Из писем, Филиппов Тертий Иванович, Год: 1870 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 13 минут(ы)

Гроссман, Леонид. Достоевский-реакционер.

М.: Common place, 2015

Письма Т.И. Филиппова^а

1. Письмо Т.И. Филиппова к А.Н. Майкову

Голубчик Аполлон Николаевич!

Минуты не нашел я, чтобы тебе ответить, да и теперь ответ будет очень неполный, по недостаточной ясности вопроса. Не увидимся ли сегодня у Корнилова^б? Там переговорим. Дело может итти о Прокофье Лубкине (времен Анны Ив.), о Даниле, кажется Тимофееве и Кондратии Селиванове^в. Я во всяком случае к услугам Федора Михайловича, который и подозревать не может, д_о к_а_к_о_й м_е_р_ы доходит мое уважение к его ‘Преступлению и наказанию’ и вообще к живущему в нем духу. Он один из нынешних романистов имеет право на название г_л_у_б_о_к_о_г_о писателя. О! если бы ему было больше досугу для окончательной художественной отделки. Что бы могло выйти из Ставрогина.

Твой Т. Филиппов

20 нояб. 1871

На верхнем поле 1-й страницы письма приписка Майкова: ‘Сейчас получил от Филиппова это письмо и препровождаю к Вам. Ответ разнится с Кельсиевым^г (2 нрзб.) б_о_л_ь_н_ы_х [?] г_о_л_у_б_е_й.

У Корнилова же сегодня я не буду.

P.S. Извините, что я к Вам не еду. Истинно говорю, на этот раз совершенно недосужно.

A. M.

^а Из приведенного выше письма Т.И. Филиппова к А.Н. Майкову видно, что вскоре после своего приезда из-за границы, в ноябре 1871 г., Достоевский через своего друга Аполлона Майкова обращается за консультацией и справкой к этому знатоку церковной истории. Т.И. Филиппов был видный служащий Контроля и Синода (чиновник особых поручений по вопросам восточных православных церквей), ставший впоследствии товарищем государственного контролера (с 1878 г.), а затем и государственным контролером (с 1839 г.). В свое время он был одним из виднейших участников кружка молодого ‘Москвитянина’, сильно влияя на Аполлона Григорьева, Островского, Погодина и Писемского своим учением о возвращении России к допетровскому строю и быту, ‘ко дням Котошихина’ с патриаршеством и соборами. Теория эта произвела сильное впечатление на Достоевского в эпоху ‘почвенничества’ (вероятно, через посредство Аполлона Григорьева) и навсегда сохранила над ним свое влияние. Впоследствии Т.И. Филиппов основал ‘Русскую Беседу’, в которой принимали участие Хомяков, Киреевский, Аксаков и Самарин. Т.И. Филиппов был одним из видных членов редакции ‘Гражданина’, т. е. довольно сплоченной группы публицистов, работавших совместно, взаимно влияя друг на друга и фактически сотрудничая в разрешении важнейших вопросов. Сохранившиеся письма главных сотрудников журнала дают представление об этом своеобразном коллективе реакционных мыслителей, сообща разрабатывающих программу и состав своего полуправительственного органа. В частности Т.И. Филиппов живо интересуется всеми нуждами журнала, сам принимает меры к организации его успеха, подбирает сотрудников, ободряет руководителей и даже в ряде вопросов выступает как авторитетнейший эксперт, редактор и отчасти цензор.

^б Корнилов, Иван Петрович (1811-1901) — видный государственный чиновник по ведомству просвещения.

Достоевский в последние годы часто общался с И.П. Корниловым ‘у которого, — по свидетельству А.Г. Достоевской, — встречал много ученых лиц, занимавших высокое официальное положение’. Корнилов был членом совета Министерства народного просвещения, он пользовался известностью как собиратель старорусских и славянских рукописей и книг. Состоя в 60-х годах попечителем Виленского учебного округа, Корнилов оказал сильнейшее содействие памфлетисту-антисемиту Я.А. Брафману, напечатавшему в то время в ‘Виленском Вестнике’ статью ‘Взгляды еврея, принявшего православие, на реформу в быте еврейского народа в России’. Под влиянием Корнилова тогдашний товарищ министра народного просвещения И.Д. Делянов признал Брафмана особенно полезным правительству в делах о евреях. Он был назначен преподавателем Минской духовной семинарии, избран в действительные члены Императорского географическнго общества, назначен цензором еврейских и польских книг при Главном управлении по делам печати. Эта блестящая карьера объясняется сильнейшей аргументацией, сообщавшейся всему антисемитскому движению в России искусными измышлениями Брафмана о том, что евреи составляют якобы государство в государстве, угрожая этим общим законам и порядку империи. Написанная Брафманом в целях разоблачения ‘талмудической республики’ ‘Книга Кагала’ (она имелась в библиотеке Достоевского) представляла собою сборник постановлений минского кагала XVIII в. в крайне извращенном виде и ложном освещении. На напечатание этого кодекса антисемитизма И.П. Корнилов и выдал Брафману от управления Виленского учебного округа 2500 рублей. Для характеристики воззрений Корнилова примечательно, что впоследствии им был издан особый памятный сборник в честь М.Н. Муравьева-Виленского.

^в Селиванов, Кондратий — основатель скопческой секты во 2-й половине XVIII в., крестьянин Орловской губернии, признанный его последователями ‘богом, над богами, царем над царями, пророком над пророками’. Два других имени (Лубкин и Тимофеев) относятся вероятно также к истории раскола.

^г Кельсиев, Василий Иванович (1835-1872) — писатель-эмигрант, издававший при ‘Колоколе’ Герцена ‘Общее вече’, посвященное расколу как политическому явлению. В 1867 г. вернулся в Россию, отказавшись от революционной деятельности и посвятив себя литературной работе. По мнению А.С. Долинина, Кельсиев мог послужить Достоевскому прототипом для образа Шатова в ‘Бесах’.

2. Письма Т.И. Филиппова к Ф.М. Достоевскому

Многоуважаемый Федор Михайлович!

К понедельнику нельзя поспеть с отчетом о заседании 28 марта, а нужно бы (и непременно нужно) заявить о следующем:

1) Заседание 28 марта обещало быть самым занимательным из всех трех, посвященных обсуждению вопроса о нуждах единоверия: ибо на этом заседании должны были наконец встретиться лицом к лицу разногласные воззрения Нильского^а и Филиппова.

2) О том, как желал Ф-в такой встречи, свидетельствует то, что Н-ий не был членом Об-ва, когда Ф-в приготовил для чтения свое рассуждение, но Ф-в, зная, что он идет против многих мнений Н-го, упросил Совет пригласить Н-го в заседание гостем, дабы выслушать по избранному Ф-м предмету возражение самого лучшего знатока дела. Этим объясняется и присутствие Н-го в предыдущем заседании.

3) Это явно показывает, что у Ф-ва на душе было разъяснение вопроса, столь необходимое ради совестей многих миллионов душ русского народа. А это разъяснение требовало близкой встречи противников, грудь с грудью, ибо в печати легче говорить абсурды, в надежде, что не скоро разберутся, кто прав, кто виноват.

4) Прений этих с нетерпением ожидали и члены Об-ва, и вдруг Н-ий не приезжает. Причины никто не знает. О. Янышев^б говорил, что он слышал о болезни Н-го и о том, что он три дня не был в академии. Вот и все известия, которые мы успели собрать о причине отсутствия г. Н-го.

5) Конечно, причину эту мы узнаем. Но дела уже не воротить: ученой встречи Н-го с Ф-ым, лицом к лицу, в присутствии живых свидетелей спора, уже не будет. И затем вопросу помогут еще более затемниться.

6) Жаль за 0-во, которому предстояло оказать услугу делу. Конечно, и обнародование того, что было произнесено участниками беседы в трех заседаниях Об-ва, будет иметь немаловажное значение, но печатные объяснения получили бы высшую цену и иной смысл, если бы в них изобразилась личная встреча Противников.

7) Вместо Н-го не возражал, а говорил г. Чельцов^в, который ходил вокруг да около, мялся и заикался, вопреки своему обычаю. Но с него нельзя и взыскать: так как он в этом деле человек совершенно чужой и, как оказалось, совершенно несведущий.

Вот что, если Вы успеете связать, хорошо было бы приготовить к понедельнику^г, а к 9-му апреля мы подумаем, что сказать.

Ваш Т. Филиппов

NB Если можно пришлите корректуру.

30 марта [1873]

^а И.Ф. Нильский — профессор Петербургской духовной академии по кафедре русского раскола.

^б О. Янышев — ректор Петербургской духовной академии, знакомый Достоевскому с 1865 г., когда последний проигрался в Висбадене и обратился за денежной помощью к священнику висбаденской православной церкви И.Л. Янышеву, два письма Достоевского к Янышеву по поводу уплаты долга см. в ‘Письмах’ под ред. А.С. Долинина, III, 424, 434, сведения о Янышеве там же, 581. Достоевский был очень высокого мнения о Янышеве и дал о нем восторженный отзыв в письме к А.Н. Майкову от 18 февраля-1 марта 1868 г., называя его ‘Висбаденским священником’. И.Л. Янышев произнес на погребении Достоевского 1 февраля 1881 г. проповедь, напечатанную в его сборнике ‘Слова и речи’, П., 1896, с. 263-265.

^в Чельцов — профессор церковной истории в Петербургской духовной академии, редактор журнала ‘Христианское чтение’.

^г Следуя этим указаниям Т.И. Филиппова, Достоевский написал статью ‘Заседание общества любителей духовного просвещения 28 марта’, которая появилась в No 14 ‘Гражданина’ от 2 апреля 1878 г. за подписью: Ф.Д. Статья перепечатана нами в ‘Забытых и неизвестных страницах Достоевского’. Собр. соч. (изд. ‘Просвещение’), 1918, XXII, с. 216-223. Ср.: Достоевский, Соч., ГИЗ, XIII, 434.

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Однажды навсегда прошу Вас утром, после 11 -ти часов, никогда ко мне не приезжать: ибо тут начинается моя служба. Раньше Вы приехать не можете, ибо сами встаете поздно. Остается обеденное время, в которое мы с женою всегда рады будем Вас у себя видеть (жену мою врасплох, насчет куска, застать трудно), и затем вечера, насчет которых требуется всякий раз входить в переговоры. Ответ Нильскому я набросал и послал в редакцию, если Вы там сегодня были, то он уже у Вас. Если же не у Вас, то завтра Вы там его найдете, и если расположены завтра вечером быть у Мещерского, то не пожалуете ли к нам кушать, к 5-ти часам? Жена Вам будет очень рада. После обеда мы напишем вместе оба внушения: я ужасно люблю такого рода вещи вдвоем писать. Как-то дружнее дело идет, притом же друг дружку всегда можно остеречь как от излишка, так и от вялости тона. И то и другое не годится: medio tutissimus ibis^а. Жду Вас.

Преданный вам от души Т. Филиппов

24 апр. [1873]

^а Прим. ред. — всего безопаснее тебе пройти будет по середине, средний путь наилучший (Овидий. Метаморфозы, II, 137).

Многоуважаемый Федор Михаилович!

Статью^а я приготовлю к утру Пятницы, была бы и раньше да ‘Гражданина’ мне достали только в Среду утром, так что мне невозможно было приняться за продолжение, не повторив в уме всего, что написано в предыдущем нумере. Прикажите, кому следует, чтобы впредь сего не было.

М.П. Погодин^б пишет после разговора с моей женой. ‘Его (Гр-на) надо поддержать. Соберитесь все, господа, кто принимает к сердцу, т.е. кому противны нынешние оргии.

Я написал было в редакцию прежнюю отречение от участия, выведенный из терпения их неисправностью. Но теперь возьму свое слово назад и рад, попрежнему, работать, лишь бы дело шло хорошо. Скажите это Достоевскому. Каково его здоровье? Работы его мало видно’.

Вот Вам и еще сотрудник! Напишите к нему через несколько дней, когда поправитесь. Еще надобно клич кликнуть. Поеду я в Москву, еще кого-нибудь добуду. Может быть и средства явятся на 1874 г. Надобно только перенести время испытания, которое всем, т_о_г_о з_а_с_л_у_ж_и_в_а_ю_щ_и_м, посылается в жизни. Сеющие слезами радостию пожнут. — Необходимы временные жертвы, и трудом, и самолюбием, и разными счетами: дабы нам не явиться недостойными знамени, под которое мы стали.

Душевно преданный Т. Филиппов

6 июня 1873 г.

P. S. Я сегодня же пишу к Погодину и благодарю его за Вас.

^а Большая статья Т.И. Филиппова ‘Петербургское общество любителей духовного просвещения’ печаталась без подписи в семи номерах ‘Гражданина’ с 21 мая по 2 июля 1873 г. (NoNo 21-27).

^б Погодин, Михаил Петрович (1800-1875) — известный историк, публицист охранительного толка. Сотрудничал в ‘Гражданине’. Достоевский с большим сочувствием назвал его имя в первой же главе своего ‘Дневника писателя’.

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Я уехал из Лыскова гораздо ранее предполагаемого срока, по случаю болезненных припадков, которым подвергалась там жена почти ежедневно, и ныне живу (с 14 июля) на Девичьем Поле¹ у М.П. Погодина. Из Нижегородской губернии написать Вам ничего не мог, ибо был всецело занят здоровьем жены и заботами о скорейшем выезде из тлетворного Лыскова. В самый день отъезда оттуда получил письмо от Киреева следующего содержания (чтый да разумеет!): ‘Пишу к Вам под к_р_а_й_н_е тяжелым впечатлением, по поводу дел, quorum pars magna fui (sti), конечно, совершенно невольно. Ваша речь ‘о нуждах православия (единоверия)’ была искрой, которая произвела пожар в нашем юном обществе, пожар, который, того и гляди, его уничтожит’. ‘Дело вот в чем: в ‘Гр-не’ появились статьи, опровергающие в журнале гласно, ‘вне избы’ в самом беспощадной и — sit venia verbo² — непарламентарном и не объективном духе доводы Ваших оппонентов в с_р_е_д_е О_б-в_а ‘в избе’. Некоторые члены нашего Об-ва (академия и лица, с нею связанные) затрудняются вести полемику: так как она не ограничивается уже исключительно вопросом ‘о нуждах единоверия’, а распространяется и на такие, отчасти субъективные, общие вопросы, как напр. на потерю традиций православия нашими академиями, на низкопоклонничество нашего ученого сословия и т. д.’

‘И Вы и Дост-ский, состоя членами Об-ва, конечно не обязаны скрывать того, что говорится в Об-ве, но статьи ‘Гр-на’ доказывают очень осязательно, что наше бедное Об-во — царство, разделившееся само на себя, и что оно будет недолговечно’.

‘Статьи’ ‘Гр-на’ не подписаны, но так как Д-ский член О-ва, то очевидно, что за неумолимую резкость высказываемых в них суждений о разных лицах (наших же сочленах) нравственную ответственность несет Дост-ий. Отвечать на эти статьи с такою же резкостью (о сути дела, т.е. собственно о вопросе богословском, я не говорю) Ваши ex-оппоненты могли бы, конечно, в других журналах, но эта полемика могла бы иметь результатом уже не научные вопросы, а совершенно посторонние целям нашего общества, и конечно только еще более произвело бы смуты: ибо были бы написаны ab irato’ .

‘Нельзя ли уговорить Дост-го напечатать в ‘Гр-не’ несколько слов в примирительном духе (NB тут, конечно, дело идет не о научной стороне вопроса, ибо в разработках научных вопросов, конечно, не может быть сделано никаких уступок)?’. ‘Надеюсь, милый Т.И-ч, что Вы не будете пенять на меня за это письмо, я бы, конечно, не решился его написать к человеку, которого бы я н_е у_в_а_ж_а_л г_л_у_б_о_к_о и которому не с_о_ч_у_в_с_т_в_о_в_а_л б_ы и_с_к_р_е_н_н_е. Надеюсь, что Вы объясните мою откровенность именно в э_т_о_м смысле’.

Я ответил на это: 1) что статьи мои и что всякая ответственность за них (нравственная и другая) должна пасть на меня исключительно, 2) что если из-за этих статей академия захотела оставить Об-во, то я постараюсь их предупредить и своим выходом доставлю им возможность сохранить звание членов Об-ва, 3) что если какие-либо личные обращения в моих статьях заслуживают порицательной или вразумляющей оговорки: то пусть он составит проект подобной оговорки и пришлет его мне, дабы я мог посудить, могу ли я предложить Вам напечатание этой оговорки’ и т. д. В этих трех пунктах вся сущность моего ответа. Если к Вам последует какое-либо от Киреева прямое обращение, мимо меня, то надеюсь, многоуважаемый Федор Михайлович, что Вы не напечатаете ничего, не познакомив меня предварительно с содержанием присланного к Вам. Пишу это на всякий случай, на деле же трудно ожидать, чтобы это Киреев себе дозволил. Главнейшая моя забота во всем этом деле та, чтобы Вас не коснулась ни самомалейшая неприятность. Как Вы поживаете? Не думаю чтобы слишком хорошо. Лето в Питере — чорт.

Душевно преданный Вам Т. Филиппов

Москва, Девичье поле, дом Погодина⁴

18 июля 1873

¹ Прим. ред. — (лат.) и в чем я большую роль играл (большое участие принял) (Вергилий. Энеида. II, 6).

² Прим. ред. — (лат.) пусть это слово будет принято снисходительно, с позволения сказать.

³ Прим. ред. — (лат.) в гневе, со зла.

⁴ Дом, приобретенный М.П. Погодиным на Девичьем поле в 1836 г. в усадьбе Щербатовых, превратился с годами в известное ‘древлехранилище’. Дом сохранился до сих пор на ‘Погодинке’ за университетскими клиниками. Здесь помимо Т.И. Филиппова живали Фет, Гоголь и многие другие, (прим. ред. — В 1941 г. во время Великой Отечественной войны в дом попала бомба и он был разрушен, от усадьбы Погодина уцелела только изба (Погодинская ул., 12а)).

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Посылаю Вам перевод переписки Синода еллинского королевства с церковным министерством, небольшое предисловие к ней доставлю завтра, а теперь пока пусть набирают^а.

Искренне преданный Вам
Т. Филиппов

27 сент

[1873 г.]

P. S. Корректуру прикажите доставить мне.

^а Статья ‘Насилие, оказанное афинскому синоду министерством церковных дел’ по поводу возникшей в Афинах борьбы между церковной и светской властью была помещена в No 40 ‘Гражданина’ от 1 октября 1873 г. без подписи.

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Не советую отчеркнутое красным карандашом печатать в том виде, в каком оно доставлено^а. ‘Бессовестность фанариотов’ и тому подобные выражения во 1-х слишком избиты, в 2-х идут далее должного предела. Я бы полагал изменить изложение так: указать на закрытие консистории, гимназии и семинарии и на заточение Пелагича^б, как на дело Турок, присовокупив, что Босняки во всех этих делах не только не встретили сочувствия и помощи от своих владык, родом Греков, но замечалось с их стороны даже нечто противное. И один — мол из митр — в Дионисий^в, изгнанный народом, опять возвращен в Боснию, хотя и на другую епархию.

Под этим можно сделать выноску от редакции, что Патриархии для Боснии необходимо сделать немедленные уступки, в смысле обновления их архиерейского персонала туземцами^г.

Иное изложение, резкое и обобщающее, даже и в том случае, если бы корреспондент был точен и строг (чего ведь мы не знаем), было бы рискованным и не ко времени: теперь пора страданий, а не торжества для фанар[иото]в.

Душевно преданный Вам
Т. Филиппов

20 окт. [1873]

^а Речь идет о корреспонденции ‘Градишко в Боснии’, появившейся в No 41 ‘Гражданина’ от 8 октября 1873 г. Редакция выполнила все указания Т.И. Филиппова: забракованное им место отсутствует, статья в довольно сдержанном тоне излагает факты преследования православных турками в Градишском окружьи в виду их племенной и религиозной симпатии к Боснии и Сербии (закрытие школ, библиотек и проч.).

^б Пелагич — архимандрит в Банялуке (Босния), открывший в этом городе духовную семинарию, вскоре закрытую Сафет-пашою, который подверг Пелагича ссылке и заточению.

^в Дионисий — митрополит, изгнанный народом из Боснии, враг Пелагича, снова назначенный в 1873 г. турецким правительством в Зворницкую епархию (Босния).

^г В указанном месте сделана следующая сноска: ‘Не можем не заметить здесь от себя, что вселенская патриархия, в видах справедливости, отеческого призвания своего и здравой политики, должна бы немедленно сделать теперь боснякам всевозможные уступки в смысле обновления их архиерейского персонала туземцами, иначе дело ожесточится и дойдет опять до той точки, как и с болгарами, когда уже поздно будет делать уступки. — Ред.’

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Позвольте побеспокоить Вас вопросом об оттисках речи архимандрита Григория в 40-й день по кончине гр. Толстого^а. Я просил приготовить их триста: когда они могут быть готовы? Из Москвы меня уже об этом спрашивают. Если бы оказалось, что кн. Мещерский не сделал распоряжения, то потрудитесь приказать набрать вновь и доставить счет мне, только усерднейше Вас прошу поторопиться.

Искренне преданный Вам
Т. Филиппов.

21 окт. 1873 г.

^а ‘Слово, сказанное архимандритом Григорьем (Паламою) в Московском Донском монастыре в 40-й день по кончине гр. А.П. Толстого’ напечатано в No 42 ‘Гражданина’ от 15 октября 1873 г. В архиве Достоевского сохранилось письмо к нему архимандрита Григория Паламы от 7 марта 1872 г.

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Посылаю Вам для этого No, т.е., для 28 января (день рождения покойного графа Толстого), пока только описание двух панихид и слово архим. Неофита, за сим в четверг или пятницу вечером Вы получите от меня мои воспоминания о графе, которые пойдут после речи Неофита^а. Нужды нет, что она невысокой пробы, архимандрит мало знал покойного и потому по необходимости впадал в loci topic^б. Не знаю, как удастся мне, если бы было поболее досуга, то можно было бы сказать очень много важного a propos^в‘Гражданину’. Очень важно поместить все это в нынешнем нумере, а почему, скажу при свидании. Если нужно объясниться, напишите, я прибегу.

Ваш Т. Филиппов

22 янв. 1874 г.

^а Описание двух панихид появилось в No 4 ‘Гражданина’ от 29 января 1874 г. под общим заголовком ‘О гр. А.П. Толстом’, после чего следовало ‘Слово в память гр. А.П. Толстого, произнесенное архимандритом Неофитом Пагидою в Петерб. греч. церкви 20 янв. 1874 г.’ Затем следовало ‘Воспоминание’ Т.И. Филиппова.

^б Прим. ред. — (лат.) общие места.

^в Прим. ред. — (лат.) к слову, кстати.

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Посылаю Вам два первых листа воспоминания о гр. Толстом^а. Еще должно быть таких около четырех, из коих по крайней мере два будут у Вас завтра до 11-ти часов, а остальные в субботу в такое же время (т.е. около 11-ти утра). Было бы очень желательно поместить все в одном нумере. Прошу очень не забыть прислать мне корректуру не сверстанную: ибо могут быть дополнения и исправления.

Душевно преданный Вам
Т. Филиппов.

24 янв. [1874 г.]

^а ‘Воспоминание о графе Александре Петровиче Толстом’ за подписью Т. Филиппова напечатано в No 4 ‘Гражданина’ с указанием ‘окончание будет’. Но окончания не последовало.

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Если возможно распорядитесь так, чтобы корректура не сверстанная всего, что я написал о гр. Т-м, была прислана мне завтра утром, не позднее 11-ти часов. Я имею крайнюю нужду прочесть все это с начала до конца, дабы по возможности сделать рассказ цельным и полным, без прорех, которых в нем как кажется не мало. Что Вам покажется или слабым или не совсем ловким, отчеркните карандашиком, а в записочке объясните, дабы я мог иное подправить, а иное совсем выкинуть, или чем-нибудь заменить.

Ваш Т. Филиппов

25 янв. 1874

Многоуважаемый Федор Михайлович!

Я давно послал Вам два листа продолжения, с тем, чтобы иметь возможность получить корректуру всей на этот No назначенной статьи завтра утром, часам к 11-ти: ибо я сам статьею недоволен и имею нужду прочесть ее в целом для дополнений и изменений. А мне сейчас прислали из типографии корректуру прежних моих двух листов и при сем записочку: будет ли продолжение в этом нумере? Не замедлил ли Ваш рассыльный? Сделайте милость, помогите мне в моем намерении привести статью в возможно лучший вид.

Ваш Т. Филиппов

25 янв. [1874 г.]

Дорогой и глубокоуважаемый Федор Михайлович!

Сейчас кончил Карамазовых^а и не нахожу слов, равных чувству моей признательности за испытанное мною наслаждение и полученную душою моею пользу. Очень желал бы лично повторить слова моей благодарности, если Вы позволите мне притти к Вам, назначив для сего день и час^б.

Ваш Т. Филиппов

4 дек. [1880 г.]

^а Следует предположить, что Т.И. Филиппов закончил чтение ‘Братьев Карамазовых’ по журналу (роман закончился печатанием в ноябрьской книжке ‘Русского Вестника’ 1880 г.). Вышедшее почти одновременно отдельное издание романа было доставлено К.П. Победоносцеву 9 декабря.

^б Достоевский отвечал Филиппову в тот же день: ‘4 декабря 1880. Дорогой и глубокоуважаемый Тертий Иванович, Вашими строками Вы меня осчастливили. Меня так теперь все травят в журналах, а ‘Карамазовых’, вероятно, до того примутся повсеместно ругать (за бога), что такие отзывы, как Ваш и другие, приходящие ко мне по почте (почти беспрерывно), и, наконец, симпатии молодежи, в последнее время особенно высказываемые шумно и коллективно, — решительно воскрешают и ободряют дух. — Я теперь несколько болен и обречен доктором пока на сидение, а то бы непременно сам пришел к Вам. Дома же я обыкновенно почти всегда от 3 до 4-х и даже до 5 пополудни. Вечером же с 10 часов, хоть не всегда, но теперь и вечерами дня два-три буду наверно дома. Посещение Ваше сделает мне великую честь и огромное удовольствие. Ваш весь Ф. Достоевский’ (‘Звезда’ 1929, No 6, с. 198).

Письма Т.И. Филипповаа

1. Письмо Т.И. Филиппова к А.Н. Майкову

2. Письма Т.И. Филиппова к Ф.М. Достоевскому

Читайте также:

Письма Т.И. Филиппова^а