К. М. ФОФАНОВ. ИЛЛЮЗИИ. СТИХОТВОРЕНИЯ
К. М. ФОФАНОВ. ИЛЛЮЗИИ. СТИХОТВОРЕНИЯ
С портретом автора. СПб., 1900. Стр. 479.
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
К. М. Фофанов. Иллюзии. Стихотворения, Розанов Василий Васильевич, Год: 1901
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. — Статьи и очерки 1898—1901 гг.
М.: Республика, СПб.: Росток, 2009.
Вероятно, никто из живых поэтов не захочет завистливо с нами спорить, если мы назовем г. Фофанова первым русским поэтом нашего времени. Впрочем, г. Фофанов при первом движении соперничества, вероятно, сам снял бы с себя венок и поспешил его отдать спорщику. Мы только для уяснения мысли заговорили о corona primi, corona superioris {первый венец, высший венец (лат.).}, а на самом деле наш прекрасный поэт всего менее помышляет о плащах, венках, страусовых перьях и вообще этом маленьком историческом хламе, с которым любят возиться не настоящие поэты. Фофанов — дитя мира. Вся его прелесть — в природности, этом редком, почти всеми теперь утерянном качестве. Что такое природа, в противоположность не искусству, а искусственному? Природа — полнота без исключений. Начали исключать — и получилось искусственное, начали подбирать одно хорошее в самой природе — и получилось искусство. Фофанов полон. И вот в видах этой полноты мы не можем подойти с упреком ни к одной его строчке. Но чем характеризовать, немножко поцитируем. Посмотрите — какая красивость параллелизма, какое истинное сплетение мудрости и прелести:
Желтыми листьями дети играли…
Осенью были те листья посеяны, —
Ветром с тоскующих веток рассеяны
Желтые листья, как слезы печали.
Желтыми листьями дети играли,
Листья шумели и листья роптали.
Поздними грезами сердце играло…
Были те грезы когда-то пленительны,
Были как щедрость любви упоительны…
Юность их сеяла — горе пожало…
Поздними грезами сердце играло, —
Молодость плакала — и улетала…
И такого жемчуга в книге разбросаны горсти. Читатель всюду ‘находит’, без усилия искать, изредка пропуская страницы ‘так себе’. Можно удивляться, каким образом человек с таким даром может быть печален, хотя, отметим это внимательно, у Фофанова нет строчки желчной, злобной, досадующей, но говорим — завистливой или неблагородной. Вообще в наш грязный век — у него поразительное отсутствие темных чувств. Но вдохновение печали, без впечатлений печальных — есть:
Мой мир угрюм, как темный скит,
И бледный день меня томит,
И ночи нет!
Я стражду, плачу и молюсь —
Зову забвенье и боюсь
Глядеть на свет!
А ночи нет, а бледный день
Льет мутно в окна полутень,
Но без лучей.
Душа скорбит, без слез, без сил,
Живу я дни, как ночь уныл,
Не видя дней…
Растет холодная печаль,
Зияет призрачная даль
Как злая пасть
Глубокой бездны, — я молюсь, —
И все робею, все боюсь
В нее упасть.
У автора нашего нет срисованных чувств. Так, в приведенном стихотворении есть такие оттенки, по которым мы узнаем чувство автора, как глубоко личное и особенное. Исходная точка тоски — впечатление дня, существо дня, очевидно, не гармонирующего с существом души поэта, души звездной, ночной. Да, как есть бабочки дневные и ночные, есть души дневные и ночные, нимало между собою не сходные, различные по всему кругу интересов и по законам жизни своей. Люди дня дружат между собою и не дружат с людьми ночи, как и обратно: людям ночи нечего делать с людьми дня. Первые — политики, экономисты, делатели, дельцы, вторые — молитвенники, поэты и философы. Закончим нашу краткую и очень мало достойную своего предмета рецензию стихотворением, где автор, кажется, выразил взгляд на свое время и на самого себя:
Ищите новые пути!
Стал тесен мир, его оковы
Неумолимы и суровы, —
Где ж вечным розам зацвести?
Ищите новые пути!
Мечты исчерпаны до дна,
Иссяк источник вдохновенья!
Но близко, близко возрожденье,
Иная жизнь иного сна!
Мечты исчерпаны до дна!..
Но есть любовь, но есть сердца…
Велик и вечен храм искусства, —
Жрецы неведомого чувства
К нему нисходят без конца!..
И есть любовь… и есть сердца…
Мы не в пустыне, не одни,
Дорог неведомых есть много, —
Как звезд на небе — дум у Бога,
Как снов в загадочной тени!..
Мы не в пустыне, не одни!
Г. Фофанова все признают, отступая перед очевидным и изумительным даром. Но он бесконечно мало оценен, например, сравнительно с знаменитым гимназическим поэтом Надсоном, которого чуть ли не все барышни заучили наизусть, как некогда Лермонтова и Пушкина в тридцатые и сороковые годы. У Надсона все искусственные камни и ни одного бриллианта. Его стихи для живой души — мертвое сено. Но Фофанов потому мало и постигается, что он мудр и бесконечно жизнен, т. е. его поэзия и открывается только истинно живым душам, каковых немного.
НВип. 1901. 14 февр. No 8969. С. 10.
Желтыми листьями дети играли… — одноименное стихотворение К. М. Фофанова (1899).
Ищите новые пути! — одноименное стихотворение К. М. Фофанова (1900)