К вопросу о правильной постановке обличения против заблуждений современного русского рационалистического сектантства, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1896

Публицистика
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Скачать в PDF

митрополит Антоний (Храповицкий)

‘Собрание сочинений. Том I’: ДАРЪ, Москва, 2007

К вопросу о правильной постановке обличения против заблуждений современного русского рационалистического сектантства1

1 В первый раз была напечатана в журнале ‘Миссионерское обозрение’, 1896 г., сентябрь, кн. 1-я.

Последователи новейших рационалистических сект в своей полемике с православными миссионерами по вопросу о том, в каком смысле они различают себя от Церкви, обыкновенно любят приравнивать это различие к отношению евангельского закона к фарисейскому и талмудическому направлению врагов Христовых, которым гордые сектанты постоянно уподобляют верных чад Православной Церкви. Любимым, например, изречением пашковцев для возражения против православных являются известные слова Евангелия: Даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру (Мф. 23, 23). Основным положением всех новейших сект рационалистического направления надо признать то, что они принимают лишь те установления веры, которые, по их мнению, вытекают из основной заповеди любви и нравственного совершенства, причем учение Библии о крещении, причащении и об иерархии понимается ими духовно. Правда, в полемике с православными сектанты-рационалисты любят становиться на почву вероисточников и обыкновенно выставляют себя покорными учениками Библии и ревностными охранителями всякой черты и йоты Писания: из уст их при беседах не сходят заключительные слова Апокалипсиса (см. Опер. 22, 19) и анафема ап. Павла против даже Ангела, если б он принес иное благовествование (см. Гал. 1, 8—9). Но подобный прием сектанты употребляют как выгодный для них в том отношении, что он заставляет и православного миссионера в беседах с ними отыскивать основания и оправдания в букве библейского текста (‘строкою’) не только для догматов православной веры, оспариваемых сектантами, но и для всех отдельных постановлений и обычаев Церкви, не исключая иконопочитания, крестного знамения, благословения иерейского и т. п. Когда миссионер, обладающий не менее ловкою диалектикою, находит подтверждение пререкаемым религиозным обычаям и церковным постановлениям в законе Моисеевом, сектантские совопросники в этом случае спешат стать под защиту слов Христа Спасителя к самарянке и апостола Павла к евреям, утверждая, что Моисеев закон храмового богослужения отменен в Новом Завете.
Допустим, что сектанты в своей духовной слепоте вполне искренно считают Библию {Которая обыкновенно изучается последними в отрывочно взятых и тенденциозно подобранных текстах.} причиною своего отступления от Православия, спрашивается, что же побудило отщепенцев подвергнуть унаследованную ими от предков господствующую православную веру критике с библейской точки зрения. На это сектанты обыкновенно отвечают, что таким побуждением для них были порочная жизнь православных христиан и представляющаяся им несообразность церковных уставов, обрядов и обычаев с Библиею. Но при ближайшем знакомстве с религиозными воззрениями нашего сектантства становится несомненным, что Библия служит здесь не столько причиною отвержения сектантами уставов Церкви, сколько средством или оправданием такого отвержения, вызванного, с одной стороны, их неумением сознать органическую связь церковных постановлений с евангельским законом любви и чистоты духовной, с другой — хотя и добрым, но своевольным стремлением привести всю свою жизнь к святым началам Евангелия, вне водительства и благодатной помощи Церкви. Только этим и объясняется, почему сектанты с такою легкостью отвергают те постановления Нового Завета, которые по своей ясности, кажется, никак не могли бы дать почвы для лжетолкования. Таково, например, постановление о таинствах Крещения и Причащения, то и другое ими отвергается или, во всяком случае, понимается не по-евангельски, столь же не согласна с Новым Заветом мысль пашковцев о греховности всякой молитвы, кроме молитвы Господней. При таком направлении современного сектантства православному полемисту представляются два пути в миссионерской борьбе его с еретическими заблуждениями: или опровергать мысль протестантствующих сект о достаточности для спасения заповеди любви и спасительной веры, или показывать, что все требования и верования Церкви Православной всецело основываются на этих заповедях и необходимо из них вытекают, хотя и не оговариваются нарочито в Св. Писании. Наши миссионеры почти всегда становятся на первый путь полемики и тем самым впадают в односторонность и являются безответными перед ищущими истинного уразумения известных евангельских изречений о двух заповедях — о том, что вечная жизнь — в знании истинного Бога, что любящий исполнил закон и пребывает в Боге. Первый из указанных выше приемов миссионерской полемики если и может принести благоприятные результаты в смысле защиты пререкаемой истины от совопросников, то в наилучшем случае он (этот прием) может привести сектантов к тому убеждению, что их представления о христианской религии неправильны потому только, что они были слишком высоки, что на самом деле христианская религия не так свята и чиста, как им представлялось, что она вовсе не свободна от чисто формальных требований, несродных с духом истинного христианства, и заключает в себе ряд постановлений вовсе будто бы, не связанных с заповедью о любви, и проч. Нужно ли говорить, как нежелательна установка подобного отношения сектантов к нашей божественной вере? Что сказано о защите церковных определений перед лжебиблейскими, протестантскими сектами, то же следует сказать и о защите догматов православной веры и против тех рационалистических сект, которые отрицают догматы о Святой Троице, будущей загробной жизни и мздовоздаянии. Сектанты этого направления с графом Толстым во главе, остановившись на мысли, что Христос принес к нам, как сказано в начале Иоаннова послания, новую жизнь (а не философию), отрицают не только те истины веры, которые, по их мнению, не касаются раскрытия этой новой духовной жизни, но отвергают и самые священные книги, содержание которых даже с точки зрения сектантов и их приемов толкования не может быть отрешено от нежелательных им догматов Церкви: загробного воздаяния, повиновения властям и т. п. Ради этого сектанты {Главным образом последователи толстовщины.} отвергают, например, послания апостола Павла и некоторые другие св. книги. Убеждать подобных заблудших в истинности всех важнейших догматов веры путем толковательным — конца не будет, не будет уже потому одному, что если мы и принудим их в данном случае согласиться, что против них идет одна из тех священных книг, которую и они принимают за священную, то что их удержит от исключения последней из принятого ими же канона, раз это допущено по отношению к значительному количеству священных книг? Итак, остается одно: показать, что без догматов о Святой Троице, о Божестве Иисуса Христа и о спасительных Его страданиях и смерти невозможно усвоить и осуществить содержания той благодатной жизни, которая была единственным предметом учения Христа, как Сам Он об этом сказал, что в Нем была жизнь (Ин. 1, 4), что слова его суть дух и жизнь (Ин. 6, 63). Нужно показать, что наши православные догматы и наши церковные постановления не только древние и правильные, но и истинно святые.
Важность подобного именно направления миссионерской проповеди, думается, исключительна. Раз сектантами поставлено против Православия возражение с точки зрения не какого-либо нелепого предрассудка или исступленного вымысла, но с точки зрения главнейших истин христианства мы не можем уверить усомнившихся в истине никакими улучшениями церковнобытовых условий, пока не дадим положительного ответа на запросы заблуждающейся мысли. Грозное значение этого запроса усматривается уже из того обстоятельства, что он раздается с самых противоположных сторон, составляя основу учения молоканства, баптизма, штундизма, пашковства, сютаевщины, толстовщины и даже мистического хлыстовства, т. е. ряда учений, зародившихся совершенно независимо друг от друга, в самых разнообразных племенных, бытовых, сословных и образовательных слоях русского народа. Разнообразясь во многом, все названные секты объединяются в данном запросе. Нужно полагать, что подобного запроса и не существовало бы, если б он в достаточной степени удовлетворялся наличным состоянием учительства как во храме, так и в школе. С другой стороны, мы сами не могли бы веровать в святость и истинность Православной Церкви, если б хотя на минуту усомнились в том, что она ясно и вполне определенно показала спасительное значение своих догматов и постановлений. Итак, нельзя не признать, что эта именно существеннейшая сторона в деле церковного учительства не с достаточною ясностью и силой проводится в современном учительстве и даже — не грех сказать — оставляется им в небрежении. Действительно, наши учебные руководства и церковные проповеди более стараются о показании обязательности известных верований и установлений, чем о раскрытии их нравственно-возрождающей и воспитывающей силы.
Спрашивается, где же миссионеру искать раскрытия сей последней — для сообщения ее заблудшим братиям?
Если мы скажем, что спасительная сторона догматов раскрывается в учении св. отцов, а нравственное значение уставов и обрядов — в богослужебных книгах, то этим еще очень мало пособим миссии и миссионерствующему пастырству. Святоотеческих сочинений, во-первых, очень много, во-вторых, св. отцы и не имели в виду нарочито многих из тех затруднений в деле веры, с которыми встречаются современные сектанты. Поэтому святоотеческие творения могут служить только материалом, который употребить с пользой возможно лишь через самостоятельное его изучение {Именно с современной миссионерской точки зрения.} и применение к современным задачам и потребностям церковной миссии. Тем не менее здесь мы укажем хотя на важнейшие из творений св. отцов между теми, сравнительно немногими, которые переведены на русский язык. Так, прежде всего правильному способу толкования Библии нас научает ‘Христианская наука’ блж. Августина, в ней, между прочим, говорится, что все книги Священного Писания содержат в себе только две основные мысли: о любви к Богу и о любви к ближнему. Затем спасительное значение веры во Святую Троицу можно найти в той же ‘Христианской науке’ блж. Августина, в творениях вселенских учителей и в богословии прп. Иоанна Дамаскина. Прп. Ефрем Сирин, свт. Иоанн Златоуст и свт. Григорий Богослов раскрывают спасительную силу веры в Божество Иисуса Христа. Об искуплении, о значении веры и добрых дел всего лучше читать толкование свт. Иоанна Златоуста на Послание к Римлянам и к Галатам, хорошо читать и свт. Афанасия о воплощении Бога Слова. Учение о распространенности греха Адамова с особенною пользою можно изложить на основании творений свт. Григория Нисского. Пашковскому учению о слиянии души нашей со Христом следует противопоставить творения свт. Тихона Задонского, особенно — ‘Об истинном христианстве’, учение о возрождении во святой воде крещения находим в словах свт. Кирилла Иерусалимского, полезны для сей цели и гимны свт. Григория Богослова. Что касается до установлений Церкви, то кроме особливого их разъяснения в богослужебных песнопениях должно их основывать на общем учении о Церкви и единстве Богопочтения. Здесь много помогут творения свт. Киприана, епископа Карфагенского, блж. Августина ‘О граде Божием’ и беседы свт. Иоанна Златоуста, особенно на Послания к Коринфянам. В частности, для объяснения иконопочитания следует читать ‘Деяния Седьмого Вселенского Собора’, изданного в Казани. Но особую, незаменимую и ни с чем не сравнимую пользу для проповедника-миссионера и богослова оказывает ежедневное чтение св. Библии, так чтобы проходить всю ее хотя трижды или дважды в год. Известны опыты, что кто однажды предписал себе прочитать Библию в год три раза, тот уже сам не прекратит постоянного чтения ее целую жизнь.
Храповицкий Алексей Павлович
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Еврейский вопрос и Святая Библия, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1907
  2. Церковь как хранительница и истолковательница божественного откровения, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1889
  3. Библейское учение о слове в современном его истолковании, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1901
  4. Приготовление к пастырскому званию, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1896
  5. Письма к пастырям о некоторых недоуменных сторонах пастырского делания, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1891
  6. Согласование евангельских сказаний о Воскресении Христовом, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1891
  7. О пастырском призвании, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1896
  8. Размышления об исповедной практике, Храповицкий Алексей Павлович, Год: 1888
Электронная библиотека