![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/leont-sh.jpg)
Фотография 1880-х годов.
П. И. Овчарова
И. Л. Щеглов: биобиблиографическая справка, Леонтьев-Щеглов Иван Леонтьевич, Год: 1990
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Фотография 1880-х годов. ЩЕГЛОВ, Иван Леонтьевич (настоящая фамилия — Леонтьев) [6(18).I.1856, Петербург — 4(17).IV.1911, Кисловодск] — прозаик, драматург. Родился в дворянской семье. С трех лет ‘по бедности родителей’ воспитывался в семье деда, барона В. К. Клодта фон Юргенсбурга (генерал от артиллерии, брат скульптора П. К. Клодта). В 1866—1874 гг. учился во 2-й Петербургской военной гимназии и в 1-м Павловском военном училище. В 1874 г. произведен в офицеры, служил в артиллерийских частях в Крыму и Бессарабии, принимал участие в русско-турецкой войне (в Закавказье), в 1878—1883 гг. служил в Петербурге, в Главном артиллерийском управлении. В 1883 г. вышел в отставку и занялся исключительно литературным трудом.
В отрочестве писал стихи. В печати дебютировал заметкой о землетрясении в Севастополе (Санкт-Петербургские Ведомости.— 1875. — 20 июля, подпись ‘И. Неволин’). Первая крупная публикация — одноактная комедия ‘Граждане’ (Театральная библиотека.— 1879.— No 2) о гласных городской Думы, разыскивающих автора анонимной критической заметки в столичной газете, написана ‘под непосредственным влиянием ‘Ревизора’ (Автобиография.— С. 97). Сам Щ. считал началом своего литературного пути одноактную шутку ‘Влюбленный майор’, ‘набросанную в походной палатке осенью 1877 года’ (Наивные вопросы.— С. 183). Чуткость к актуальной проблематике, глубокое знание армейского быта определили успех военных очерков Щ., опубликованных в 1881 г. в ‘толстых’ журналах, в том числе в ‘Отечественных записках’: герои рассказов, молодые офицеры, осознавали бесчеловечную сущность войны (‘Первое сражение’), тяготились бессмысленным существованием, старались облегчить участь ‘нижних чинов’, организуя школу для солдат (‘Поручик Поспелов’) или солдатские спектакли (‘Неудачный герой’). Первые же публикации вызвали поощрительные отзывы критики, через несколько лет рецензенты сборника военных рассказов Щ. отмечали правдивость, искренность, ‘задушевную улыбку’ автора, указывали на продолжение традиций Л. Н. Толстого и В. М. Гаршина, на внимание к ‘простым людям, просто и бесхитростно наслаждающимся сколько-нибудь светлым моментом своей серенькой, однообразной жизни’ (Арсеньев К. К. Беллетристы последнего времени // Вестник Европы.— 1887.— No 12), подчеркивали типичность характеров просветительски настроенной офицерской интеллигенции.
Точное, остроумное, изящное воспроизведение быта и нравов — самое ценное качество прозы Щ. Ради этого читатели прощали мелодраматизм, недостаточную мотивированность конфликтов, иллюстративность и морализирование, свойственные, напр., роману ‘Гордиев узел’ (1887): офицер влюбился в горничную, решил жениться, но, отвергнутый родней невесты (лакей, швейцар, кухарка) и усомнившийся в ее любви, покончил с собой. А. П. Чехов, считая роман Щ. ‘трудом капитальным’, обратил внимание именно на мастерское изображение среды (Чехов А. П. Письма.— Т. II.— С. 204). Роман интересен и как вариант центральной для 80 гг. проблемы ‘интеллигенция и народ’: было представлено необычное ‘опрощение’ интеллигента, в понятии ‘народ’ выявлен особый социальный слой — прислуга, возникшая было идиллия разрушалась ‘снизу’, неверием ‘народа’ в добрые намерения ‘интеллигенции’.
В конце 80 — нач. 90 гг. Щ. часто обращается к теме гибели чуткой души или таланта под натиском грубой реальности. Застрелился, не захотев возвращаться в безысходно-серую повседневность, герой рассказа ‘Миньона’ (1887) — офицер захолустного гарнизона, потрясенный концертом известной певицы. В повести ‘Корделия’ (1889) изложена история постепенного превращения молодой талантливой актрисы в заурядную певичку кафешантана, умирает герой рассказа ‘Кожаный актер’ (1889) — небесталанный бедняк, смирившийся и с нищетой, и с презрительным равнодушием ‘сытых’ — антрепренеров, коллег, зрителей (рассказ перекликается с новеллой А. П. Чехова ‘Барон’). Самоубийством завершается и попытка ‘известного фельетониста’ осмыслить собственную жизнь (повесть ‘Убыль души’, 1892). Энергичный просветитель — герой ранних рассказов Щ.— сменяется расслабленным тоскующим одиночкой, в меру образованным обывателем, мечтающим о простых житейских радостях, которые в силу обстоятельств оказываются недостижимыми, при этом ‘счастье’ понимается как полное благополучие, как идиллия. Называя Щ. ‘мещанским писателем’, Чехов в 1888 г. уточняет: ‘Вы, как и Помяловский, тяготеете к идеализации серенькой мещанской среды и ее счастья’ (Чехов А. П. Письма.— Т. II.— С. 204), через много лет Щ. определит своего главного героя как ‘человека, так сказать, средней сытости, того благообразного среднего интеллигента, который желает жить тихо и скромно, пользуясь не только газовым и электрическим освещением, но и еще кое-чем, что необходимо для его мирного и безобидного существования, т. е. дышать, обедать, читать, гулять, изредка пользоваться обществом таких же, как он, мирных и просвещенных граждан’ (Наивные вопросы.— С. 47). В конце века такой психологический тип воспринимался как знак болезненного состояния души, ее ‘омертвления’, как симптом духовной вторичности, ‘свечения отраженным светом’ (Н. Ладожский).
С конца 80 гг. Щ., как и его герои, пытается преодолеть духовный кризис, найти идейную опору, но при этом остаться независимым, ‘внепартийным’ писателем. В начале 90 гг. он предпринял несколько поездок по ‘святым местам’, посетил ‘духовных пастырей’ (‘Оптинский старец о. Амвросий’.— М., 1892, ‘У отца Иоанна Кронштадтского. Рассказ очевидца’.— М., 1894), однако суровое самоотречение оказалось чуждым жизнерадостному ‘добродушному юмористу’. В романе ‘Миллион терзаний’ (1896) писатель попытался связать надежды на светлое будущее России с ‘истинно русскими’ началами, противопоставленными ‘разлагающему’ влиянию западного прогресса. Идейные поиски сопровождались и бестактностями. Сблизившись с издательством ‘Посредник’, Щ. шаржированно (вплоть до пасквиля) изображает массовое ‘толстовство’ в ‘дикой, изуверской’ (А. П.Чехов) повести ‘Около истины’ (1892), пьеса из жизни русских литераторов ‘Затерянный мудрец’ (1897), ‘фальшивая и проникнутая идейно-ненавистническим духом’ (А. П. Чехов), была отвергнута Литературно-театральным комитетом, что вызвало злобные и клеветнические выступления Щ. в газете ‘Новое время’ (1897, 31 окт., 10 дек.). Отчаянное самоутверждение пронизывает и книгу ‘Новое о Пушкине. Дорожные впечатления и кабинетные заметки’ (Спб., 1902): увлеченные рассказы о путешествии по пушкинским местам и о встречах с людьми, знавшими поэта, соседствуют с высокомерно-презрительным описанием ‘пушкинских дней в провинции’ и с бездоказательным утверждением о том, что Е. А. Баратынский был прототипом Сальери. А. Г. Горнфельд справедливо отмечал недостаточное знакомство 111 с трудами пушкинистов, в связи с чем Щ. ‘весьма склонен переоценивать свое и пренебрежительно относиться к чужому’ (Русское богатство.— 1901.— No 12.— С. 61). Сравнительно эффективным способом обретения душевного равновесия стал для Щ. жанр мемуаров: об артисте П. М. Свободине и поэте А. Н. Плещееве, А. П. Чехове, М. Е. Салтыкове-Щедрине, К. Д. Кавелине, С. Я. Надсоне, наконец, серия театральных воспоминаний.
Наиболее продуктивный период творчества Щ.— 80 гг., наиболее ценная часть его литературного наследия — проза. Но Щ. считал беллетристику едва ли не развлечением и видел свое истинное призвание в драматургии. Первые его пьесы имели значительный успех: надолго стала репертуарной комедия ‘В горах Кавказа. Картинки минеральных нравов’ (1884), изображавшая ‘разношерстную толпу, объединенную лишь равно легкомысленными взглядами на все дела мира’ (Русское обозрение.— 1895.— No 1.— С. 393), всеобщее признание получила комедия ‘Дачный муж’ (1886, первоначально — цикл юморесок) — близкая к фарсу комедия характеров, повествующая о петербургском чиновнике, замученном и службой, и житейскими дрязгами, и вздорными капризами жены. Пьеса провалилась в Москве в театре Ф. А. Корша (30 сент. 1888 г.), но была восторженно принята в Петербурге и в провинции, понятие ‘дачный муж’ стало нарицательным, а Щ. называли даже ‘первооткрывателем сей особи рода человеческого’ (Север.— 1897.— No 3.— С. 91). По мнению А. П. Чехова, ‘пьеса написана небрежно… . ‘Дачный муж’ хочет и смешить, и трагедией пахнуть, и возводить турнюр на высоту серьезного вопроса’ (Чехов А. П. Письма.— Т. III.— С. 8—9). Излюбленной драматургической формой для Щ. были одно-двухактные ‘шутки’ водевильного типа, высмеивавшие закулисье (‘Театральный воробей’, 1887, ‘Господа театралы’, 1889, ‘Автора в театре нет’, 1891, и др.), а также разнообразные житейские неурядицы (‘Мышеловка’, 1889, ‘Турусы на колесах’, 1890, ‘Мамаево нашествие’, 1890, ‘Комик по натуре’, 1892, ‘Доктор принимает’, 1893, ‘Женская чепуха’, 1893, и др.) — всего более 30 произведений. Большинству пьес Щ. свойственны самоценная развлекательность и упрощенное морализаторство, но лучшие из них остроумны и наблюдательны. Щ. принадлежат также переводы драмы Бальзака ‘Мачеха’ (1893) и комедии Э. Пальерона ‘Супружеская идиллия’ (переделка, 1893).
Тяга Щ. к театру была, однако, не капризом, а попыткой воплотить юношеские мечты: как и герои его ранних рассказов, Щ. хотел создать ‘народный театр’ — и как ‘театр для народа’, и как театр любительский. В 80 гг. писатель составил пособия для самодеятельных кружков (‘Натуральная школа сценического искусства.
Практическое руководство для любителей сцены’, 1885, ‘Литературный чтец. Художественный сборник стихотворений для чтения на литературных вечерах, драматических курсах, в концертах и театральных дивертисментах’, 1887), в 90 гг. опубликовал исследования ‘О народном театре’ (М., 1895) и ‘Народный театр в очерках и картинках’ (Спб., 1898), в 900 гг.— ‘В защиту народного театра. Заметки и впечатления’ (Спб., 1903), эпитафией фанатику идеи ‘народного театра’ стала вышедшая посмертно книга ‘Народ и театр’ (Спб., 1911).
С середины 90 гг. творческий потенциал Щ. снижается: писатель изредка выступает с жанровыми и нравоописательными зарисовками, составляет сборники своих произведений, в 1906 г. недолго работает редактором литературного отдела газеты ‘Слово’, с 1908 г. сотрудничает в ‘Ежегоднике императорских театров’. В 1903 г. Чехов замечает: ‘Щеглов (автор военных рассказов)… забыт’ (Чехов А. П. Письма.— Т. XI.— С. 303). Творческий спад сопровождается житейскими невзгодами и подорванным здоровьем. Тем не менее Щ. старается ‘служить литературе’ хотя бы напоминаниями о ней: собирает воспоминания о Гоголе и Пушкине, разыскивает памятные места, обращается к изучению творчества Гоголя.
Литературная судьба Щ. типична для ‘среднего’ писателя мелкобуржуазного склада, характерна совмещением самоутверждения с зависимостью от вкусов ‘толпы’. Разнообразие возможностей и широта интересов, в которых Чехов в 1888 г. видел ‘симптом… внутреннего богатства’ (Чехов А. П. Письма.— Т. II.— С. 205), обернулись растерянностью и неловкой реализацией способностей.
Один из самых талантливых членов ‘артели’ писателей-восьмидесятников, Щ. последовательно воплотил в своем творчестве принципы субъективного натурализма. Тонкий наблюдатель и остроумный комментатор конкретных жизненных ситуаций, он всегда тяготел к однозначности нравственного вывода, к исчерпанности сюжета, максимальной наглядности. Особенностью его творческой манеры была психологическая солидарность автора и героя, повествование часто оформлено субъективистски, в виде дневников, писем, рассказа от первого лица. Эти особенности объясняют отмеченную Чеховым ‘способность находиться под постоянным влиянием отдельных явлений и лиц’, ‘неумение или нежелание обобщать и глядеть на вещи объективно’ (Чехов А. П. Письма.— Т. II.— С. 188), точное изображение обычно сочетается с необязательной или несправедливой оценкой явления, а критика оказывается поверхностной. Наиболее ценны в творческом наследии Щ. правдивые зарисовки с натуры, продолжающие традиции физиологического очерка 40 гг. и документально-психологической литературы середины XIX в.
Соч.: Первое сражение [и другие рассказы].— Спб., 1887, Русский мыслитель. Избранные мысли и отрывки из сочинений Гоголя, его писем и воспоминаний о нем.— Спб., 1887, Корделия [и другие рассказы].— Спб., 1891, Сквозь дымку смеха. Десять рассказов.— М., 1894, Веселый театр.— Спб., 1897, 2-е изд.— Спб., 1901, Новые пьесы.— Спб., 1900, 2-е изд. (‘Красный цветок’).— Спб., 1907, Добродушные рассказы.— Спб., 1901, Юмористические очерки.— Спб., 1902, 2-е изд.— Спб., 1903, Наивные вопросы.— Спб., 1903 (Автобиографическая заметка.— С. 181 —183), Подвижник слова. Новые материалы (о Гоголе).— Спб., 1909, Смех жизни. Новые юмористические рассказы.— Спб., 1910, Рассказы.— Спб., 1910, Жизнь вверх ногами. Новые веселые рассказы. Юмористические очерки и пародии.— Спб., 1911, Автобиография // Фидлер Ф. Ф. Первые литературные шаги. Автобиографии современных русских писателей.— М., 1911.— С. 95—102, А. П. Чехов в воспоминаниях современников.— М., 1947, 1952, 1954, 1986, Из дневника И. Л. Щеглова (Леонтьева) // Лит. наследство.— М., 1960.— Т. 68, М. Е. Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников.— 2-е изд.— М., 1975, Писатели чеховской поры. Избранные произведения писателей 80—90-х годов / Сост. С. В. Букчин.— М., 1982.— Т. 1, Спутники Чехова / Сост. В. Б. Катаев.— М., 1982.
Лит.: Арсеньев К. К. Критические этюды по русской литературе.— Спб., 1888.— Т. 2, Шах-Паронианц Л. М. Чествование 25-летия литературной деятельности И. Л. Щеглова.— Кронштадт, 1902, Глинский Б. Б. Среди литераторов и ученых.— Спб., 1914, Дризен Н. В. Памяти незлобивого поэта // Ежегодник императорских театров.— 1912.— No 3.— С. 46—59, Модзалевский Б. Л. (И. Л. Леонтьев-Щеглов) // Чехов А. Новые письма.— Пб., 1922.— С. 11—16, Громов Л. П. Чехов и ‘артель’ восьмидесятников // А. П. Чехов. Сб. ст. и материалов.— Ростов н/Д, 1959, Тиме Г. А. ‘Массовая’ драматургия 1880—1890-х годов // История русской драматургии. Вторая половина XIX — начало XX в.— Л., 1987.— С. 380—386, Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т.— М., 1974—1983.
Источник: ‘Русские писатели’. Биобиблиографический словарь.
Том 2. М—Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., ‘Просвещение’, 1990
Фотография 1880-х годов.