Н. А. ЛЕЙКИНЪ
Мдные лбы.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ
Типографія д-ра М. А. Хана, Поварской пер., No 2
1880
ЕЛКА.
Елка, Лейкин Николай Александрович, Год: 1880
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Въ одинъ изъ святочныхъ вечеровъ купеческое семейство звало къ себ гостей ‘на елку съ танцами’. Предполагалось, что прідутъ и маскированные гости.
До прізда гостей, еще часовъ съ пяти вечера, хозяйка дома — жирная дама, и ея дочери — пухленькія двушки, украшали елку сластями и разстанавливали подарки, долженствовавшіе служить сюрпризами гостямъ. На нкоторые подарки налеплялись ярлычки съ именами гостей. Самъ хозяинъ, очень солиднаго вида купецъ, не принималъ участія въ украшеніи елки, а заложа руки за спину, ходилъ по залу изъ угла въ уголъ и давалъ кой-какіе совты по части распредленія подарковъ.
— Тутъ у меня куплены два сорта золоченыхъ орховъ, говорилъ онъ.— Одни получше, другіе похуже, одни свжіе на шелковыхъ ленточкахъ, а другіе прошлогодніе на цвтныхъ бумажкахъ — такъ вы смотрите, ихъ не перемшайте и отдльно повсьте.
— Такъ куда-жъ ты гниль-то?.. возразила жена.
— Постой, не перебивай. Сегодня на елку я пригласилъ двнадцать штукъ самыхъ лучшихъ воспитанниковъ изъ нашего пріюта для бдныхъ, гд я состою членомъ, такъ прошлогодніе орхи имъ отдашь. Дти неизнженные и всякую гниль съдятъ, а побаловать ихъ все-таки надо.
— А животы?..
— Ну, вотъ, ужъ и животы! Они привыкли. Экономотъ-нашъ ихъ тоже какъ кормитъ! Такъ ты орхи-то отдли. Не хорошо, ежели какому-нибудь настоящему гостю прошлогодніе орхи попадутъ.
— Папашичька! Ивану Михайловичу Тугоносову мы вотъ эту фарфоровую вазочку въ сюрпризъ предназначили… начала старшая дочь.
— Нтъ, нтъ, не надо вазочку. Что такое ваза!.. Еще, пожалуй, обидится онъ. Приметъ за рюмку и подумаетъ, что это намекъ на его пьянство. Ты съ нимъ не шути: онъ тоже статскій совтникъ, и для меня человкъ нужный. Назначь лучше какую-нибудь куколку фарфоровую для письменнаго стола.
— Ахъ, вотъ что: какой подарокъ вы младшему сыну Петра Гаврилыча назначили?
— Самый лучшій. Арапа, что на барабан играетъ.
— Вотъ это не хорошо. Арапъ… Ну его арапа!.. Лучше что-нибудь другое. Мамаша-то ужъ у нихъ очень тонкая штучка. Пожалуй, на свой счетъ приметъ. Ты знаешь, вдь у нихъ цлая исторія была. Она блондинка, мужъ блондинъ, гувернеръ брюнетъ и вдругъ рождается сынъ совсмъ черномазый, какъ арапъ. Арапа можно генеральскому сыну, а этому зайца, играющаго на скрипк. Осторожность все-таки лучше. Пріятне въ мир жить. А то раздразнишь жену, такъ раздразнишь и мужа, а онъ въ вексельномъ комитет банка засдаетъ, гд я векселя свои дисконтирую.
— А какъ насчетъ конфектъ и пряниковъ? спросила жена. Тутъ тоже два сорта.
— Это какъ хотите. Для Петра Гаврилыча ребятишекъ и для генеральскихъ дтей у меня отдльныя бонбоньерки куплены и на дн у нихъ красные кресты поставлены. Смотрите, только не перепутайте и не отдайте кому-нибудь другому. А то потомъ, изъ-за васъ только конфузъ потерпишь.
Въ восемь часовъ начали съзжаться гости, а къ девяти часамъ ими уже наполнился весь домъ. Явились съ своимъ надзирателемъ и дти изъ пріюта. Пришелъ и генералъ съ маленькими сыновьями.
— Похвально, похвально, что и бдныхъ сиротъ не забываете, одобрительно потрепалъ онъ хозяина по плечу, кивая на пріютскихъ ребятишекъ.
— Какже, какже, ваше превосходительство, нужно и ихъ порадовать. Я ужъ въ полной увренности, что за все за это на томъ свт мн зачтется, въ попыхахъ отвчалъ хозяинъ.
Зажгли елку. Таперъ заигралъ маршъ на роял. Дтей построили въ пары и заставили ходить вокругъ елки. Впереди шли генеральскія дти, сзади дти члена вексельнаго комитета, ребятишки простыхъ гостей и наконецъ пріютскіе сироты.
— А вы, господа воспитанники, зачмъ ноги въ передней не обтерли? говорилъ сиротамъ хозяинъ.— Смотрите, какъ по паркету наслдили. Послушай, ты, блобрысый хватъ! обратился онъ къ маленькому пріютскому воспитаннику.— Ты зачмъ впередъ забгаешь? Вдь теб указано твое мсто, ну и знай сверчокъ свой шестокъ. Осади назадъ! Вотъ такъ!
— Да оставь ты, дай ему повеселиться, дернула мужа за рукавъ жена.
— Пусть веселится, но надо и честь знать. Какъ-же онъ генеральскаго ребенка за рукавъ хватаетъ?
Елка догорла и началось распредленіе подарковъ съ елки. Этимъ занимались хозяйскія дочери. По ошибк одна бомбоньерка, отмченная краснымъ крестомъ, досталась бойкому блобрысенькому мальчику изъ пріютскихъ, который во время, маршировки забгалъ впередъ, а сыну члена вексельнаго комитета не хватило таковой. Это не уклонилось отъ наблюденія хозяина, и онъ подбжалъ къ дочерямъ.
— Зарзали вы меня совсмъ! чуть не съ пной у рта шепталъ онъ, сжимая кулаки.— Кому вы отдали бомбоньерку? И не диво бы ежели я вамъ не говорилъ объ этомъ!
— Папенька, да онъ самъ схватилъ, оправдывались дочери.
— Какъ самъ? Ну, тогда надзиратель ему покажетъ, какъ своевольничать! Отнять, сейчасъ отнять!
Между тмъ пріютскій сирота уже открылъ бомбоньерку и лъ изъ нея конфекты. У него ее отняли и передали сыну члена вексельнаго комитета. Сирота заревлъ, къ нему подскочилъ надзиратель.
— Какъ ты смешь, негодный мальчишка, своевольничать въ дом своего благодтеля! кричалъ онъ на воспитанника.— Позвольте мн его сейчасъ въ уголъ поставить, обратился онъ къ хозяину.
— Да полно вамъ!.. Ну, что ребенка на праздник обижать, останавливала надзирателя хозяйка.
Во время суматохи раздачи подарковъ, явились маскированные. Одинъ былъ одтъ рыцаремъ, одинъ въ польскомъ костюм, одинъ въ испанскомъ и съ ними дв дамы: одна въ сарафан съ позументами, другая турчанка. Походивъ въ полумаскахъ минутъ десять и заставивъ некостюмированныхъ гостей длать догадки, кто скрывается подъ полумасками, они сняли ихъ.
— Вотъ такъ-то лучше, говорила какая-то дама.— А то долго-ли до грха! Могли и воры забраться подъ масками. Признаться, я ужъ такъ боялась за брилліантовый крестикъ моей дочери. Третьяго года у Бирюковыхъ ряженые серебряную сахарницу и четыре чайныя ложки украли-же!
— Что вы! Это наши хорошіе знакомые. Это Мавзолевы, успокоивала хозяйка.
— А съ Мавзолевыми могли и воры забраться. Долго-ли брилліантовый крестикъ во время танцевъ съ груди стащить!
Ободранную елку утащили изъ зала. Старшая хозяйская дочка ходила подъ руку съ гостемъ въ польскомъ костюм и разсказывала ему, что въ антрактахъ, между танцевъ вс двицы будутъ гадать на овс, вод и кольцахъ, для чего уже приготовили живаго птуха.
— Воскъ-бы хорошо лить въ воду, и потомъ на тнь смотрть, что кому выдетъ, прибавила она.— Но представьте, у насъ нтъ ни кусочка воску, а припасти забыли.
— Полагаю, вмсто воска, можно и стеаринъ… замтилъ кавалеръ.
— Ахъ, нтъ, стеаринъ недйствителенъ. Въ прошломъ году Таничка Бабкина лила стеаринъ, на тни вышла ей свадьба, а она и до сихъ поръ еще не вышла замужъ. Надо непремнно воскъ… Ахъ, какой у васъ прелестный костюмъ! перемнила она разговоръ.— Въ особенности мн шпоры и шапка нравятся.
— Костюмъ хорошій, отозвался кавалеръ, побрякивая шпорами.— Я пятнадцать рублей за прокатъ заплатилъ, но вотъ хожу въ немъ и мучаюсь…
— Отъ чего? Узокъ онъ вамъ?
— Нтъ, но, знаете, беретъ меня сомнніе: а вдругъ онъ съ дифтеритомъ?
— То есть какъ съ дифтеритомъ? испуганно спросила хозяйская донка.
— Очень просто. Вдругъ ежели до меня его надвалъ какой-нибудь больной дифтеритомъ человкъ. Вдь эта страшная болзнь очень часто костюмами передается. Тогда дифтеритъ и ко мн перейдетъ и къ тмъ, кто ко мн прикасался.
— Ахъ, Господи! что вы говорите! воскликнула хозяйская дочка, и вырвавъ свою руку изъ подъ руки кавалера, отшатнулась отъ него.
— Да что вы, полноте! Ужъ ежели заразиться, то вы и теперь заразились.
— Нтъ, нтъ, не подходите ко мн!
Двушка бросилась къ матери и стала ей разсказывать. Черезъ минуту во всхъ углахъ только и слышалось слово ‘дифтеритъ’. Отъ гостя въ польскомъ костюм сторонились какъ отъ зачумленнаго.
— Ахъ, Боже мой, а я съ ребятами! восклицала какая-то дама.— Назвали ребятъ и вдругъ, дифтеритъ пригласили! Вотъ изверги-то! Васенька, Машенька, домой! Сейчасъ домой! Оставьте здсь ваши подарки. Можетъ быть этотъ полякъ за нихъ руками хватался.
— Ужъ и подарки-же! Такъ, хламъ какой-то! восклицала другая дама.— Вдругъ мн змю на блюдечк… Ну, что я имю общаго съ змей?
— Покорнйше васъ благодарю за доставленное удовольствіе! язвительно раскланивалась передъ хозяйкой дома третья дама. Только этого недоставало, чтобы еще заразить насъ дифтеритомъ!
— Какой, братецъ, тамъ у тебя дифтеритъ появился? спрашивалъ хозяина генералъ.
Хозяинъ совсмъ растерялся, бросился къ гостю, одтому въ польскій костюмъ, и сталъ его упрашивать хать домой.
— Да помилуйте, какой дифтеритъ! Это мн только такъ въ голову пришло, отвчалъ тотъ, сконфузившись, и сталъ пятиться въ прихожую.
Удалились за нимъ вслдъ и другіе костюмированные, но гости все-таки долго не могли успокоиться и все разговаривали о дифтерит.
— Весь балъ испорченъ! въ отчаяніи восклицалъ хозяинъ и хватался за голову.