К открытию всероссийского женского съезда
К открытию всероссийского женского съезда
К открытию всероссийского женского съезда, Розанов Василий Васильевич, Год: 1908
Время на прочтение: 4 минут(ы)
В. В. Розанов
Без сомнения, каждый русский, все русское общество встретят мысленно с теплым приветом первый всероссийский женский съезд, завершающий собою несколько десятилетий энергичной и даровитой деятельности наших женщин на самых разнообразных поприщах умственной, филантропической и общественной деятельности. Съезд этот столько же пожинает плоды, сколько будет сеять новое семя. Он обращен и к прошлому, и к будущему. Первое слово при открытии его было сказано ветеранкою 60-х годов, 70-летнею г-жою Философовой, имя которой соединено с самым зарождением высшего образования в России, где она разделяла труды и хлопоты покойной Н.В. Стасовой, неустанной труженицы в деле оживления и пробуждения девушки и женщины.
Женское движение не только у нас, но и в Европе окружено было шумихою слов больше, чем нужно. И об этом особенно следует пожалеть в том отношении, что шум слов и в некоторых отношениях бесцельного движения закрывал собою те страшно важные практические задачи, которые должны быть разрешены женщиною вообще и русскою в особенности. Прежде всего, сюда входит физическая защита страдалиц-жен. Ужасно подумать, что в те самые дни, когда в Петербурге будут произноситься с блеском речи выдающимися образованными женщинами и общество будет ими зачитываться, в эти самые дни во множестве мест России бесправная жена-раба будет молча принимать и принимать на себя побои мужа, иногда гораздо более ее ничтожного, иногда больного алкоголика, иногда ленивца, иногда порочного до границы с преступностью. Все это — есть, все это не уничтожено, все это останется, и ужасно то, что здесь лежат в основе вовсе не нравы народа, а, напротив, подобные нравы народа родились и укрепились на почве бесправного положения женщины в семье, на почве закона. Нельзя же представить себе, чтобы русский народ, чтобы славянское племя было жесточе монгольского племени: и если того характера по жестокости обращения с женами нет у язычников китайцев и японцев и у мусульман персов и татар, то это исключительно оттого, что не только жестокое, но даже и очень грубое обращение мужа дает право жене требовать развода и получить развод по шариату и по законам Китая и Японии. Адмирал Головнин, пробывший в плену у японцев три года еще до усвоения японцами европейского образования, рассказывает, что за три года он не видел ни одного случая побитой жены и побитого ребенка. Между тем, вообще японцы нисколько не мягкий, а скорее жестокий и гневный народ, о чем может свидетельствовать уже обычай у них харакири. Но японка и китаянка, как равно мусульманка, защищена в положении жены законом, тогда как христианка им не защищена. Вот и вся разница. Вот и вся причина. Не расплываясь в общих ламентациях на грубость и темноту народа, не увлекаясь сетованиями об общем положении горюющей женщины, всероссийский женский съезд обязан сухо и строго принять на себя обязанность всеми мерами добиться пересмотра законов о семейном положении женщины в России, — именно через увеличение поводов к разводу, введя сюда прежде всего доказанное свидетелями жестокое или очень грубое, вообще безжалостное обращение мужа с женою. Только в отсутствии этого единственного закона лежит причина избиваемых жен. Ни в интересах государства, ни в интересах церкви не может лежать удержание и продолжение этих жестоких семейных нравов. Это вообще антисоциальное явление — подобное грабежу, подобное всякому преступлению и пороку, и оно не должно быть терпимо ни для кого. Ссылка религиозных ханжей, что жены должны быть по-прежнему избиваемы и не вправе жаловаться на это, а должны терпеть, так как Христос единственным поводом к разводу указал только прелюбодеяние, — уже давно обойдена тем, что и везде в Европе, и у нас в России в число поводов к разводу введены еще три: 1) безвестное отсутствие одного из супругов, 2) ссылка в Сибирь, и 3) физическая неспособность к браку, хотя эти поводы также не упомянуты Христом. Явно, что существующее законодательство переступило уже через эту преграду, и переступило совершенно правильно, ибо при наличности этих трех обстоятельств брак является фикциею, несуществующим. Раз оно в трех пунктах переступило преграду, оно может переступить ее и в этом самонужнейшем случае: для исцеления страны нашей от такой язвы, которая позорит ее даже перед лицом мусульманства и язычества.
Этого женщины непременно должны добиться. Здесь их поддержит все общество, вся власть.
Вторая задача — изменение наследственных прав жены-вдовы и дочерей. Эти доли, 1/7 и 1/12, составляют пережиток римского права, дохристианской цивилизации. Ханжам следовало бы вот в этом пункте вмешаться и напомнить, что перед Евангелием и церковью, по слову апостола, ‘несть мужеск пол, ни женск, но все равны во Христе Иисусе’. Удивительно, что они напоминают об Евангелии, только когда нужно ужесточить какое-нибудь положение, и забывают о нем, когда нужно кого-нибудь облегчить. Этот пережиток римского права составляет археологическую руину в русском законодательстве, и его решительно никто не станет отстаивать, если только поднимется вопрос о нем. Это просто по забывчивости сохраняемая статья закона, — а не по нужде, не по какому-нибудь определенному желанию. Ибо обычно, когда оставляются завещания, родители делят имущество поровну между всеми детьми, не различая дочерей от сыновей. Но при большинстве безграмотного населения наследование по завещанию составляет незначительную дробь в общей массе их. И седьмые, и двенадцатые доли отнимают Бог весть почему имущество у самых бессильных, у самых незащищенных сирот. Сверх того, и эта статья ведет к огрубению взглядов: сыновья на мать и братья на сестер приучаются смотреть как на полчеловека. Поразительно, что и к этому толкает закон.
Пожелаем же, чтобы первый всероссийский женский съезд не расплывался в целях, не гнался за множеством задач, а настойчиво, полно и реально добился бы двух названных. Это самая больная боль русской женщины. Здесь обиженными являются наиболее невинные. Это — тот хлеб насущный для женщины, без которого нельзя жить. И об этом хлебе нужно думать раньше, чем о пирожном.
Впервые опубликовано: ‘Новое Время’. 1908. 11 дек. N 11765.
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/rozanov/rozanov_k_otkrytiu_vseros.html.