Художественная выставка во Львов
Художественная выставка во Львов
Владиславъ Лукомскій.
Художественная выставка во Львове, Лукомский Владислав Крескентьевич, Год: 1911
Время на прочтение: 3 минут(ы)
‘Аполлонъ’, No 9, 1910
Именемъ народнаго героя Яна Килинскаго освященъ прелестный паркъ, расположенный на окраин города Львова и занимающій значительную площадь ея. Паркъ единственный въ своемъ род въ Европ: любопытный своею непосредственностью, свободно расположенными группами каштановъ и мелкаго кустарника, ярко сквозящими лужайками и сумеречными, прохладными тропинками, не нарушающими его самобытной простоты. И въ этомъ парк, бывшемъ лтъ пятнадцать тому назадъ мстомъ большой Галиційской выставки, въ сохранившемся отъ нея, къ сожалнію, безвкусномъ дворц искусствъ устроена въ настоящее время выставка польскаго искусства (открыта 22 мая и продолжится до первыхъ чиселъ сентября).
Но… уже грустный плакатъ навваетъ сомннія въ ‘удачности’ выставки, a ближайшее обозрніе ея, если воздержаться отъ общихъ разсужденій о положеніи современнаго польскаго искусства, позволяетъ ограничиться описаніемъ выставки въ нсколькихъ строкахъ. Художественная выставка (‘Powszechna wystava Sztuki polskiej’) организована подъ ближайшимъ руководствомъ вице-президента города Львова г. Рутковскаго, лица, можетъ быть, и интересующагося искусствомъ, но, во всякомъ случа, понимающаго его очень узко и потому не сумвшаго придать выставк даже вншне привлекательнаго вида: отдлка и декорировка залъ въ стил внскаго Secession’a врядъ ли кому покажется умстной на польской національной выставк, гд, казалось бы, могли бы быть использованы собственные, оригинальные мотивы, тмъ боле при наличности талантливыхъ художественныхъ силъ ‘Польскаго Общества прикладного искусства’ (Towarystwo ‘PoIska Sztuka Stosowana’). Или — еще примръ: съ ‘центральнаго’ мста, при вход въ главный залъ, бросается, прежде всего, въ глаза невроятно грандіозный и столь же скучный холстъ Ковальскаго ‘Нападеніе волковъ’ (неужели это гвоздь?), использованный уже въ Мюнхен въ вид устрашающей панорамы, и такъ дале… Правда, нтъ охоты перечислять вс упущенія и ‘ненужности’ до отдльной (!) комнаты съ персидскими коврами и японскою мебелью включительно.
Переходя изъ зала въ залъ, приходится признать выставку скоре слабой, чмъ удачной, тмъ боле, если отнестись къ ней, какъ къ выставк польскаго искусства за десять послднихъ лтъ: вдь такою общали сдлать ее устроители.
Отсутствуютъ произведенія такихъ выдающихся польскихъ художниковъ, какъ недавно умершій Станиславъ Выспянскій (названный только въ каталог), a между тмъ мн совершенно случайно пришлось видть собраніе его этюдовъ и законченныхъ холстовъ у друга покойнаго, архиваріуса Краковскаго городского архива г. Хмля, имются они, по слухамъ, и у г. Новака (Краковъ), у г. Рачинскаго (Львовъ) и другихъ… Нтъ на ‘всеобщей’ польской выставк Хелмонскаго, нтъ и Шимановскаго, нтъ или почти нтъ и многихъ другихъ (напримръ, Окунь представленъ однимъ этюдомъ).
Единственно отрадное явленіе — это комнаты направо отъ входа, занятыя, по преимуществу, товариществомъ польскихъ художниковъ ‘Sztuka’.
Конечно, здсь необходимо отмтить: T. Aксентовича, обычнаго, но изящнаго рисовальщика женскихъ портретовъ (‘Рыжеволосая’, ‘Голубая лента’), Ю. Фaлaта, С. Филипкевичa (пейзажи), В. Яроцкaго, художника національно-бытового направленія, но понимающаго это содержаніе подъ совершенно новымъ угломъ зрнія, передающаго его живописующими средствами, красочника съ большимъ темпераментомъ (‘По снгу’, ‘Мотивъ изъ Татарова’, ‘Въ церкви’), А. Карпинскаго (извстная по воспроизведеніямъ ‘Двочка съ японской куклой’), Георгія Лукомскаго (архитектурные пейзажи), Я. Мальчевскаго (единственная вещь, довольно мощно написанная, ‘Элленай’), І. Мехоффера (яркіе витражи, триптихъ, ‘Europa Iubilans’ — среди извивающихся линій буддійскихъ божествъ сидящая на диван, улыбающаяся женщина), Т. Несёловскаго (пастель ‘Венера’ въ васильковыхъ тонахъ), Ф. Паутча (портреты: Штаффа и жены художника), З. Пронашко (голубоглазые старики фавны), Б. Рихтеръ-Яновскую (пріятные своею нжностью, шитые кусками матерій этюды ‘Рыбаки’, ‘Хаты въ снгу’ и другіе), Ф. Рущица, И. Скотницкаго (забавная, уже извстная по репродукціямъ ‘Почти что сказка’) и, пожалуй, еще В. Водзиновскаго (‘Деревенскій музыкантъ’ наигрываетъ страстную, наивную мелодію затуманенной страстью двушк). Безусловно интересны графическія работы И. Буковскаго (десять листовъ къ псн ‘Богородицы’).
Скульптура хорошо представлена глубоко задуманными произведеніями К. Дуниковскаго (‘Fatum’, ‘Женщины’ и др.), Г. Кунзка (любопытно ‘Чудовище’)… Вотъ и почти все… Такъ слдуетъ-ли говорить, дополнять что-либо къ давно уже высказанному о Кржеш, которому отведена, однако, цлая комната, и о залахъ, расположенныхъ отъ входа налво, гд развшаны, по большей части, Коссакъ, Мервартъ, Рейханъ, Стахевичъ, Стыки (отецъ и сыновья) и другіе польскіе Галкины, Крижицкіе, Рубо… Жалко…— a выставка могла быть выдающейся по содержанію, и тмъ боле… устроенная во Львов, въ парк народнаго героя Яна Килинскаго.