ бушующее море. Бельжика, оправившись посл перваго удара, заставившаго ее склониться на бокъ, выпрямилась и мужественно приготовилась къ новому нападенію. Она ныряла въ волнахъ, то взбираясь на ихъ гребни, то опускаясь въ бездну, но стойко выдерживала борьбу съ разъяренною стихіей. Наконецъ порывы втра начали стихать и посл протяжнаго свиста, напоминающаго шипніе пара, выходящаго изъ парового котла, втеръ сразу лишился своей силы и прекратился также внезапно, какъ начался. Это удивительное явленіе природы продолжалось въ общемъ не боле пятнадцати минутъ. Однако, въ этихъ широтахъ такое внезапное появленіе урагана не представляетъ ничего необычайнаго. Но мы, на Бельжик, въ первый разъ испытали его, и вполн естественно, что весь день у насъ только и было разговоровъ, что объ этомъ ураган, который такъ захватилъ всхъ врасплохъ, и о разныхъ приключеніяхъ, испытанныхъ нами во время вихря и казавшихся намъ теперь смшными, когда миновала опасность.

Въ теченіе нсколькихъ дней мы плыли вдоль береговъ Патагоніи. Все время погода стояла прекрасная. Вообще жизнь моряковъ во время хорошей погоды на мор становится очень однообразной и даже пожалуй не особенно пріятной, такъ какъ обыкновенно ею пользуются для чистки и уборки судна, и наши матросы все время занимались этимъ. Дло въ томъ, что подъ вліяніемъ лучей тропическаго солнца, судно наше начало снова издавать запахъ ворвани и рыбы, выдавая этимъ свое происхожденіе и прежнее назначеніе, кром того, мстами новая краска сошла и виднлись старыя наслоенія разнообразной окраски, которой подвергалось судно въ теченіе многихъ лтъ. Необходимо было все это снова привести въ надлежащій видъ и приготовить Бельжику къ предстоящей ей продолжительной антарктической зим.

Работа, слдовательно, кипла на судн въ хорошую погоду. Чистили, полировали, красили, ставили новые паруса, чинили старые — однимъ словомъ, все приводилось въ порядокъ и подготовлялось къ неизвстнымъ испытаніямъ, которыя ожидали Бельжику на юг. Для различныхъ частей машины и инструментовъ, находящихся на палуб судна, изготовлены были непромокаемыя покрышки. Запасы провизіи, хранившіеся въ межпалубномъ пространств, подвергнуты были самому тщательному осмотру и т припасы и предметы нашего снаряженія, которые могли намъ понадобиться во время зимовки, были отложены, особо. Каюты были тщательно вычищены и гамаки прибраны, такъ какъ они намъ уже не могли больше понадобиться. Вмсто гамаковъ мы должны были довольствоваться койками, которыя напоминали своимъ видомъ герметически закупоренные ящики, пригнанные по росту и ширин каждаго изъ обитателей. Эти койки были дйствительно такъ точно пригнаны по мрк каждаго изъ насъ, что ихъ можно было смло сравнить съ сапогомъ, плотно облегающимъ ногу. Имть вмсто кровати нчто врод узкаго сапога не особенно то пріятно, но нечего было длать, мы вс понимали, что надо было экономничать въ помщеніи, такъ какъ пространство, находившееся въ нашемъ распоряженіи, было невелико. Только вотъ бда! или нкоторые изъ насъ выросли или при устройств каютъ койки были нечаянно укорочены, но двое изъ нашихъ сотоварищей постоянно жаловались на то, что имъ приходится спать скорчившись, потому что они ршительно не могутъ помститься въ своихъ койкахъ, оказавшихся имъ не по росту.

Хорошая погода и наши мирныя занятія внезапно прекратились 26-го ноября. Проснувшись утромъ, мы увидли срое свинцовое небо, мрачное и угрюмое. Море заволновалось, забурлило, и среди обитателей нашего судна обнаружились первые признаки морской болзни. Первою жертвой былъ капитанъ Лекойнтъ, печальному примру котораго послдовали и наши ученые. Однимъ словомъ, почти никто не уцллъ изъ нашего общества, за исключеніемъ матросовъ, привычныхъ къ качк и закаленныхъ въ борьб съ нею.

Втеръ продолжался почти два дня. Мы жаждали увидть землю, которой не видали уже дв недли, и капитанъ разжигалъ наши желанія своими общаніями, что земля вотъ-вотъ должна показаться. Наконецъ, рано утромъ, 29-го ноября, мы увидли на юго-запад низкую темную полосу, отдлявшую срое небо отъ нжно-голубого моря, это повидимому былъ мысъ Виргинія, находящійся у восточнаго входа въ Магеллановъ проливъ. Ничто въ этомъ мыс не могло, однако, возбудить нашихъ восторговъ. Длинный песчаный утесъ, вышиною въ 135 футъ, перпендикулярно спускался въ море и только въ одномъ мст онъ прерывался, обнажая берегъ, покрытый мелкими камешками, гд пожалуй могла бы пристать небольшая лодка. Этотъ утесистый мысъ, вдающійся въ море, служитъ окончаніемъ длинной гряды низкихъ холмовъ, которые перескаютъ Патагонію.

Въ полдень мы прошли низкую песчаную отмель, простирающуюся къ югу отъ мыса Виргинія, и вступали, наконецъ, въ знаменитый Магеллановъ проливъ. Восточный берегъ его былъ весь усянъ обломками желзнаго кузова судна ‘Клеопатра’, одного изъ безчисленнаго множества судовъ, погибшихъ здсь. Остовъ этого несчастнаго судна продолжалъ бороться съ волнами на нкоторомъ разстояніи отъ берега, представляя картину, которая могла бы привести въ восторгъ любого художника. По западному склону берега разсыпаны были обломки деревянныхъ судовъ, и два деревянныхъ кузова качались на волнахъ, на мелкомъ мст, словно дв покинутыя колыбели. Это мсто, усыпанное обломками судовъ, дйствительно, представляло настоящее морское кладбище.

Къ югу отъ насъ виднлся, окутанный облакомъ, блый утесъ мыса, заканчивающаго собой длинный рядъ холмовъ Огненной земли. Вокругъ насъ море кишло животными, изъ которыхъ многіе намъ были совершенно незнакомы. Киты, тюлени, дельфины, пингвины ныряли въ вод, то появляясь, то снова исчезая съ зеркальной поверхности океана, а кругомъ Бельжики носились цлыя стаи представителей пернатаго царства, которыхъ мы видли въ первый разъ. Такое изобиліе животной жизни поражало насъ, какъ вроятно оно поразило и первыхъ путешественниковъ, появившихся здсь, оно придавало особенную дикую прелесть пустынному низменному берегу, который тянулся по об стороны пролива.

Въ полночь мы стали на якорь. Въ теченіе трехъ долгихъ мсяцевъ мы все шли на югъ въ одномъ и томъ же направленіи, и неудивительно, что Атлантическій океанъ показался намъ безконечнымъ. Но теперь мы должны были повернуть къ западу и уйти изъ Атлантическаго океана, съ его перемнчивой погодой, въ боле доброжелательный Тихій океанъ. Наше путешествіе должно было сдлаться теперь боле разнообразнымъ, и это, конечно, было пріятно.

Мы долго не могли заснуть въ эту первую ночь, которую мы провели въ Магеллановомъ пролив. Новизна обстановки приковывала наше вниманіе и даже посл того, какъ вс разошлись по своимъ койкамъ, я нсколько разъ вставалъ и выходилъ на палубу, чтобы полюбоваться красотою ландшафта, который разстилался передъ моими глазами и постоянно мнялъ свой видъ и окраску подъ вліяніемъ едва ощутимой игры свта. Когда солнце поднялось надъ утесомъ мыса Виргиніи, обширная безлсная равнина окрасилась различными цвтами, коричневыми, золотистыми и красными. Каждое мсто имло свою спеціальную окраску, которая мнялась нсколько разъ въ теченіе дня, въ зависимости отъ игры свта, такъ что иной разъ трудно было распознать одно и тоже мсто. Въ этой измнчивости заключается величайшая красота Магелланова пролива, но въ тоже время и величайшая его опасность для мореплавателей.

Рано утромъ мы подняли якорь и двинулись въ проливъ. Въ четыре часа пополудни мы снова бросили якорь. Съ палубы Бельжики можно было различить какія то строенія и поэтому мы ршили съхать на берегъ и посмотрть, нтъ ли тамъ чего нибудь интереснаго и достойнаго нашего вниманія. Высадившись на берегъ, мы очутились среди прекрасныхъ луговъ, и трое изъ насъ отправились отыскивать французское поселеніе, которое по нашимъ свдніямъ должно было тутъ находиться. Но свднія оказались запоздалыми, французы давно исчезли отсюда и вся область, которую охватывалъ глазъ, принадлежала теперь одному богатому чилійскому фермеру, по имени Менендецу.

Намъ попались навстрчу два патагонскихъ пастуха, которые сообщили намъ, что главная ферма находится за нсколько миль отсюда къ востоку. Они предложили намъ ссть на лошадей, и я съ капитаномъ воспользовались этимъ. Но не успли мы ссть на лошадей, какъ уже намъ пришлось раскаяться. Надо умть обращаться съ патагонскими лошадьми и привыкнуть къ нимъ, мы же были новичками и поэтому намъ пришлось очень плохо,— лошади съ первой минуты начали выказывать сопротивленіе и сладить съ ними было очень трудно. Какъ и вс патагонскія лошади, он привыкли, чтобы ими управляли посредствомъ поводьевъ, а не посредствомъ натягиванія удилъ. Чтобы заставить лошадь пойти направо, надо было тронуть ей шею лвымъ поводомъ и наоборотъ. Но съ непривычки трудно было управлять поводьями, не натягивая при этомъ удилъ, а этого патагонская лошадь не допускаетъ ни въ какомъ случа. Кром того, надо было совершенно одинаково натягивать поводья съ обихъ сторонъ, иначе она моментально останавливается, и эта внезапность остановки очень часто заставляетъ сдока слишкомъ близко знакомиться съ твердостью почвы. Да и ходъ этой лошади пампасовъ былъ совсмъ особенный, который былъ очень непріятенъ для насъ, сверныхъ кавалеристовъ. Но прелесть и новизна окружающей обстановки заставляли насъ забывать вс затрудненія и непріятности верховой зды на патагонскихъ лошадяхъ. Черезъ часъ мы достигли своего назначенія и, наконецъ, увидли людей, которые превратили безплодную пустыню на южной оконечности американскаго материка въ богатйшія фермы, подобныя которымъ врядъ ли можно встртить гд нибудь въ другомъ мст земнаго шара.

Когда мы подъхали къ строеніямъ фермы, на встрчу намъ вышелъ какой-то молодой человкъ. Это былъ сынъ владльца этой мстности, Александръ Менендецъ. Въ этой области вс говорятъ по испански, но ни я, ни капитанъ не знали этого языка и поэтому у насъ обоихъ мелькнула мысль: на какомъ же язык мы будемъ разговаривать? Мы могли объясняться по французски, по англійски, по нмецки, по голландски и по эскимосски и поэтому ршили, что человкъ, не умющій объясниться съ нами хо

КЪ ЮЖНОМУ ПОЛЮСУ!

ВВЕДЕНІЕ.

ГЛАВА I.

ГЛАВА II.

Читайте также: