Европейскіе писатели и мыслители. VI — В. Гюго. Изданіе В. В. Чуйко. С.-Петербургъ. 1882 года.
Европейскіе писатели и мыслители. VI — В. Гюго. Изданіе В. В. Чуйко. С.-Петербургъ. 1882 года.
Е. Н.
‘Русская Мысль’, No 1, 1883
Европейские писатели и мыслители. VI — В. Гюго. Издание В. В. Чуйко, Некрасова Екатерина Степановна, Год: 1883
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Не многимъ изъ писателей удалось, доживши до такой преклонной старости, сохранить къ себ прежнее ‘ожидающее вниманіе’ публики, какъ выпало на долю В. Гюго. Ему теперь восемьдесятъ лтъ, а онъ не только не пересталъ писать, но не пересталъ и интересовать публику. До сихъ поръ имъ интересуется не только Франція, но и вся Европа. И сейчасъ выходящія изъ-подъ его пера произведенія не перестаютъ переводиться на европейскіе языки.
Г. Чуйко въ настоящемъ выпуск своей ‘библіотеки’ помстилъ переводы двухъ еще не бывшихъ на русскомъ язык произведеній Гюго: драму ‘Торквемадо’ и ‘Романтическій манифестъ’, какъ назвалъ Гюго свое предисловіе къ драм ‘Кромвель’. Здсь, какъ представитель романтической школы, онъ излагаетъ сущность романтизма и вооружается противъ сковывающихъ творчество и поэзію классическихъ оковъ, противъ такъ-называемыхъ знаменитыхъ ‘единствъ’. Онъ доказываетъ, что всякое подчиненіе, всякое подражаніе уничтожаетъ въ писател именно то, чмъ онъ высокъ: его собственное творчество, его ‘я’. Въ своемъ манифест Гюго очень оригинально выражается о невыгод подражанья. ‘Да бережется поэтъ,— говоритъ онъ,— копировать кого бы то ни было, Шекспира или Мольера, Шиллера или Корнеля… Это значило бы, что богъ превратился въ лакея’ (стр. 49).
Въ Гюго, между прочимъ, очень поражаетъ его сильная плодовитость. Онъ написалъ въ свою, правда, очень долгую, жизнь такъ много, что еслибъ издать вс. его произведенія, они заняли бы не мене 10 большихъ томовъ. Но онъ не пересталъ еще писать, какъ не перестала читать его публика. И нельзя сказать, чтобъ его читали въ, силу прошлаго, по преданію, изъ желанія не обидть нкогда имвшаго громадное вліяніе старика, какъ случается не рдко съ другими знаменитостями. Несмотря на старость, онъ не утратилъ еще силы творчества, въ чемъ можно убдиться изъ недавно вышедшей въ свтъ драмы ‘Торквемадо’. Въ ней встрчаются очень недурныя мста.
Г. Чуйко перевелъ ее прозой. Въ приложенной критико-біографической стать онъ говоритъ о необходимости переводить поэтическія произведенія прозой.
‘Чтобы поэтическій переводъ имлъ смыслъ,— говоритъ онъ,— необходимо прежде всего, чтобы переводчикъ обладалъ не только такимъ же талантомъ, какимъ обладаетъ оригинальный поэтъ, но, кром того, необходимо, чтобъ особенности обоихъ поэтовъ были одинаковы или по крайней мр аналогичны’ (стр. 12).
Въ такомъ случа для переводовъ драмъ Шекспира намъ и вообще всмъ европейскимъ народамъ пришлось бы ждать другого Шекспира? Но для перевода вовсе не требуется талантъ одинаковой силы съ оригиналомъ. Никакъ не можемъ согласиться, чтобы наши поэты, хотя и неодаренные такою силой творчества и художественнаго дара, какими обладали Шекспиръ, Гте, Байронъ, хорошо сдлали, еслибъ отказались отъ попытокъ передавать этихъ писателей въ стихотворной форм. Въ такомъ случа многіе изъ насъ не имли бы ни малйшаго понятія объ ихъ красотахъ. Теперь же мы можемъ судить о нихъ по удачнымъ мстамъ, хорошимъ отрывкамъ. Нтъ, пусть наши поэты переводятъ поэтическія произведенія стихами, а не прозой, разъ только чувствуютъ въ себ силу и смлость на это. Ссылаться въ данномъ случа на примръ французовъ намъ нечего: у французовъ нтъ въ стихахъ той музыки, какою звучатъ наши стихи. Русскій стихъ, даже плохой, по своей музыкальности стоитъ выше рифмованной французской прозы, называемой стихомъ. Французскіе стихи во многомъ уступаютъ хорошей французской проз.