Библиография:
М. Эйхенгольц
Гонкуры, Эйхенгольц Марк Давидович, Год: 1929
Время на прочтение: 6 минут(ы)
ГОНКУРЫ [de Goncourt] — Эдмон [Edmond, 1822—1896] и Жюль [Jules, 1830—1870] — французские писатели, братья, долголетнее лит-ое сотрудничество которых — редкий пример творческого единства. Лишь на основании признаний Эдмона де Г. и анализа произведений, написанных им одним, после смерти младшего из братьев, можно заключить об отличии их художественных темпераментов. Эдмон де Г., более сильный в области психологического анализа, уступал Жюлю де Г. в мастерстве пластического воплощения. Дебютировали Г. в литературе [1851] романом ‘В 18…‘, который остался незамеченным. Затем последовал ряд книг по истории быта и нравов — ‘История французского общества в эпоху революции’ [1854], ‘История французского общества во время Директории’ [1855], ‘История Марии-Антуанетты’ и др., книги художественной критики, как ‘Салон 1852 года’ [1852], этюды о живописи — ‘Искусство XVIII века’ [1856—1865, 3 тт.] и др. В основной период своего творчества [1860—1870] братья Г. написали шесть романов: ‘Шарль Демайи (Charles Demailly), ‘Сестра Филомена’ (Sur Philomè,ne), ‘Ренэ Моперен’ (Ré,né,e Mauperin), ‘Жермини Ласерте’ (Germinie Lacerteux), ‘Манетт Саломон’ (Manette Salomon), ‘Г-жа Жервезе’ (Madame Gervaisais), в которых жизнь центрального персонажа развернута в биографическом плане на фоне бытовой среды. После смерти младшего брата Эдмон де Г. написал четыре романа: ‘Девица Элиза’ (La fille Elisa), ‘Братья Земганно’ (Les frè,res Zemganno, 1877), задуманные совместно с братом, и самостоятельно — ‘Фостина’ (La Faustine, 1882), ‘Шери’ (Ché,rie, 1884), затем ряд книг по искусству — ‘Актриса XVIII века’, ‘Японское искусство’ и др.
Творчество Г. развилось не в плоскости того демократического реализма, который был представлен в 50-х годах активной группой реалистов — писателями Дюранти (см.), Шанфлери (см.) и художником Курбе, а имело индивидуалистический и аристократический уклон. Характерный для творчества Г. историзм они развили на бытовых этюдах о XVIII веке. Создавая современный роман, Г. перенесли в его разработку свои методы трактовки ‘человеческого документа’, заменив только архивные материалы непосредственными наблюдениями над живой действительностью. ‘История — это роман, который был в прошлом, роман — это история, какой она могла бы быть’. И в том и в другом случае под историей Г. разумели не широкие социально-экономические движения, а характерные мелкие факты быта и нравов, материальной обстановки, умонастроений и жизни чувств. История была для Гонкуров кадром для жанровых зарисовок, в которых сказывался их импрессионизм. Хотя романы Гонкуров носили ‘биографический’ характер, тем не менее они остались этюдами о современных им нравах. В этом отношении показательны первоначальные заголовки: ‘Шарль Демайи’, напр., носил название — ‘Литераторы’, ‘Ренэ Моперен’ — ‘Молодая буржуазия’.
Часто ‘человеческим документом’ являлась для Г. личная их жизнь, как в ‘Шарле Демайи’, где изображена история их литературных дебютов или жизнь близких им лиц: в ‘Жермини Ласерте’ — их служанка, в ‘Г-же Жервезе’ — их тетка. Техника подбора ‘человеческих документов’ проводилась Г. частью путем репортерских приемов беглой фиксации явлений повседневной жизни, частью путем длительного изучения людей и обстановки, — напр., для ‘Сестры Филомены’ госпиталя, предместий Парижа или Рима.
Пользуясь ‘человеческим документом’ применительно к обыденной, средней личности, Гонкуры тяготеют к исключительному, трактуя анормальные, психо-патологические явления (в ‘Жермини Ласерте’ — ‘клинику любви’, эротическую истерию, в ‘Г-же Жервезе’ — религиозный психоз).
Натуралистические тенденции Гонкуров сказываются в том, что, по их мнению, писатель должен ставить своей целью научное изучение изображаемого. У Г. оно было направлено гл. обр. на описание современного невроза. Они называли себя ‘историками нервов’. Они считали, что ‘все их творчество покоится на нервном заболевании’. Это сближение методов искусства и науки, в эпоху реализма особенно подчеркнутое Флобером, стало общим методом натуралистической поэтики (Г., Золя, Тэн).
Принцип документальности направил внимание Г. на психо-физиологическую сторону человеческой жизни. И здесь они остановились на изображении ‘социальных низов’, потому что ‘женщины и мужчины из народа, более близкие к природе и стихийной жизни чувств, отличаются простотой, малой сложностью…’ ‘Внутренний быт рабочего или работницы наблюдатель схватывает в одно посещение’. Значительно более художественно осложненным представлялось им изображение высшего света. Декларативное предисловие Г. к ‘Жермини Ласерте’ об изображении ‘низших классов’ в романе не следует расценивать как выражение социальной идеологии писателей: ‘Живя в XIX в., в эпоху всеобщего избирательного права, демократии и либерализма, мы задали себе вопрос, не имеют ли права на роман так наз. ‘низшие классы’, должен ли остаться под литературным запретом, презираемый писателями, этот мир, расположенный внизу, народ, о душе и сердце которого до сих пор умалчивалось… словом, могут ли слезы, которые проливают в низах, так же вызвать слезы, как те, которыми плачут в верхах’. Г. придали в данном случае своим поискам нового сюжета лишь видимость демократической и гуманитарной проповеди в духе модного народного романа, образцами которого были ‘Отверженные’ Гюго и социально-авантюрные мелодраматические романы Эжена Сю.
Типичной книгой, изображающей жизнь низов, является у Г. ‘Жермини Ласерте’. В ней нет никаких признаков социальной окраски сюжета. Это — бытовой жанровый роман. Но изображение служанки, рабочего-гуляки, мелкой буржуазии, пригорода, кабачка, меблированных комнат — послужило отправной точкой для натуралистического романа (‘Западня’ Золя). Позднее Эдмон де Г. называл такой тип романа ‘лит-ой чернью’. Это было в ту пору, когда, стремясь отмежеваться от буржуазно-демократического натурализма Золя, Эдмон де Г. выдвинул идею романа о ‘высшем свете’, разработанного по принципам натуралистического исследования человеческого документа. И тут Эдмон де Г. социальной проблеме сюжета придал характер чисто художественного задания в борьбе с романтизмом и классицизмом, к-рые, по его мнению, будут преодолены лишь тогда, когда объектом анализа, примененного уже натуралистами к изображению социальных низов, станут люди высших классов.
Г. положили начало импрессионизму в пределах натуралистического стиля — тому изображению вещного, преимущественно зрительного, которое фиксирует отрывочные восприятия физических ощущений, не стремясь создать из них цельной, пластической картины.
Импрессионистическая манера Г. сказалась и на композиции их романов — фрагментарности (‘Ренэ Моперен’), членении на мелкие главы, иногда занимающие до полустраницы (‘Братья Земганно’). Это — или замкнутые в себе картины, или же запись отрывочных переживаний. Эдмон де Гонкур, развивая заложенную в творчестве обоих тенденцию, приходит к отрицанию фабульности как основы жанра романа и пытается создать ‘произведение чистого анализа’ — роман ‘Шери’. Импрессионистический стиль Гонкуров сказался также в их поэтическом синтаксисе, в приемах пейзажа и портрета. Здесь отразилось отчасти первоначальное увлечение Г. живописью и изучение японской цветной гравюры с ее резкой динамикой изображения.
Поэтика Г., направленная на изображение исключительного, антидемократизм их образов сказались во всем их стиле, в том ‘художественном письме’, к-рое Флобер критиковал как коллекционерство словесных редкостей. В лексиконе своем Г. щеголяют неологизмами и техническими терминами, привлекающими их необычностью звуковой или пластической выразительности. Им случается прибегать к искусственным приемам — инверсии и тавтологическим повторам, субстантивированию определений. В последних романах Эдмона де Гонкур изощренность стиля граничит с жеманством. В области критики Г. также были представителями импрессионистического стиля в том смысле, что их критические произведения представляют собой этюды по поводу изображаемого, вариации на избранную тему.
Система взглядов Г. на искусство вскрывается из ‘Дневника’ (Journal, 9 vv.), сборника ‘Идеи и ощущения’ (Idé,es et sensations), а также из ‘Предисловий и литературных манифестов’, изданных Эдмоном де Г. отдельной книгой.
‘Дневник’ Г. до настоящего времени полностью не опубликован. Обработанный и законченный старшим братом, ‘Дневник’ дает очень обширный и увлекательный материал по лит-ой жизни второй половины XIX в. во Франции и имеет не меньшее значение, чем ‘Переписка’ Фридриха Гримма для XVIII века. Суждения о современниках, живые зарисовки бесед и встреч чередуются в нем с разнообразными документальными данными и эскизами художественных замыслов, набросками сцен, портретов. В этом смысле в ‘Дневнике’ — не только материал по поэтике Г., но и по генетике их замыслов, творческой истории их произведений.
По непосредственным высказываниям Гонкуров в ‘Дневнике’ (и ‘Идеях и ощущениях’) можно установить их идеологию. Они пишут там, что ‘нужно жить в согласии со всяким правительством, как бы оно ни было вам антипатично, верить лишь в искусство и исповедывать только литературу’. Гонкуры считали, что ‘свобода, равенство и братство означают подавление высших классов’, что ‘республика — самая неестественная из утопий’. Они возражали против всеобщей подачи голосов и всеобщего образования. Их смутным идеалом было государство, в котором руководящую роль играла бы художественная аристократия, потому что ‘демократия и буржуазия равно вульгаризируют искусство’.
Эти идеи, ясно отразившие социальное бытие Г., художественно воплощены ими в образы автобиографические или близкие к таковым (Шарль Демайи, художник Кориолис из ‘Манетт Саломон’) и определили всю сюжетную сторону их романов.
Аполитический эстетизм Г. — идеология рантье, как и импрессионизм, их творчество выражает психологию людей этой социальной группы, живущих на доходы с наследства, обеспеченных и независимых. Этим определяется и импрессионизм Г. с его ‘быстрыми и мимолетными чувствованиями’, с чрезмерным неврастеническим вниманием к ‘мельчайшим мелочам жизни’. Связанное с ограниченной социальной группой, творчество Г. не имело широкого успеха и было оценено профессионалами художественного слова и узким кругом знатоков литературного мастерства.
После смерти Эдмона де Г., согласно его завещанию, была основана Академия Г. из 10 членов. Первоначально в состав ее вошли восемь писателей: А. Додэ, Ж. Жеффруа, Л. Энник, Ж. К. Гюисманс, П. Маргерит, Окт. Мирбо, братья Рони. Академия Г. периодически присуждает премии молодым писателям и является распорядителем всего литературного наследия Г.
I. Романы Г. переводились на русск. яз. неоднократно, начиная с 70-х гг. Собрание сочин., изд. ‘Сфинкс’, М., 1911 (т. I, Элиза, перев. М. Бердниковой, со вступ. ст. В. Гофмана, т. II, Жермини Ласерте, перев. З. Венгеровой, т. III, Братья Земганно, т. IV, Мадам Жервезе, перев. Станкевича), в последние годы — в Гизе. Извлечения из ‘Дневника’ Г. даны в кн. ‘Дневник братьев Гонкур: Записки лит-ой жизни’, СПБ., 1898.
II.
Фриче В. М., Очерк развития зап.-европейской литературы, изд. ‘Пролетарий’ 1927,
Zola E., Les romanciers naturalistes, 1881, есть русск. перев.,
Brun B., Le roman social en France en XIX s., 1910, Fuchs M., Lexique du ‘Journal’ de Goncourt, 1910,
Khler Er., Edmond und Jules de Goncourt. Die Begrnder des Impressionismus (281 S.), 1912,
Martino P., Le roman ré,aliste sous le second Empire, 1913,
Lsch, Die impressionistische Syntax der Goncourts, 1919,
Sabatier P., L’esthé,tique des Goncourt (наиболее полная французская библиография), 1920 (632 pp.),
Martino P., Le naturalisme franç,ais, 1923,
Rosny J. H., Mé,moires de la vie litté,raire, Acadé,mie Goncourt, 1927.
Источник текста: Литературная энциклопедия: В 11 т. — [М.], 1929—1939. Т. 2. — [М.]: Изд-во Ком. Акад., 1929. — Стб. 606—610.
Оригинал здесь: http://feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le2/le2-6062.htm