Герой ‘Ревущего потока’.
Герой ‘Ревущего потока’.
Из жизни американского мальчика-телеграфиста.
Рассказ Мак-Кинлея.
* * *
* * *
—————————————————
Герой ‘Ревущего потока’, Маккинли, Год: 1923
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Лефти Карлтон стоял на платформе маленькой железнодорожной станции, прижавшись бледным лицом к окну телеграфной конторы, и напряженно прислушивался к постукиванию телеграфного аппарата.
Внезапно он улыбнулся, и его губы, слегка зашевелились: он перевел короткие и длинные постукивания в настоящие слова.
Три месяца назад он лишился своего отца — последнего близкого человека.
Оставшись теперь совсем один на свете, Лефти Карлтон всеми силами старался выучиться чему-нибудь, что могло бы дать ему верный, кусок хлеба,— старался так энергично,, что уже приобрел симпатию кой-кого на Тимберской железно-дорожной станции. Этот ‘кое-кто’ был Тэд Миллер, высокий, худощавый телеграфист, который вот уже месяц помогал Лефти учиться телеграфному делу. Увидев его теперь на платформе, Миллер подошел к окну, постучал по стеклу и пригласил мальчика войти.
В этот момент рядом с Лефти очутилась, неведомо откуда взявшаяся, длинноногая собачка с желтоватой курчавой шерстью и коротким хвостом.
— Идем, Златоцвет!
Услышав свое имя, собака завиляла обрубком хвоста и последовала за Лефти в контору.
Миллер ласково улыбнулся, когда они вошли.
— Здравствуй, Лефти, садись, рад видеть тебя. Зачем только ты стоял и мок на платформе? Всегда входи прямо сюда. Садись, я послушаю, как ты телеграфируешь. Я посмотрю, практиковался ли ты на старом аппарате, который я тебе дал.
Выражение радости осветило лицо мальчика при словах телеграфиста, и он быстро подсел к столу, где стоял запасный телеграфный аппарат. Его пальцы ловко забегали по клавишам, и молчавший до этого мгновения аппарат заговорил, выстукивая четкие черточки и точки.
— Отлично!— воскликнул Миллер.— Молодчина, брат. Продолжай в том же духе, и из тебя выйдет первоклассный телеграфист. Я поговорю о тебе с нашим начальником, как только он приедет. Что, хочешь немного постучать сейчас?
Лефти посмотрел на станционные часы. Время было пять часов пополудни.
— Я бы с удовольствием,— нерешительно ответил, он,— но… мне надо быть на ферме Бэна в шесть часов. Я слышал, что Джону Вэну нужен мальчик, чтобы разносить молоко по утрам, и я могу делать эту работу. А давно этот аппарат введен в цепь, мистер Миллер?
Он указал на аппарат, на котором работал.
— Этот аппарат соединен с новой электрической станцией в Красном Ущелье. Их провод может служить и для телеграфирования. Но ты бы лучше подождал итти, Лефти. Опять дождь начинается.
— До фермы две мили, мистер. Миллер. Если подождать, я опоздаю. Не беспокойтесь, мне дождь нипочем. Идем, Златоцвет.
Минуту спустя мистер Миллер, стоя у окна, смотрел, как худенькая фигура мальчика удалялась по извилистой горной дороге, которая вела к долине внизу.
— Бедняжка!— сказал он вполголоса.— Ни отца, ни матери, один-одинешенек на белом свете!
Сам Лефти не думал ни о чем таком. Все его мысли были заняты одним: как бы получить работу. Теперь был конец марта. Если бы ему удалось поступить к фермеру, он имел бы заработок на некоторое время. А там, к лету, может быть, удастся поступить на телеграф…
Размышляя таким образом, он бодро шагал по грязной дороге. Не обращая внимания на хмурые тучи, собиравшиеся на небе, и на ветер, превратившийся в настоящую бурю.
— Может быть, я устроюсь на ферме и буду зарабатывать свой хлеб,— говорил он самому себе.
Дорога, по которой он шел, была очень извилистая, окаймленная то огромными зубчатыми утесами, то прямыми Высокими елями, то заброшенными рудниками. Во многих местах земля на склонах была совсем размытая дождями, лившими почти без перерыва вот уже три дня.
Почти полчаса Лефти шагал, погруженный в свои думы, и остановился только тогда, когда дошел до глубокого ущелья — начала Красного Ущелья по которому: неслась бурная и грязная река, известнан под названием Ревущего Потока,
Через ущелье был перекинут висячий стальной мост, составлявший продолжение шоссейной дороги. Так как до фермы Бэна осталось еще полмили, и опять полил сильный дождь, Лефти свистнул собаку, и оба они укрылись в маленьком открытом сарайчике, неподалеку от моста.
По ту сторону ущелья он мог видеть громадные стальные, передаточные башни, Колорадской Электрической Компании, от которых три кабеля несли в Денвер, за сто, слишком миль, 60.000 вольт переменного тока, вырабатываемого мощной электрической станцией, которая находилась в Толхане, за десять миль к югу, вверх но ущелью.
Над сараем, подвешенные к деревянным столбам, проходили четыре неизолированных провода — телеграфно-телефонная линия Компании. Два Из них шли прямо от электрической станции к Тимберской железнодорожной станции. Два других Сопровождали кабели на всем их протяжении, при чем по дороге они через известные промежутки проходили через деревянные ящички, прикрепленные к столбам. В каждом из этих ящичков’ находился, телефон, и таким образом ремонтные рабочие могли всегда оставаться в сношениях с центральной: станцией, когда они отправлялись на линию искать место порчи того или иного кабеля.
Один из таких телеграфных ящиков находился на верхушке столба, который стоял футах в тридцати от навеса, где укрылись Лефти и его собака.
Мальчик с удовольствием вспомнил то время, когда эту кабельную линию еще только прокладывали. Это было полгода назад. Много интересных часов провел он тогда здесь, наблюдая за работами и засыпая рабочих вопросами относительно действия электрической и телеграфной линий.
Теперь электричество шло по этим самым проводам, воды Ревущего Потока- приводили в движение чудесные машины, создающие электрический ток, ив отдаленных городах и поселках это самое электричество освещало дома, приводило в движение трамваи и станки на заводах…
Эти приятные размышления могли бы продолжаться долго, если бы внезапный резкий порыв ветра не загнал Лефти дальше в глубь сарайчика.
Златоцвет дрожал от испуга. И самому Лефти стало не по себе. Он надеялся быть на ферме к шести часам, а между тем, уже вечерело,— ливень же, по-видимому, не собирался переставать. Он с такой силой хлестал о сарайчик, что это хрупкое прикрытие почти перестало защищать их от дождя и ветра.. Когда, в конце — концов, сарайчик начал качаться и трещать под напором ветра и ливня. Златоцвет, прикурнув в уголку, жалобно завыл:
В это мгновение с другой стороны ущелья раздался оглушительный треск, и яркий свет почти ослепил Лефти.
Он выскочил из-под навеса на дорогу.
Среди стальных столбов моста сверкал какой-то страшный огромный шар голубоватого огня, шипел, свистел, трещал, словно фейерверк. И Лефти сразу понял причину этого явления.
Ливни последних дней размыли, очевидно, землю под бетонным фундаментом башен по ту-сторону ущелья, и обе башни, поддерживающие кабель, по которому проходил ток, мощностью в 60.000 вольт, сползли немного вниз по крутому склону ущелья. От этого один из кабелей спустился так низко, что находился всего на расстоянии дюймов четырех от стальных троссов моста, представлявших отличное соединение с землею.
Каждые две-три секунды ветер наносил кабель на троссы и получались феерические вспышки ослепительного света.
Одну минуту Лефти стоял, как зачарованный, любуясь этим фантастически-красивым зрелищем, но уже в следующую минуту ему пришло в голову, что кабели могут спуститься еще ниже и превратить мост в настоящую ловушку смерти для прохожих. Ведь он знал, что близость к проводам тока такого сильного напряжения крайне опасна в сырую погоду.
Вспомнив о телеграфном ящике на столбе, Лефти, не долго думая об опасности, которой он сам подвергался, побежал к столбу.
Столб был высотой в двадцать футов. Он стоял на самом краю крутого берега реки, и с обеих сторон к нему были прикреплены прочные железные скобки для взлезания.
После четырех попыток Лефти удалось взобраться на первую перекладину, там он обхватил столб коленями и таким образом мог схватиться рукой повыше.
Это было очень трудное дело — взобраться на столб, когда еще вдобавок холодный дождь хлестал в лицо. Но Лефти упорно продолжал карабкаться, и, в конце концов, очутился на маленькой площадке как раз под ящиком.
Его внимание было всецело поглощено тем, что он делал, ж он не заметил, что его добавочный вес заставил столб наклониться на несколько дюймов влево, в сторону размытого ливнем берега.
Под ним неслись бешеные воды Ревущего Потока, перескакивая через громадные камни, прыгая, бурля, пенясь, вскидывая брызги — воды того самого потока, который вращал турбины электрической станции.
Лефти дергал ржавую цепочку дверцы телефонного ящика, когда опять его ослепила необычайно яркая вспышка электрического света на мосту. Он невольно вздрогнул и выпустил цепочку, но тут же снова схватил ее и задергал изо всей силы.
На этот раз дверца подалась.
Сорвав телефонную трубку с крючка, Лефти прижал ее к уху, со страхом спрашивая себя, не прервала ли буря это сообщение. Минута напряженного ожидания — и…
— Алло! Кто говорит?— раздался слабый голос со станции.
— Кабели спустились у Горного Моста!— крикнул Лефти.— Я говорю со столба…
В этот миг столб задрожал, покачнулся влево и вместе со своим фундаментом рухнул вниз, в реку, где застрял на большом камне, наполовину погруженный в воду.
Лефти, оглушенный ударом по голове, разжал руки, но его куртка зацепилась за одну из железных скоб столба, и это спасло его.
Лишившись чувств, он неподвижно полулежал, полувисел на столбе, а быстрые воды реки омывали его ноги и грозили ежеминутно сорвать его и унести.
Он не знал, что на электрической станции услышали и поняли его сообщение, и что рабочие уже спешат на место катастрофы. Мощный автомобиль Компании стрелой несся к мосту, подпрыгивая на камнях шоссе и разбрызгивая во все стороны лужи. Вот он остановился у моста, и рабочие быстро соскочили на землю.
Фонари замелькали в темноте. Свет одного из них, находившегося в руках рослого десятника, вдруг упал на рухнувший телефонный столб. по другую сторону моста.
Возле моста жалобно выла мокрая собака. Одного взгляда было достаточно десятнику, чтобы понять в чем дело..
— Веревку, живо!— крикнул он.— Если мальчик попадет в этот водоворот,— он погиб.
Трое рабочих бросились через мост, и мгновение спустя, рослый десятник, крепко обвязанный, толстой веревкой, находился в бурной реке, спеша на помощь Лефти, обреченному на гибель. И он явился как раз вовремя. Еще секунда, и река унесла бы Лефти. Но теперь он был в крепких об’ятиях своего спасителя, и обоих быстро вытащили на берег.
Лефти завернули в теплое одеяло и вместе с златоцветом поместили в автомобиль. Десятник вскочил туда же, шоффер тронул рычаг, и машина быстро понесла их вверх по ущелью к Толлану.
Не считая лавки, школы И десятка двух домов, Толлан состоял только из строений Электрической Компаний — двух громадных серых зданий. В одном жили инженеры и служащие, в другом помещалась электрическая станция.
Лефти доставили в квартиру управляющего. Он все еще был без сознаниями только после того, как доктор с ним провозился часа два, он обнаружил признаки жизни. С этой минуты до полуночи он метался и стонал.
Управляющий, мистер Банкс, тем временем, установил телефонное сообщение с телеграфистом Миллером. А после долгой беседы с ним у него был не менее долгий разговор с женой.
Лефти все еще бормотал что-то несвязное когда миссис Банкс подошла к его постели. Но когда ее рука ласково легла к нему на лоб, откинув его густые белокурые волосы, Лефти слабо улыбнулся, перестал бормотать и погрузился в глубокий сон. Златоцвет лежал рядом с его кроватью на коврике. Когда на другое утро Лефти проснулся, он увидал, что находится в незнакомой комнате, большие окна которой выходили на реку. Вчерашний ливень сменил яркий солнечный день.
Лефти протер глаза, и его взгляд упал на Златоцвета.
— Где… где это мы с тобой. Златоцвет? — вскрикнул Лефти.
Златоцвет запрыгал по комнате, издавая веселый, радостный лай, словно он сыграл над своим хозяином великолепную шутку.
— Ну, как поживаешь, мальчуган? — раздался сзади веселый мужской голос.
Обернувшись, Лефти увидел приветливое лицо мистера Банкса, который рассказал ему все, что произошло после падения столба.
— Твой смелый поступок спас нас от больших убытков, — закончил он свой рассказ. — Благодаря тебе, перерыв, тока продолжался всего полчаса. Я говорил о тебе с мистером Миллером и, судя по всему, я могу предложить тебе место телеграфиста у нас. Ты будешь получать двадцать долларов жалованья в месяц и содержание. Кроме того, ты можешь доучиться здесь телеграфному делу И ходить в школу.
Мистер Банкс вышел, а вместо него вошла его жена. Она подсела на кровати мальчика и взяла его руку.
— Ты будешь, жить у нас, с нами… хорошо?— сказала она, ласково улыбаясь.
— А Златоцвет? Ему тоже можно будет остаться здесь?— спросил Лефти, думая в эту минуту лишь о своем любимце и друге.
— Да, голубчик. Он может остаться с тобой.
И Златоцвет, словно одобряя весь план, положил передние лапы на кровать и весело залаял.
Источник текста: Негритенок Маду / Рассказ Альфонса Додэ и другие рассказы из жизни маленьких тружеников разных стран и народов, Под ред. Вл. А.Попова. — М : Земля и фабрика, 1923. — 136 с.: ил., 18 см. — (Маленькие труженики , Сб.1)