Письма А. B. Кольцова (*).
‘Русскій Архивъ’, 1868
1.
Алексй Кольцовъ.
2.
3
Алексй Кольцовъ.
Два письма к П. А. Вяземскому, Кольцов Алексей Васильевич, Год: 1841
Время на прочтение: 3 минут(ы)
(*) Сличи письма Кольцова къ кн. В. . Одоевскому въ Р. Архив 1864, изд. 2-е стр 1024—1029.
Ваше сіятельство, Петръ Андреевичъ!
Препорученныя вами письма въ Москву я доставилъ, ихъ приняли отъ меня очень ласково, и дло мое тотчасъ-же кончили, послали указъ, но онъ еще у насъ не полученъ, думаю, получится на этихъ дняхъ. Сегодня поутру я доставилъ послднее письмо нашему вицъ-губернатору Александру Яковлевичу Мшковскому. Онъ принялъ его весьма сухо, — отъ меня не хотлъ выслушать ни слова, и только сказалъ, что онъ своего заключенія никакъ не перемнитъ. Гд я не думалъ — тамъ случилось напротивъ. Много я васъ обезпокоивалъ моими просьбами, теперь опять въ крайней моей нужд прибгаю подъ покровительство ваше, не оставьте меня своей защитой: вы съ самаго начала приняли участіе, и теперь покорнйше прошу ваше сіятельство, не откажитесь помочь мн при конц. — Съ истиннымъ почтеніемъ и уваженіемъ честь имю пребыть вашего сіятельства покорнйшій слуга
Воронежъ 1836 года мая 22.
P. S. Естьли что нибудь дурно написалъ, простите, ваше сіятельство, въ первой съ роду пишу къ князю.
Ваше сіятельство, князь Петръ Андрееичъ! Дло мое въ седьмомъ департамент правителъствующаго сената кончилось, хотя не совсмъ еще, но все таки, слава Богу, хорошо, по крайней мр и остановилося взысканіе на время, я дана возможность оправдать себя. Письма ваши мн помогли какъ нельзя лучше:, а безъ нихъ я ровно бы самъ собой ничего не сдлалъ, съ ними вс меня приняли довольно ласково, выслушали мою просьбу, и вс судьи мои вообще захотли помочь мн и помогли. Вамъ, добрый князь, я обязанъ снова, вы, какъ духъ-защитникъ притсненныхъ, даете руку помощи людямъ безпомощнымъ и помогаете имъ и словомъ и дломъ. Благодарю, колнопреклонно благодарю васъ, за вс сдланныя вами мн благодянія. Не подумайте, ваше сіятельство, что я притворно изгибаясь и подличая вамъ на однихъ словахъ только льстилъ бы вамъ. Нтъ, вы сдлали для меня то, чего не сдлалъ мн никто на свт. Дла моего отца были такъ дурны, что ихъ поправить безъ васъ никогда-бъ ни чмъ не могъ, и не вступитесь вы за меня, я бы ихъ вчно-бъ не поправилъ. Полиціей настоятельно требовали деньги, а денегъ не было, взять было негд, а она и знать этого не хотла, ей вынь да положь. Просилъ людей помочь бд: — людямъ чужая нужда смшна, всякъ живетъ для себя, и вс заняты своей заботой, а что другимъ плохо — имъ дла нтъ. Теперь, слава Богу, положеніе наше стало лучше, и я началъ дышать свободнй. Теперь и въ наше семейство стала приходить порою мирная радость, и начало уже въ немъ показываться небольшое довольство. Часто я по цлымъ часамъ смотрю на отца, на мать, на сестру, ихъ жизнь какъ-то идетъ теперь полне, лица не омрачены печалью, время проходитъ незамтно, и я радуюсь какъ ребенокъ, и всмъ этимъ обязаны мы вамъ, ваше сіятельство, однимъ вамъ. Благодарю, васъ, тысячу разъ благодарю, вы сдлали для меня много, и я никогда этого не забуду. Душою любящій васъ, покорнйшій слуга Алексй Кольцовъ.
Воронежъ 1841
Марта 1 дня.
P. S. Какъ пріхалъ въ Москву, тотчасъ же порученія ваши выполнилъ. Доктору Іовскому сказалъ о положеніи его дла, книгопродавцу Кузнецову о книг {См. въ этомъ году Р. Архива ниже, стр. 652.}, княгин Щербатовой вашъ подарокъ доставилъ, она была чрезвычайно рада, искренно благодаритъ ваше сіятельство за него и за память о ней.
Добрый, любезный князь Петръ Андреевичъ! Вы обязали меня давно, и недавно, и вновь обязываете до такой степени, что я ни чмъ и никогда не могу ни заслужить вамъ, ни заплатить и сотой доли. Ваше письмо, давно ужъ полученное мною, такъ полно искренности, участія, дышетъ такою теплотою, что я не могъ долго писать, къ вамъ ни одного слова: вся душа моя была наполнена имъ, и я нарочно длилъ это наслажденіе, не хотлъ нарушить святаго очарованія. Благодарю васъ, добрый князь, тысячу разъ благодарю за него и милліонъ разъ благодарю за спокойствіе, которымъ пользуюсь я и мое семейство.— Полиція насъ оставила совершенно, дло, производившееся въ сенат, хотя имъ кончено не совсмъ, но прежнее его опредленіе разрушено, и оно оттолкнуто въ низшія дистанціи года на два, на три, и этого пока довольно. Есть еще длишка два самыхъ старыхъ, только они меня не тревожатъ нисколько. Съ этой стороны все идетъ прекрасно, за то съ другихъ не очень хорошо, знать такова наша жизнь! Съ апрля до сихъ поръ я нездоровъ и было очень дурно, теперь началъ понемножку поправлятся. Это мн много помшало, цлое лто мн ничмъ нельзя было заниматься, а дни проходятъ, время летитъ, а я сижу. Жизнь моя туманная! Доля неудачная! Выздоровю, начну догонять прожитое.
Пришло поздно къ вамъ письмо мое, по моей ошибк въ Нмц (онъ у насъ содержитъ пансіонъ), при отъзд его въ Петербургъ, я далъ ему письмо въ руки, просилъ доставить вамъ его лично, а онъ продержалъ его у себя, наконецъ отдалъ на городскую почту. Мой Нмецъ въ Петербург растерялся, оплошалъ. Глубоко васъ почитающій и любящій васъ всею силою души, вашего сіятельства, покорнйшій слуга
Воронежъ 1841 г.
Октября 24.