История русского народа. Критики на нее Вестника Европы и других журналов. Один том налицо, одиннадцать будущих томов в воле Божией, Вяземский Петр Андреевич, Год: 1830 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 4 минут(ы)

П. А. Вяземскій

Исторія русскаго народа. Критики на нее Встника Европы и другихъ журналовъ. Одинъ томъ на лицо, одиннадцать будущихъ томовъ въ вол Божіей.

1830.

Вяземскій П. А. Полное собраніе сочиненій. Изданіе графа С. Д. Шереметева. T. 2.

Спб., 1879.

Не одн хорошія книги пользуются преимуществомъ обращать на себя вниманіе просвщенныхъ читателей. Худыя книги раздляютъ иногда съ первыми сіе право. Худой романъ, худая поэма, нелпая трагедія могутъ явиться и пропасть безъ замчанія, между тмъ сочиненія философическія, историческія, учебныя, хотя даже и ниже посредственности, должны возбуждать изслдованія критики. Сія обязанность тмъ важне тамъ, гд литтература еще бдна количествомъ подобныхъ сочиненій. Тамъ, за неимніемъ хорошихъ книгъ, и дурныя замщаютъ порожнія мста, а не только людей, но многіе судятъ и о книгахъ по мсту, ими занимаемому. У другихъ еще и то соображеніе: если человкъ, если книга, объявляютъ притязаніе на право сбить съ мста уже признанную заслугу, то частью по простот, частью по малодушному удовольствію видть, что и заслуга не ограждается общественнымъ мнніемъ отъ оскорбленій, они готовы быть за одно съ наглостью и тщеславіемъ. Смлость и хищническое удальство часто правятся и увлекаютъ ее. Есть лже-димитріи и въ литтератур, и они беззаконно облекаются на время доспхами и багряницею законной власти. Исторія Русскаго народа служитъ тому новымъ доказательствомъ. Но какъ ни худо это сочиненіе, оно принадлежитъ именно къ разряду тхъ, которыя критика не должна пропустить забвеніемъ. Исторія Россіи, писанная издателемъ журнала, который, не смотря на многіе недостатки и еще большія погршности, пользуется по справедливости преимуществомъ быть лучшимъ журналомъ нашимъ, то есть полнйшимъ и разнообразнйшимъ, должна была при появленіи своемъ имть много подписчиковъ, по крайней мр всхъ подписчиковъ Телеграфа, если только не исключить тхъ, кои подписываются на него какъ на журналъ модъ. Такъ оно и было! Она была встрчена съ шумомъ, съ шумомъ, можетъ быть, и падетъ, или пала. Но иные люди врятъ мертвецамъ: противъ суеврія ихъ должно дйствовать повторенными опытами. Московскіе журналы были наполнены критиками на Исторію Русскаго народа, но эти критики не могли достигнуть надлежащей цли, а именно: изобличенія погршностей въ план и въ исполненіи. Критики были слишкомъ сердиты и крикливы, а въ крикахъ и не разслушаешь истины, она требуетъ боле увренности, разстановки и твердости въ рчи. Сердитый человкъ заглушить можетъ, а не убдить. Критика должна имть стройное, хладнокровное движеніе регулярнаго войска Европейскаго: отъ подобнаго нападенія спастись трудно, но запальчивость, дикіе вопли, необузданное стремленіе Азіятскихъ ордъ не опасны. Иныя изъ сихъ критикъ были написаны какъ будто на смхъ, но не надъ авторомъ. Напримръ: ‘еорія предчувствій составляетъ досел камень претыканія для испытателей человческой пртроды. Одни утверждаютъ, что сіи тайныя вторженія въ туманную область будущности, которыя мы называемъ предчувствіями, суть ничто иное, какъ преждевременныя попытки самой души — стряхнуть съ себя чуждыя вериги пространства и времени’ и проч. Таково начало критики, напечатанной въ классическомъ журнал Встникъ Европы. Посл того, какъ ни будь дльны замчанія, въ ней заключающіяся, но какая истина не изнеможетъ, опутанная заблужденіями подобнаго слога? Для кого писать такимъ языкомъ? Для ученыхъ? онъ покажется верхъ невжества. Для невждъ? недоступный верхъ учености. Одинъ критикуемый авторъ найдетъ свою пользу въ нестройномъ и какомъ-то болзненномъ изложеніи мыслей, отбивающемъ читателей. Съ другой стороны, въ критикахъ на Исторію Русскаго народа, напечатанныхъ въ Встник Европы и другихъ журналахъ, есть еще общая неумстность: позднія, почтительныя обращенія къ трудамъ и памяти Карамзина, и удары во имя его, наносимые новому историку. Нтъ сомннія, что оскорбительныя сужденія объ Исторіи Государства Россійскаго, раздававшіяся въ печати вашей съ цлью поколебать, а если можно и ниспровергнуть уваженіе народа къ заслугамъ Карамзина, приготовили ныншнія сатурналіи литтературы нашей, разразившейся явленіемъ Исторіи Рускаго народа. Въ этомъ отношеніи новый историкъ поступилъ неблагодарно: слдовало ему посвятить твореніе свое не Нибуру, а Каченовскому и Арцыбашеву. Въ мір политическомъ анархія ведетъ къ деспотизму смлаго хищника: въ литтературномъ мір ниспроверженіе каноновъ ума и вкуса, возмущенія анархическаго своевольства противъ нравственныхъ и умственныхъ властей бываютъ также веденіемъ къ лже-царствію невжества.

Поговоривъ о худыхъ критикахъ, намъ весьма пріятно обратить вниманіе читателей на критику весьма хорошую, писанную г-мъ Руссовымъ, уже извстнымъ своими историческими изысканіями и потому боле другаго способнымъ судить Исторію Русскаго народа. Критика сія сперва была по частямъ печатана въ книжкахъ Славянина, а нын напечатана особенно. Въ сихъ замчаніяхъ, писанныхъ съ должнымъ хладнокровіемъ, но часто и съ веселымъ остроуміемъ, собраны и выведены на свжую воду, съ уликами и доказательствами, многія изъ погршностей, недосмотровъ, противорчій, не только съ истиною, но и съ самимъ собою, и часто неимоврныхъ, коими авторъ щедро услужилъ критику своему. Авторъ съ такою необдуманностью составилъ первый томъ сочиненія своего, что не держался въ немъ ни порядка, ни единства въ хронологическомъ отношеніи. Оспаривая, напримръ, Карамзина, онъ иногда съ нимъ соглашается въ томъ же самомъ мст и списываетъ его, забывъ, что онъ отвергаетъ его свидтельство. Измненія его по части хронологіи объясняются у критика забавнымъ сравненіемъ: ‘это значитъ тоже, что сшивъ платье безъ пуговицъ, связку ихъ положить въ карманъ, дабы брать ихъ тогда и столько, сколько нужно будетъ застегнуться, смотря по погод’. Въ числ противорчій междоусобныхъ, коимъ новая исторія служитъ обширнымъ поприщемъ, можно выставить еще одно, позабытое другими критиками. Авторъ въ предисловіи своемъ укоряетъ Карамзина за излишнюю поспшность въ его труд и довольно забавно спрашиваетъ: ‘когда же думалъ историкъ’? На это можно было бы ему отвтить: всегда, ибо ршительно вся жизнь Карамзина была или приготовленіемъ къ труду, или исполненіемъ труда, или порою созрванія, или порою зрлости и жатвы. Но дло не въ томъ: любопытно только посл сей укоризны видть сколько авторъ самъ посвятилъ времени на составленіе 12-ти томовъ исторіи, не только уже готовыхъ въ кабинет автора, но даже сдлавшихся уже и собственностію публики, ибо подписка на нихъ открыта и сумма за вс 12-ть томовъ заплачена подписчиками. ‘Съ 1825 года я началъ уже систематическое сочиненіе о Русской исторіи’. Въ 1829 году появился первый томъ и 11-ть томовъ должны быть готовы въ напечатанію: слдовательно, въ четыре года совершенъ трудъ, на который Карамзинъ, со всею поспшностію своею, употребилъ боле двадцати лтъ. Нельзя же полагать, что трудъ новаго историка еще не совершенъ, что одиннадцать общанныхъ томовъ пока таятся еще въ голов автора, тогда, когда они уже проданы не книгопродавцу, который можетъ пуститься наудачу предпріятія и, такъ сказать, на волю Божію, но частнымъ подписчикамъ, которые подписываются на наличныя. Такое предположеніе было бы легкомысленно и оскорбительно для добросовстности автора. Дай Богъ автору и всмъ авторамъ здоровья и долголтія, но въ добрый часъ молвить, а въ худой промолчать: вдь жизнь ихъ не застрахована на такой-то срокъ. Во всхъ образованныхъ земляхъ, у всхъ честныхъ людей, открывается подписка и собираются съ подписчиковъ деньги, когда сочиненіе уже написано и готово къ печати. Сочиненіе можетъ быть допечатано посл жизни автора, если онъ умретъ въ это время, смерть его оплакивается ближними и добрыми людьми, по крайней мр не сбывается пословица: плавали денежки. А между тмъ втораго тома еще нтъ, друзья автора распускаютъ извстіе, что онъ сжегъ второй томъ, бывъ недоволенъ трудомъ своимъ. Это огненное очищеніе, этотъ Божій судъ среднихъ вковъ, приноситъ честь уничиженію авторскому, но тутъ слдуютъ два вопроса: отчего же не сожженъ и первый томъ, и причемъ останутся подписчики? при одномъ пепл что-ли?

Пока Исторія Русскаго народа есть только исторія Русской снаровки сбывать свой товаръ налично, когда онъ еще и не на лицо.

Исторія русскаго народа. Критики на нее Встника Европы и другихъ журналовъ. Одинъ томъ на лицо, одиннадцать будущихъ томовъ въ вол Божіей.

Читайте также: