Извлечение из переписки тайных агентов Людовика XVIII, недавно обнародованных французским правительством
Извлечение из переписки тайных агентов Людовика XVIII, недавно обнародованных французским правительством
——
Извлечение из переписки тайных агентов Людовика XVIII, недавно обнародованных французским правительством, Карамзин Николай Михайлович, Год: 1802
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Сия переписка доказывает коварство, злобу и самое безумие тех людей, которые, брались сделать контрреволюцию во Франции. Мы переведем из нее самое любопытнейшее: тайное донесение агента Преси Людовику XVIII о состоянии Франции и расположении умов в ноябре 1800.
‘Ныне во Франции только две деятельные и решительные партии: якобинская и консульская. Первая неусыпна, скромна и в опаснейшем союзе, она недавно отважилась на великое дело {Это относится к злодейскому умыслу Чераки и других якобинцев, которые хотели умертвить Бонапарте.}, хотя без успеха, однако узнала через то расположение народа которое оказалось весьма холодным и равнодушным.
Партия главного консула гораздо малочисленное, но теперь сильнее, ибо она властвует. Бонапарте, исполняя свой план с величайшею деятельностью, не довольствуется тем, чтобы вымышлять новости, хорошие и дурные перемены, но сам все делает или за всем смотрит. Он знает намерения якобинцев, знает необходимость примечать за ними неусыпно, и даже предчувствует, кажется, что ему рано или поздно должно быть их жертвою. Принимаемые им осторожности как в публике, так и дома — желанье задобрить тех, которые считаются главными между ими, и которым он предлагает и места и жалованье — доказывают ясно, что сия партия для него еще ужасна, и что ему хочется помириться с ней. В самом деле теперь многие якобинцы, особливо умные, сделались чиновниками. Думают, что консул не столько ищет дружбы сих людей, сколько желает, отвлекая их от секты, через то ослабить ее. Он находит в сем еще другую выгоду, а именно: поручая им должности, может лучше обуздывать их и смотреть за ними. Из чего следует, что власть его не только не надежна, но что он стоит на вулкане, который всякую минуту готов вспыхнуть и совсем истребить его. Таково по крайней мере общее мнение. Все французы, самые не согласные в образе мыслей, ожидают перемены и считают ее необходимой, но большая часть страшится этого, воображая, что восстановление трона потребует великих жертв, и что анархия опять будет свирепствовать несколько времени. Мнение, что якобинцы воспользуются переменою, делает всех эгоистов и боязливых людей (которых число, к несчастью, велико) друзьями консула. Хотя они и желают возвращения религии и монархии, однако молятся за похитителя. Вот что охраняет власть его и может долго быть ее защитой! Он поддерживаем еще многочисленным классом людей, которых судьба соединена с революцией, а именно, покупщиками народных имений, людьми опасными и сильными, которых новое правление всегда ужасает доказательствами, что восстановление монархии лишит их богатства и ввергнет в презрение. Сие внутреннее уверение делает их твердейшею опорою нынешнего начальства, то есть всякого, которое дает им право владеть беззаконной собственностью. Консул всячески старается успокоить сих людей, и везде помещает их, однако они не совершенно спокойны, боясь его деспотического характера, великого притворства и возвращения эмигрантов. Скоро будут они жалеть о прежней конституции.
Система Бонапарте в правлении, его решительность, упрямство, неуважение к другим консулам и чиновникам, с которыми он редко советуется, рождают также много неудовольствий. Его боятся, а не любят, он — глава народа потому, что всех смелее, что имеет неоспоримые таланты, и что большая часть французов считает его необходимым для сохранения порядка. Даже многие роялисты и возвратившиеся эмигранты имеют такое мнение, и привязаны к Бонапарте, разглашая — может быть справедливо, но весьма неблагоразумно, что иностранные державы думают только о своей пользе. Верные подданные вашего величества теряют надежду, особливо после сей несчастной итальянской кампании, от которой они ждали решительного успеха. Они думают, что ее бедствия произошли от тайных и вероломных намерений, а не от храбрости республиканской.. К несчастью все уверены, что венский кабинет не мыслит о восстановлении французского трона.
Еще многие люди думают во Франции, что Бонапарте тайно действует для вашего величества, но сколь велико их заблуждение? Разве он тогда на сие решится, когда обстоятельства отнимут у него все другие способы властвовать. Может быть, что Бонапарте и согласился бы на то прежде, если бы хитрые люди воспользовались обстоятельствами и неприметно наставили его на сей путь, но, к несчастью, говорили с ним, может быть, слишком откровенно, и тем отвратили его от сего плана. Консул горд, следует только собственным намерениям, и хочет быть единственным творцом всего, что может его прославить и сделать бессмертным.
Таково общее мнение во Франции, и Бонапарте, кажется, знает его, не упуская ни одного случая им пользоваться, щадя эмигрантов, духовенство, рассыпая на всех благодеяния и неразрывно соединяя власть свою с общим благом. Но сия мудрая политическая система может сохранить его только на время, и падение хищника {И Бонапарте все это велел напечатать!} будет тем ужаснее, чем оно долее замедлится: необходимое следствие революции, которого еще никто отвратить не мог!
Что касается до Леона, Форе и Божоле, то могу уверить ваше величество, что сии провинции совсем отличны от других своим расположением. Там царствует усердие, любовь к алтарю и трону, там верные служители католицизма питают в народе ненависть к Бонапарте, там он считается похитителем власти {Г. Преси или говорил неправду, или жители Лиона переменились в своем расположении к Бонапарте. Известно, с каким восторгом они приняли его.}, которого ожидает трагическая судьба. Покупщики народного имения ознаменованы презрением, и другие не хотят обходиться с ними. В Лионе все агенты правления нетерпимы, искусные люди нашли способ возбудить их друг против друга, и тем ослабить действие консульского правления. — Я всегда уверял ваше величество в твердости сих добрых французов. Священники имеют там великое влияние на земледельцев, и с помощью их мы всегда можем собрать несколько тысяч отважных людей’…
04945. Извлечение из переписки тайных агентов Лудовика XVIII, недавно обнародованной французским правительством / [Пер. с фр. Н.М.Карамзина] // Вестн. Европы. — С.253-259.