Голос жизни, Гамсун Кнут, Год: 1903

Лесная поросль (1903)
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Скачать в PDF

Кнутъ Гамсунъ.

Полное собраніе сочиненій.
Томъ III.
Изданіе В. М. Саблина.
МОСКВА. — 1910.
http://az.lib.ru

Голосъ жизни

Повсти и разсказы.
Переводъ Б. З.
ИЗДАНІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ГОЛОСЪ ЖИЗНИ.

Мой другъ, писатель X***, разсказываетъ: вдоль внутренней гавани Копенгагена тянется улица Деставольдъ, новый, безлюдный бульваръ. Домовъ тамъ мало, мало фонарей, а прохожихъ — почти никого. Даже и лтомъ рдко кто гуляетъ тамъ.
Ну вотъ! Третьяго дня вечеромъ со мной приключилось тамъ кое-что, я хочу теб разсказать объ этомъ.
Я нсколько разъ прошелся взадъ и впередъ по алле, вдругъ подходитъ ко мн дама. Кругомъ ни души. Фонари зажжены, но темно, и я не могу разглядть ея лица.
‘Обыкновенное дитя ночи’,— думаю я и прохожу мимо.
Въ конц бульвара поворачиваю и иду назадъ. Дама тоже поворачиваетъ, я встрчаю ее опятъ. Думаю про себя: ждетъ кого-нибудь, посмотримъ, кого она тамъ ждетъ. И вторично прохожу мимо.
Но, встртивъ въ третій разъ, я приподнялъ шляпу и заговорилъ съ ней. Добрый вечеръ! Она поджидаетъ здсь кого-то?
Она вздрогнула. Нтъ — да, она поджидаетъ кой-кого. Будетъ она имть что-нибудь противъ, если-я составлю ей компанію, пока не придетъ тотъ, кого она ожидаетъ?
Нтъ, она не имла бы ничего противъ. Она благодарила меня. Впрочемъ, она никого не поджидаетъ, она пришла сюда просто немножко погулять,— здсь сегодня такъ тихо.
Мы бродили и болтали о пустякахъ, я предложилъ ей руку.
— Ахъ нтъ! — сказала она и покачала головой. Мн становилось скучно. Въ темнот нельзя было ее разглядть, тогда я зажегъ спичку, какъ-будто посмотрть на часы, и попробовалъ освтить ее.
— Половина десятаго, какъ-разъ половина десятаго,— сказалъ я.
Она пожималась, какъ-будто отъ холода. Я воспользовался случаемъ и спросилъ:
— Вамъ холодно, можетъ, намъ куда-нибудь зайти, выпить чего-нибудь? Въ Тиволи, въ Національ.
— Нтъ, какъ видите, сейчасъ я никуда не могу зайти,— отвчала она.
Только тутъ замтилъ я впервые, что на ней была длинная черная траурная вуаль. Я извинился, сославшись на темноту. И то, какъ она приняла мое извиненіе, сразу сдлало для меня яснымъ, что она не изъ обыкновенныхъ ночныхъ женщинъ.
— Возьмите меня подъ руку,— сказалъ я еще разъ. Отъ этого будетъ теплй.
Она взяла меня подъ руку. Мы прошлись нсколько разъ взадъ и впередъ. Она попросила меня посмотрть на часы.
— Одиннадцатый,— сказалъ я.— Гд вы живете?
— На Гамле Конгевей.
Я остановилъ ее.
— Можно мн проводить васъ до дому?
— Нтъ, нельзя,— отвчаетъ она.— Нтъ, этого вамъ нельзя. Вы живете на Бредгаде?
— Откуда вы это знаете?— спросилъ я съ изумленіемъ.
— Я знаю, кто вы,— отвчала она.
Пауза. Мы шли подъ руку, потомъ свернули въ освщенныя улицы. Она шла быстро, длинная вуаль ея разввалась. Она сказала:
— Пожалуйста, пойдемте быстрй.
У своего подъзда въ Гамле Конгевей она обернулась но мн, какъ-будто желая поблагодарить меня за то, что я ее проводилъ. Я отворилъ ей дверь, она медленно прошла — и оглянулась на меня. Я толкнулъ слегка дверь плечомъ и вошелъ за ней. Тогда она схватила меня за руку. Никто изъ насъ не произнесъ ни слова.
Мы прошли два марша вверхъ по лстниц и остановились во второмъ этаж. Она сама отворила наружную дверь, потомъ еще одну дверь, взяла меня за руку и ввела. Вроятно, это была ужъ комната, слышно было, какъ тикаютъ часы. Дама пріостановилась на мгновеніе въ дверяхъ, внезапно обняла меня и горячо, трепетно поцловала въ губы.
Въ самыя губы.
— Теперь садитесь,— сказала она.— Вотъ софа. А я тмъ временемъ зажгу огонь.
И она зажгла огонь.
Въ смущеніи, съ любопытствомъ, я оглянулся. Я находился въ большой, необыкновенно изящно обставленной комнат, нсколько дверей въ сосднія комнаты были отворены. Я не могъ взятъ въ толкъ, что за человкъ та, съ кмъ я встртился при такихъ странныхъ обстоятельствахъ, и сказалъ:
— Какъ здсь хорошо! Вы здсь живете?
— Да,— отвчала она,— я дома.
— Это вашъ домъ? Значитъ, вы — дочь… хозяина этого дома.
Она засмялась и сказала:
— Нтъ, нтъ. Я старуха. Вы это сейчасъ увидите! — и она сняла шляпу съ вуалью.
— Вотъ видите, видите! — воскликнула она и неожиданно, будто въ порыв страсти, опять обвила меня руками.
Взрослый, сумасбродный ребенокъ. Ей могло бытъ двадцать два, двадцать три года, на правой рук было обручальное кольцо,— значитъ, дйствительно, замужняя. Хорошенькая? Нтъ. У ней было слишкомъ много веснушекъ, а бровей черезчуръ мало. Но стихійно-дикая жизнь била изъ нея и линія рта была превосходна.
Мн хотлось спросить, какъ ее зовутъ, гд ея мужъ, если есть у нея мужъ, я хотлъ знать, въ чьемъ дом нахожусь, но она плотно обвивалась вокругъ меня, какъ только я раскрывалъ ротъ, и не позволяла спрашивать.
— Я — Элленъ. Хотите поужинать? Это ничего не значитъ, я совершенно свободно могу позвонить. Только вамъ придется пока побыть тамъ, въ спальн.
Я вошелъ въ спальню. Изъ гостиной проникалъ сюда слабый свтъ. Я увидалъ дв постели. Элленъ позвонила и потребовала вина, я слышалъ, какъ горничная подала вино и вышла. Нсколько времени спустя Элленъ вошла въ спальню. Въ дверяхъ она остановилась. Я сдлалъ ей шагъ навстрчу, она слабо вскрикнула и бросилась ко мн.
Это было третьяго дня вечеромъ’.
Что было дальше? Имй терпніе, было еще много кой-чего. Когда я проснулся вчера утромъ, начинало свтать, дневной свтъ проникалъ въ комнату съ боковъ шторъ. Элленъ тоже проснулась. Она утомленно вздыхала и улыбалась мн. Руки у нея были блыя и бархатныя, грудь пышная. Я шепнулъ ей кое-что на ухо, она зажала мн ротъ поцлуемъ, онмвъ отъ страсти.
Становилось все свтлй и свтлй.
Черезъ два часа я былъ уже на ногахъ. Элленъ тоже встала, ботинки ужъ она надла и зашнуровала платье. Тутъ-то испыталъ я нчто, отъ чего и сейчасъ еще леденю — будто это дикій сонъ. Я стою у умывальника, Элленъ чего-то возится въ сосдней комнат, и когда она отворяетъ дверь, я оборачиваюсь и гляжу туда. Изъ открытаго окна несетъ на меня холодкомъ, и посреди комнаты, на длинномъ стол — покойникъ. Покойникъ, въ гробу, съ сдой бородой,— мужчина.
Угловатыя колна торчатъ вверхъ, какъ два угрожающихъ кулака, стиснутыхъ подъ саваномъ, лицо желтое, ужасное. При яркомъ дневномъ свт мн видно все. Я отворачиваюсь и не произношу ни слова.
Когда Элленъ вошла обратно, я былъ уже одтъ и готовъ итти. Я едва былъ въ состояніи отвтить на ея объятіе. Она тоже окончила туалетъ и вздумала провожать меня во дворъ, и я позволилъ ей итти и не сказалъ больше ни слова. Въ воротахъ она прижалась къ стн. чтобы ее не замтили, и прошептала:
— До свиданія!
— Завтра?— спросилъ я, медля.
— Нтъ, не завтра!
— Почему же не завтра?
— Тише, дорогой, завтра у меня похороны, одинъ родственникъ умеръ. Вотъ поэтому и нельзя.
— А послзавтра?
— Да, послзавтра, здсь въ воротахъ, я буду тебя ждать. Будь здоровъ!
Я ушелъ…
Кто была она? А покойникъ? Какъ онъ сжималъ кулаки и въ какую противную гримасу сложились углы рта! Послзавтра она опятъ будетъ ждать меня. Итти мн къ ней?
Я направляюсь прямо въ кафе Бернина, гд спрашиваю адресъ-календарь. Раскрываю. Гамле Конгевей, такъ,— номеръ, отлично,— смотрю фамилію — узнаю, кто такая Элленъ. Жду немножко, пока подадутъ утреннюю газету, набрасываюсь на нее, посматриваю списокъ умершихъ, да вотъ оно, это объявленіе, первое въ длинномъ ряду, напечатано жирнымъ шрифтомъ: ‘Посл продолжительной болзни, вчера скончался мой мужъ, на 53-мъ году жизни’. Объявленіе помчено вчерашнимъ числомъ.
Долго сижу я тамъ и думаю.
У мужа есть жена,— на тридцать лтъ моложе его, онъ много лтъ боленъ и наконецъ, умираетъ. Молодая вдова вздыхаетъ свободно, жизнь со своими очаровательными безумствами зоветъ ее, она повинуется голосу жизни и отвчаетъ: ‘Иду!’
И въ тотъ же вечеръ бродитъ она по Деставольду!
Элленъ, Элленъ, послзавтра!
Гамсун Кнут
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Рабы любви, Гамсун Кнут, Год: 1898
  2. Отец и сын, Гамсун Кнут, Год: 1910
  3. Голос жизни, Гамсун Кнут, Год: 1910
  4. Победитель, Гамсун Кнут, Год: 1899
  5. Рабы любви, Гамсун Кнут, Год: 1909
  6. Совершенно обыкновенная муха средней величины, Гамсун Кнут, Год: 1895
  7. Сын солнца, Гамсун Кнут, Год: 1893
  8. Кольцо, Гамсун Кнут, Год: 1898
Электронная библиотека