Фаустъ. Трагедія Гёте. Часть вторая. Переводъ Т. Аносовой.
Фаустъ. Трагедія Гёте. Часть вторая. Переводъ Т. Аносовой.
‘Отечественныя Записки’, No 4, 1884
Фауст. Трагедия Гёте. Часть вторая. Перевод Т. Аносовой., Аносова Татьяна Петровна, Год: 1884
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Много писали и спорили о второй части Фауста. Изъ всхъ этихъ толковъ въ масс читателей сложилась увренность, что произведеніе это весьма скучное, съ которымъ даже едвали стоитъ знакомиться. Голосъ большинства не долженъ считаться окончательнымъ приговоромъ, но онъ содержитъ въ себ почти всегда извстную долю правды. Odi profanum vulgus et arceo — вотъ девизъ, избранный геніальнымъ писателемъ, торопившимся на склон лтъ завершить свой величайшій трудъ, чтобы овладть его содержаніемъ, нужно, конечно, несравненно большее напряженіе мысли, чмъ для такъ-называемаго легкаго чтенія. Распутываніе безчисленныхъ аллегорій, странствованіе но лабиринту различныхъ философскихъ ученій, начиная съ гипотезъ алеса и Анаксагора и кончая финансовой системой Лоу и пантеизмомъ самого Гёте — вотъ тяжелый трудъ, щедро вознаграждаемый возможностью познакомиться съ самой интимной, завтной стороной духовной жизни одного изъ величайшихъ геніевъ въ мір, и эта возможность для человка, стоящаго на извстной высот мысли, покажется не мене цнной, чмъ всякое эстетическое наслажденіе. Помимо того, можно указать на отдльныя сцены, по художественной красот едвали уступающія лучшимъ сценамъ І-й части: такъ напр., сцена, озаглавленная ‘Мрачная галлерея’, гд появляется грандіозный образъ знаменитыхъ ‘Матерей’, 1-я сцена V-го дйствія и др. Здсь не мсто опредлять цнность этого произведенія, но во всякомъ случа, можно смло утверждать, что нтъ такой литературной эпохи, для которой не имлъ бы большого значенія удовлетворительный переводъ ІІ-й части Фауста. Но вмст съ тмъ очевидны вс его трудности: онъ требуетъ не только мастера слова, вполн овладвшаго техникой стиха, но и сильно развитого поэтическаго чутья, и солиднаго поэтическаго образованія, и глубокаго знанія языка.
Надо думать, что г жа Аносова все это отчасти понимала, приступая къ переводу, по крайней мр, въ нсколькихъ предпосланныхъ ему строкахъ она сознается, что ‘вполн передать вс своеобразныя красоты подлинника и точно выразить весь внутренній смыслъ произведенія не подъ силу и большимъ талантамъ’. Авторъ задается цлью только ‘дополнить предыдущіе переводы’ (г. Холодковскаго и г. Фета). Но, къ сожалнію, этотъ трудъ, вполн симпатичный по принципу, по исполненію не можетъ отвчать самымъ скромнымъ требованіямъ. При оцнк этой книги не можетъ быть и рчи о передач духа подлинника: дло въ томъ, что языкъ перевода представляетъ такой тяжелый наборъ темныхъ, неуклюжихъ фразъ, что подчасъ тщетно было бы въ нихъ отыскивать хоть крупинку человческаго смысла. За примромъ ходить не далеко: стоитъ раскрыть книгу на любомъ мст. Вотъ, наприм., какъ выражается ‘Фантастическій букетъ’:
Не сказать бы еофрасту
Имя вамъ мое — на вкусъ,
Хоть не всмъ, одной изъ васъ-то
Все-жь, надюся, придусь.
Пригодился-бъ, безъ сомннья,
Я вплетенный въ волоса,
Или если мн она
Возл сердца помщенье
Безъ раздумья-бъ отвела (стр. 22).
А вотъ изъ 2-й сцены перваго дйствія слова канцлера:
Смотри, просители тснятся вотъ, въ суд,
Судья напыщенно сидитъ на возвышеньи… (стр. 8).
Думается, что сама г-жа Аносова затруднилась бы назвать подобные стихи ‘языкомъ боговъ’, а между тмъ они право не изъ худшихъ. Встрчаются и такіе, въ которыхъ невольно предполагаешь какую-нибудь грубую опечатку — и только, наведя справку въ подлинник, догадываешься, въ чемъ дло. Вотъ, напр., слова государственнаго казначея:
Субсидій намъ сулили — мы
Не видимъ ихъ до сей поры,
Какъ не видать водопроводовъ (стр. 9).
Нужно знать, что ни о какихъ водопроводахъ ни раньше, ни позже рчи нтъ и быть не могло. Приведемъ соотвтственныя строки изъ подлинника:
Subsidien die man uns versprochen,
Wie Rhrenwasser bleiben aus.
Здсь употреблена поговорка, на русскій языкъ, конечно, совершенно не передаваемая. Г-жа Анссова, вроятно, не понявъ ея смысла, вздумала перевести эти слова буквально — въ результат получилась совершенная нелпость. То же недоразумніе произошло и со слдующимъ стихомъ изъ рчи императора:
Дай силу пн лжи лукавой… (на стр. 16).
Въ подлинник: ‘Erprobe deine Lgenschume’.
Подобныя оплошности длаютъ весьма подозрительными лингвистическія познанія г-жи Аносовой. Не мене хромаетъ у нея чисто вншняя фактура стиха, напр., встрчаются въ изобиліи такія римы, какъ ‘скажу’ и ‘возьму’, ‘темноты’ и ‘тьмы’. Въ предисловіи авторъ перевода общаетъ по возможности близію держаться размра подлинника, но общанія этого не выполняетъ: такъ, напр., повсюду, гд Гёте употребилъ особый шестистопный ямбъ (заимствованный у греческихъ трагиковъ), г-жа Аносова сочла почему-то нужнымъ замнить его убійственно-скучнымъ, тяжеловснымъ гекзаметромъ. Переводъ г. Холодковскаго, который съумлъ отлично воспользоваться ‘трагическимъ ямбомъ’ подлинника служитъ доказательствомъ тому, что этотъ размръ вполн примнимъ въ русскомъ язык.