О. Е. Майорова, Н. Г. Охотин.
Русские писатели. 1800—1917. Биографический словарь. Том 1. М., ‘Советская энциклопедия’, 1989
Ган Е. А.: биографическая справка, Ган Елена Андреевна, Год: 1989
Время на прочтение: 4 минут(ы)
ГАН Елена Андреевна [урожд. Фадеева, 11(23).1.1814, м. Ржищев Киев. губ.— 24.6(6.7).1842, Одесса], беллетристка. Из дворян. семьи. Сестра Р. А. Фадеева, мать писательниц В. П. Желиховской и Е. П. Блаватской. Получив прекрасное дом. образование под руководством матери, Е. П. Фадеевой (урожд. княжна Долгорукая), разносторонне одаренной и эрудиров. женщины (см. о ней: PC, 1886, No 12, с. 749—51, газ. ‘Кавказ’, 1860, 15 сент.), Г. рано увлеклась поэзией: в ее дет. альбомах сохранились списки стих, многих рус. поэтов, и в частности А. С. Пушкина, во время южной ссылки бывавшего в кишиневском и одесском домах Фадеевых (см.: Пушкин на юге, Кишинев, 1958, с. 255—59). В 1830 Г. венчается в Екатеринославле с арт. капитаном П. А. Ганом и вместе с его батареей кочует по Украине и России. Несмотря на тяготы походной жизни, заботы о детях и отнюдь не идиллич. отношения с мужем, Г. находит силы для привычных интеллектуальных занятий: изучает иностр. языки, пробует переводить и сочинять. Весной 1836 Г. живет в Петербурге, на нее производят глубокое впечатление впервые увиденная столица и завязавшиеся здесь знакомства: случайные встречи с Пушкиным и Н. В. Кукольником (Желиховская, с. 744, по семейному преданию, еще одна петерб. встреча с Пушкиным описана в пов. Г. ‘Идеал’*), общение с М. Ю. Лермонтовым в доме ее кузины Е. А. Сушковой (там же, с. 747—51) и, наконец, определившие лит. судьбу Г. контакты с О. И. Сенковским, к-рый поддержал начинавшую беллетристку и открыл ей страницы ‘Б-ки для чтения’ [многолетнее содружество с Сенковским породило шаткую версию об их неудавшемся романе (см.: Старчевский), а также возражения родственниц Г., Желиховской и Н. Фадеевой (см.: ИВ, 1886, No 11, PC, 1890, No 4)]. Постоянные разъезды, болезни детей, материальные трудности, к-рые Г. пыталась преодолеть лит. трудом, подточили ее здоровье (см.: Фадеев А.М. [отец Г.], Воспоминания, ч. 1, Од., 1897, с. 156, 167). Летом 1839 лечится в Одессе, знакомится с Н. И. Надеждиным, А. И. Подолинским и В. Г. Бенедиктовым, подарившим ей книгу своих стихов с инскриптом-посвящением ‘К*** (При доставлении стихов моих)’. Весной 1842 вновь приезжает лечиться в Одессу, но неудачные мед. меры лишь ускоряют ее смерть.
Творчество Г. отмечено печатью автобиографизма: ее героини, одинокие мечтательницы, ‘причудницы’, наделенные возвыш. строем мыслей, ‘светлой и чистой душой’ (Соч., И, 229), способные самоотверженно любить, как правило, отражают душевный мир, а иногда события жизни самой писательницы. Так, тесно связаны с реальной судьбой Г. ведущие мотивы ее первой пов. ‘Идеал’ (БдЧ, 1837, т. 21), ставшие опорными для всего творчества: неудавшееся замужество и душевное одиночество героини, глубокие, осн. на подлинной духовной близости, но ушедшие в прошлое родств. связи, гнетущий провинц. быт, обманутая любовь. Вместе с тем созданные Г. образы последовательно подчинены канонам романтич. мышления и отчетливо ориентированы на лит. образцы, прежде всего на героинь А. А. Бестужева (Марлинского) [ср. замечание И. С. Тургенева: ‘…сочинительство ее погубило (как писательницу.— Ред.)… литература повредила ей… Марлинский окончательно наложил на нее печать своей пагубной витиеватости’ — V, 370]. Сочетание автобиографизма с литературностью, судя по частной переписке Г., а также по ее исповедальным признаниям (см. сб. ‘Старина и новизна’, 1905, No 9, с. 334—35), связано с ее стремлением строить свой духовный облик в опоре на романтич. каноны и штампы. Знаменательно, что лит. имя Г., Зенеида, было почерпнуто из пов. Сен-ковского ‘Любовь и смерть’ (Фатов, с. 240), а позднее передано Г. гл. героине пов. ‘Суд света’ (БдЧ, 1840, т. 38).
Центральная в произв. Г. коллизия, осн. на столкновении поэтичного мира героини с прозой жизни, решается обычно противоречиво: хотя автор утверждает право героини на исключительность и противопоставляет ей все окружение, крушение ее идеалов и надежд показано как объективно неизбежное. Двойственность авт. позиции обусловила правомерность разл. прочтений ее повестей и, как следствие этого,— появление доброжелат. рец. в изданиях разл. идейной ориентации: в ‘Б-ке для чтения’ (1841, т. 45), ‘Москвитянине’ (1844, No 4), ‘Отеч. зап.’, где неоднократно писал о ней В. Г. Белинский. В его восприятии центр, мотивы творчества Г.— ‘апология женщины и протест против мужчины’, мысль о ‘состоянии унижения, в к-ром находится женщина’ (VII, 658, 667), а неумение Г. изображать ‘с точностью и определенностью самые обыкновенные явления ежедневности’ искупается ‘присутствием живых обществ, интересов, идеальным взглядом на достоинство жизни, человека и женщины в особенности’ (V, 583).
Г. печаталась гл. обр. у Сенковского (в ‘Б-ке для чтения’ опубл. также пов.: ‘Утбалла’, 1837, т. 20, ‘Джеллаледин. Крымская повесть’, 1838, т. 30, ‘Медальон’, 1839, т. 34, ‘Теофания Аббиаджио’, 1840, т. 44), однако усложнившиеся личные отношения (‘…Под плащом дружбы и покровительства черные замыслы’,— писала Г. подруге в 1839, см.: Гершензон, с. 65) и самоуправство Сенковского-редактора, вводившего существ, изменения в ее тексты, побудили Г. в 1842 принять приглашение А. А. Краевского: ее последние пов. ‘Напрасный дар’, ‘Любонька’, ‘Цветочница’ напечатаны в ‘Отеч. зап.’. Переход в ж-л западнич. ориентации в сочетании с отзывами Белинского, завышавшими обществ, звучание ее произв., предопределили позднейшее восприятие творчества Г. как одну из первых в рус. лит-ре попыток борьбы за жен. равноправие (см., напр.: Некрасова, Niеlsen, о том же косвенно свидетельствовало возросшее количество переводов ее произв. на европ. языки в кон. 19 — нач. 20 вв., см.: Фатов, с. 225).
Др. произв. Повести: ‘Ложа в Одесской опере’ (сб. ‘Дагерротип’, 1842, тетр. 7, 8, в Соч.— под назв. ‘Номерованная ложа’), ‘Воспоминание Железноводска’ (напис. 1837), ‘Суд Божий’ (напис. 1840) (обе опубликованы в Соч.).
Из д.: Соч. Зенеиды Р-вой [Е. А. Ган], т. 1—4, СПб., 1843, ПСС, в. 1—6, СПб., 1905, 2-е изд., 1909, Идеал.— В сб.: Рус. романтич. повесть, М., 1980, Diellaledin, powiesc tatarska, Wilno, 1840.
Лит.: Белинский (ук.), Добролюбов, VIII, 595 (положит, отзыв о ‘Напрасном даре’), Старчевский А. В., Роман одной забытой романистки.— ИВ, 1886, No 8—9, Некрасова Е. С, Е. А. Ган (Зенеида Р-ва), 1814—42.— PC, 1886, No 8—9, Желиховская В. П., Е. А. Ган, писательница-романистка в 1835—42 г.— PC, 1887, No 3, Гершензон М. О., Рус. женщина 30-х гг.— РМ, 1911, No 12, с. 54—73 (письма Г. к С.И.Кривцову), Белецкий А. И., И. С. Тургенев и рус. писательницы 1830—60-х гг.— В сб.: Творч. путь И. С. Тургенева, П., 1923, с. 135—36, Сушкова Е. А., Записки. 1812—41, Л., 1928 (ук.), Кузьмич Л., Елена Ган. Забытая писательница.— ‘Нов. журнал’, 1963, No 72, Рус. повесть XIX в. История и проблематика жанра, Л., 1973 (ук.), Комарницкий Н., ‘Российская Жорж Санд’.— ‘Лит. Россия’, 1985, 11 окт., Wоlfsоhn W., Russland’s Novellen-dichter bertragen, t. 1, Lpz., 1848, S. 3—36, Nielsen M. В., The concept of love and the conflict of individual versus society in Elena A. Gan’s ‘Sud sveta’.— ‘Scando-Slavica’, 1978, t. 24, p. 125—38, ее жe, E. A. Gan 1814 — 1842, Oslo, 1979, Harussi Y., Hinweis auf Elena Gan.— ‘Zeitschrif fur slavische Philologie’, [Heidelberg), 1981, Bd 42, H. 2. + Некрологи, 1842: БдЧ, т. 53, ОЗ, No 7—8. Геннади, Голицын, Брокгауз, НЭС, Мезьер, Венгеров. Источ., РБС, КЛЭ, Черейский (Фадеева и Фадеевы), Лерм. энц., Фатов H. H., Библ. мат-лы для изучения жизни и творчества Г.— ИзвОРЯС, 1914, кн. 2 (летопись жизни и творчества, библ.), Муратова (1), Масанов.
Архивы: ГПБ, ф. 178, д. 10, л. 8 об.*, ИРЛИ, Р. 1, оп. 2, д. 44, с. 192—240 (машинопись: Белецкий А. И., Эпизод из истории рус. романтизма: Рус. писательницы 1830—60-х гг., 1919).