Два новыхъ стихотворенія Апухтина.
Два новыхъ стихотворенія Апухтина.
‘Сверный Встникъ’, No 4, 1895
Два новых стихотворения Апухтина, Апухтин Алексей Николаевич, Год: 1895
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Въ ‘Казанскомъ Телеграф’ нкто Н. Юшковъ обнародовалъ два стихотворенія покойнаго А. Н. Апухтина, составляющія продолженіе его извстнаго стихотворенія подъ названіемъ ‘Письмо’. Въ новомъ полномъ собраніи сочиненій Апухтина, изданномъ, кстати сказать, чрезвычайно старательно нкоторыми почитателями его таланта, мы не нашли этого интереснаго продолженія, и потому мы перепечатаемъ здсь об пьесы для полноты и цльности художественнаго впечатлнія. Обнародованныя въ провинціальной газет стихотворенія, по тону, по изяществу формы и нжности красиваго, яркаго стиха, принадлежатъ, безъ сомннія, покойному писателю, и мы надемся, что при новомъ изданіи его произведеній они не будутъ забыты и поставлены рядомъ съ его знаменитымъ ‘Письмомъ’.
Письмо.
Увидя почеркъ мой, вы, врно, удивитесь:
Я не писала вамъ давно.
Я думаю, вамъ это все равно:
Тамъ, гд живете вы, и, значитъ:— веселитесь,
Въ роскошной, южной сторон
Вы, можетъ быть, забыли обо мн.
И я про все забыть была готова…
Но встрча странная,— и вотъ,
Съ волшебной силою изъ сумрака былого
Передо мной вашъ образъ возстаетъ.
Сегодня, прозжая мимо,
Къ N. N. случайно я зашла.
Съ княгиней, вами нкогда любимой,
Я встртилась у чайнаго стола.
Насъ познакомили, двумя-тремя словами
Мы обмнялися, но жадными глазами
Впилися мы другъ въ друга. Взоръ нмой,
Казалось, проникалъ на дно души другой.
Хотлось мн ей броситься на шею
И долго, долго плакать вмст съ нею!
Хотлось мн сказать ей: ‘Ты близка
Моей душ. У насъ одна тоска,
Насъ одинаково грызетъ и мучитъ совсть,
И если оттого не станешь ты грустнй,
Я разскажу теб всю повсть
Души истерзанной твоей:
Ты встртила его, впервые, въ вихр бала,
Плнительнй его до этихъ поръ
Ты никого еще не знала:
Онъ былъ красивъ, какъ богъ, и нженъ, и остеръ.
Онъ здить сталъ къ теб почтительный, влюбленный.
Но, покорясь его уму,
Ршилась твердо ты остаться непреклонной
И — отдалась, безропотно, ему.
Дни счастія прошли, какъ сновиднья,
Другіе наступили дни…
О, дни ревнивыхъ слезъ, обмановъ, охлажденья.
Кому изъ насъ не памятны они?
Когда его встрчала ты покорно,
Прощала все ему, любя,
Онъ называлъ твою печаль притворной
И комедьянткою тебя.
Когда же приходилъ условный часъ свиданья,
И въ дом наступала тишина,
Въ томительной тревог ожиданья,
Садилась ты у темнаго окна.
Понуривши головку молодую
И приподнявъ тяжелое драпри,
Не шевелясь, сидла до зари,
Вперяя взоры въ улицу пустую.
Ты съ жадностью ловила каждый звукъ,
Привыкла различать кареты стукъ,
Отъ стука дрожекъ, издалека.
Но вотъ все ближе, ближе, вотъ
Остановился кто-то у воротъ…
Вскочила ты въ одно мгновенье ока,
Бжишь къ дверямъ… напрасный трудъ:
Обманъ, опять обманъ! О, что за наказанье!
И вотъ опять, на нсколько минутъ
Царитъ нмое, мертвое молчанье,
Лишь видно фонарей неровное мерцанье,
И скучные часы убійственно ползутъ.
И проходила ночь, кипла жизнь дневная…
Тогда ты шла къ себ, съ огнемъ въ крови,
И падала въ подушки, замирая
Отъ бшенства, и горя, и любви!’
Изъ этого, конечно, я ни слова
Княгин не сказала. Разговоръ
У насъ лниво шелъ про разный вздоръ,
И имени для насъ обихъ дорогого
Мы не ршилися назвать,
настало вдругъ неловкое молчанье,
Княгиня встала. На прощанье,
Хотлось мн ей крпко руку сжать,
И дружбою у насъ окончиться могло бы,
Но въ этотъ мигъ прочла я столько злобы
Въ ея измученныхъ глазахъ,
Что на меня нашелъ невольный страхъ,
И молча мы разстались,— я съ поклономъ,
Она — съ кивкомъ небрежнымъ головы…
Я начала свое письмо на вы,
Но продолжать не въ силахъ этимъ тономъ,
Мн хочется сказать тебp3,, что я
Всегда, везд, попрежнему твоя,
Что дорожу я этой тайной,
Что женщина, которую случайно
Любилъ ты, хоть на мигъ одинъ,
Ужъ никогда тебя забыть не можетъ,
Что день и ночь ее воспоминанье гложетъ,
Какъ злой палачъ, какъ милый властелинъ.
Она не задрожитъ предъ свтскимъ приговоромъ
По первому движенью твоему
Покинетъ свтъ, семью, какъ душную тюрьму,
И будетъ счастлива однимъ своимъ позоромъ!
Она отдастъ послдній грошъ,
Чтобъ быть твоей рабой, служанкой,
Иль врнымъ псомъ твоимъ — Діанкой,
Которую ласкаешь ты и бьешь!
P. S.
Тревога, ночь,— вотъ что письмо мн диктовало.
Теперь, при свт дня, оно
Мн только кажется смшно,
Но изорвать его мн какъ-то жалко стало!
Пусть къ вамъ оно летитъ отъ береговъ Невы
Хотя бы для того… чтобъ разсердились вы.
Какое дло вамъ, что тамъ васъ любятъ гд-то?
Лишь та, что возл васъ, волнуетъ вашу кровь,
И знайте: я не жду отвта
Ни на письмо, ни на любовь.
Вамъ чувство каждое всегда казалось рабствомъ,
А отвчать на письма… Боже мой!
На вашемъ язык, столь вжливымъ, порой,
Вы это называли ‘бабствомъ’.
А вотъ и отвтъ:
Телеграмма.
‘Простите, виноватъ кругомъ!
Когда меня съ такимъ вы ждали жаромъ,
Я былъ дежурнымъ по пожарамъ.
Подробности письмомъ…
Отвтъ.
Увидя почеркъ мой, вы также удивитесь.
Я никогда вамъ не писалъ.
Я и теперь не заслужу похвалъ,
Но вы за правду не сердитесь.
Письмо мое — упрекъ. ‘Отъ береговъ Невы’
Одинъ пріятель пишетъ мн, что вы
Свое письмо распространили въ свт.
Скажите, для чего? Ужели толки эти
О томъ, что было, что давно
На дн души погребено,
Вамъ кажутся пріятны и приличны?
На вечер одномъ былъ ужинъ симпатичный,
Тамъ — неизвстный мн толстякъ
Читалъ его на память, кое-какъ,
И вс погшилися вволю
Надъ вашимъ пламеннымъ письмомъ,
Потомъ обоихъ насъ подвергнути контролю,
Чему способствовалъ, отчасти, самый домъ.
Дв милыя, плнительныя дамы
Хотли знать — кто я таковъ, притомъ
Какимъ отвчу я письмомъ.
И вс подробности интимной нашей драмы.
Прошу васъ довести до свднія ихъ,
Что я безумный эгоистъ, пожалуй,—
Но, въ сущности,— простой и добрый малый,
Что много глупостей надлалъ я большихъ
Изъ одного мгновеннаго порыва…
А что касается до нашего разрыва —
Его хотли вы, иначе, видитъ Богъ,
Я былъ бы и теперь у вашихъ милыхъ ногъ!..
P. S.
Прости мн тонъ письма небрежный,—
Его я началъ въ шум дня.
Теперь все спитъ кругомъ, чарующій и нжный
Твой образъ, кротко, смотритъ на меня…
О, брось твой душный свтъ, забудь былое горе,
Приди, приди ко мн, прими былую власть.
Здсь море ждетъ тебя — широкое какъ страсть,
И страсть широкая — какъ море!..
Ты здсь опять найдешь все счастье прежнихъ лтъ,
И ласки, и любовь, и даже то страданье,
Которое, порой, гнететъ существованье,
Но безъ котораго вся жизнь — безсвязный бредъ!..