Дункан, английский адмирал
Дункан, английский адмирал
(Из нем. журн.)
——
Дункан, английский адмирал, Немецкая_литература, Год: 1804
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Адам лорд Дункан родился в Дунди, в Шотландии, в 1й день июля 1731 года. Он происходил от древней фамилии, владевшей поместьем Лунди в Пертском графстве. Адам Дункан, по смерти старшего своего брата полковника Дункана, получил в наследство отцовское имение, приносившее дохода 500 фунтов стерлингов.
Родители лорда Дункана воспитали его для морской службы. 25го февраля 1761 года он произведен в капитаны и пользовался отличной благосклонностью славного адмирала Кеппеля, который выбрал его к себе флаговым капитаном. Лорд Дункан начальствовал на корабле Бленгейме при доставлении запасов в Гибралтарскую крепость, а при взятии Гаваны служил на корабле лорда Кеппеля. После Уессантского сражения, он назначен был членом военного совета, учрежденного для исследования поступков упомянутого адмирала, к которому сохранил искреннейшую преданность до самой его смерти.
В 1787 году лорд Дункан пожалован контр-адмиралом, в 1793 вице-адмиралом, а в 1795 адмиралом синего флага, по старшинству службы.
Женитьба на племяннице г. Дондаса, нынешнего лорда Мельвиля, первого лорда адмиралтейской коллегии, доставило ему начальство над станцией на Северном море, а победа при Кампердовне оправдала выбор лорда Мельвиля, которым он удостоил своего зятя.
Когда в 1796 году лорд Дункан принял на себя начальство над флотом в Северном море, французское правительство занималось приготовлениями для нападения на Ирландию. В продолжение жестокой зимы, при всех неудобствах трудного похода, несчастное происшествие едва не привело к отчаянию всех друзей Великобритании, но мужество нации и меры правительства отвратили пагубное действие оного. На всех королевских флотах в одно время обнаружилось возмущение, подчиненные лорда Дункана взяли участие в мятеже, но матросы, искренно преданные своему государю и начальнику, не дали распространиться сему пламени.
В течении целой зимы лорд Дункан держал в осаде голландские гавани, и своим благоразумием, своею неусыпностью воспрепятствовал голландской эскадре соединиться с французским флотом, назначенным для высадки в Ирландии. Флот его, состоявший только из трех кораблей, находился перед Текселем, когда открылось на нем возмущение.
Достойна примечания речь, которую почтенный адмирал в 3й день июня 1797 года произнес к своим подчиненным. Собрав матросов, он говорил к ним следующее:
‘Друзья! Я собрал вас здесь, будучи крайне огорчен происшествием, случившимся между морскими служителями нашего флота, люди неблагонамеренные виною таких поступков, ибо никто не имеет причины жаловаться. Я никогда не думал, никогда не почитал возможным, чтобы английскому адмиралу, имеющему неприятеля в виду, могло случиться видеть себя оставленным от своих подчиненных. Но сердце мое утешается верностью офицеров, матросов и солдат моего корабля, которые помогли мне обуздать непокорных, прошу вас принять от меня искреннейшую благодарность, живейшую признательность за ваше усердие.
Ласкаюсь надеждою, что ваш пример много поможет привести заблужденных к чувству их должности в рассуждении государя и отечества. Флот английский всегда был защитой вольности, которую мы получили от своих предков, и которую обязаны сохранить для нашего потомства, сего можем надеяться только от нашего повиновения и единодушия.
Все те, которые отличились верностью и благоразумным поведением заслужили внимание своих соотечественников, имеют право на их признательность и без сомнения получат изъявление оной. Собственные ваши сердца уже воздают вам сладкую награду, которая неизвестна людям, преступившим границы своей должности.
Часто я возносился духом, видя себя вместе с вами перед неприятелем, который не смел вступить с нами в сражение. Теперь унижено мое высокомерие. Душа моя утеснена под бременем неизъяснимым. Без сомнения провидению угодно было испытать нас, надеюсь, что сие наставление послужит в нашу пользу. Возложим упование на того, от которого зависит наше спасение.
Между нами много людей верных. Имею великую доверенность к служителям моего корабля, и вторично изъявляю им мое удовольствие за похвальное поведение. Творец всемогущий, удержавший вас в пределах должности, да подкрепит вас в добром намерении. Флот английский, слава и опора отечества, да возвратит ему прежнюю силу и могущество, да будет не только защитою Великобритании, но ужасом целого света! Одним только послушанием может достигнуть сей вожделенной цели. Станем просить всеблагого Бога, да ведет нас десница его по стезе нашей должности! Его благословение да будет с вами.’
Сия речь сделала глубокое впечатление в подчиненных. Скоро потушено пламя возмущения, и адмирал возвратился на свою станцию к берегам голландским. После долговременных разъездов перед устьем Текселя, откуда голландскому флоту надлежало выйти для соединения с французами и для предпринятия вместе с ними высадки в Ирландии, лорд Дункан увидел себя принужденным возвратиться в Ярмут для починки кораблей своих. Сие обстоятельство подало способы адмиралу Винтеру покуситься на отплытие от берегов голландских. Для наблюдения неприятельских движений, лорд Дункан оставил капитана сира г. Троллопа с несколькими кораблями. Сей офицер немедленно отправил нарочное судно к адмиралу Дункану для извещения его от отплытии неприятеля. Адмирал, не теряя ни минуты, 11го октября по утру оставил ярмутскую рейду, поспешил соединиться с наблюдательной эскадрой капитана Троллопа и поплыл навстречу неприятелю.
Лорд Дункан, следуя внушению благоразумия, заняв положение между берегом и флотом неприятельским, запер вход в Тексель. В пяти милях от берега, между Кампердивном и Эгмонтом, началось сражение. Корабль адмирала Дункана, пробившись сквозь неприятельскую линию, сцепился с кораблем адмирала Винтера, который после сопротивления долговременного, славного в летописях мореходства, напоследок принужден был сдаться. При сем сражении англичане овладели восемью кораблями, из которых на двух развивались адмиральские флаги. Главнокомандующий голландским флотом достался в плен победителям.
Рассуждая о годовом времени, в которое происходило сие сражение, о силах неприятеля, об опасности начинать дело в таком отдалении от берегов своих, нельзя не признаться, что сия победа принадлежит к самым блистательным, какими только английские флоты могут похвастаться.
Правительство и народ почувствовали всю важность сей победы, разрушившей замыслы неприятельские, в рассуждении нашествия на Ирландию, в которой оказывалось уже возмущение. Спустя десять дней после победы, 21го октября адмирал Дункан наименован лордом Кампердовнским и бароном Лундийским. Потом, 8го ноября, он был введен в верхний парламент, где лорд канцлер от имени членов благодарил его и вместе поздравлял с новой почестью, с новыми заслугами, защитившими владениями его величества от опасности, которою угрожали дерзкие неприятели.
Победителю при Кампердовне парламент определил 2000 фунтов стерлинга ежегодного пансиона.
Лорд Дункан имел рост весьма высокий, а именно 6 английских футов и 3 дюйма. Он был стройного стана, на лице его изображались ум и доброта сердца. Во всю жизнь свою он был добрый отец, верный друг, и отличался нравом кротким и снисходительным.
После сражения при Кампердовне, он собрал всех своих подчиненных, стал впереди их, бросился на колена и с живейшим чувством произнес торжественную молитву перед Богом, даровавшем сию победу. Пленный адмирал голландский был крайне тронут сим поступком. Адмирал Дункан набожностью своей не меньше возбудил почтение к себе и удивление в присутствовавших в церкви Св. Павла при отправлении торжественного благодарения за одержанную победу.
Великие заслуги адмирала Дункана приобрели ему нелицемерное уважение не только в Англии, но и в других землях. Павел І пожаловал его кавалером ордена Св. Александра Невского. — Дункан умер 4го августа текущего года, от боли в желудке, на дороге, едучи в Эдинбург. После него остались три сына и пять дочерей.
Сие краткое изображение славной жизни доставит размышляющему читателю более причины удивляться, нежели блестящие фразы риторов, которые часто весьма посредственное и обыкновенное представляют яркими красками, а истинное достоинство излишними похвалами обезображивают.
Дункан, английский адмирал: (Из нем. журн.) // Вестн. Европы. — 1804. — Ч.18, N 24. — С.323-331.