ИНТЕРВЕНЦИЯ
ИНТЕРВЕНЦИЯ
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Интервенция, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1921
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015.
Если вглядеться внимательно, так даже обидно делается: сколько хорошей, чистой, благородной публики побеспокоили из-за дюжины карманников…
Карманники своим жульничеством довели Россию до голода, и теперь из-за этого приходится беспокоиться и тратить время на заседания и разговоры высокопоставленным английским лордам, итальянским маркизам, французским графам и японским самураям.
Мое им глубокое сочувствие.
И с кем только приходится якшаться сливкам европейской общественности и политики из-за человеколюбивого желания не дать нескольким миллионам русских умереть голодной смертью.
Мошенники из своей чертовой дюжины выбрали самого хитрого и бойкого на язык мошенника — Литвинова — и послали.
— Поезжай ты с ними разговаривать. Может, и вотрешь очки.
Взял мошенник кожаный чемодан, миллиард денег на извозчиков и поехал для оптического обмана — втирать очки.
Как это делается, какие разговоры ведутся между мошенниками, доведшими Россию до голодной смерти, с одной стороны, и группой иностранных представителей, желающих накормить голодных, с другой — все это хорошо известно из газет.
Делается так-то и так-то.
А мне бы хотелось, чтобы делалось так-то и так-то.
А именно вот как.
За деловым столом сидят представители европейских государств и несколько советских мошенников. Главный мошенник Литвинов старается вести очень тонкую линию…
— Мы хотели бы, — говорит маркиз делла Торетто, — чтобы иметь контроль над распределением посылаемых продуктов.
Литвинов прищуривается:
— Чивой-то?
— Говорю: контроль хотим иметь.
— Это можно. Хотеть-то. Всякий человек может хотеть, чего ему вскочит в голову… Только контроля мы не допустим…
— Но ведь согласитесь сами, — вступает в разговор знатный лорд, — что при отсутствии контроля и слабой связи власти центра с местами возможны эксцессы…
— Чивой-то?
— Эксцессы возможны… Для этого мы и хотим ввести принцип нормального контроля…
— Послушайте, любезнейший, — не выдерживает и вступает в разговор благородный французский граф. — Вы же сами понимаете, что положение России до того безвыходно, что спорить о такой детали, как контроль…
— Это где же положение безвыходно? — искренне удивился Литвинов. — Это в России-то?! Да что вы, помилуйте! Правда, в нескольких местах маленькая засуха, небольшой недород, зато в других — амбары ломятся…
— Так чего же вы завопили о голоде? — нетерпеливо перебивает японец.
— Транспорту нет. Потому и получается, что в одном месте амбары ломятся, в другом мужички мрут.
— Отсутствие транспорта — это следствие вашей же системы коммунистического ведения хозяйства.
— Чивой-то?
— Товой-то! А почему эпидемии развели?
— А кто ее там разводил! Бактерия — она махонькая, нешто ее поймаешь, как вошь альбо блоху. А только эпидемии есть, это вы точно выразились. Одначе, если вы нам не поможете, то наши эпидемические мужички подойдут к самым к вашим границам и нанесут вам такого, что в три года не вылечитесь.
— Мы этого и хотим избежать.
— Избегайте, избегайте, это хорошо. Мы понимаем-с! Перво-наперво медикаментов нам посылайте, потом хлеба, 550
ну там, конечно, семян, как полагается, сельскохозяйственных орудий…
— Мы это все с удовольствием пошлем, но при условии, чтобы жертвователи знали, что их дар пойдет голодающим, а не на поддержку режима насилия и угнетения.
— Чивой-то?
— Да что вы, оглохли что ли? — начал раздражаться пылкий итальянец маркиз делла Торетто. — Контроль нужен. Иначе не дадим.
Литвинов встал и заложил руки в карманы брюк.
— Послушайте, товарищ. Вы эти контроли-мантроли бросьте. Нам это дело не подходит. Раз мы высокая договаривающаяся сторона, так нам должны доверять, а не доверите — вам же хуже. Мы вам такую эпидемию по Европе разведем, что…
Темпераментный сербский представитель тоже вскочил и, стукнув кулаком по столу, вскричал:
— Высокородные господа! Тот дипломатический, полный достоинств язык, которым мы разговариваем с… этими вот… очевидно, им не понятен.
— А какой ж они язык поймут?
— А вот какой!
Серб ловко размахнулся, и Литвинов полетел в угол вместе со стулом.
— Живио, Россия! Лорд, дайте бокса тому рыжему скоту, что возле вас сидит. Фукушима! Не зевайте, сделайте тому джентльмену с каторжным лицом джиу-джитсу!.. Вали их, бей, круши!
Литвинов стоял на коленках перед делла Торетто и, размазывая кулаками по лицу грязь, громко плакал:
— Дяденьки! За что же сразу уж и драться?!.. Ведь он мне кулаком переносье вглубь вдавил, а я ж дипломат, ей-Богу, вот сейчас и мандат покажу. Ваше высокоблагородие, господин маркиз! Ведь этак человека убить можно… Ведь я с ним в порядке дискуссии, а он — р-раз! да такое кровообращение устроил. Ваша высокоблагородная светлость, господин финансов! Ведь мы же разве против контроля? Ни Боже мой! Контроль вам нужен — пожалуйста. Войска для охраны продовольствия введете — пожалуйста. Раз нужно, так нужно, я понимаю. Я только против того, что представителя высокой договаривающей стороны с обеих сторон хлещут безо всякого контроля. А касательно голоду я так и отпишу своим: после продолжительных и оживленных прений я принужден был согласиться на предъявленное Лигой помощи голодающим предложение о введении международного контроля над распределением продуктов. Большинство голосов постановило.
Маркиз засмеялся:
— Пишите: большинство кулаков!
Высокородные серы, сионьоры, мусью и самураи. Выше я указал единственный способ договориться с советской властью, но увы… я знаю, что вы слишком воспитаны, слишком джентльмены, чтобы… тово.
А жаль!
Другого способа помочь голодающей России нет — в том клянется вам честью один из проницательнейших психологов России.
Впервые: Зарницы, 1921, 11 сентября, No 22. Печатается впервые по тексту журнала.
— Живио, Россия! — Да здравствует (сербск.)!