Избранные стихотворения, Наседкин Василий Федорович, Год: 1927
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Василий Наседкин
Источник текста: В. Наседкин. Ветер с поля. М.: Советская Россия, 1968.
Содержание:
Гнедые стихи
‘Иду, пьянея от травы…’
Снег
Мороз
‘В поле голос чей-то…’
‘Уж время звёзд неполных…’
‘Какой весёлый, лёгкий небосвод…’
‘И эти сборы к выезду не впрок…’
‘По жаре дневной жестоко…’
‘Всё заносит, всё хоронит…’
‘Поезд мчался в широких азийских степях…’
‘Вражду и дружбу обойдя…’
‘Что это? Шорох прибоя?…’
Вокзал
‘Синью тёплою крадясь…’
‘Не унесу я радости земной…’
Гнедые стихи
Написал мне отец недавно:
‘Повидаться бы надо, сынок.
А у нас родился очень славный
В мясоед белоногий телок.
А Чубарка объягнилась двойней,
Вот и шёрстка тебе на чулки.
Поживаем, в час молвить, спокойно,
Как и прочие мужики.
А ещё поздравляем с поэтом.
Побасенщик, должно, в отца.
Пропиши, сколько платят за это,
Подённо аль по месяцам?
И если рукомесло не плоше,
Чем, скажем, сапожник аль портной,
То обязательно присылай на лошадь,
Чтоб обсемениться весной.
Да пора бы, ты наш хороший,
Посмотреть на патрет снохи.
А главное — лошадь, лошадь!
Как можно чаще пиши стихи’.
Вам смешно вот, а мне — беда:
Лошадьми за стихи не платят.
Да и много ли могут дать,
Если брюки и те в заплатах.
Но не в этом несчастье, нет, —
В бедноте я не падаю духом, —
А мерещится в каждый след
Мне родная моя гнедуха.
И куда б ни пошёл — везде
Ржёт мне в уши моя куплянка,
И минуты нельзя просидеть —
То в телеге она, то в рыдванке.
И, конечно, стихи — никак.
Я к бумаге, она — за ржанье.
То зачешется вдруг о косяк.
Настоящее наказанье!
А теперь вот, когда написал,
Стало скучно: молчит гнедуха,
Словно всыпал ей мерку овса
Иль поднёс аржаную краюху.
Но в написанном ряде строк
Замечаю всё те же следы я:
Будто рифмы — копыта ног,
А стихи на подбор — гнедые.
1924
* * *
Иду, пьянея от травы,
А сверху, чуть вдали,
На тонких струнах синевы
Играют журавли.
Наверно, было б так в раю
Среди блаженных ив.
И луг врастает в грудь мою,
Всего озеленив.
И я лежу в траве травой,
Чуть слыша, как вдали,
Сливаясь с песней ветровой,
Курлычут журавли,
1926
Снег
Всё небо плавится свинцом,
Но будет век цвести
Снег первый вымытым лицом
Ребёнка лет шести.
И свищет ветер без конца,
И пусть ребёнок нем,
Но свежей радостью лица
Как нравится он всем!
Но день, другой — и вот мороз.
Пришёл мороз, смотри:
Ребёнок наш теперь подрос,
Подрос на года три.
Мороз ещё, и грустно нам,
И как тут не тужить:
Кругом, кругом по сторонам,
Как взрослый, снег лежит.
И уж друзья его не те,
Не те друзья, не те.
Седою ведьмою метель
Шипит, как на плите.
Мороз грубей, и кто б ни шёл —
Сгибается в кольцо,
Как будто сотни белых пчёл
Впиваются в лицо.
Да, неприветливы друзья —
Жильцы полярных мест,
И не один узнаю я,
Как снег нам надоест.
И не один, когда в плетни
Махнёт зелёный луг,
Увижу тихий снег в тени,
Глядящий, как испуг.
1926
Мороз
Я деду этому не верю,
Он слишком зол,
Он слишком рьян.
Нет, он скорей похож на зверя,
Далёких приполярных стран.
Как он ворчит
И чуть не плачет,
Когда идёшь ему навстречь!
Он явно из семьи кошачьей,
Кошачья злость его и речь.
Его пружинистое тело
Перелетит и через сад.
Он весь, как тигр,
Но только белый,
И белые усы торчат.
Вот он стоит на перекрёстке,
К прыжку согнувшийся в кольцо.
Махнёт хвостом —
И ветер жёсткий
Ударит каждому в лицо.
Вот прыгнул вверх
И лапой вора
Скребёт по стёклам этажей,
И в окнах — льдистые узоры,
И там, за окнами, — свежей.
Так день и ночь
Он рыщет всюду
По переулкам и дворам,
И на ветвях свисает грудой
Пушистый иней по утрам.
И от полярного питомца
Бросает город в полутьму,
Косится раненое солнце
И тихо прячется в дыму.
А теплота костров несмелых
На каждой улице — смешна.
Ему страшна, — он знает, белый, —
Одна лишь красная весна.
1926
* * *
В поле голос чей-то
Долог и несносен.
На унылой флейте
Заиграла осень.
Тёмною прохладой
Веет с поднебесья.
Что же тебе надо,
Жалобная песня?
Или жалко лета,
Голубую пору?
Ах, осенней флейтой
Буду сам я скоро?
1927
* * *
Уж время звёзд неполных
И луч туманно-бел,
Уж месяц, как подсолнух,
Поник и облетел.
И в краски не простые:
Рядясь в янтарь и кровь,
Ворота золотые
День открывает вновь.
1931
* * *
Какой весёлый, лёгкий небосвод!
Уносят тучки помыслы и сроки.
Я час, другой смотрю туда и вот