Духовная война
Духовная война
Духовная война
Духовная война
Душа и ее падение
Душа и ее падение
Подготовка к войне
Подготовка к войне
Осада души
Осада души
Эммануил
Эммануил
Духовная война, Беньян Джон, Год: 1682
Время на прочтение: 126 минут(ы)
Джон Буньян
Название в оригинале: Holy War. — Дата создания: 1682 год, опубл.: 1878 год. Источник: репринт дореволюционного издания.
Источник текста: Викитека.
Содержание:
1. Душа и ее падение
2. Подготовка к войне
3. Осада души
4. Эммануил
5. Покорение души
6. Вход Эммануила в город Душа
7. Суд
8. Преобразования
9. Город в опасности
10. Заговор Дьяволоса
11. Осада
12. Моление души
13. Ночная вылазка
14. Ответ Эммануила
15. Душа пробуждается
16. Возвращение Эммануила
17. Армия кровопийц
18. Остерегайся, Душа!
19. Слово Эммануила к Душе
Джон Буньян
В жизни мне немало пришлось странствовать по свету. Где я только не был, и какие страны я только не видел! Но особенно меня поразила одна страна. Вы слыхали об обширной, лежащей между двумя полюсами и четырьмя сторонами света, земле? О ее горах, реках, долинах, чистом воздухе и плодородной почве? А я там был…
Ее жители — люди разного цвета кожи. Они говорят на разных языках, разнятся образом жизни, да и Бога они почитают неодинаково, — ведь и звезды на небе, если всмотреться, отличаются друг от друга.
Страна эта понравилась мне сразу. Я жил там так долго, что стал понимать язык ее обитателей, их обычаи стали мне близки, и образ жизни пришелся мне по душе. И сказать вам правду, я ни за что не уехал бы оттуда, если бы не приказ моего Начальника, повелевшего мне вернуться и заняться другим делом.
Особого рассказа стоит прекрасный город, называемый Душа, столица той страны. Город этот расположен в самом центре страны, как бы между двумя мирами. Место для его строительства выбрано очень удачно, а об архитектуре и говорить не приходится, настолько она замечательна. И не будет слишком смелым сказать, что городу нет равного под небесами. Столь величественным и прекрасным задуман и создан был город его архитектором и основателем — великим Царем Шаддаем, о чем я узнал из самых достоверных источников. Вся мощь и глубина Его творческого естества проявилась в этом городе, придав ему блеск и принеся Шаддаю славу. Жить в нем могли все, кто этого желал, но каждый житель непременно должен был любить свой город и быть верным сторонником Царя.
В центре города возвышался изумительный дворец, несказанно красивый внутри и настолько просторный, что, казалось, мог бы вместить весь мир. Там и жил Сам Шаддай, готовый защитить город от любого неприятеля. Но и жители были начеку, и без их согласия или помощи никто не мог проникнуть в город. Стены его были так прочны и неприступны, что могли выдержать любую осаду. Город имел пять ворот — Слух, Зрение, Уста, Обоняние и Ощущение.
Жизнь города текла по мудрым законам, обитатели не чувствовали недостатка ни в пище, ни в чем либо-другом, все они были верны, мужественны, не было среди них злодея или предателя. Ничто не угрожало городу. Царь покровительствовал жителям города, они же радовались Его присутствию и возможности общаться с Ним.
…Но вот однажды враг подступил к городу, желая занять его и утвердиться в нем. Врагом этим был великан по имени Дьяволос, жестокий и злой, готовый на все.
Откуда он взялся, спросите вы.
Дьяволос — один из слуг Царя Шаддая — с самого начала был наделен великой властью. Со временем Царь назначил его на высокую и почетную должность: наместником в одной из лучших своих областей.
Большая власть родила в нем непреодолимое желание возвыситься еще больше и владычествовать над всем Царством Шаддая, которое должен был наследовать единственный Сын Царя. Не обделенный и умом, Дьяволос, собрав кое-кого из своих подчиненных, стал советоваться с ними, как осуществить это заветное желание. Не найдя ничего лучшего, они решили все очень просто — избавиться от Царского Сына и завладеть наследством. Сторонники и советчики Дьяволоса, как и он сам, понимали, на что идут. Между тем сам Царь, будучи всеведущим и вездесущим, знал, что готовится заговор, и был очень расстроен такой неблагодарностью своих подданных. Любивший Сына, как Самого Себя, Он пришел в негодование от такого коварства, но до самой последней минуты ничего не предпринимал. Уличив их в предательстве и заговоре, Он сослал их с глаз долой. Заговорщиков заковали в цепи и бросили в глубокий темный ров. Царь не желал их больше видеть. Он вынес окончательное решение: навеки пребывать им под судом и проклятием.
Вступив на путь неподчинения, нераскаявшиеся бунтовщики не отказались от своих намерений и продолжали готовиться к осуществлению заговора. Более того, прибавилось чувство досады от постигшей их неудачи и желание отомстить Шаддаю и Его Сыну. Мятежники только ждали подходящего случая выступить вновь, слишком уж сильно желали они добиться своего.
И такой случай вскоре представился. Однажды им удалось разбить оковы и выбраться из рва. Покинув место своего заточения, они побрели куда глаза глядят, и вышли в конце концов к городу Царя. Зная, что этот город Шаддаю особенно дорог, они решили напасть на него. Но как сделать, чтобы не потерпеть поражения? Для этого надо было ответить на четыре вопроса:
Появиться ли перед городом всем сразу?
Расположиться ли лагерем напротив города в поношенной одежде, в тех рубищах заключенных, которые на них?
Открыто ли заявить о своих намерениях?
Убить ли одного или нескольких знатных жителей города, если они покажутся на городской стене?
Ответы на первый и второй вопросы напрашивались сами — если показаться всем одновременно и в таком страшном виде, город Душа придет в смятение, жители насторожатся и, конечно, не впустят их. В город надо пробираться по одному.
— Пусть один из нас попытается войти. Я сам берусь это сделать, — сказал Дьяволос, и все согласились.
После высказываний Аполлиона и Алекто о том, что в нынешнем обличье появляться на глаза жителям города было бы неосторожностью и заведомым провалом их замыслов, слово взял великан Люцифер:
— Я того же мнения. Жители города знакомы с существами, какими мы были прежде, но таких, как мы теперь, они никогда не встречали. Думаю, нам следует показаться в таком виде, которое не вызовет подозрений.
Все согласились с ним и решили остановиться на предложении Люцифера. По его мнению, начальнику их стоило бы преобразиться в такое создание, над которым жители Души имеют власть. Раздались возгласы одобрения, и было решено, что Дьяволос превратится в змея.
Третье предложение было отклонено сразу. Горожане Души — люди внимательные и осторожные, стены города неприступны.
— Притом, — взял слово Легион, — как только они поймут наши намерения, они тут же обратятся к Царю за помощью, и тогда нам не сдобровать. Действовать надо хитро, чтобы они не сразу догадались, в чем дело. Надо скрыть наши замыслы, уверяя их в том, чего никогда не будет, и обещая то, чего они никогда не получат. Ведь жители Души — народ простодушный и честный, не знающий, что такое обман, злоба и лицемерие. О лжи они не имеют понятия, обмануть их — проще простого, особенно, если петь о любви к ним и выдавать все наши действия за выгодные и полезные для них.
Последнее предложение было принято единогласно. Решили, что в первую очередь надо покончить с одним из достойнейших жителей города по имени Сопротивление. Его больше всего боялся великан Дьяволос. Исполнить задуманное должна была прелюбодейка Тисифон из Огненного озера.
По окончании совета они поднялись с мест, чтобы сразу начать действовать. Они все, кроме одного, став невидимыми, направились к городу Душа. А Дьяволос принял образ змея.
Вот, наконец, подошли они к городу и остановились у ворот Слух, через которые все происходящее вне стен доходило до слуха жителей города. Злые духи залегли в засаде под стенами, ожидая появления Сопротивления. Дьяволос обратился к главе города и попросил принять и выслушать его. Слуга его — Зловещий — затрубил, и вот на городскую стену вышли самые почтенные жители города: Непорочность, Свободная Воля, Разумение, Совесть и Сопротивление и, вглядываясь в темноту, стали выяснять, кто там и почему такой шум у ворот. Различив трубившего, Свободная Воля спросил у него: кто он, зачем сюда пришел, и почему так шумит.
Тут Дьяволос отвечал кротким голосом:
— Старейшины знаменитого города Душа! Перед вами стоит ваш лучший друг. Мне Царем приказано выразить вам свое почтение и служить вам. Только потому я осмелился потревожить вас. Я имею к вам важное сообщение. Поэтому прошу: выслушайте меня с терпением. Прежде всего должен вам сказать, что я не о своих выгодах хлопочу, а о ваших, в чем вы вскоре сможете убедиться. Уважаемые господа, я пришел сообщить вам, что мне известно средство избавления от рабства, в котором вы, сами того не ведая, пребываете.
Старейшины стали вслушиваться внимательнее. Дьяволос продолжал:
— Я должен поведать вам кое-что о вашем Царе, ваших законах и вас самих. Царь ваш велик и силен, но все Его повеления направлены не на ваше благо.
Во-первых, он вам говорил неправду и держал вас в страхе. Судите сами, ведь это рабство — всегда жить в страхе ожидания ужасного наказания за такое безобидное дело, как вкушение маленького плода.
Во-вторых, если честно, данные вам законы безрассудны, запутаны, двусмысленны и невыносимы. Безрассудны, потому что угрожающее вам наказание несоразмерно с совершенным преступлением: какое же может быть соотношение между человеческой жизнью и яблоком? Запутаны, потому что вначале Шаддай вам разрешил вкушать от всего, а потом один плод объявил запретным. И, наконец, невыносимы, потому что Он запретил вам попробовать именно тот плод, который только и может дать неведомое доселе блаженство. На это указывает само название дерева, на котором зреет запретный плод: древо познания добра и зла. А вы до сих пор этого познания не имеете.
Вы не представляете себе, насколько правомерно желание познания добра и зла. Но пока вы находитесь под властью Царя Шаддая, вы никогда его не получите. Зачем вам вечно жить во тьме и в неведении? Почему бы вам не расширить свой кругозор? Итак, жители знаменитого города, признайтесь, что вы не можете считать себя свободным народом. Вы связаны, вы в рабстве. Из-за чего? Из-за страшной угрозы, нависшей над вами безо всякой разумной причины лишь только потому, что Царь этого хочет. Не унизительно ли вам думать, что вам запрещено то единственное, что прибавляет мудрости и славы. После того, как вы попробуете этот плод, вам откроются глаза, и вы будете, как Бог.
Теперь, когда я открыл вам все это, — продолжал Дьяволос, — обсудите между собой, можно ли вам и дальше пребывать в рабстве? Какие оковы могут быть ужаснее духовной и умственной слепоты? Неужели рассудок не подсказывает вам, что лучше быть зрячим, чем слепым, что пора выйти на волю из подземелья?
Едва Дьяволос закончил речь, как Тисифон пустила стрелу в Сопротивление и смертельно ранила его, так что он, к великому ужасу граждан и торжеству Дьяволоса, рухнул с городских стен на землю. Жители сразу растерялись и стали беспомощными, как малые дети. Этого-то и добивался сатана. Тогда вперед вышел Усыпитель, которого Дьяволос взял с собою в качестве оратора, и обратился к общине с такими словами:
— Хорошо иметь таких внимательных и благодарных слушателей, как вы. Надеемся, что нам удастся убедить вас послушаться доброго совета. Мой начальник питает к вам искреннюю любовь и, зная, что рискует навлечь на себя гнев Царя Шаддая, ради вас готов пойти на все. Нет необходимости что-либо добавить к сказанному, само название дерева достаточно красноречиво. Позволю себе лишь дать вам совет: обсудите слова моего начальника, взгляните на дерево и на его плод. Помните, что вы еще ничего не знаете, а перед вами стоит средство к великому познанию. И если ваш разум не способен понять ценность наших советов, это очень прискорбно.
Граждане посмотрели на дерево и увидели, что плод его приятен для глаз и, наверное, очень вкусный. Они стали в него вглядываться, а потом поступили по совету Усыпителя: сорвали запрещенный Царем Шаддаем плод и стали его есть. Но еще до этого знатный и уважаемый гражданин Непорочность упал замертво на глазах у своих сограждан. Был ли он убит вражеской стрелой, или причина смерти заключалась в чем-то другом, сказать не могу. Но он умер, и не стало двух выдающихся граждан города. После этого в городе не осталось ни одного жителя бодрого духом. Все, как один, покорились Дьяволосу, который впоследствии превратил их в своих рабов.
Одним словом, лишь только граждане вкусили от запрещенного плода, как сразу же опьянели, отворили ворота Слух и Зрение и впустили к себе Дьяволоса со всей его свитой, напрочь забыв доброго Царя Шаддая и Его законы.
В раскрытые настежь ворота Дьяволос со своим эскортом вступил в город и направился в самый центр. Видя, что жители лишились воли и полностью покорились ему, он решил, что следует ковать железо, пока оно горячо, и обратился к ним со следующими словами:
— Горе тебе, бедная Душа! Я оказал тебе великую услугу, даровав тебе большую свободу. Но теперь ты еще более нуждаешься в защитнике. Не сомневайся в том, что Шаддай, узнав о случившемся, решит тебя наказать. Он разгневается на тебя за то, что ты расторгла союз с Ним и нарушила Его запрет. Что станешь ты тогда делать? Неужели, освободившись, согласишься отказаться от своей свободы?
На эти слова горожане единодушно воскликнули: ‘Царствуй ты над нами!’ Он принял предложение и провозгласил себя царем Души. Второй задачей было завладеть чертогом и таким образом полностью завоевать город. Это ему удалось: он вступил в обитель радости Царя Шаддая и поселился в нем.
Дьяволос немедленно ввел во дворец гарнизон, велел прорыть окопы вокруг него, построить укрепления и запастись боеприпасами. Так обитель радости Шаддая превратилась в неприступную крепость, наводящую на жителей города Души ужас.
Первым делом он уволил городского голову Разумение и летописца Совесть. Потом Дьяволос задумал перестройку города, разрушал старые здания и строил новые.
Несмотря на то, что Разумение вместе с другими гражданами покорился воле нового царя, последний, зная о его прозорливости, боялся его. Поэтому он решил изолировать Разумение от других горожан, лишил его титула и, выстроив высокую башню без окон, запер его туда, запретив общение с внешним миром.
Летописец по имени Совесть был образованным человеком. Он хорошо изучил законы Шаддая и при любых обстоятельствах смело говорил правду. Уста его были правдивы, голова рассудительна. Потому и не по сердцу пришелся летописец Дьяволосу. Со стороны летописца особых препятствий к воцарению сатаны не было, и все же ни лесть, ни лживые обещания не смогли сделать из него преданного слугу. Конечно, и он изменился к худшему и даже одобрял некоторые нововведения Дьяволоса. Довольно часто он вспоминал о Шаддае, страшился будущего праведного возмездия, и в такие минуты смело, подобно разъяренному льву, обличал нового царя. Совесть смущал жителей, и поэтому захватчик его терпеть не мог.
Дьяволос боялся летописца больше других именно потому, что его речи приводили в смятение весь город: они гремели, словно раскаты грома. Вот и надумал царь во что бы то ни стало сбить Совесть с истинного пути, отуманить его разум вином и ожесточить тщеславием. Сатана добился успеха, почти совершенно развратив старика. В конце концов летописец едва мог отличать доброе от дурного. Но новому владыке и этого было мало. Он стал внушать жителям, что летописец сошел с ума, а потому не следует-де обращать внимания на его слова. ‘Если бы он был в своем уме, он говорил бы то, что надо и что понятно всем, но теперь он, как прочие умалишенные, во время припадков несет такую чепуху, что нечего вам и слушать выжившего из ума старика’, — учил Дьяволос народ.
Таким образом он вскоре убедил Душу не считаться с увещеваниями старика, тем более, что каждый раз, когда летописец был навеселе, он должен был публично отрекаться от своих прежних взглядов. Летописец то и дело противоречил сам себе, поступки его стали странными и нелогичными. Царя Шаддая он вспоминал все реже. Его начали мучить приступы долгого сна, иногда наступала даже клиническая смерть. А горожане Души тем временем плясали под дудку великана Дьяволоса.
И всякий раз, когда жители смущенной Души обращались к Дьяволосу, передавая ему пугающие их слова старого летописца, новый царь успокаивал город, объясняя, что это бредни сумасшедшего, имеющего склонность к болтовне и жаждущего высказаться. Все утихали, и в городе воцарялось спокойствие. Часто он обращался к подданным с такими словами:
— Заметь, дорогая Душа, что, кроме возмущения старика и его безумных грозных речей, мы ничего не видим и не слышим. Сам Шаддай молчит.
Он, как всегда, лгал, ибо летописец в минуты просветления говорил то, что повелевал ему Шаддай. Дьяволос был хитрым.
— Вы сами можете убедиться в том, что ваш Шаддай не любит вас, и ваша непокорность его ничуть не оскорбляет. Он ни разу не осведомился о вас и даже не пытается вернуть вас себе. Он знает, что теперь вы законно стали моими подданными, и потому оставил вас в покое и махнул на вас рукой. Чувствуешь ли, о Душа, какую неоценимую услугу я тебе оказал? Я сделал для тебя все, что мог, и уверен, что законы, по которым ты теперь живешь, приятнее прежних, действующих в раю. Свобода ваша теперь не ограничена, я же вас застал в состоянии унизительного рабства. Ни воля моя, ни закон мой не страшат вас. Ни от кого из вас я не требую отчета о действиях, только от безумного старика-летописца. Я даровал каждому право жить по-царски, и вы от меня зависите так же мало, как я от вас, — любил повторять новоявленный царь.
Так Дьяволос успокаивал город, когда летописец начинал свои грозные увещания, и постепенно хитрыми речами восстановил жителей против старика Совесть. Сам же старался погубить его. Наконец жители и сами захотели избавиться от докучливого летописца, с трудом вынося не только его общество, но даже сам вид его, и приходя в негодование от речей последнего.
Но старания были напрасными! Благодаря ли могуществу Шаддая, или по какой-то другой причине, но летописец оставался жив и невредим. Притом дом его очень напоминал крепость, неприступную для штурма.
В городе жил влиятельный князь по имени Свободная Воля. Он был знатного рода и, насколько помню, пользовался в свое время особыми привилегиями Царя Шаддая. Характера он был твердого и бесстрашного, и нелегко было сопротивляться ему. Когда он услышал воззвание Дьяволоса к Душе, то в силе своей врожденной гордости почувствовал стыд за свое долгое рабство у Шаддая и одним из первых принял предложение хитрого льстеца, лелея надежду стать во главе всего города.
За свою готовность открыть Дьяволосу ворота города он заслужил особое расположение нового царя, который, оценив его твердую и непреклонную волю, решил поднять его на высшую ступень правления, назначив главным комендантом крепости и ответственным за городские ворота. Был издан указ, гласящий, что на любые изменения в городе требуется его специальное разрешение. Итак, князь Свободная Воля занял первое место после царя Дьяволоса. При нем был секретарь по имени Мнение, который говорил и действовал только по личному приказанию князя. Так Душа попала в полное подчинение Воле и его секретарю Мнению…
Не могу вспоминать без содрогания, как самоуправствовал князь Свободная Воля, когда получил власть над городом. Он публично отрекся от того, в чем когда-то клялся Царю Шаддаю, и тут же присягнул в верности новому своему начальнику Дьяволосу и, получив от него высокую должность, с большим усердием принялся за дело. Он стал обдумывать, как погубить летописца Совесть. Чувствуя, что не в силах ни видеть его, ни слышать, он зажмуривался и затыкал уши, когда, бывало, его встретит. Вскоре он приказал уничтожить все бумаги летописца и отменить законы Шаддая. Так, например, у его секретаря Мнения оставались еще какие-то старые бумаги, но как только Свободная Воля их обнаружил, он бросил их в огонь. Правда, летописец хранил в своем чулане старую, потрепанную книгу законов, но Свободная Воля об этом ничего не знал. Князь не мог выносить света даже простой свечи, поэтому хотел, чтобы вокруг было как можно темнее. Никто с большим рвением не расхваливал нового царя, чем он. Он искал расположения черни и подбивал ее славословить Дьяволоса. Он всегда предпочитал зло добру и творил беззакония по собственной инициативе, не ожидая приказаний сверху.
Князю подчинялся некто по имени Страсть — человек чрезвычайно распутной жизни, живший только угождением своему телу, и потому его прозвали Постыдная Страсть. Он был женат на дочери Мнения по имени Материальность. У них были три сына: Бесстыдство, Сквернословие и Хула, и три дочери: Лжелюбие, Святотатство и младшая — Месть. Все они, в свою очередь, сами имели детей, непослушных и себялюбивых.
С укреплением власти великана Дьяволоса разительно менялось лицо города. На рынке и над всеми воротами города золотой образ Царя Шаддая был заменен изображением Дьяволоса.
Отменив законы Шаддая, Дьяволос велел обнародовать новые законы и постановления, согласно которым разрешено было предаваться дурным страстям и разжиганию похоти. Словом, все запрещенное Царем Шаддаем, было разрешено Дьяволосом. За это он обещал Душе спокойствие, радость и все земные блага.
И вскоре Душа так изменилась под властью сатаны, что все в ней стало носить дьявольский отпечаток.
На место честного и правдивого городского главы Разумения новый царь назначил князя Сластолюбие, одного из самых преданных ему слуг, а летописцем сделал Забвение Добра. Первый подчинялся только инстинкту и был подобен неразумному животному. Вновь назначенный летописец никогда не мог припомнить ничего хорошего: все его прошедшее, настоящее и даже будущее было направлено на причинение зла самой Душе. Но всякий знает, что если правители государства порочны, то и все население становится подобным им.
Кроме того, Дьяволос назначил еще много новых городских старшин: Неверие, Гордость, Божба, Распутство, Жестокосердие, Беспощадность, Архивраль, Ярость, Ложь, Пьянство, Подмена, Обман и Атеизм — всего тринадцать. Неверие был старше всех, Атеизм — самым молодым.
На низшие должности назначены были родственники этих тринадцати.
Кроме того, Дьяволос задумал построить неприступные крепости для защиты города от нападений Царя Шаддая. Он воздвиг три крепости: первой, возвышавшейся над всем городом, было дано имя Вызов, вторая называлась Полночь и предназначена была лишить Душу всякого света. Третья — крепость Грех — должна была заградить всякому доброму чувству вход в город.
Начальником первой крепости был назначен некто по имени Назлодобру, безбожник из свиты Дьяволоса. Другая крепость была вверена негодяю по имени Врагсвета. В третьей крепости поселился горожанин по имени Плотоугодие, считавший новый образ жизни намного приятней прежнего.
Наконец-то Дьяволос мог почить на лаврах. Он уничтожил все, напоминавшее о добром Царе Шаддае, изменил все законы, сменил всех начальников и поставил всюду верных исполнителей своей воли. Наконец он возвел еще несколько укрепленных крепостей на тот случай, если Царь Шаддай или Его Сын вздумают отвоевать Душу обратно.
Вы, конечно, понимаете, что весть о случившемся давно уже дошла до Царя Шаддая. Все до малейших подробностей было Ему известно. Царский гонец ярко описал плачевное состояние Души, коварство Дьяволоса и его шайки, рассказал об укреплениях города, построенных на случай, если Царь Шаддай и Сын Его пожелают отобрать Свое создание у врага. Гонец держал речь перед всем двором. Сам Царь с Сыном Своим и все приближенные присутствовали при этом. Когда все услышали о нападении Дьяволоса на дорогой им город, глубокая печаль овладела ими: любимое создание Царя взято в плен хитрым искусителем. Правда, Царь и Сын Его давно предвидели такую возможность и потому держали наготове Свое воинство для избавления Души.
Царь в ответ на известие о покорении Души Дьяволосом сказал, что сердце Его сильно скорбит, и что Ему искренне жаль город. Оставшись наедине, Царь с Сыном решили, что допустили падение и взятие Своего творения Дьяволосом только на время, но затем, несомненно, последует его избавление, которое прославит Создателя больше, чем само создание Души. Сын Шаддая особенно сильно вознегодовал на Дьяволоса за его измену и стал просить у Отца разрешения избавить любимый Ими город из плена. Царь не мог отказать Своему возлюбленному Сыну и разрешил Ему отправиться в страну Вселенную в образе человека, принять на Себя его грех и заложить прочное основание для полного избавления от Дьяволоса и его власти.
Было решено, что Эммануил, изгнав сатану, Сам воцарится в Душе, и никто больше не вырвет ее из Его рук.
Царь Шаддай поручил Своему Верховному Наставнику составить и разослать во все концы Вселенной следующее послание:
‘Да будет известно всем, что Сын великого Царя Шаддая заключил договор с Отцом о возвращении Ему Души. Кроме того, по безграничной к ней любви, Он обещает даровать ей такое блаженство, какого она не знала и до взятия в плен Дьяволосом’.
Это послание, к немалому раздражению Дьяволоса, было разослано во все концы Вселенной. Царь прекрасно понимал, какие оно может иметь последствия.
Когда решение Эммануила стало известно окружению Царя Шаддая, все возликовали. Все громче раздавались восторженные речи, перешедшие в молитвенное восхваление милосердной любви Царя Шаддая и Его Сына к погибшей Душе. Дьяволос же крепко призадумался и пришел к следующему заключению: ‘Помешать, по возможности, этой вести достигнуть ушей города. Ибо если Душа узнает, что Царь Шаддай и Сын Его Эммануил желают ей добра и обещают освобождение, а не наказания, то, без сомнения, она восстанет против меня и вернется к Ним’.
И он стал еще внимательней и ласковей в обращении с князем Свободная Воля, но при этом строго повелел ему день и ночь сторожить у ворот Зрение и Слух.
— Я узнал, — обратился к нему царь, — о намерении Шаддая представить нас в глазах горожан изменниками, а их вернуть в первобытное рабство. Быть может, это одни лишь слухи, но все же ради безопасности и спокойствия города следует сделать все возможное, чтобы утаить это известие от Души. Я уверен, что эта новость вам так же неприятна, как и мне, поэтому арестовывайте всякую сомнительную личность и никого чужого в город не впускайте. Прикажите от моего имени установить круглосуточный дозор, который обязан ликвидировать всякого, кто начнет распространяться о намерениях Царя Шаддая.
Свободная Воля почтительно выслушал приказание своего владыки и с таким рвением принялся за дело, что вестники Царя Шаддая могли подумать, что Душа полностью ослепла и оглохла.
Дьяволос решил привести всех жителей города к присяге в безоговорочном подчинении ему. Он повелел им заявить во всеуслышание, что Шаддай не имеет права расторгнуть их согласие с дьяволом и преисподней.
Кроме того, он решил повязать горожан круговой порукой греха. На всех стенах и заборах были развешены объявления, что отныне всем все позволено, любое грязное и подлое дело официально разрешено, а тот, кто выскажет по этому поводу недовольство, навлечет на себя гнев Дьяволоса… Таким образом он решил внушить горожанам, что у них нет пути к отступлению, ибо чем грешнее человек, тем меньше у него надежд на спасение. Он рассчитывал, что Эммануил при виде такого упадка нравов не захочет иметь с Душой ничего общего и даже отступится от нее, ибо Дьяволос достоверно знал, что Шаддай и Эммануил святы.
На всякий случай он придумал еще одну хитрость. ‘Прежде чем до жителей дойдет спасительная весть о помиловании, они должны узнать, что Царь Шаддай собирает армию, дабы вернуть их к себе в рабство. Из страха перед наказанием жители останутся со мной до последнего’, — подумал он. Собрав горожан на огромной рыночной площади, он обратился к ним со словами:
— Друзья мои! Думаю, что вам не надо напоминать, что все вы мои подданные, которым я даровал свободу действий и воли. Через верного моего слугу Люцифера дошел до меня слух, что Царь Шаддай собирает армию, чтобы уничтожить город, а жителей увести в рабство. Я вас собрал, чтобы обсудить с вами наши действия против страшного врага.
Что касается меня, то я всегда найду возможность спастись и выжить. Думая лишь о себе, я мог бы бросить вас на произвол судьбы, но сердце мое так привязано к вам, что я чувствую, наши судьбы отныне уже неразделимы. Что ты скажешь, Душа? Чувствуешь ли и ты то же самое или предашь меня?
— Да погибнет тот, кто от тебя откажется! — был единодушный ответ.
— Конечно, — продолжал Дьяволос, — вам нельзя рассчитывать на помилование, ибо Царю Шаддаю это чувство незнакомо. Может быть, явившись сюда, Он сначала станет уверять, что прощает вас, но это будет только лицемерным обманом ради скорейшей над вами победы. Поэтому, что бы Он ни говорил, не верьте Ему, ибо, победив, Он потопит Душу в крови. Нам необходимо всем вместе выступить против воинства Шаддая, не соглашаясь ни на какие мирные условия и переговоры.
Но положим даже, что Он помилует некоторых. Это никак не распространяется на тех, кого я приблизил к себе за верную и преданную службу. Или, положим, хоть это и нереально, что Он помилует всех. Все это будет сделано с единственной целью полного порабощения, и участь ваша станет тяжелее прежней.
Разве Он даст вам ту свободу, которой вы пользуетесь теперь? Поверьте мне, что никакое рабство нельзя сравнить с тем, которое Он готовит вам. Кровь, кровь и кровь — вот что звучит в каждом слове Шаддая. Будьте осторожны! Я слышал, что Он близок. Дружно беритесь за оружие. Его много. Вполне достаточно, чтобы вооружить весь город с головы до пят. Шаддай не победит нас, если мы крепко будем держать в руках оружие. Идите же со мной в крепость, приготовимся к битве. Вот шлемы, броня, мечи и щиты и многое другое, что сделает вас непобедимыми.
Мой шлем придает уверенность в достижении блаженства. Кроме того, мир души не зависит от образа жизни. Даже если вы будете руководствоваться злобой сердца и похотью, вас ждет радость и наслаждение. Средство это испытанное, и кто этот шлем носит не снимая, тому не страшны ни стрела, ни меч, ни копье врага. Возьми же мой шлем, о Душа, и ты избежишь многих страданий.
Броня моя из кованого железа. Она сделана в моем царстве, и все мои подданные носят такую. Броня эта — черствое сердце, не способное к чувству. Кто облечется в нее, того не соблазнит никакое помилование и не испугают никакие угрозы. Поэтому в этом оружии нуждается всякий, кто под моим знаменем сражается против Шаддая.
Меч мой, закаленный в адском огне, был испытан множество раз. Кто им хорошо владеет, того не может победить ни один враг.
Щит мой — неверие. Те, кто писал о битвах Эммануила с моими слугами, свидетельствовали, что Он ‘…не мог совершить там никакого чуда и дивился неверию их’. Применяя это оружие, вы ни во что не будете верить. И если Царь заговорит о страшном суде, не верьте, если пообещает помилование в случае вашего раскаяния, не верьте, подвергайте скептическому анализу всякое слово Его, устное или написанное, и вы убедитесь, что все Его речи темны и запутаны. Он требует от Своих слуг бессмысленной и слепой веры, недостойной моих разумных и мудрых последователей. Поэтому противодействуйте всем Его наущениям и покажите себя достойными меня — вашего повелителя. Думающий и поступающий иначе становится моим врагом.
Есть у меня еще одно замечательное оружие — дух немой, бессилие в молитве, дух сопротивления всякому прошению о помиловании. И ты, о Душа, непременно воспользуйся этим оружием. Неужели вопиять вам о прощении? Никогда, если хотите остаться моими. Знаю, что вы люди отважные, и оружие я даю вам испытанное. Никогда не обращайтесь к Шаддаю с просьбой о помиловании. Да будет это желание чуждо вам! Еще могу вам предложить молот, палицу, лук и стрелы, никогда не дающие промаха.
Дьяволос раздал всем оружие и продолжал:
— Помни, о Душа, я твой законный царь, мне ты присягала в верности и обещала, что не отвернешься от меня. Помни об этом. Помни и мое доброе к тебе расположение. Не забудь о том, сколько благ я тебе даровал без того, чтобы ты меня о том попросила. Докажи свою преданность мне, когда враг мой задумает похитить тебя из рук моих. И еще одно. Если мы победим, то весь мир станет нашим и тогда я по-царски награжу вас. И мы будем блаженствовать!
Настроив подобным образом дух жителей против Царя Шаддая, Дьяволос укрепил гарнизон, а сам укрылся в крепости, которую привел в полную боевую готовность. Горожане изо дня в день проводили боевые учения, еще больше разжигая в себе вражду к Шаддаю и усиливая преданность Дьяволосу…
Все это время Царь Шаддай держал наготове воинство, чтобы вызволить свое любимое детище, Душу, из-под власти Дьяволоса. Шаддай счел за лучшее не посылать Сына Своего, не попытавшись сначала вернуть себе город с помощью своих верных слуг. Им было приказано изучить ситуацию и постараться переубедить Душу вразумляющей речью. Войско состояло из сорока тысяч бессмертных воинов, которые составляли личную рать Царя и были избраны Им Самим.
Армия находилась под началом четырех военачальников, каждый из которых командовал десятью тысячами воинов. Полководцев звали: Воанергес, Убеждение, Суд и Казнь. Все они были искусными воинами и превосходно владели оружием.
У каждого отряда было свое боевое знамя, развевавшееся во время похода над головами храброго и умелого воинства.
Главный из них — Воанергес, имел в своем подчинении первый отряд, знаменосцем которого был Гром. Он нес черное знамя, а на гербе были изображены три сверкающие молнии.
Вторым отрядом командовал полководец Убеждение, его знаменосца звали Скорбь. Знамя отряда было бледных цветов, а герб — раскрытая книга законов, из которой вырывались языки пламени.
Третий отряд находился под командованием Суда. Знаменосец по имени Ужас держал в руках знамя пурпурного цвета, а на гербе была нарисована раскаленная печь.
Во главе четвертого отряда шел Казнь со своим знаменосцем Правосудие. Над головами реяло знамя кровавого цвета, а на гербе можно было видеть бесплодное дерево и секиру, занесенную над ним.
Царь Шаддай призвал к Себе всех четырех вождей. Они предстали перед Ним вместе со своими отрядами, вооруженными соответственно своему достоинству и званию. Царь приказал им отправиться в поход и исполнять свои обязанности верно и исправно. Вот суть царского поручения:
‘От великого Шаддая, Царя Души, верному и храброму полководцу Воанергесу.
О ты, Воанергес, один из Моих грозных и верных вождей, начальник десяти тысяч верных слуг Моих, иди во имя Мое с силами твоими к несчастной Душе. Предложи городу условия мира и прикажи жителям сбросить иго тирании злобного Дьяволоса. Да вернутся они ко Мне — их законному Царю и Владыке. Повели городу очиститься от всякой грязи, которую внес в нее самозванец, и сам внимательно проследи за точным исполнением этого. Если они послушают тебя и искренне раскаются в содеянном, не причиняй ни малейшего вреда никому из них, а обращайся с каждым из них, как с другом и братом, ибо они мне дороги. И передай им, что придет время, когда Я сойду к ним и явлю Свою милость.
Но если, несмотря на твои увещания и доказательства, что ты говоришь с ними от имени Моего, они окажут сопротивление, повелеваю тебе употребить всю твою власть и силу, чтобы покорить их. Ступай!’
Остальные военачальники получили подобные же инструкции.
Они облеклись в новые одеяния и, по слову Царя Шаддая, двинулись с развевающимися знаменами к великому когда-то городу. Воанергес шел во главе своего отряда. Убеждение и Суд, каждый впереди своего войска, следовали за ним. Замыкал шествие Казнь со своими воинами. Путь был далекий, и им пришлось пройти через многие страны. Нигде они никого не тронули, напротив, везде благословляли именем Царя Шаддая.
Наконец они увидели вдали захваченный Дьяволосом город. При виде падшей Души воины и вожди стали оплакивать ее жалкое состояние, ибо на ней отчетливо был заметен отпечаток Дьяволоса: угнетение и рабство, в котором жила его жертва.
Подойдя к городу, они направились к воротам Слух и разместились там лагерем, разбив походные шатры и палатки. Затем они обратились к жителям города.
Город, увидев это грозное и великолепное воинство с развевающимися пестрыми знаменами, пришел в смятение. Все выбежали из своих жилищ, чтобы разглядеть незнакомцев. Но хитрая лиса Дьяволос, боясь, чтобы народ не отворил ворота после первых же слов военачальников, вышел из замка и велел всем собраться на базарной площади. А когда его приказание было исполнено, обратился к толпе с такой речью:
— Друзья, — начал он, — хоть вы мои храбрые и верные товарищи, но я не могу не побранить вас за сегодняшнюю неосторожную выходку: все высыпали, чтобы поглазеть на блестящее и мощное войско, которое вчера прибыло под стены города с намерением начать осаду. Знаете ли вы, кто они, откуда и какую преследуют цель? Они пришли от Того, о Котором недавно мы говорили. Они полны решимости разрушить город. Из-за Него-то я и постарался вооружить вас с головы до пят, для отражения Его нападений мы построили столько укреплений. Поэтому не следовало ли вам прежде всего поднять тревогу и занять оборону, а может быть, и сразу отогнать врага от крепостных стен? Вы бы себя показали в таком случае храбрыми мужами, а теперь у меня даже возникло опасение: не оробеете ли вы при первом же выстреле настолько, что не будете в состоянии защищаться? Но для того ли я приказал удвоить караул и запереть все ворота? Для того ли ожесточил вас и дал вам железную душу и каменное сердце, чтобы вы себя показали неразумными детьми, которых забавляет вид пестрых знамен? Нет, приготовьтесь к обороне, бейте тревогу, снарядитесь по-военному, дабы враги наши не сомневались в том, что не так-то легко овладеть городом, жители которого такие герои.
Больше не буду бранить и упрекать вас, но настаиваю на строгом выполнении всех моих приказаний. Никто без моего предварительного разрешения не имеет права выглядывать за ворота. Вы слышали мою волю. Строго исполняйте мои приказания, и вы всегда будете пользоваться моим заступничеством, ибо я пекусь о вас так же искренне, как о самом себе. А теперь расходитесь по своим домам!
Нельзя было не заметить внезапной перемены в поведении жителей с этой минуты. Они, как безумные, забегали по городу, громко крича: ‘Помогите! Помогите! Враг хочет захватить наш город!’ Эти возгласы долетели до ушей Дьяволоса, и он с удовлетворением заметил: ‘Вот, теперь все хорошо. Теперь вы выказываете мне искреннюю покорность. Держитесь так, и пусть они попробуют взять нас’.
После трех дней спокойного выжидания вождь Воанергес приказал своему трубачу подойти к воротам Слух и объявить от имени Царя Шаддая, что посланники Его просят у жителей встречи. Трубач по имени Замечайчтослышишь подошел к воротам и исполнил приказание. Никто не показался ни на стенах, ни у ворот, все боялись ослушаться Дьяволоса. Трубач, немного подождав, вернулся к своему полководцу и доложил ему о неудаче. Воанергес глубоко опечалился и велел трубачу идти в палатку. Немного погодя, Воанергес снова приказал трубить у ворот Слух, и опять безрезультатно.
Тогда военачальники собрали совет и решили силой заставить город признать власть Царя Шаддая.
Воанергес в третий раз велел своему трубачу подойти к воротам ‘Слух’ и во имя Царя Шаддая еще раз предложить начать переговоры. Приказание было исполнено. В первый раз жителям было сказано, что, если они не повинуются, осаждающие возьмут город приступом.
Тогда к воротам подошел князь Свободная Воля и сердито спросил, кто он и зачем трубит так громко.
Трубач объяснил ему, что городу будет лучше, если он сдастся добровольно. В противном случае надо рассчитывать на самые страшные последствия.
Свободная Воля пообещал доложить об этом своему царю. На это посланец Воанергеса ответил, что они не имеют поручений к Дьяволосу, но только к Душе, и пришли спасти ее от тирании самозванца.
Князь согласился передать эти слова народу.
Но время шло, а ответа все не было. Воанергес продолжал настаивать на своем и потому послал трубача в четвертый раз. Он затрубил еще громче, и жители стали подниматься на городскую стену, укрепив на всякий случай ворота Слух. Воанергес потребовал к себе городского голову, которым был князь Неверие. Увидев его, Воанергес с негодованием во всеуслышание воскликнул:
— Мне нужен не этот временщик, а прежний голова Разумение, именно к нему у меня есть поручение.
Тогда в дело вмешался Дьяволос:
— Вы уже в четвертый раз беспокоите Душу своей трубой. От чьего имени вы делаете это и что вам надо?
Но Воанергес оставил без ответа вопрос Дьяволоса и обратился к жителям города:
— Да будет тебе известно, несчастная, возмутившаяся Душа, что всемилостивейший Царь Шаддай послал меня с поручением убедить тебя добровольно вернуться к Нему. Он приказал мне также в случае согласия обращаться с вами, горожанами, как с друзьями и братьями. Но в случае вашего неповиновения нам велено завладеть городом силой.
Затем к жителям обратился Убеждение, на гербе которого была выбита раскрытая книга законов:
— Слушай, Душа, мои слова! Ты некогда славилась своей непорочностью, а ныне впала в ложь и обман. Ты слышала, что возвестил тебе брат мой, военачальник Воанергес? Тебя ждет в грядущем блаженство, если ты со смирением примешь условия мира, который ныне тебе предлагает Тот, Кто может жестоко покарать тебя, ибо кто устоит против гнева Царя Шаддая? Если ты вместо раскаяния станешь оправдываться, то нанесешь себе вред. Как ты объяснишь свое повиновение тирану Дьяволосу? А твое забвение законов Царя Шаддая и покорность законам Дьяволоса? Зачем ты взяла в руки оружие и затворила свои ворота пред нами, верными слугами твоего законного Царя? Одумайся и прими наши условия, не отвергай помилования, но постарайся освободиться от власти Дьяволоса. Быть может, этот обманщик уверил тебя, что мы думаем лишь о собственной выгоде, но знай, что мы исполняем волю Царя Шаддая и желаем тебе добра.
Еще замечу тебе, Душа, неужели тебя не поражает милосердие Шаддая? Он, будучи оскорблен тобой, смиренно вступает с тобою в переговоры только для того, чтобы ты вновь для своего же блага признала Его власть над собой! Нуждается ли Он в тебе, как ты нуждаешься в Нем? Но Он милостив и желает, чтобы Душа не погибла, но уверовала в Него!
Третьим выступил Суд, знамя которого было пурпурового цвета, а герб — раскаленная печь.
— Дорогие жители Души! Давно уже вы не выполняете волю Царя Шаддая! Нам приказано вернуть вас к Нему. Не верьте обманщику Дьяволосу, который хочет уверить вас в том, что Шаддай не всесилен. Дверь милосердия, которую Он ныне отворяет вам, не всегда будет открыта, ибо день суда не за горами. О Душа! Царь твой предлагает помилование даже после всех оскорблений, нанесенных тобой. Он протягивает тебе золотой скипетр прощения и держит отворенной дверь пред тобою. Неужели ты не хочешь войти в нее? Знай, вновь она уже не отворится никогда. Суд и приговор в Его руке: вверься Ему. Ты заслужила Его гнев, а в гневе Он страшен. И потому, Душа, побойся Его! Никакой выкуп не спасет тебя. Интересует ли Его твое мирское богатство? О нет, не надо Ему ни золота, ни всей силы твоей. Ему нужна ты!
При этих словах некоторые заметили, что Дьяволос затрепетал. Суд же продолжал:
— О злосчастная Душа, ужели ты и теперь не отворишь дверь твоего сердца посланникам Царя? Будешь ли ты спокойна в день исполнения приговора над тобой? Скажи, сможешь ли ты испить, как сладкое вино, чашу гнева, утотованную Дьяволосу и слугам его? Одумайся, пока не поздно!
Наконец выступил четвертый полководец — Казнь:
— О Душа, ты плодоносила, но ныне стала бесплодной. Когда-то ты была радостью Царя Шаддая, сегодня ты — вертеп Дьяволоса. Внимай словам, переданным Самим Шаддаем. Вот и секира лежит у ствола, чтобы всякое дерево, не приносящее доброго плода, было срублено и брошено в огонь. Ты, Душа, хуже этого бесплодного дерева, ты приносишь злые плоды, которые горьки, словно желчь. Ты восстала против своего Царя, и вот пришли мы — власть и сила Его, мы — секира, лежащая у корня твоего. Что ты решишь? К кому обратишься? Скажи мне, прежде чем нанесен удар: хочешь ли ты добровольно покаяться? Мы пришли предупредить тебя. Топор занесен, и до того мгновения, когда он опустится, ты должна сделать выбор. Что же ты изберешь? Хочешь ли сама вернуться к своему Царю, или же нам брать тебя штурмом? Если я опущу топор, о Душа, ты будешь срублена под корень. О жалкая Душа! Знай, что долготерпение Царя не вечно. И не думай, что это лишь пустые угрозы и что наш Царь не имеет власти и силы исполнить свои обещания. О Душа, ты вскоре сможешь убедиться в том, что если слова Царя будут оставлены без внимания, ты будешь предана огню. Твой грех привел царское воинство к твоим стенам. Ты слышала все, что говорили мои собратья, и все-таки не отворяешь ворота. Скажи свое решение, Душа, останешься ли ты во грехе или примешь условия мира?
Город отказался внимать речам мудрых вождей, однако некоторые слова все-таки проникли сквозь ворота Слух. Но этого было недостаточно, чтобы распахнуть их. Горожане попросили дать им время подумать. Вожди согласились при условии, если жители выдадут им Усыпителя, в противном случае решение Души должно быть объявлено тотчас. ‘Ибо, — сказали они, — пока Усыпитель будет отравлять воздух города, всякое доброе намерение и любая хорошая идея будут заражены злом и ничего хорошего нельзя будет ожидать’.
Дьяволос, не желающий лишиться своего слуги, решился было ответить сам, но, подумав, приказал Неверию ответить вождям воинства Шаддая.
— Господа! — начал он. — Вы подошли к стенам города, разбили лагерь, в чем, к сожалению, мы можем убедиться, беспокоите и смущаете покой нашего царя и народа. Откуда вы? Мы вас знать не знаем и знать не хотим. Вы утверждаете, что пришли сюда по приказу Царя Шаддая, но по какому праву Он вам это повелевает, нам пока не известно. Вы уговариваете жителей города оставить своего царя и перейти к вашему, утверждая, что Шаддай простит все, если жители это сделают. В случае, если город наш не захочет прислушаться к вашим увещаниям, вы грозите страшными карами. Теперь отвечу, что ни великий царь Дьяволос, ни я, его слуга Неверие, ни честный город Душа не верим вам, и нам нет дела до вас, ваших намерений и даже до Самого вашего Владыки, пославшего вас. Мы не боимся ни Его власти, ни Его величия, ни Его наказания и не согласимся на ваши предложения. Вы угрожаете нам войной, но мы будем защищаться, сил у нас достаточно. Не имея никакого желания с вами долго разговаривать, скажу только, что мы считаем вас за сборище бездомных бродяг, оставивших своего Царя и шатающихся по миру в поисках какой-либо страны или города, которые можно покорить. Но не такова Душа: мы вас не боимся и вам не сдадимся. Итак, мы вас не боимся, вам не верим, никогда не покоримся и ворота наши не отворим. Мы даже не позволим вам долго оставаться у наших стен: народ наш любит покой, а ваше присутствие всех раздражает. Поэтому убирайтесь-ка подобру-поздорову!
Тут князь Свободная Воля стал вторить Неверию:
— Господа! Мы слышали ваши предложения и угрозы. Вы сильно ошибаетесь, если думаете, что мы вас испугались. Мы требуем в три дня убраться отсюда. В противном случае вы узнаете, что значит беспокоить царя нашего, Дьяволоса, который грозен, как лев.
Сказал свое слово и летописец Забвениедобра:
— Господа! Вы слышали, насколько деликатно ответили наши вожди на ваши дерзкие речи. Они предложили вам снять осаду, а ведь вы могли бы давно почувствовать силу нашего оружия. Но так как мы народ мирный и любим спокойствие, то и вам не хотим причинить зло.
Весь город возликовал, когда услышал ответы своих вождей. Зазвонили колокола, зазвучали песни.
Дьяволос вернулся в крепость, а князь Свободная Воля усилил стражу у ворот Слух и запер их на два замка. Сторожем был назначен старик Предубеждение, ворчливый и всем недовольный, к тому же без рассуждений порицавший всякую добрую мысль. В подчинение ему были даны несколько глухих горожан.
Услышав столь наглые ответы, вожди Царя Шаддая начали готовиться к штурму города. Главные силы были сосредоточены у ворот Слух, потому что только через них могли доходить их слова до горожан. Пароль наступающих гласил: ‘Вы должны родиться свыше’. Трубачи затрубили, и закипел бой.
Жители города затащили на башню ворот Слух две огромные пушки, одна из них называлась Гордостьума, другая — Упрямство. Душа возлагала большие надежды на это оружие. Вылиты пушки были в замке Дьяволоса литейщиком по имени Напыщенность и на самом деле имели очень грозный вид. Вожди Царя Шаддая были настолько осторожны, что пушечные ядра никого не задели, хотя со свистом пролетали мимо ушей их воинов.
Помимо этих пушек, у Души было немало другого оружия.
Воины Шаддая сражались храбро. Главные их силы были брошены на ворота Слух. Военачальники были убеждены, что в первую очередь надо растворить именно эти ворота. Они подтянули к ним несколько таранов и осадных орудий. Битвы были тяжелыми, но город не сдавался. Из-за отчаянной, яростной борьбы Дьяволоса, неустрашимости князя Свободная Воля, действий Неверия и Усыпителя штурм не принес победы. Все лето продолжалась осада, но Душа не была взята. С наступлением зимы армия Шаддая удалилась на зимние квартиры.
Остановимся подробнее на нескольких событиях этого военного лета. Когда вожди Шаддая подходили к городу Душе, они встретили трех юношей, которые попросили записать их в свои ряды. Их звали: Предание, Человеческаямудрость и Человеческийвымысел. На вид это были храбрые воины. В ответ на их просьбу вожди посоветовали им еще раз обдумать свое решение и поведали им свои намерения. Юноши ответили, что решение они приняли уже давно и оно непоколебимо. Тогда Воанергес согласился и записал их в ряды своих воинов. Когда началась одна из битв, войско князя Свободная Воля вышло за ворота и напало на людей Воанергеса. Среди них находились и эти трое юношей, которых взяли в плен и повели в город. Весть об этом сразу облетела весь город и дошла до Дьяволоса. Самозванец велел послать за ними и стал расспрашивать их, кто они, откуда и что делали в армии Шаддая. Выслушав ответы, Дьяволос предложил им поступить к нему на службу, то есть воевать против прежнего своего Царя. Юноши ответили, что главное в их жизни не вера и убеждения, а счастье и судьба, и потому они согласны на все и охотно примкнут к осажденным. Дьяволосу верой и правдой служил некий полководец Равнодушие, за что царь его очень жаловал. К нему и послал он этих трех юношей со следующей запиской:
‘Дорогой мой военачальник! Податели этой бумаги желают поступить в наше войско. У меня нет более достойного полководца, чем ты, поэтому посылаю их к тебе. Прими их под свое водительство’.
Равнодушие исполнил приказ и юношу по имени Человеческийвымысел назначил своим знаменосцем.
Нельзя сказать, что армия Царя Шаддая терпела только поражения. Им удалось снести верхнюю часть башни городской ратуши, что обнажило истинную сущность Неверия. Чудом спасся князь Свободная Воля, а однажды даже от их оружия погибло шестеро воевод: Божба, Распутство, Ярость, Ложь, Пьянство и Подмена. Осаждавшими также были выведены из строя обе пушки.
К великому неудовольствию врага, но к славе своего Царя, войско Шаддая, стоя на зимних квартирах, время от времени увещевало заблудших горожан. Стало невозможным столь вольготно, как прежде, предаваться разврату. Лишь только обыватели впадали в разгул, раздавались такие тревожные трубные звуки, что все приходили в смятение. Нередко тишина долгих зимних ночей прерывалась трубными звуками, иногда через городские стены залетали пущенные из пращей камни. Часто доносились воинственные крики осаждающих. Случалось также, что кого-нибудь из жителей ранило, и он нарушал тишину душераздирающим воплем. Словом, горожане жили в постоянном страхе. Даже Дьяволос в конце концов лишился сна.
Самые разные мысли стали приходить в голову горожанам. Некоторые говорили, что так жить невозможно. Другие считали, что скоро все это прекратится. Третьи предлагали обратиться к Царю Шаддаю, чтобы положить конец этому ужасу. Четвертые сомневались, что Он согласится их простить. Старый летописец Совесть вновь стал громко увещевать Душу, и его слова были подобны громовым раскатам.
В городе во многом стал ощущаться недостаток, желание веселиться исчезло, наслаждения потеряли всю свою новизну и прелесть. Признаки усталости были видны на лицах жителей. Душа жаждала мира и благоденствия.
Насколько мне известно, Душа уже и сдалась бы на милость Победителя, если бы не препятствовали этому упрямый старик Неверие и верный своему царю князь Свободная Воля. Дьяволос рычал от ярости, видя колебания горожан… В городе царили ужас и смятение. Среди зимы вожди царя Шаддая решили обратиться к Душе с тремя воззваниями, надеясь все-таки убедить их.
Передать воззвания городу было поручено трубачу Воанергеса Замечайчтослышишь.
В первом сообщалось, что все воинство Шаддая жалеет жителей города и заранее оплакивает их неминуемую погибель в случае непокорности. Если, прибавил он, город покается, милосердный Шаддай пощадит Душу. Поэтому они убедительно просят горожан не оказывать сопротивления и не обрекать себя на вечные муки.
Во второй раз трубач протрубил резче. Жители были поставлены в известность, что отказ отворить ворота посланникам Шаддая только разжигает их воинское честолюбие. Вожди решили либо покорить Душу, либо погибнуть под ее стенами.
В третий раз голос трубы прозвучал еще громче. Текст послания был краток: либо отворить ворота, либо рассчитывать на милосердие Шаддая будет уже поздно.
Эти три предупреждения так устрашили город, что жители собрали совет, после чего князь Свободная Воля отправился к воротам Слух и сигналом трубы возвестил, что идет к войскам Шаддая парламентером. Царские вестники, каждый с десятью тысячами воинов, подъехали к стенам. Князь объявил, что жители города услышали их предложения и, в свою очередь, предлагают свои условия.
Во-первых, чтобы старейшины их, летописец Забвениедобра и городской голова Неверие, остались на своих постах.
Во-вторых, чтобы никто из приближенных великого Дьяволоса не был уволен.
В-третьих, чтобы жителям города дозволено было сохранить все те права и привилегии, которые они имели во время царствования Дьяволоса, давно уже господствующего над ними.
В-четвертых, чтобы никакой закон не принимался без согласия на то горожан.
Вот наши условия, и если они будут приняты, мы покоримся Царю Шаддаю.
Когда вожди услышали эти наглые требования, они попросили Воанергеса в качестве парламентера заявить в ответ следующее:
— О жители злосчастного города Душа! Я было возрадовался, когда услышал ваш трубный звук. Но, когда вы прочли ваши безумные условия и лукавые предложения, моя радость сменилась скорбью, и вместо надежды на ваше обращение в моем сердце поселился страх: вы готовите себе вечную погибель. Я полагаю, что эти условия, недостойные ушей верного слуги Царя Шаддая, придумал старик Уверенный, старый враг Души. Мы отвергаем их. Но если вы отдадите себя в наши руки, или вернее, во власть нашего Царя, Он дарует вам такие права и привилегии, которых вы даже представить себе не можете. Если вы на это не согласитесь добровольно, мы будем действовать безжалостно.
Тогда Неверие воскликнул:
— Какой же глупец, не побежденный своим врагом, как мы теперь, добровольно согласится отдать свой меч? С моей стороны согласия на это не будет. Разве мы знаем характер Царя? Некоторые говорят, что Он гневается на Своих подданных за малейшее нарушение Его воли. Другие добавляют, что Он требует от них больше, чем они могут дать. И если Душа потеряет то, что имеет, и однажды уступит другому и отдастся другому, никогда ей больше не вернуть себе свободы. Было бы безумием с ее стороны отдать себя во власть Шаддая. Кто может сказать, кого Царь велит казнить? А может, Он в наказание истребит все население?
Эта речь Неверия положила конец переговорам. Вожди Царя Шаддая с воинами вернулись на свои зимние квартиры, а Неверие — в замок к своему господину.
Дьяволос заставил его слово в слово передать обо всем случившемся и, обняв верного своего слугу, сказал ему:
— Обещаю тебе, что, если мы удачно выпутаемся из этой истории, я повышу тебя в ранге. Я назначу тебя моим наместником, и ты, подобно мне, будешь повелевать всей вселенной. Все будет подвластно твоей воле.
Городской голова вышел от Дьяволоса, радуясь и теша себя надеждою на исполнение всего, что наобещал ему Дьяволос.
Между тем отказ городского головы Неверие, высказанный в такой форме, вызвал в городе волнение. Пока Неверие беседовал с самозванцем, прежний городской голова Разумение и летописец Совесть, узнав о происшедшем, стали уговаривать жителей принять предложение царских посланников:
— Как можно так легкомысленно относиться к словам Царя Шаддая? Он предлагает нам помилование, а мы не верим Ему.
Настроение горожан снова упало. Сначала вполголоса, а потом во всеуслышание народ стал роптать на Дьяволоса и взывать к Шаддаю и его полководцам. Когда весть об этом дошла до Неверия, он явился усмирить бунт, но толпа столь решительно накинулась на него, что ему пришлось бы плохо, если б он поспешно не заперся в своем доме. Народ в ярости окружил его дом и пытался его разгромить. Здание имело прочные стены, и все старания толпы оказались тщетными. Собравшись с духом, Неверие появился в отворенном окне и обратился к бунтовщикам:
— По какому случаю стоит этот шум?
— Ты и твой повелитель действовали неправильно и дурно обошлись с вождями Царя Шаддая, — ответил ему князь Разумение. Виновны вы в следующем. Во-первых, вы не допустили ни меня, ни Совесть присутствовать на совете. Во-вторых, ты придумал такие условия мира, которые принять невозможно. В-третьих, после того, как царские военачальники нам объявили условия нашего помилования, ты своими безбожными и грубыми речами сорвал заключение возможного мира.
Услышав эти слова, Неверие закричал:
— Измена, измена! К оружию, верные слуги Дьяволоса!
— Ты можешь истолковывать мои слова, как угодно, но, повторяю, посланники такого великого Царя, как Шаддай, вправе требовать от города лучшего приема, — заметил Разумение.
— Я верен присяге, данной своему государю, а вы призываете народ к бунту.
Тут в разговор вмешался летописец Совесть:
— То, что говорит Разумение, — сущая правда. Ты враг Души. Твое выступление нанесло ущерб городу, оскорбило полководцев Царя Шаддая и обернется злом против всех нас. Если бы мы приняли условия, то были бы спасены, но теперь нам грозит беда, и исключительно по вашей милости.
— Я немедленно иду с докладом к Дьяволосу! — вскричал Неверие.
— И царь, и ты сам — чужеземцы, — ответил Разумение. И кто знает, не предадите ли вы нас ради спасения собственной шкуры? А то еще и подожжете город, а сами сбежите, бросив нас на произвол судьбы?
— Где ваше смирение перед вашим повелителем Дьяволосом? — продолжал Неверие. — Не сомневайтесь, он найдет способ наказать вас за непослушание!
Во время этой словесной перебранки прибежали князь Свободная Воля, сторож Предубеждение и оратор Усыпитель и поинтересовались причиной спора. Все начали говорить наперебой, так что понять что-либо было невозможно. Но приказано было всем замолчать, и старая лиса Неверие обратился к собравшимся:
— Разумение и Совесть — вот два бунтовщика, подбивающие народ на мятеж против нашего царя.
Толпа разделилась: одни поддерживали Совесть, другие — Неверие. Сторонники Неверия требовали заключить Разумение и Совесть в тюрьму, сторонники Совести кричали, что они этого не позволят, ибо признают своим Царем Шаддая и подчиняются только Его законам. На это они слышали в ответ, что Дьяволос выше всех царей. Эта сумятица, этот крик и шум продолжались в течение нескольких часов, и ‘переговоры’ в конце концов закончились дракой и потасовкой. Старика Совесть два раза сбивали с ног, а Разумение чуть не погиб от выстрела из пищали, но, к счастью, стрелявший промахнулся. Усыпителя ранили в голову, старика Предубеждение повалили наземь. Равнодушие, любимец Дьяволоса, поддерживал именно его, но ему не доверяла ни одна из сторон. Одним словом, противники понесли существенные потери. Только князь Свободная Воля хладнокровно смотрел на все, не примыкая ни к тем, ни к другим, однако улыбнулся, увидев вымазанного грязью Предубеждение и Равнодушие, которому сломали ногу.
Когда народ успокоился, Дьяволос приказал заточить в тюрьму Разумение и Совесть как главных зачинщиков беспорядка. Жизнь города вновь потекла спокойно. С пленными обращались жестоко, и жизнь их находилась в постоянной опасности.
Однако вернемся к военачальникам армии Шаддая. Вернувшись в свой стан, они созвали военный совет. Некоторые считали, что город надо брать штурмом. Большинство же предлагали дать еще одно предупреждение, так как колебания Души внушали надежду на то, что она образумится. Быть может, некоторые из жителей пожелают сдаться, а если их грубо оттолкнуть, они будут вынуждены перейти в стан врага.
Все согласились, и трубач вновь был послан к воротам Слух. Жители высыпали из домов, и до их слуха дошли такие слова:
— О гордая и жалкая Душа! Долго ли ты еще будешь пребывать в своей греховности? Доколе станешь отвергать предложения мира от Царя Шаддая и доверяться лживым обещаниям Дьяволоса? Неужели ты думаешь своими дерзкими речами испугать Владыку Шаддая? Разве Он из страха убеждает тебя обратиться? Или ты думаешь, что ты сильнее Его? Взгляни на небо и посмотри, как далеки от тебя звезды. Можешь ли ты остановить Солнце или помешать Луне светить ночью? Можешь ли ты сосчитать звезды или запретить дождю орошать землю? Можешь ли заставить океан выйти из берегов? На все это способен только наш Царь, от имени Которого мы пришли к тебе, чтобы убедить тебя признать власть Его. Именем же Его теперь требуем, чтобы ты сдалась Его посланцам.
От этих слов жители растерялись. В эту минуту вышел к ним Дьяволос и, пользуясь замешательством, обратился к ним так:
— Верные слуги мои, если Царь Шаддай и впрямь столь всемогущ, Он не может внушить вам ничего, кроме ужаса и страха. Он желает превратить вас в Своих рабов. Неужели вы можете поверить, что в мире вообще существует всемогущество? Вам нелегко будет под Его господством. Я царь ваш, но с вами на равных, и вам не надо трепетать предо мною. Вспомните, что это равноправие я вам даровал. Если верно то, что говорит этот трубач, значит, население всего мира, кроме тебя, Душа, находится у Него в рабстве. Значит, нет во всей вселенной несчастнее, нет униженнее этих людей. Подумай, о Душа, я не хочу расставаться с тобой, ибо мне тяжело отказаться от тебя. Но рассуди, ведь лучше синица в руке, чем журавль в небе. Ты свободна, и у тебя есть добрый царь, только люби и цени его!
После этой речи город снова ожесточился против Царя Шаддая. Мысль о его величии ужасала, мысль о его святости повергала жителей в отчаяние. Поэтому, посовещавшись, они ответили трубачу, что приняли твердое решение стоять за Дьяволоса и не сдаваться Шаддаю. И потому впредь не имеет смысла обращаться к ним с предложениями о мире, ибо они скорее умрут на месте, чем пойдут на какие-либо уступки.
Итак, казалось, все погибло и спасти Душу нет никакой возможности. Однако вожди Шаддая, хорошо знавшие могущество своего Царя, не желали признать себя побежденными. Вскоре они обратились к городу с новым воззванием, но жители продолжали упорствовать во грехе.
Царские вожди решили не посылать больше воззваний и попытаться иначе подчинить Душу власти Царя Шаддая. Они собрали совет, на котором каждый высказал свое мнение. Заключительное слово сказал вождь Убеждение:
— Друзья! Во-первых, нам нужно не прекращая метать из наших пращей, чтобы держать город в постоянной тревоге. Это помешает лукавому еще больше упрочить свою власть над Душой.
Во-вторых, мы должны отправить донесение нашему Царю Шаддаю о плачевном положении города. Умоляя Его простить наши неудачи, нам необходимо просить Его даровать нам большую силу убеждения. Кроме того, нам нужно подкрепление с мудрым командующим во главе, дабы не оказались напрасными наши усилия и город был взят во славу Его!
Все единодушно поддержали его, и Царю Шаддаю было послано следующее послание:
‘Всемилостивый и всеславный Царь, Владыка и Творец Души! По Твоему повелению мы, не щадя жизни, воевали с Дьяволосом. Мы сделали все возможное, чтобы убедить Душу покориться Твоей власти, но ни увещевания, ни обещание помилования, ни угрозы и осадные орудия не принесли успеха. Дьяволос, Неверие и Свободная Воля — предводители мятежа и городского восстания. О Царь царей! Прости нашу неудачу и даруй нам больше силы и умения для покорения Души. Пошли нам военачальника, который бы наставил нас, как действовать для славы Твоей, дабы Душа снова полюбила Тебя всем сердцем и устрашилась окончательно лишиться Твоего милосердия. Аминь’.
Это послание было послано Царю с гонцом по имени Любовькчеловеку.
Оно было вручено Сыну Царя, Который взялся передать его Своему Отцу. Сын прочел написанное, сделал несколько замечаний и передал все Шаддаю.
Добрый Царь обрадовался этому прошению, тем более, что оно было подано Сыном, Который говорил о Душе с тревогою и любовью. Тогда Шаддай обратился к Эммануилу:
— Сын Мой возлюбленный! Ты знаешь положение, в котором оказалась Душа, и то, какие меры к ее вразумлению были предприняты. Итак, Сын Мой, готовься отправиться под стены Души. Ты возьмешь верх над врагом и вернешь Мне Душу.
Эммануил на это ответил:
— ‘Я желаю исполнить волю Твою,.. и закон Твой у меня в сердце’. Давно Я ждал этого дня. Даруй же Мне ту силу, которую Ты в Своей премудрости найдешь нужной, и Я избавлю Душу от Дьяволоса и его власти, от которой она погибает. Сердце Мое не раз сильно скорбело о злосчастной Душе, а ныне оно исполнено надежды. Я счастлив, что избран Тобою для спасения Души от власти Дьяволоса. Я отомщу тем, кто отнял у нас Душу и погрузил ее в грех, а ее возвращу в Твои руки.
Лишь только Эммануил произнес эти слова, как весть о Его назначении Главнокомандующим облетела окрестности, и многие посчитали за честь записаться под Его начало.
Гонец сообщил о решении Шаддая в скором времени послать Эммануила с непобедимой и бесчисленной ратью. Вожди восприняли эту весть с неописуемой радостью. Казалось, что вся вселенная ликовала. Дьяволос же испугался.