ГРАЖДАНИН СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
ГРАЖДАНИН СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Гражданин советской республики, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1919
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015
Совсем недавно в наш город привезли из самого центра России гражданина, проживавшего в Совдепии с самого начала, т.е. с октября 1917 года.
Привоз его вызвал среди граждан такую же приблизительно сенсацию, какую вызвало в свое время первое появление в Гамбургском зоологическом саду Гагенбека — африканской жирафы.
На вокзале его окружили, осматривали, ощупывали, перешептывались. Глаза его ввалились так, что их не могло выманить на свежий воздух даже сильное удивление или испуг ихнего владельца, а бока совдепца были таковы, что, казалось, кормили его, по удачному выражению Диккенса, одними обручами.
Удовлетворив общее любопытство, он покорно вздохнул, раскрыл свой чемодан и сказал на туземном совдепском языке:
— Пригласдосм.
Опытный переводчик, случившийся подле, перевел:
— По ихнему это: пригласите досмотрщика.
Все удивились:
— Зачем?!
— Осмобаг на предмерек.
— По ихнему, — сказал переводчик, — осмотр багажа на предмет реквизиии.
— Что вы! — засмеялись кругом. — У нас этим Добровольческая армия не занимается.
— В такомслуч выдразреквит.
— Какой вы чудак! Зачем вам разрешительная квитанция? Никому ваш багаж не нужен. Забирайте его и поезжайте с Богом в город.
Совдепец снова вздохнул и, закрыв свой чемодан с таким видом, будто он совершал какое-то мошенничество, — уехал в город.
И стал он жить между нами. В несколько дней снова научился давно позабытому русскому языку, что дало ему возможность сделать несколько деловых визитов.
Первый — был к коменданту города.
— Вы — коменгор?
— Я — комендант. Что вам угодно?
— Я пришел за разрешением. Вот тут свидетельство об отбытии воинской повинности, свидетельство о прививке оспе, квитанция об уплате промыслового налога — все документы.
— А зачем?
— Хочу исходатайствовать право хождения по городу позже 11 часов вечера.
— Да ходите хоть позже 11 часов утра! Кто вам мешает? Всю ночь ходите, если ноги не заболят.
— А разве можно?!
— Сколько влезет!!
— А на общественные работы не отправят? Вдруг уголь грузить на станции заставят?
— У нас для этого грузчики есть.
— А не профессора? У нас больше профессора грузят.
Отпоили беднягу водой. Отпустили с миром.
Но на другой день он снова вышел в свет. На этот раз явился в городскую управу.
— Чем можем служить?
— У меня рояль есть.
— Ну так что?
— Рояль, говорю, есть.
— С чем вас и поздравляем.
— Я заявить пришел.
— О чем?!!!
— Что у меня рояль есть!!!!
— Если бы у вас холера была, мы бы еще поняли ваше заявление. И то об этом нужно заявить врачебной управе. А на что нам ваш рояль?! Хвастаться им пришли, что ли?
— А разве рояли у вас не на учете на предмет реквизиции?
— Подите к черту.
Он покорно выслушал этот адрес и сделал несколько шагов к дверям, но вдруг вернулся:
— У меня еще и граммофон есть.
— А у меня в углу палка есть. Хотите попробовать? Сторож, выведи его.
Выражение недоумения не оставляло его измученного лица и тогда, когда он явился к градоначальнику с просьбой разрешить ему поехать в Евпаторию.
Ему терпеливо объяснили, что он может ехать куда ему заблагорассудится безо всякого разрешения, но он заподозрил тут ловушку, не поверил и, захватив свое истрепанное воинское свидетельство и квитанцию на промысловый налог, отправился к начальнику тяги хлопотать о ‘праве выезда’.
Тот послал его ‘ко всем чертям’, но совдепец был не так прост, чтобы отправиться по такому не надлежащему адресу.
Вечером его видели у подъезда городского архитектора. Потому что кто-то сообщил ему, что архитектор ‘на ты’ с начальником материальной службы.
Надоел он всем в городе чрезвычайно.
Каждый день заходил в колониальный магазин и, таинственно подмигивая, отводил хозяина в сторону.
— Слушайте… Я когда-то знал вашего отца. Не дадите ли вы мне фунтика 2 рису — только так, чтобы не дай-Бог начальство не пронюхало.
— Причем тут мой отец и начальство?… Мальчик! Отвесь им 2 фунта рису.
— Тсс!.. Вы и себя и меня погубите.
А для того, чтобы достать 3 бутылки столового красного вина, он чуть не женился на дочери виноторговца, подарил приказчику свой шелковый жилет, подделал докторский рецепт и, когда нес под пальто таинственный сверток, то, увидев стражника, пустился бежать, уронил сверток, сбил с ног проходившую даму, раздавил насмерть ее ребенка и ночевал в участке.
А утром у него с начальством был удивительный для той и другой стороны разговор.
— Я знаю, — сказал совдепец, — вы меня расстреляете. Ну что ж. Я готов.
— С ума вы сошли. Никто вас не будет расстреливать. А в тюрьме посидите.
— Так и знал. С этим вином всегда неприятности.
— С каким вином?
— Да что я тайно достал.
— Зачем же его доставать тайно. Явно можно купить в любом магазине.
Изумленный совдепец всплеснул руками.
— Так за что вы хотите меня посадить в тюрьму?
— Как за что? Вы раздавили ребенка.
— За ребенка?! В тюрьму? Да у нас в Москве каждый человек еженедельно по десятку взрослых ухлопывает! И ему хоть бы слово кто! А тут за такую мелочь, в тюрьму. Этак у вас тюрем не хватит.
И сидя в тюрьме, он укоризненно бормочет себе под нос:
— Какой же дурак вино так просто под мышкой по улице тащит. Крытый автомобиль нужно было взять. Тогда бы никто не догадался.
Так как этот бедняга был мне знаком по Москве, я навестил его в заточении.
В приятельской беседе он между прочим осведомился:
— А как вы поживаете?
— Неважно. Квартиры нет. Есть одна на примете и хозяин согласен сдать, но жилец не хочет выбираться.
— Гм! Задумчиво пожевал губами совдепец.
— А вы его зарежьте.
— Кого?
— Да квартиранта этого. Чик ножом по горлу — вот квартира свободна. Я так в Москве всегда делал.
— Так-с… Значит, выходит, что без разрешения вы и гулять по городу не будете, а человека зарежете, как цыпленка… Скажите, отчего вы не носите медного кольца в ноздре?
— Я уже сам об этом подумывал. Красивее как-то. Да не знаю, разрешат ли? Вот освободят — подам градоначальнику прошение.
Печатается впервые по вырезке, представленной в архиве А.Т. Аверченко (РГАЛИ. Ф.32. Оп.2. Ед.хр.2. Л. 20-23). Авторская датировка: после 23 июля 1919 г. Предмет фельетона: недавние страхи горожан, живших с 28 апреля по 26 июня 1919 г. ‘под большевиками’, и гуманное отношение к ним Добровольческой армии, освободившей Крым.
…в Гамбургском зоологическом саду Гагенбека… — Гамбургский зоопарк (Зоопарк Гагенбека) — один из старейших в мире. Основан в 1863 г. Карлом Гагенбеком-старшим на одной из центральных площадей Гамбурга.