Фофанов К. М.: биографическая справка, Фофанов Константин Михайлович, Год: 2000
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Оригинал здесь — http://www.rulex.ru/01210107.htm
Фофанов (Константин Михайлович) — даровитый поэт. Родился в Санкт-Петербурге 18 мая 1862 г. Дед его был крестьянин Олонецкой губернии, отец торговал дровами и записался в санкт-петербургские купцы. Крайняя нервная возбужденность составляет отличительную черту семьи. Ф. не получил систематического образования и только некоторое время учился в частных пансионах. Уже в 8 — 10 лет он стал подбирать рифмы, в печати его стихи впервые появились в ‘Русском Еврее’ 1881 г. С тех пор он исключительно посвятил себя литературной деятельности и поместил огромное количество стихотворений в разных изданиях, преимущественно в иллюстрированных журналах и в ‘Новом Времени’. Отдельно вышли сборники: ‘Стихотворения’ (Санкт-Петербург, 1887), ‘Стихотворения’ (Санкт-Петербург, 1889), ‘Тени и Тайны’ (Санкт-Петербург, 1891), ‘Стихотворения’ (Санкт-Петербург, 1896, в 5 небольших частях, под особыми заглавиями: ‘Маленькие поэмы’, ‘Этюды в рифмах’, ‘Майский шум’, ‘Снегурочка’, ‘Монологи’), ‘Иллюзии’ (Санкт-Петербург, 1900). В 1900 г., в одном из томиков лейпцигской ‘Universal Bibliothek’ Реклама, появился немецкий перевод его стихотворений, принадлежащий Ф.Ф. Фидлеру . Поэзия Ф. представляет собой редкий образчик творчества, почти отрешенного от условий места и времени. В одном из лучших своих стихотворений, служащем эпиграфом к первому сборнику его, он говорит о себе: ‘Звезды ясные, звезды прекрасные нашептали цветам сказки чудные, лепестки улыбнулись атласные, задрожали листы изумрудные. И цветы, опьяненные росами, рассказали ветрам сказки нежные — и распели их веты мятежные над землей, над волной, над утесами. И земля, под весенними ласками наряжаяся тканью зеленой, переполнила звездными сказками мою душу безумно влюбленную. И теперь, в эти дни многотрудные, в эти темные ночи ненастные, отдаю я вам, звезды прекрасные, ваши сказки, задумчиво чудные’. Эта высокопоэтическая автобиография дает точное указание источников творчества Ф. Как поэт, он не от мира сего, живущий в своем особом мире неясных видений и смутных настроений. Если он часто говорит о цветах, о садах, о лесах, то это все понятия почти отвлеченные, без тех более точных признаков, которые сообщают индивидуальность описанному предмету. О никогда невиданном юге он говорит несравненно чаще, чем о родной северной природе. В его стихах почти нет ни русской природы, ни русской истории, ни русского быта. Отрешенность его от среды так велика, что даже в переложениях разных легенд и сказаний, он почти не берет русских сюжетов, а удаляется далеко за море, в Японию, в Палестину, в Скандинавию, в сказочное царство царевича Триолета, потому что это освобождает его от обязанности описывать точно и определенно и дает возможность ограничиваться только общими, смутными контурами. Самый язык этого сына и внука крестьянина, в чисто художественном отношении прекрасный, не имеет в себе ничего специфически русского, в аксессуарах его нет русских поверий и русского быта, в его видениях реют только эльфы, феи, мелькают заморские царевичи, рыцари и т. п. Отсюда чрезвычайная нарядность его поэтического стиля, в стихотворениях неудачных переходящая в крайнюю вычурность. Ф. чужд каких бы то ни было ‘тенденций’, не принадлежит ни к каким литературным лагерям. По общему складу поэзии его зачисляют в школу ‘чистого искусства’, но вместе с тем в нем нет и следов того тенденциозного и чисто полемического убегания от ‘гражданских’ тем, которое составляет характерную черту многих новейших представителей школы ‘искусства для искусства’. Напротив того, в те редкие минуты, когда Ф. спускается на землю, он говорит подчас о ‘вздохах нищеты больной’, сочувственно относится к тому, что муза, которая прежде ‘не внимала крику человеческих страстей’, теперь ‘братства, мира и свободы вкруг бросает семена’ и стала ‘гением прекрасным пробираться на чердак’. — Отсутствие тенденциозности в Ф. находится в тесной связи с тем, что он — яркий представитель почти бессознательного творчества, отдающегося песнопению, по немецкой эстетической формуле, wie der Vogel singt. Отдельные фразы и рифмы как бы сами собой у него складываются, часто стихотворения его обуславливаются не содержанием, а музыкальными особенностями того размера, который его в данный момент пленил. Это сказывается и в том, что Ф. совершенно лишен способности отделывать свои стихотворения, сборники его полны поразительных недостатков и прямых курьезов. Все указанные особенности придают поэтической деятельности Ф. характер очень своеобразный, но далеко не к выгоде общего впечатления. Одаренный от природы безусловно оригинальным и самобытным талантом, который, при большей выдержанности, можно было бы назвать огромным, владея по временам стихом с высокой виртуозностью, давая отдельные образы редкой красоты и пластичности, Ф. почти лишен единства и цельности. Стихотворения его, в огромном большинстве случаев — ряд отдельных аккордов, звучных и красивых, но песня получается очень редко. Вдобавок ему чрезвычайно вредит многописание. Он самый плодовитый русский лирик, написавший более 2000 лирических стихотворений, неудивительно, что он так часто впадает в полнейшую банальность. — Любители поэзии заметили Ф. очень скоро, когда он еще печатался исключительно во второстепенных иллюстрированных изданиях (ср. ‘Литературные очерки’ Надсона , приветствовавшего Ф. еще в 1884 г.). Известностью он стал пользоваться с 1887 г., когда появление первого сборника дало критике возможность обратить внимание большой публики на его свежий и оригинальный талант, но дальнейшая, чрезмерно плодовитая поэтическая деятельность не была в состоянии удержать интерес к нему на прежней высоте. С. Венгеров.
Оригинал здесь — http://www.krugosvet.ru/articles/72/1007288/1007288a1.htm
ФОФАНОВ, КОНСТАНТИН МИХАЙЛОВИЧ (1862-1911), русский поэт. Родился 18 (30) мая 1862 в Петербурге. Дед его, как сообщает сам Фофанов, ‘был привезен в Петербург двенадцатилетним мальчиком из Олонецкой губернии’, работал ‘мыльщиком в бане’, но в конце концов выбился в люди — стал ‘купцом третьей гильдии и уже имел кожевенную лавку’. ‘Отец… имел лесной двор’. Систематического образования не получил — учился в дешевых частных пансионах, много читал: ‘десяти лет почти знал наизусть ‘Горе от ума’ и обожал Пушкина’.
Писать стихи начал в отрочестве, в четырнадцать лет подражал Некрасову, в шестнадцать-восемнадцать увлекся Библией и написал множество стихотворений на библейские темы в возвышенно-народническом духе. Одно из них в 1881 появилось в газете ‘Русский еврей’ под псевдонимом. Другое, ‘Таинство любви’, написанное в 1885 и напечатанное в 1888 в журнале ‘Наблюдатель’, вызвало разбирательство в Синоде и закрытие журнала. Оно было уже едва ли не сотой публикацией: Фофанов постоянно печатался в иллюстрированных изданиях и в суворинской газете ‘Новое время’, а в 1887 почти все написанное было собрано в книге ‘Стихотворения’. За год до этого поэт ‘безвременья’ 1880-х годов С.Надсон приветствовал в лице Фофанова ‘большое дарование чисто художественного оттенка’. Литературный обозреватель ‘Нового времени’ В.Буренин, со своей стороны, противопоставлял ‘наивную, небрежную, даже порой неряшливую музу’ Фофанова ‘фразистой рутине’ Надсона и надсоновщины. Первый же сборник Фофанова привел в восторг И.Репина, который познакомился с поэтом, написал в 1888 его портрет и оставался другом Фофанова до конца его дней. При активной поддержке Я.П.Полонского сборник был выдвинут на соискание Пушкинской премии Академии наук, которой, впрочем, не получил из-за языковых и стилистических вольностей автора. Их отмечали и более снисходительные читатели (в том числе Толстой, Лесков и Чехов), но относили за счет поэтической непосредственности.
Мечтательная меланхолия, устремленность в ‘сказок мир воздушный’, ‘поэзия полутонов и полузвуков, передающая душевное состояние, промежуточное между радостью и горем’ (Г.Бялый) — все это было вполне созвучно ‘сумеречной’ эпохе, и недаром время от смерти Надсона (1887) до смерти Александра III (1896) критики именуют ‘фофановским’ периодом истории русской поэзии. Первый сборник имел умеренный, но несомненный успех, и издатель ‘Нового времени’ А.С.Суворин, не без оснований считавший Фофанова своей креатурой, выпустил в 1889 его вторую книгу под тем же непритязательным заглавием. Третья книга Фофанова называлась Тени и тайны (1892). В том же году в издании ‘Московской иллюстрированной газеты’ вышла его пространная повесть в стихах Барон Клакс — своего рода переделка Евгения Онегина. Итоговым можно считать стихотворное собрание в пяти частях, выпущенное в 1896 тем же Сувориным, его дополняет сборник Иллюзии (1900).
Переживший в начале 1890-х годов тяжелое психическое заболевание и страдавший алкоголизмом Фофанов прожил последние десять лет жизни — первую декаду нового столетия — в пьянстве и нищете. По-прежнему многочисленные стихи его (всего им написано свыше 2000 стихотворений, не считая поэм, сказок, баллад и т.п.) печатались в массовых газетах и журналах, он подготовил к печати еще два сборника: ‘Эфиры’ (стихотворения 1901-1906) и ‘Крылья и слезы’ (стихотворения 1907-1911), но издателя для них не нашлось. Удалось опубликовать лишь две тоненькие брошюры: ‘После Голгофы’ (1910) и поэму в октавах ‘Необыкновенный роман’ — опять-таки ‘переделку’ пушкинского ‘Домика в Коломне’. Читатели Фофанова остались в прошлом, стихи в лучшем случае не имели отклика (Блок в 1910 назвал их явлением ‘нововременской культуры’). Однако же и Мережковский, и Брюсов, и Горький относились к нему с почтением и безусловной симпатией, сын его, взявший звучный псевдоним Олимпов, был вместе с начинающим Игорем Северянином основателем ‘эгофутуризма’, предтечами которого Северянин провозгласил Фофанова и поэтессу М.Лохвицкую. И программа, и самое существование ‘эгофутуризма’ крайне сомнительны, однако некоторая преемственность все же наблюдается. К поэзии Северянина в немалой степени относится типологическая характеристика, данная творчеству Фофанова в ‘Очерках по истории русской литературы’ (СПб, 1907) С.Венгерова: ‘Он почти никогда не берет русских сюжетов, а удаляется — за море, в Японию, в Палестину, в Скандинавию, в сказочное царство царевича Триолета, потому что это освобождает его от обязанности описывать точно и определенно… в его видениях реют только эльфы, феи, мелькают заморские царевичи, рыцари… часто стихотворения его обусловливаются не содержанием, а музыкальными особенностями того размера, который его в данный момент пленил’. Отмечает Венгеров и ‘нарядность поэтического стиля, переходящую в крайнюю вычурность’. При всех этих свойствах творчество Фофанов признается, однако, своеобразным, существенным и в известной мере плодотворным явлением русской поэзии конца 19 в.
Умер Фофанов в Петербурге 17 (30) мая 1911.
http://poetrus.by.ru/97/97.htm
Константин Михайлович Фофанов родился в Петербурге. Отец поэта был небогатым купцом, торговавшим в столице дровами, дед — олонецкий крестьянин. Воспитывался Фофанов в дешевых частных пансионах, хорошего образования не получил. Печататься начал с 1881 г., первая книга его стихотворений вышла в 1887 г. Мрачные десятилетия 80-90-х годов, время политической реакции в стране, время упадка сил и идейного разброда среди русской интеллигенции, наложили на творчество Фофанова свою резкую печать. Фофанов выступал глашатаем ‘чистого искусства’, стремился в своих стихах уйти от пошлой и грубой действительности в мир волшебной мечты. Сын ‘больного поколения’, он чтил порывы борцов за народное благо, сочувствовал бедным и сирым, но в бессилии перед злом лишь противопоставлял ему чистую, поэтическую природу, слагая романтические сказки о цветах и растениях. Поэзия Фофанова окрашена в минорные тона, для нее характерна особая певучесть, щедрое разнообразие оттенков настроений, запечатленных в их мимолетности, зыбкость и приглушенность лирических образов. Порой его стих, порывистый и нервный, портят банальные ‘красивости’. В 80-е годы Фофанов был одним из популярнейших поэтов. О нем тепло отзывались Лев Толстой, Майков, Чехов, его нежно любил Репин. Фофанов во многом оказался близок символистам, которые объявили его своим предшественником. Жизненный путь поэта был с юности отягощен постоянной нуждой, болезнью, невзгодами. Слава Фофанова к концу его дней уже закатилась. Умер он, оставив большую семью, полунищим.