‘Отечественныя Записки’, No 2, 1847
Иезуит. Характеристическая картина из первой четверти восьмнадцатого столетия…, Майков Валериан Николаевич, Год: 1847
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Іезуитъ. Характеристическая картина изъ первой четверти восьмнадцатаго столтія. Соч. К. Шпиндлера. Въ трехъ частяхъ. Переводъ съ нмецкаго. Изданіе П. П. Мартынова. Санктпетербургъ. 1847. Въ тип. Карла Крайя. Въ 8-ю д. л. 414 стр.
Читатели переводныхъ романовъ вроятно помнятъ романъ Шпиндлера ‘Еврей’, какъ удачную попытку изобразить частную жизнь въ Германіи въ средніе вка. Это пріятное воспоминаніе, вроятно, расположитъ ихъ къ благосклонному пріему ‘Іезуита’. По самой задач своей, изображеніе восьмнадцатаго столтія но уступитъ занимательностью изображенію четырнадцатаго столтія. Къ-тому жь и герой романа взятъ изъ такихъ людей, которыми интересуется весь читающій міръ. Принявъ въ соображеніе вс эти весело-улыбающіяся обстоятельства, г. Мартыновъ напечаталъ довольно-опрятно весьма-посредственный переводъ ‘характеристической картины изъ первой четверти восьмнадцатаго столтія’, и за два рубля серебромъ почитатели Шпиндлера могутъ украсить свою библіотеку тремя томиками новаго издлія бельлетристической промышлености. Чтобъ ознакомить ихъ напередъ съ этимъ пріобртеніемъ, мы принимаемъ на себя обязанность разсказать содержаніе романа.
Въ германскомъ имперскомъ и вольномъ город, который подразумваетъ, но не называетъ разскащикъ, въ первой четверти восьмнадцатаго столтія жидъ сенаторъ Мюссингеръ съ глупой и сварливой женой, ФрауЯкобиной, и съ прекрасной дочерью, Фрейлейнъ Юстиной. Сенаторъ занимается торговыми спекуляціями, сенаторша стъ за четверыхъ, спитъ за столькихъ же и въ остальное время ворчитъ на мужа, сенаторская дочь ждетъ изъ Нью-Йорка жениха, сына богатаго купца Биршера, и обучается англійскому языку у одного изгнаннаго изъ отечества моло даго баронета Джемса, который иметъ непростительную слабость говорить высокимъ слогомъ. Этимъ слогомъ разсказываетъ онъ своей учениц о прелестяхъ американской природы, и въ разсказ его попадаются между прочимъ слдующія прекрасныя вещи, выхваченныя изъ хрестоматій:
‘… Тогда лсъ уже не безмолвенъ: онъ говоритъ милліонами языковъ, и этотъ шумъ, колыханіе, скрипъ и трескъ втвей и вершинъ заставляютъ нмть человка. Медвди и волки перебгаютъ дорогу, бгутъ рядомъ съ путешественниками, и ни т ни другіе въ бурю не помышляютъ о вражд и борьб. Раскаты грома, блескъ молніи, довершаютъ изящные ужасы, которые насъ потрясаютъ и возвышаютъ, но тже небесные свточи озаряютъ намъ и хижину, которая насъ гостепріимно укрываетъ и на мховомъ лож которой мы покойно проводимъ во сн время непогоды.’ (Ч. I, стр. 23).
Между-тмъ, какъ Юстина восхищается реторическими выходками Джемса, сенаторъ Мюссингеръ запутываетъ свои торговыя дла мечтательными спекуляціями и приближается къ банкротству. Главный кредиторъ его, Фан-ден-Гёкенъ, прізжаетъ къ нему изъ Амстердама за полученіемъ долга. Когда наступила минута ршительнаго объясненія заимодавца съ должникомъ, сенаторъ вынулъ изъ стола заряженный пистолетъ съ намреніемъ лишить себя жизни, если фэндеи-Гскенъ не согласится на отсрочку платежа. Амстердамскій купецъ такъ испугался пистолета, что упалъ безъ чувствъ на подъ и умеръ. Мюссингеръ бросился къ нему на помощь, хотлъ развязать ему галстухъ, но въ торопяхъ затянулъ его еще крпче. Въ это время въ кабинетъ, въ которомъ разъигралась страшная сцена, входитъ прикащикъ Мюссингера, Нотгэфтъ, влюбленный въ Юстину и ищущій ея руки, онъ видитъ трупъ Фан-ден-Гёкена, замчаетъ, что галстухъ затянутъ на ше покойника, видитъ и пистолетъ, валяющійся на полу,— все это очень-плохо для сенатора, потому-что конторщикъ можетъ обвинить его въ убійств Фан-ден-Гёкена. Къ довершенію страшнаго сюрприза, Мюссингеръ узнаётъ по векселямъ покойника, что это былъ не Фан-ден-Гёкенъ изъ Амстердама, а Биршеръ изъ Нью-Йорка, отецъ жениха Юстины. Сенаторъ въ отчаяніи ршается бжать изъ дома и утопиться, но какой-то неизвстный ему господинъ кроткой наружности останавливаетъ и уговариваетъ его во-время. Мюссингеръ возвращается домой, тамъ встрчаетъ его неожиданное счастье: ему достается самый большой выигрышъ гамбургской лоттереи, и вс должники соглашаются на отсрочку долговъ. Человкъ, удержавшій его отъ самоубійства, также приноситъ ему денегъ отъ лица одного общества, которое называетъ онъ человколюбивымъ. Это человколюбивое общество — не что иное, какъ іезуитскій орденъ, а господинъ кроткой наружности — одинъ изъ его членовъ, называющій себя докторомъ Лейпольдомъ. Докторъ Лейпольдъ и есть герой романа.
Изъ разговоровъ съ іезуитомъ, Мюссингеръ узнаётъ, что нкогда онъ учился вмст съ нимъ въ какомъ-то іезуитскомъ коллегіум, что онъ, Мюссингеръ, влюбился въ то время въ сестру доктора, Клару, которую и обманулъ подлйшимъ образомъ. Докторъ пользуется этимъ деликатнымъ обстоятельствомъ, пробуждаетъ въ сенатор совсть цлыми страницами чрезвычайно скучныхъ увщаній и уговариваетъ пристать къ іезуитамъ.
Между-тмъ, Джемсъ, который, сказать мимоходомъ, есть ученикъ Лейпольда, готовящійся въ іезуиты, — Джемсъ дйствуетъ для пользы ордена на Юстину, питая къ ней въ то же время отчаянную страсть. Чтобъ услужить іезуитамъ, онъ знакомитъ Фрейлейнъ Мюссингеръ съ ловкой Француженкой Лене, находящейся въ службъ ордена, и обманомъ заставляетъ ее любоваться великолпіемъ католическаго богослуженія, а чтобъ привести къ благополучному концу свою страстную любовь, продолжаетъ говорить съ Юстиной высокимъ слогомъ. Однакожь ни то, ни другое средство не удается Джемсу: Юстина продолжаетъ ревностно посщать протестантскую церковь и ждетъ жениха изъ Нью-Йорка. Наконецъ Биршеръ является. Онъ ршительно не владетъ искусствомъ изобртенія, расположенія и украшенія мыслей, рчь его отличается краткостью, простотой и самымъ скучнымъ пуританскимъ характеромъ. Зато онъ очень-хорошъ собой, высокъ ростомъ, а, главное, безмрно богатъ: великолпные подарки дйствуютъ на сердце разсудительной двицы сильне троповъ и фигуръ нищаго баронета. 11окрайней-мр, такъ выставляетъ дло Шпиндлеръ въ первой половин романа. Дале оказывается, что Юстина любила Георга Биршера не за одно золото, но и за прямоту характера. Однакожь эти противорчія остаются на вкъ загадками для любопытныхъ читателей.
Провдавъ о предстоящей свадьб въ дом Мюссингера, отцы-іезуиты возъимли похвальное намреніе разстроить бракъ Биршера съ Юстиной и уговорить сенатора отдать приданое дочери іезуитскому ордену для спасенія души. Вздумано, сдлано: на это мастера отцы-іезуиты! Люди, преданные ордену, увряютъ Биршера, что Юстина влюблена въ Джемса, и онъ самъ отказывается отъ руки ея. Да и судьба на сторон почтенныхъ патеровъ. Нотгафтъ, не получивъ руки Юстины, мститъ ея отцу доноситъ сенату вольнаго города, что Мюссингеръ умертвилъ старика Биршера и игралъ въ лоттерею вопреки сенатскимъ постановленіямъ. Но іезуиты спасаютъ своего приверженца, доставивъ ему средство бжать. Георга Бартера, также по распоряженію ордена, схтатываютъ мерзавцы, промышлявшіе продажею людей въ колоніи Новаго-Свта. Приданое Юстины поступаетъ въ кассу іезуитской миссіи для спасенія души экс-сенатора. Однакожь и съ отцами іезуитами случилось несчастіе: миссія, которую они тайно содержали въ вольномъ город, открыта сенатомъ. Это происшествіе даетъ крутой поворотъ всей исторіи, и вс дйствующія лица романа, кром сенаторши, бгутъ въ Южную-Америку, оказавъ предварительно другъ другу тысячи услугъ, едва-ли понятныхъ даже и самому г. Шпиндлеру. И доктора спасаютъ, и сенатора спасаютъ, и Юстину спасаютъ, и Лене спасаютъ, особенно отличается въ этомъ Джемсъ, какъ и слдуетъ отличаться человку, играющему роль jeune premier.
Третья часть романа должна доставить много удовольствія читателю, соскучившему старымъ свтомъ: Шпиндлеръ вооружается путевыми записками разныхъ авторовъ и ведетъ его въ мирные колоніи іезуитовъ въ Парагва, оттуда въ двственные лса, населенные дикарями, изъ двственныхъ лсовъ въ необозримыя саванны, занимая его воображеніе то идиллической картиной счастія народовъ, пасущихся подъ отеческимъ правленіемъ почтенныхъ патеровъ, то кровавыми сценами набговъ дикихъ племенъ на осдлыя, то описаніемъ трехъ царствъ природы благословеннаго Богомъ материка. А событія идутъ-себ своимъ порядкомъ.
Докторъ Лейпольдъ и Мюссингеръ живутъ въ колоніи Санта-Доминика, находящейся подъ благодтельнымъ управленіемъ старца Леонса и населенной осдлымъ племенемъ Квараніевъ. Здоровье Мюссингера такъ разстроено, что онъ ршается идти во внутрь страны, гд, по туземному преданію, растетъ какое-то цлебное дерево: больной долженъ самъ отъискать его и лечиться имъ на мст его произрастанія. Во время отсутствія экс-сенатора, въ Санта-Доминику сбираются съ разныхъ концовъ земнаго шара Джемсъ, Юстина и Лене. Вс очень-счастливы кром Юстины, которая безпокоится за отца. Вдругъ на колонію Квараніевъ нападаютъ дикіе Абипонцы — Санта-Доминика разорена, жители ея уведены въ плнъ въ саванны. Но старикъ Леонсъ длаетъ чудеса: въ нсколько часовъ обращаетъ онъ въ христіанскую вру всю орду Абипонцевъ. Дикари признаютъ надъ собою его власть и идутъ на осдлую жизнь въ Санту-Доминику. Герои наши, спасаясь отъ іезуитовъ, которые и въ старомъ свт не перестаютъ преслдовать ихъ своими претензіями, попадаютъ въ другую колонію. Во время странствованія встрчаютъ они Мюссингера и Биршера. Биршеръ въ португальской служб, ему слдуетъ возвратиться въ полкъ Но, узнавъ, что Юстина никогда не обманывала, онъ думаетъ только о томъ, какъ бы ему пробраться съ невстой въ Нью-Йоркъ, гд у него такъ много денегъ и всего хорошаго. Великодушный Джемсъ идетъ за него въ солдаты. Биршеръ, Юстина и Мюссингеръ въ совершенномъ удовольствіи достигаютъ наконецъ Сверной Америки. Джемсъ, обманутый любовью, вознаграждается успхами по служб: онъ умеръ въ чин подполковника.
Кто не ищетъ въ роман ни картины общества, ни живыхъ характеровъ, ни даже правдоподобнаго хода происшествій, тотъ, вроятно, останется очень-доволенъ ‘Іезуитомъ’. Мудрая терпимость такого читателя распространится и на переводъ этого романа.