Григорович, Виктор Иванович
Григорович, Виктор Иванович
А. Кирпичников.
Григорович, Виктор Иванович, Кирпичников Александр Иванович, Год: 1895
Время на прочтение: 3 минут(ы)
— знаменитый славист, род. 30 апреля 1815 г. в городе Балте, где служил отец его, мать Г. была католичка, и в семье господствовал язык польский. Учился в Балте и Умани в базилианском училище, потом в Харьковском университете. Окончив там курс, четыре года прожил в Дерпте, усердно занимаясь философией и классической филологией. В 1839 г. был приглашен в Казань на вновь открывавшуюся кафедру слав. наречий. В 1840 г. Г. представил в факультет кандидатское сочинение ‘Исследование о церковнославянском наречии’, в котором высказался в пользу (впрочем, не безусловно) так наз. паннонской теории происхождения церковнославянского языка, затем съездил за границу, а по возвращении оттуда выдержал магистерский экзамен и напечатал диссертацию ‘Опыт изложения литературы словен в ее главнейших эпохах’. Это было, по словам Котляревского, ‘первое ученое сочинение в России о славянской литературе с точки зрения славянской взаимности’, первая попытка ‘осмыслить отдельные факты славянской истории и литературы и показать необходимость их и логическую последовательность’, здесь не только русская и польская литературы рассматривались параллельно, как части одного целого, но и сопоставлялись литературные факты из жизни таких народностей, за которыми до тех пор не признавали никакой литературы. Диспут, несмотря на энергичную оппозицию, окончился полным торжеством молодого слависта. В 1844 г. Г. отправился в командировку по славянским землям, где и оставался 2Ґ года, преимущественно в пределах Европейской Турции. Это путешествие было чем-то вроде ученого мученичества, требовавшего необыкновенной энергии и любви к делу. Ход его и часть результатов изложены в книге Г. ‘Очерк путешествия по Европейской Турции’ (напечатан как отчет в ‘Учен. зап. Каз. унив.’, 1848, кн. III, и потом отдельно 2 изд., М., 1877). Как профессор, Г. привлекал к себе студентов необыкновенной в то время простотой обращения с ними, чисто товарищеской близостью к ним. В определенные дни они собирались у него запросто. В 1849 г. полезная деятельность Г. в Казани была прервана переводом его в Москву, на место Бодянского. В Московском университете, которому он был в известной степени навязан, Г. чувствовал себя очень неловко и почти не читал лекций, но его огромные знания и драгоценная коллекция рукописей, вывезенная им из славянских земель и с Афона, и там сослужили службу науке, возбудив интерес к палеографии в Ф. И. Буслаеве и других молодых ученых. Г. вернулся в Казань и с 1854 по 1856 г., кроме университета, преподавал в Казанской духовной академии (славянскую палеографию), где также образовал ряд полезных работников науки. В 1865 г. Г. был назначен профессором только что открытого Новоросс. унив. Одесса привлекала Г. своей близостью к славянам и древней Византии и пестротой своего населения, среди которого и ‘без лексикона можно выучиться языкам’, привлекала и как научный центр обширного края, сохраняющего в недрах своих остатки богатого прошлого, а для нового университета Г. был драгоценным приобретением, как человек, соединявший в себе почти юношескую, несмотря на свои 50 лет, энергию и готовность руководить занятиями студентов как бы в качестве их старшего товарища. 11 лет проработал Григорович в Одессе и оставил по себе самые благодарные воспоминания и целую школу славистов, историков и археологов. В 1876 г. Г. подал в отставку и переселился в Елизаветград, откуда собирался делать экскурсии во все концы южной России, но 19 декабря того же 1876 г. он внезапно скончался. Его ученики и почитатели тогда же приступили к сбору пожертвований на сооружение ему памятника, который благодаря заботам вновь основанного при Новороссийском унив. истор.-филол. общ. открыт на могиле Г. 18 окт. 1892 г. Научные труды Г. не обширны, но они все без исключения безусловно самостоятельны и глубоко проникнуты единством оригинального мировоззрения. Г. ясно сознал особые задачи русской науки: в изучении Византии и славянства он указал ей обширное и плодотворное поле, предоставленное ей если не в исключительное, то в преимущественное пользование самой историей, вместе с Буслаевым и др. он был основателем научного, исторического славянофильства в противоположность московскому славянофильству полуфилософскому, полупоэтическому.
Главные труды Г., кроме вышеназванных: ‘Статьи, касающиеся древнеславянского яз.’ (Каз., 1852), ‘Описание четвероевангелия, писанного глаголицей’ (‘Изв. акд. наук’, по II отд.’, II, 242,1852), ‘Послание русского митрополита Иоанна II’ (Уч. зап. 2 отд. акд. наук’, I, 1854), ‘О Сербии в ее отношении к соседним державам в XIV-XV в.’ (Каз., 1859), ‘Древнеславянский памятник, дополняющий житие св. апостолов Кирилла и Мефодия’ (Каз., 1862), ‘Как выражались отношения константинопольской церкви к окрестным северным народам в начале Х в.’ (Одесса, 1866), ‘Из летописи науки славянской’ (‘Записки Новоросс. унив.’, VI, 1871), ‘Я. А. Коменский, славянский педагог-реалист XVIII в.’ (Одесса, 1871), ‘Записка антиквара о поездке его на Калку и Калмиус и пр.’, ‘Об участии сербов в наших общественных отношениях’ (‘Зап. Новор. унив.’, XXI, 1876). После смерти Г. в ‘Трудах киевск. арх. съезда’ напечатан ряд его рефератов, а проф. Смирновым изданы в Варшаве и Воронеже три его университетских курса. Часть своих драгоценных рукоп., вывезенных из славянских земель и с Афона, Г. пожертвовал Новороссийскому университету при самом его основании (описание их сделано В. Мочульским и напечатано в 1-м вып. ‘Лет. историко-фил. общества’, Одесса, 1890), остальные его рукописи, бумаги и старопечатные книги приобретены Румянцевским музеем. О Г. см. Срезневского, ‘Сборн. отд. русск. языка и сл. акд. наук’, ХVIII, Мурзакевича, ‘Зап. одесск. общ. ист. и древн.’, XI, Успенского, ‘Воспоминания о Григоровиче’ (‘Летопись истор.-фил. общ.’, 1890), Кирпичникова, ‘В. И. Григорович и его значение в истории русской науки’ (‘Истор. вестн.’, 1892, No 12), Кочубинского, ‘Я. А. Коменский. В. И. Григорович’ (Одесса, 1893) и др. Наибольшее количество материалов собрано ‘Слав. Обозр.’, 1892, июль и след.