В.В. Розанов
В.В. Розанов
К 100-летию Московской духовной академии
К 100-летию Московской духовной академии
1 октября 1814 г. — 1 октября 1914 г.
К 100-летию Московской духовной академии, Розанов Василий Васильевич, Год: 1914
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Век жизни Московской духовной академии — это колосс духовной, книжной, ученой производительности, это незаметные и в незаметности вечные и страшно важные веяния на питомцев, будущих священников возле народа, духа религии, тихого благочестия, религиозного умиления, веяния, выраженные в незаметном слове учителя, в незаметном жесте, в образе жития, в способе труда. Которое важнее, это незаметное и нечитаемое, но что передается в труд пастыря, или видимое и читаемое, груды и даже горы книг? Бог весть… Академии кажется, что первенствуют в значении громады книг, ученого труда. Нам, мирянам, кажется, что самое важное — именно незаметное. Ведь из него слагается ‘религия страны’, т.е. тот уже реальный колосс, тот ‘отдел всемирной истории’, коему пособием и подножием служит книжность, библиотеки…
День юбилея превосходно отмечен трудом: ‘У Троицы в Академии 1814-1914. Юбилейный сборник исторических материалов. Издание бывших воспитанников Московской духовной академии’ — том в 772 страницы большого формата. Труд этот — не от лица академии, а собран и напечатан по предложению бывшего питомца этой академии, протоиерея о. Н. Добронравова, который сделал предложение о таковом сборнике на собрании бывших питомцев академии 17 октября 1913 г., в Москве. Несмотря, однако, на это, а также на чрезвычайную краткость срока, удалось сделать чрезвычайно много: в книге помещены записка Ф.А. Голубинского об обществе, составившемся среди студентов первого академического курса под названием ‘Ученых бесед’, — и, далее, специально для данного сборника написанная статья — ‘Студенты-платоники в академии’, т.е. те особенные, выделившиеся дарованиями студенты академии, которые, получая специальную стипендию имени митрополита Московского Платона, получали к фамилии своей другую, прибавочную фамилию ‘Платонова’, напр. ‘Гиляров-Платонов’, ‘Иванцов-Платонов’ и т.д. Таковой очерк действительно выдавшихся потом на ученом и на гражданском поприщах ‘платоников’ сделан ввиду того, что в академии теперь предположено восстановить эту действительно прекрасную и интересную подробность Московской академии, очевидно действовавшую на стипендиатов поощрительно и возбудительно. Затем внимание сборника сосредоточено на знаменитом ректоре ее А.В. Горском, который вместе с Новоструевым составил ‘Описание рукописей Синодальной библиотеки’, — и ученые и воспитательные традиции которого до сих пор живут в академии, и, как говорится в предисловии к ‘Сборнику’, — ‘Академия настолько цветет или держится в ученом и в учебном отношении, насколько в ней жив и продолжает витать дух А.В. Горского’. Редактору и авторам ‘Сборника’ удалось разыскать нигде до сих пор не напечатанную статью-лекцию незабвенного Н.С. Тихонравова, ректора и профессора Московского университета, озаглавленную ‘А.В. Горский’, и также отрывок лекции самого Горского — ‘О патриаршестве’. Все это ценные и не заменимые ничем статьи… Затем идут мемуары, письма, — и все это тепло, живо, хорошо рисует и очень отдаленные годы жизни духовной академии, и к нам ближайшие. Ведь это картина царствований, язык царствований, мысли царствований Александра I, Николая I, Александра II, Александра III и ныне царствующего нашего Государя. Все увенчивается и или оканчивается статьей нашего знаменитого академика Н.Н. Глубоковского — ‘За тридцать лет (1884-1914 гг.)’. В ней этот питомец Московской академии, украшающий учеными трудами ныне две петроградских академии — Академию Наук, как ее член, и академию духовную, как ее профессор, — дает превосходную и обстоятельную картину академической московской жизни, дает художественные портреты ее старых наставников, светил и, увы, последующего сравнительного ‘захирения’ академии. Насколько его суровая речь в первой части патетична, настолько во 2-й половине она саркастична. Автор все приписывает несчастному ‘Уставу 1884 года’. Можем только полусогласиться с ним: неужели люди, у которых у каждого есть лицо свое, так зависимы от ‘Устава’, — вещи сравнительно бездушной и неодушевленной. Не законосообразнее ли думать, что есть неуловимые, необъяснимые, совершенно иррациональные ‘веяния времен’, может быть ‘веяния с небес’, в силу необъяснимого действия которых неожиданно и вдруг, неожиданно и ‘почему-то’ рождаются целые генерации, изумительно даровитые, и другие генерации, ‘совсем плохонькие’. С людьми, как с рожью в поле, — ‘уродилось’, ‘не уродилось’, и не всегда можно проследить, и не всегда можно доказать, ‘как’, ‘что’ и ‘почему’. Откуда родились митрополиты Платон и Филарет? Отчего теперь нет подобных им? ‘Бог дал’, и ‘Бог взял’, скажем с Иовом и со всяким земледельцем и заключим словом их: ‘Да будет имя Господне благословенно’.
Книга украшена почти сотнею портретов, — и нельзя довольно наразмышляться, рассматривая их. Книга, конечно, станет настольного у множества наших духовных лиц, всем обязанных Московской духовной almae matri.
Впервые опубликовано: Новое Время. 1914. 3 окт. No 13851.