Сочинение ‘О духоборцах‘ первым изданием вышло в свет в 1832 году. С того времени прошло ровнополстолетия. Старость любит переноситься мыслию к дням молодости, любит припоминать и те занятия, которые интересовали нас в то время. Вступив в четвертое двадцатипятилетие моей жизни, я заинтересовался предметом моего первого, еще студенческого шруда и решился заняться им снова. Я пересмотрел, кажется, все, что в течении полустолетия появилось впечати относительно истории и вероучения духоборцеви, на сколько мог, воспользовался этим материалом. В общеисторические, социальные и тому подобные соображения относительно духоборчества я не входил, полагая, что каждое дело следует начинать ош начала, а началом на этот раз считаю чисто-фактическое изучениенаших многочисленныхсект:
IV
——
прежде такого изучения по крайней мере главнейших из них, — чего у нас еще не сделано, — всякие общие исторические, психологические и пр. объяснения каждой секты порознь, как бы ни были красноречиво написаны, остаются лишь общими местами, ни для кого не убедительными, исключая разве самих авторов их. О других приемах изложения сектаторских вероучений высказано мной, хотя мимоходом, несколько замечаний особо, во втором отделе этого сочинения.
О. Н.
Среди многочисленных ересей, существующих в России, секта духоборцев занимает не последнее место. Она достойна внимания не только по своему происхождениио, развитию и превратностям своей судьбы, но и по самому образу ее воззрений на предметы веры. Ни одна из ересей, возникших в лоне нашей православной церкви, не уклонилась от нее так далеко, как ересь духоборческая, она коснулась почти всех догматов ее и мало по малу дошла до крайних пределов их отрицания. А между тем эта замечательная секта еще никем не приведена в известность, никто вполне не исследовал исторических ее обстоятельств, не раскрыл ее учения, не обозначил ее характера: о ней знают или по одному имени, или по частным рассказам, не всегда верным. Чтобы пополнить этот пробел в истории наших религиозных разномыслий, постараемся изложить как внешнюю, так и внутреннюю историю духоборчества, на сколько это возможно для нас при тех источниках и документах, какие в настоящее время можно иметь под рукой.
——
1.
Наименование духоборцевдано приверженцам известной секты в Малороссии в 1785 году екатеринославским архиепископом Амвросием. Это название имеет, конечно, двоякий
2
——
смысл. По самому составу своему из двух слов — ‘дух и борец’, соответствуя образованию слова иконо-борец, оно собственно означает тех, которые отвергают духа, вступают в борьбу против всего духовного: и духоборцы, отвергая все таинства церкви, по этому уже самому восстают против действующего в ней духа. Но они и сами охотно усвоили себе это наименование в противоположном только смысле: отрицая всю религиозную внешность, они считают себя борцамиза духа. Первоначально они называли себя сынами божиимив том предположении, что в них Божество выражается с большею полнотою, чем во всех других людях. Простой народ, как бы в укоризну, не редко называет их фармазонами (т. е. франк-масонами), слово, которым он отличает, людей, своевольно нарушающих постановления церкви, особенно посты. Духоборцев смешивали с молоканами, которым дано это название потому, что они и в постные дни употребляют молоко, но молокане и духоборцы далеко не составляют одну и ту же секту. Сами себя молокане называют во истину духовными христианами,в отличие от всех других, которых именуют мирскими.
Первоначальное происхождение секты духоборцев не совсем ясно. Сами духоборцы, за немногими исключениями, неграмотные и притом рассеянные первоначально по разным местам, не могли сохранить точного известия о начале их секты, предания их об этом довольно неопределенны, тем не менее мы должны пересмотреть их, не теряя из виду и официальных известий, имеющих какое-либо отношение к духоборческой ереси.
Официально в первый раз упоминается о духоборцах, под этим собственно именем, в указе 1799 года *), но там же говорится, что они уже ‘издавна в России умы и
*) Авг. 28. 1-е полное собр. зак. т. XXV. ст. 19,097.
3
——
сердца развращают’, и следовательно мы имеем освание искать происхождение дхоборческой секты во времени более отдаленном, хотя она могла существовать там под другими названиями, или даже и без всякого отличительного наименования…
Было предание между самими духоборцами, что секта их первоначально образовалась в тамбовской губернии, что отсюда уже распространилась она в другие места России и по временам тайно посылала в Малороссию своих проповедников для надзора и утверждения насажденной там ею свюей веры*). Но тамбовские же духоборцы, в 1802 г. спрошенные в Александро-невской Лавре о первоначальном происхождении секты их, указали на Малороссию, как на первый рассадник учения, ими принятого и уверяля, что разные лица в различные времена приезжавшие к ним из Украйны принесли к ним это учение и уже давно распространили здесь свой образ мышления о вере. Нет особенной причины сомневаться в искренности этого показания. Оно не было исторгнуто у них принуждением и угрозамм, а дано добровольно, не при судебном исследовании дела, где недостаток доверия к следователям заставляет иногда упорно скрывать истиину, а при кротком и спокойном собеседовании с ними. При том это показание достойно вероятия и по другим обстоятельствам. Учение духоборцев в первые времена своего появления наиболее было распространено на Украине, а это естественно должно вести нас к тому предположению, что здесь оно явилось гораздо прежде, чем в губернии тамбовской. В каком же собственно месте на Украине и кем именно положено там начало этого учения?
*) СумароковаПавла ‘Досуги крымского судьи, или второе путешествие в Тавриду’. СПб. 1803. Ч. 1. стр. 44. — Смот. также ‘Статист. Журнал изд. Карл. Германом. СПб. 1806. Т. 1. Ч. 1 стр. 148.
4
——
Екатеринославские духоборцы, в Исповедании своейверы*),в 1791 году поданном тамошнему губернатору Каховскому, показали, что общество их первоначально образовалось екатеринославского округа в селе Никольском. Там старик Силуан Колесников (около 1750—75 г.) **) первый явился проповедником духоборческого учения: житейская опытность его, а особенно письменность, — дело редкое у народа простого, — предупредили многих в его пользу: строгий образ его жизни внушал к нему уважение, щедрость и благотворительность его привлекали к нему сердца, природный дар говорить красноречиво и убедительно, сколько это возможно при не большой степени образования, сообщал словам его особенную убедительность. Его дом вскоре сделался как бы народным открытым училищем, в которое спешили все желавшие пользоваться его наставлениями: воскресные дни преимущественно были днями собраний, в которых он предлагал свое учение, и как он дожил до глубокой старости, то его учительство продолжалось весьма долго, а по его смерти его дети, Кирилли Петр, во всем ему ревновавшие, поддержали дело своего отца и далее распространяли начатое им учение. Нет надобности подвергать сомнению это свидетельство духоборцев о начальнике их общества, оно представлено теми, которые сами участвовали в первоначальном составлении секты, и тогда, когда много еще было посторонних оче-
*) Список с этого ‘Исповедания’ передап б. Киевск. митроп. Евгением в библиотеку Киевс. дух. Академии. В 1871 г. записка эта напечатана в Москве в .,Чтениях в Имп. общ. истор. и древн. российских, апр.-июнь. Книг. 2-я стр. 26-79. На нее мы и будем ссылаться.
**) В той же Записке (стр. 27) духоборцы говорят о Силуане и его учении, как о деле весьма недавнем, о котором знает все село их.
5
——
видцев самого дела, но при всем этом, оно не вполне для нас удовлетворительно: екатеринославские духоборцы, указывая здесь на то, как образовалось отдельное, частное их общество, не указывают на происхождение духоборческого учения вообще, а между тем весьма вероятно, что Силуан Колесников передавал другим мнения, уже существовавшие, готовые, распространял то, чему сам научился у других, хотя в основных чертах, потому что и некоторые предания и следы самого учения восходят дальше появления его на своем поприще.
За несколько еще времени до Силуана (около 1740—50 г.), по расказам духоборцев *), в Харьковской губернии, в селении ‘Охочем’ **) понявился некто иностранец, называвший себя отставным прусским унтер-офицером. Долгое время обитая здесь между поселянами, хотя никому неизвестный, он успел наконец приобресть их расположение и доверие: в их сходках он решал их недоумения и подавал им советы: в частных неудовольствиях примирял их несогласия и распри, а при домашних занятиях и сам не отказывался участвовать с ними в хозяйственных делах. Опытный друг, беспристрастный судия, ревностный сотрудник, он легко мог сделаться у них и наставником веры: в зимние вечера, свободные от занятий, первоначально привлекая к себе любопытных, конечно, рассказами о странах далеких, он мало по малу начал сообщать им свои мысли
*) Сумароков П. ‘Досуги крым. судьи. Ч. 1. стр. 43. Путешествуя в исходе 18-го столетия, он привел собственное показание духоборцев, что секта их произошла в с. Охочем лет 60 тому назад.
**) Село Охочее — ныне Змиевского уезда. На карте Шуберта 1848 г. оно обозначено по большой дороге на юг от Харькова к морю с 459 жителями.
6
——
о вере. Явные успехи его в этом деле и просьбы убежденных им заставили его остаться здесь навсегда, не имея постоянного жилища, он переходил для своего жительства из дома в дом, но до конца своей жизни никогда не изменял своему образу действования. Полагают, что этот иностранец был квакер, потому что образ его жизни и правила, какие он проповедывал, совершенно согласны с духом учения квакерского.
Был ли этот иностранец первым основателем секты духоборцев вообще? В то время, когда по преданию он жил еще в селе Охочем, именно в 1745 году, открыто было в Москве и других местах более 400 (416) людей, впадших в ересь, отчасти сходную с духоборческою*) и притом замечено, что это были последователи учения, которое обнаружилось в Москве еще в царствование Анны Иоановны в 1733 году. В числе главнейших приверженцев и распространителей этого учения, открытых в 1745 году, были: московские купцы Григорий Сапожников, Сергей и Дмитрий Осиповы и Иван Дмитриев, санктпетербургские купцы Иван и Герасим Чуркины и девица Василиса Чуркина, их сестра, и наконец крестьяне Василий Ларионов и Степан Васильев, мнимо выдававший себя за Христа **). Наставницею еретического общества, открытого в 1733 году и состоявшего из 78 человек обоего пола была ‘Ивановского девича монастыря, что в Москве, старица Настасья, а потом растрига Агафия Карпова. В числе главнейших сектантов были: два старца — иероманах Филарет по растрижении Федор Муратин, иеромонах Тихон, а потом растрига Тимофей Струков и четыре старицы: Катерина Ларионова, Авдотья Михайлова,
*) Указ 1756 г. декаб. 9. Полн. собр. Зак. 1830 г. Т. XIV, ст. 10,664.
**) Там же.
7
——
Аксинья Яковлева и Акулина Иванова, жена стрельца Лункина’ *). Учение этих сектантов вскоре было обнародовано в 12 пунктах синодальным указом, из которых видно, что они между прочим а) ‘веровали непосредственному в них откровению, — б) призывали св. духа скаканием и прыжками и тогда как бы восторженные какою-то особенною силою изрекали так называемые ими пророчества, в) обрядовые церковные таинства. —крещение, причащение, брак отвергали, или понимали их только в духовном смысле и г) вместо св. причастия принимали и ели из рук предводителевых, мужика или женщины, куски хлеба и пили квас, а иногда воду’ **). Вероятно, в следствие некоторого сходства духоборческого учения с этими пунктами, к этому именно времени, т. е. к 1733 году Штраль относит первое появление духоборцев ***).
Между тем указанные здесь мнения и действия замечены были и прежде. В указе 1734 года сказано: ‘оное злодеяние начало произрастать уже из давних лет, и не в одном, но во многих местах плевелорассеяние свое имело’. И в самом деле, еще в царствование Петра В. именно в 1717 году был схвачен в углицком уезде в деревне Харитоновке отставной московский стрелец Прокофий Лупкин с двадцатыо последователями его учения (мужч. 11, женщ. 10), которые также все веровали непосредственному в них откровению, какому-то особенному наитию на них св. духа, происходящему во время пения молитв и скачков во круг, и вместо причастия св. тайн ели ломтики калача: притом Лупкин называл себя Христом, а своих учени-
*) Указ 1734 г. авг. 7. 1. П. соб. Зак. т. IX, ст. 6,613.
**) Там же.
***) Strahl. Beytrage zur russisch. Kirchengeschicht. Halle. 1827. ї 344.
8
——
ков апостолами *). Вследствие этих превратных толков все они были заключены в темницы: но не смотря на заключение и другие строгие понудительные меры со стороны правительства, они остались упорно непреклонными в своих мнениях и хвалились, что их учение распространено уже во многих местах России.
Ересь, открытая в 1745 и 1733 годах, следовательно и ересь Лункипа, в указе 1756 года (дек. 9) названа квакерскою ересью,а квакерское учение положено в основании духоборческого. Но по новейшим исследованиям оказалось, что это была христовщина, или хлыстовщина,ересь так называющих себя людей божиих(в некоторых пунктах сходная с квакерством). Предшественником Лупкина в этой секте был лжехристос Иван Тимофеев Суслов (1616 — 1716) который принял и учение и звание свое от лжесаваофа и лжехриста Данилы Филипича (1600—1700). Некоторые полагают, что с него начинается история ереси людей божиих в России **). Но лжехристы появлялись на Руси и прежде. Так во времена Ивана Грозного (15ЗЗ — 1584) были в Москве, в киржаче и на реке Андоме Христос Иван Емельянови богородица Марья Якимова, во время Донского (1363 — 1389) был христос Аверьян, убитый татарами. Хлыстовщина была и у Западных Славян, со времени крещения славянских народов. Всего вероятнее, что она есть самое древнее русское религиозное разномыслие, занесенное на русскую почву еще при св. Владимире, одновременно с православием, и что она происходит от болгарских богомилов, как эти происходят от азиатских манихеев и т. д. до Гностиков и Филона александрийского. Конечно, исследователи русских тайных учений, — как справедливо замечает П. И. Мельни-
*) Указ 1734 авг. 7.
**) Добротворский. Люди божии. Казань. 1869 г. стр. 6.
9
——
ков, — никогда не отыщут непрерывной струи от богомилов, пришедших на Русь при Владимире, до подполковницы Татариновой, скакавшей в михайловском дворце, или до прыгуна Максима Рудометкина, короновавшегося в деревне Никитиной Эриванской губернии 19 декабря 1857 года, но тем не менее нельзя отрицать связи между этими явлениями, отстоящими друг от друга на целые восемь столетий *).
Как относится духоборчество к этой древнейшей у нас ереси? По мнению г. Добротворского, к ней находятся в самом близком отношении секты скопцов, молокан и духоборцев, так как все они имеют несомненное сродство между собою и зависимостьв своем образовании одна от другой. Существенный пункт их сродства, по его же мнению, заключается в ложном понимании отношения верующих ко Христу и св. Духу: от учения о духовном соединении со Христом и благодатном действовании св. Духа они дошли до убеждения в равенстве, единстве,или тождествеХриста с некоторыми избранными людьми и наконец во вторичном и даже многократном Его откровении в некоторых людях. Но при этом сродстве все они могут быть разделены на два разряда. К одному разряду принадлежат хлысты и скопцы, которые признают единство, или тождество Христа с некоторыми избранниками божиими и откровениев них Христа, к другому разряду принадлежат духоборцы и молокане, которые признавая внутреннее постоянное действование Христа и св. Духа в душе верующего, утверждают только равенство, или возвышение некоторых избранников до степени равенства со Христом **).
*) Мельников.Письма о расколе. СПб. 1862. стр. 57-8. См. также Полное собрание русск. летописей. Т. 11. стр. 363. — Мельникова же. Тайные секты. Русский Вестн. 1868. Моск. май. стр. 15.
**) Люди божии. 1869 г. стр. 6, а также Правос. Собеседн. Казань. 1858 г. Ч. 1. стр. 333—5.
10
——
Если и принять это внутреннее соотношение или сродство между хлыстовщиною и сектами скопцов, молокан и духоборцев, то отсюда нельзя еще заключать о их зависимости в образовании одной от другой, о их генетической связи. Сходство в некоторых чертах легко можно находить и между такими религиозными учениями, которые возникали и развивались совершенно независимо одно от другого. Правда, что скопчество действительно находится в генетической связи с хлыстовщиной. Это есть именно хлыстовская ересь подвергнутая только изменениям Кондратия Селиванова (ок. 1757 года), который второе крещение хлыстов св. духом заменил огненным очищением, т. е. оскоплением и к мысли о мнимом откровении Христа в избранных и в самом себе присоединил еще вымысл о лжецаре, выдавая себя за искупителя-оскопителя царя Петра III-го Федоровича *). Но секта молокан имеет совершенно иное происхождение. Одни полагают, что под руководством Уклеина в тамбовской губернии около 1780 года она выделилась из секты духоборцев, и по отзыву самих молокан выделилась будто под влиянием пропаганды крестьян, отданных в военную службу и долго находившихся в плену между протестантами заграницей во время семилетней войны (1756—63). Другие, на более твердых основаниях, относят происхождение молокан к более отдаленному времени, производят эту секту от того кальвинского учения. которое около 1713 года упорно было защищаемо стрельцами под начальством лекаря Дмитрия Евдокимова Тверитинова, или Дерюшкина **), осужденного на
*) Надеждин. Исслед. о скопч. ереси. 1845. стр. 111—113.Мельникова Белые голуби. Русск. Вестн. 1869. март. стр. 317 и пр.
**) МельниковаПисьма о расск. стр. 67 и 46—7. Ливанова Раскольн. и Острожн. Т. 1. стр. 160—6. Штраль, относит происхождения молокан вместе с субботниками ко времени правления
11
——
последнем российском соборе в 1714 году *). Но первые семена молоканства можно видеть еще раньше, у Матвея Семенова Башкина и Феодосия Косого **). А учение духоборцев не могло произойти ни прямо из хлыстовщины, ни из молоканства. В состав духоборческого учения, — правда, вошло несколько хлыстовских понятий, но самые основания того и другого учения различны: у хлыстов откровение духа есть нечто навеваемое извне: оно достигается посредством скакания, прыжков, круговерчения, радения, хождения кораблем, при этих только средствах ‘накатывает’ на хлыста дух, и откровение этого духа продолжается недолго, пока продолжается исступление и вместе отупение ума от этих ненормальных телесных движений, хлысты притом осуждают брак, как дело греховное и в своих собраниях вместо причастия употребляют куски хлеба и квас. Напротив, по учению духоборцев, внутреннее откровение есть постоянное в них явление вледствие пребывания в их душах Божества и потому у них никогда не бывало ничего похожего на скачки, прыжки и т. п., не осуждают они брака и не употребляют в своих собраниях хлеба и квасу, как символа таинства ***). С другой стороны, учение молокан и духо-
Ивана Васильевича Шуйского (1605—10). BeytrДge zur russ. Kirchengesch. Bd. I. S. З38.
*) ЯворскийПредисловие к камню веры и ЧистовичаРешиловское дело. СПБ. 1861. стр. I.
**) ЛивановаРаск. и Острожн. Т. I. 1872 стр. 148 и пр.
***) Правда, в рукописи о духоборцах, хранящейся в библиотеке К. Д. Академии (стр. 162) приводится известие, будто в Новгороде в 1800 году замечено было, что духоборцы в своем собрании употребляли хлеб и квас и после чтения евангелия пели хором, ударяя правой рукой по колену. Это же известие приведено и у Гакстгаузена(Studien ber die inner Zustnde Russlands. 1847. Th. I. S. 400). Но это есть обычный прием скопцов и стало быть в этом случае их ошибочно приняли за духоборцев.
12
——
борцев основано тоже на разных началах. О внутреннем откровении, или пребывании божества в душе человека не говорится ни в одном изложении молоканских верований и только как исключение появились у молокан в 1830 году три лжехриста: Лукьян Петров, беглый выходец из Молдавии, крестьянин ЕвсигнейЯковлев и удельный крестьянин Никифор Филиппов*). Вообще молоканство основывается на библии и рационалистическом ее объяснении и в частности на так называемых надписаниях, которые достались молоканам в наследство от Тверитинова, т. е. на перечне текстов Ветхого и нового завета, имеющих отношение к их учению**). Сюда прибавлены еще у некоторых из них мнения субботников-анабантистов, как напр. празднование субботы и несколько духоборческих понятий о властях. Между тем в основе духоборческого учения положенно квакерское убеждение о внутреннем озарении духа, как постоянном божественном качестве, особенно присущем в духоборцах, здесь же ветречаются исключительно квакерам принадлежащие понятия о непозволительности клятвы, о незаконности войны, о равенстве людей и даже обычное правило не снимания шапок перед властями, в указах о духоборцах не редко встречаются известия, что они не снимали шапок ни перед исправником, ни перед становым, ни перед губернатором. Если же в самой основе духоборчества положено учение квакерское, то спрашивается, — где, кем и когда занесено в Россию это учение?
При рассмотрении этого вопроса нельзя оставить без внимания существующее у духоборцев предание будто их вероучение происходит от трех вавилонских отроков —
*) Православ. Собеседн. Казань. 1858 г. Историч. сведения о молоканск. секте: стр. 305—7.
**) ЛивановаРаск. и Остр. Т. I. стр. 165—6.
13
——
Анания, Азария и Мисаила, брошенных в огненную печь за их отказ поклониться образу Навуходоносора *). Сами же духоборцы признают это предание иносказательным и конечно подразумевают при этом-такие личности, которые не только отрицали поклонение иконам, но высказывали и другие понятия, подходящие к духоборческим, и были сожжены как еретики.
Не имели ль при этом духоборцы в виду судьбу Квирина Кульманаи Нордермана? Кульман, родом силезец, ревностный защитник сочинений Якова Бёма **) и последователь Николая Драбиция, во многих европейских Государствах покушался ввести их учение, видоизмененное, конечно, своими собственными понятиями, но отовсюду был изгоняем, как беспокойный и опасный фанатик, доведенный до крайнос-
*) Прор. Даниила гл. III. Встречаются еще кое-какие сказания о начале духоборческой секты, но не имеющие исторической достоверности. Так напр. говорят, будто начало учения у духоборцев, живших на молочных водах, положил какой-то господский человек, бежавший из России, который догтигнувши глубокой старости, скончался у них около 1820 года. См. Север. Архив 1828 часть XXXIII, статья: Поездка на Кавказ стр. 66. Здесь подразумевается, конечно, Капустин (о котором ниже), но история его, как и вообще мелитопольских духоборцев, достаточно известна и ни мало не согласна с подобным рассказом.
**) Бём р. в 1575. ум в 1624 г. Первое сочинение его: Aurora, oder die Morgenrthe im Aufange, напеч. в 1612 г., второе: dtr die drei Principien gthches Lebeus в 1619, затем издал еще 13 сочинений. Некоторые из них переведены и на русский язык. Неизвестный автор ‘статьи о духоборцах’, в Труд. К. Д. Акад. м. авг. 1876 г., думает, что первое семя духоборчества может быть взято из мистицизма Бёма, но не приводит никакого основания для такого предположении по той вероятно причине, что такого основания и не имеется. См. стр. 397.
ти он ‘воровски пролгався во Пскове и имя себе переменяя сказався, будто едет для повидания с родичи из Голанския земли’, под этим вымышленным предлогом пробрался в Москву в 168З году и здесь, как сказано в указе 1689 года *) ‘чинил многия ереси и свою братью, иноземцев, прельщал’, особенно он сблизился с каким-то Нордерманом, бывшим прежде немецким купцом. Нордерман, вероятно, от обращения с Кульманом впадший в различные заблуждения, начал между прочим утверждать, что ‘Христу необходимо должно еще однажды прийти в мир в виде пророка с мпогими знамениями и чудесами и обратить к себе всех людей и ввести их в свое царство’. Нордерман написал на русском языке статью, в которой изложил свои религиозные мнения (вероятно, большею частию принадлежавшие Кульману) и домогался, чтобы она была напечатана. Он представил ее какому-то правительственному лицу, но ему посоветовали отказаться от своего намерения, если хочет остаться в живых, обращался с нею к типографу, но он не хотел печатать ее без позволения патриарха. Тогда Нордерман представил свое фанатическое сочинение патриарху, который прочитав его, тотчас велел заключить в тюрьму и Нордермана и Кульмана и как они не хотели отказаться от своих толков, то оба живые сожжены были в какой-то бане **). Это обстоятельство дает
*) Окт. 29. Пол. Собр. Зак. 1830 г. Т. III. ст. 1358.
**) Так описана судьба Кульмана и Нордермана у Николая Бергияв его сочинении De statu Eccles et relig. Moscovit. Lips. 1722. P. 1. p. 80, а Бергий заимствовал это известие из сочинения Феофана ВармундаDe relig. Moscov. 1698. О Кульмане можно также читать Schrckhs Chrishl. Kirchengesch. fortges. v. Tzschirner IX. Thl. Leip. 1810. p. 224, Wernsdorf de fanatices Silesiorum et cpec Quir. Kuhlmano. Wittenb. 1698. Adelung Gesch. der menschl. Narrheit. Thl.
15
——
нам повод к предположению — подразумевают ли духоборцы под символом своих вавилонских отроков Квирина Кульмана и Нордермана? У Кульмана ‘вынуты были многие еретические и богомерзкие и хульные книги и письма, по которым богомерзким и еретическим книгам прельщал многих людей иноземцев и с которыми книгами и письмами богомерзкими сожжен’ *), и мы теперь не знаем, в чем, собственно состояли его толки. По всей вероятности они были мистического направления, как и сочинения Бёма, но мы нигде не находим в России следов бемовского мистицизма, должно быть огненною смертию Кульмана они изглажены были совершенно. Фантастическая же мысль Нордемана о необходимости вторично явиться в мир Христу и установить тысящелетнее царствование Его на земле встречается около 1836 года у молокан, ожидавших араратского царства, падения Ассура (или в обратном чтении Русса) и тысящелетнего всемирного покоя, но эта мысль не перешла к ним от Нордермана, а заимствована ими из книги Юнга Штиллинга: ‘Победная повесть христианской веры’ **). Книгу эту в русском переводе видел у них Гакстгаузен в 1843 году ***).
Есть еще обстоятельства, которые могли иметь более близкие отношения к духоборцам, чем судьба какого-либо иностранца в роде Кульмана. В апреле 1713 года открыта была секта Дмитрия Тверитинова, или Дерюшкина. В числе его последователей был двоюродный его брат Фома Иванов,
V. р. 1. Наконец Собрание Госуд. грамот и договоров ч. IV. Моск. 1828 in fol. стр. 619—20 No 204.
*) Указ 1689 г. октября 29.
**) Правосл. Собеседн. Казань. 1858. Ч. III. стр. 296.
***) Studien ber die inner Zustnde Russlands. 1847. 1 Thl. S. 386.
16
——
по ремеслу цирульник *), по религиозным мнениям близкий к хлыстовщине. Не смотря на увещания, он упорно держался иконоборства и был посажен в Чудов монастырь. Там косаром он изрубил реной образ Алексия митрополита, и за это сожжен. Тверитинов же и другие его соучастники повинились и были избавлены от смертной казни. Лжехристос Прокопий Лупкин, о котором мы уже упоминали, умер в Москве в 1732 году и погребен в женском Ивановском монастыре близ своего предшественника Ивана Тимофеевича Суслова. Когда же в 1732 году по доносу некоего Семена Караулова, промышлявшего в Москве разбоем, открыта была хлыстовская секта под руководством монахини Ивановского монастыря Анастасии (в мире Агафьи Карповой), то эта лжебогородица казнена была в С.-Петербурге на сытном рынке в октябре 1733 года, а трупы христов — Суслова и Лупкина, по распоряжению св. синода, были викопаны из могил в Ивановском монастыре и сожженыза городом рукою палача***). Не эти ли три сожженные — Фома живым, и Лупкип и Суслов по смерти, фигурируют у духоборцев под видом трех вавилонских отроков? Очень вероятно, потому что хотя духоборческая секта и не произошла из хлыстовщины, но подобно ей отрицает поклонение иконам и с течением времени, как увидим в своем месте, усвоила себе, именно в тамбовской губернии, некоторые и собственно хлыстовские понятия. В тамбовской губернии, вероятно, и составилась эта легенда о вавилонских отроках, но она ни мало не объясняет действительного происхождении духоборчества.
*) Штраль, в Beytr. zur russ. Kirchengesch. 1827. S. 344, ошибочно считал его священником.
**) Русск. Вестн. 1868 г. май. Мельникова ‘Тайные секты’ стр. 52 под чертою.
***) Русский Вестн. 1869. март. ‘Белые голуби’. стр. 324—6.
17
——
Г. Ливанов в своей статье ‘о пачале и происхождении молокан и духоборцев в России’, сознавая, что за недостатком исторических памятников, трудно сказать что-либо определенное о месте происхождения духоборцев, считает однако возможным предполагать, что этим местом была Москва, а за тем Украина*). Предположение это опирается у него на следующих соображениях: в Москве с самого начала XVIII столетия (с 1709) г.) появились впервые мнения социниан, анабаптистов, кальвинистов и пр.: в Москве жили и стрельцы, искони известные гражданским и религиозным вольномыслием, и потому представляли собой удобную почву и для духоборчества, и появление в Москве квакерского учения (составляющего основу духоборческого) видно из. указов 1733 и 1745 годов **). Из Москвы всегда выходили толпы религиозных пропагандистов, отсюда же прежде всего могло явиться духоборчество и в Украине ***). Но при этих соображениях мы не находим надлежащего основания считать Москву местом появления в России квакерства и за тем происхождения из него духоборческого учения. Справедливо, что с начала XVIII столетия в Москве появлялись различные религиозные учения, но не находим ни одного памятника, доказывающего появление здесь именно квакерства. Если в указах 1733 и 1745 и даже 1756 года говорится о появлении в Москве и других местах России квакерской ереси, то это было лишь недоразумение, квакерством, как сказано нами выше, называли тогда хлыстовщину, совершенно напрасно смешивая ее с квакерством. Из Москвы, конечно, легко могли расходиться по России разные религиозные толки, но мы нигде не находим упоминания о каком-либо пропа-
*) Раск. и Остр. Ч. 1. стр. 179.
**) Там. же стр. 175.
***) Там же стр. 336.
18
——
гандисте духоборчества, вышедшем из Москыы, еще больше — в Москве вовсе не встречаем даже следов духоборческого учения. Правда, что в Вестнике Европы 1881 года за м. февраль в статье ‘Русские рационалисты’ (стр. 675) сказано, будто в Москве в печатном дворе в самом исходе 18-го столетия оказался духоборцем наборщик Петр Тиханов. Но во-первых, Тиханов является в Москве в самом исходе, а не в начале XVIII столетия, во-вторых, всего вероятнее, что это был молоканин из последователей Тверитинова *). Таким образом, если мы не хотим оставаться в области одних лишь предположений, то должны совершенно отказаться от мысли о зарождении духоборчества в Москве и переходе его оттуда на Украину. А в таком стучае мы опять должны обратить свое внимание на Украину, где прежде всего обнаружились следы учения духоборческого.
И в самом деле, мы не имеем никаких данных, которые появление в России квакерства и возникновение из него духоборского учения указывали бы раньше 40—50 годов прошлого столетия, когда в селе ‘Охочем’ появился иностранец, именовавший себя прусским унтер-офицером. Личность эта исторически, конечно, не совсем для нас ясна. Но действительность и время ее появления в означенном месте, а равно квакерский характер ее учения засвидетельствованы Сумароковым на основании предания, тогда еще довольно свежего. Что иностранец в Охочем был пропагандист именно квакерского учения, имеем право заключать не только на основании этого предания, но и потому, что и после этого иностранца не находим в России появления где-либо квакера, который внес бы свои воззрения в учение духоборцев, между тем как эти воззрения лежат, — как
*) См. указ 30 марта и 30 апр. 1800 года. Сборн. постановл. о раск. стр. 783.
19
——
уже было сказано, в его основе. Кроме того село ‘Охочее’ очень долго оставалось Сионом, откуда выходили проповедники духоборства с преобладающим квакерским направлением. Так, около 1820 годов из-таких проповедников известен некто Андрей, который поставил себе целию для исправления нравственности людей возбудить в них внутреннюю жизнь, привести их в таинственное соединение с Богом, при чем в своих учениях он постоянно уверял, что все, что он говорит, говорит не от себя, не от своего человеческого смышления, но по наущению божества, присущего в душе его *) Так, квакерские воззрения сохранились в ‘Охочем’ в продолжении почти восьмидесяти лет до окончательного переселения харьковских духоборцев на молочные воды. Но здесь может быть возбужден еще вопрос: первоначально появившаяся в Охочем личность действительно ли была иностранец, а не человек русский? Г. Ливанов полагает, что это лицо было никто иной, как духоборец и именно отставной русский унтер-офицер, по всей вероятности из казачьих войск, бывших в Москве, или же просто бежавший из войска московского козак, принявший в Москве духоборство и по принципу духоборческого учения сочтя войну и военную службу делом неприличным человеку и запрещенным от Бога, бежал в Украйну. Полагает так г. Ливанов на том основании, что квакера иностранца ни в Москве, ни в Украине люди русские слушать с доверчивостию не станут, точно так же как сомнительно допустить, чтобы родоначальником молокан в какой-либо местности России был лютеранин, или протестант, т. е. немец, а не русский человек. Для успеха какой бы то ни было проповеди среди русского народа дол-
*) Архивное дело Министерства. внутр. дел 1825 No 18. Ливанова Раск. и Остр. Т. IV стр. 366—7.
20
——
жен быть русский же: это едва ли не conditio sive qua non *). Но сам же г. Ливанов производит молоканство от Тверитинова **), которыйусвоил себе в Москве непосредственно от от немцев в немецкой слободе ***). В Новгороде даже не немец, а литовский еврей Схария съумел распространить свои толки. И в наше время так называемые Штундисты, народ простой, заимствовали свое учение прямо от немцев, как показывает самое наименование их секты. При пропаганде религиозного учения главное дело заключается не в личности наставника, а в том, что предлагается с его стороны. Если в слушателях подготовлена в известной степени почва для принятия предлагаемых идей, то учение легко принимается и усваивается, кем бы оно ни предлагалось. А в настоящем случае учение квакера, хотя бы и иностранца, не могло не понравиться простому народу. Это, можно сказать, был протест, с религиозной точки зрения, против тогдашнего общественного быта крестьян. Они были в крепостной зависимости от господ, а им твердили о равенстве всех людей, помещики по своему усмотрению и капризу отдавали их в рекруты на всю жизнь, а им говорили о незаконности самой войны и присяги, их притесняли всякого рода мелкие чиновники, а им внушали, что для чад божиих никакие власти не нужны. Могли ль слушатели хотя бы и немца остаться равнодушными к дружеским его внушениям, когда слова его затрагивали самые
*) Раскол. и Острож. Т. I. стр.,144—5.
**) Там же стр. 166.
***) Там же стр. 164. — На увещания православных учителей (1714 г.) Тверитинов отвечал: тому-де я верить не могу, разве де изволь мне написать на письме, а я де покажу учителю немецкой школы, понеже весьма о том умеет противоотвещать. См. Чистовича Решиловск. дело. СПБ. 1861. стр. 1.
21
——
жизненные их интересы? — Но еще одинь вопрос: мог ли иностранец квакер явиться именно из Пруссии? Были ль там квакеры? Квакерство основано Фоксом в Англии в 1647—9 годах. В следствие притеснения в своем отечестве многие из его последователей перешли в Голландию, где основали свои учреждения, которые существуют и доныне. Из Голландии некоторые квакерские общины двинулись в Германию и поселились сперва в Эмдене, за тем в Пфальце, Гамбурге, Фридрихштадте, Альтоне и Данциге, хотя и не встретили в Германии особенно блогоприятных условий для своего распространения *). Стало быть, нет исторической невозможности в том, чтобы пропагандой квакерства в селе Охочем был иностранец и притом прусский унтер-офицер, об этом пропагандисте с бСльшим правдоподобием, чем о мнимом дезертире казаке-духоборце, можно сказать, что он ушел из прусского войска в Россию вследствие своих квакерских убеждений.
Итак мы должны остановиться на той мысли, что первым основателем духоборчества на началах учения квакерского был иностранец, живший и учивший в харьковской губернии в селе Охочем около 1740—50 годов. К этому времени относит появление в России духоборческой секты и Ленц**).
После иностранца в селе Охочем, вскоре появилась, как мы уже видели, новая личность (1750—75), весьма замечательная между духоборцами. Это Силуан Колесников, живший в екатеринославской губернии в селе Никольском. Даровитый от природы, умевший читать и писать, он полю-
*) См. SchrcksChristl. Kirchengesch. IX Thl. Leipz. 1810. S. 315, 361—3.
**) LenzTheoph. Eduard Commentationis de Duchoborcis patric. 1. Dorpati. 1820. p. 9.
22
——
бил чтение может быть и случайно попавшихся ему мистических сочинений, с их точки зрения стал смотреть на предметы религии и объяснять события св. писания. Когда же познакомился с учением иностранца квакера, которое из соседней харьковской губернии легко могло перейти в екатеринославскую и которое тоже заключало в себе мистический элемент, то не мог не отнестись к нему сочувственно. Усвоив себе некоторые квакерские понятия, он слил их с своими воззрениями на религию и таким образом сделался первым организатором и проповедником духоборческого учения в собственном смысле. По показанию екатеринославских духоборцев, в доме Колесниковых они читывали, между прочим, ‘Ключ разумения’, мистическое сочинение Еккартсгаузена, у которого Силуан видимо заимствовал некоторые из мистических своих понятий. За то книга эта у духоборцев сделалась дорогим сокровищем. Когда Гакстгаузен (в 1843 г.) был на молочных водах у тех духоборцев, которые еще не успели выселиться за Кавказ, то проводник этого ученого путешественника, меннонит Иоган Корнис (Kornies), сосед, близкий знакомый и друг духоборцев *) сообщил ему, что у них есть два рукописные сочинения: одно ‘Ключ разумения, или таинства’, а другое — изложение их учения. Этими сочинениями они так дорожили, что не смотря на отличные к нему отношения соседства и на уважение к нему, не смотря на его настоятельные просьбы
*) Иоган Корнис, немецкий меннонит, о котором придется нам упоминать и в последствии времени, в молодости переселился в Россию в начале 19-го столетия. Долго живши в соседстве с духоборцами на молочных водах, он успел от них жке собрать множество любопытных сведений. Harthaus. Studien. 1. Thl. S. 379—80. О личности его подробнее говорится во 2-м томе того же сочинения на стр. 181.
23
——
и даже предложение значительной суммы денег не хотели их даже показать ему *). Этот ‘Ключ разумения’ без сомнения, есть тот самый, которым пользовался Силуан для входа в туманную область лжемистицизма. Он мог заимствовать некоторые мистические понятия и из других такого же рода книг. В его учении напр. заметно влияние и франк-масонства. В сочинении St. Martin’а des erreurs et de la veritИ’, — в этой классической книге французских франк-масонов, учение о падении душ до творения мира излагается почти также, как и у екатеринославских духоборцев. Не даром и народ простой называл их ‘фармазонами’. Впрочем эту же мысль о довременном падении душ Силуан мог заимствовать и из сочинения Еккартсгаузена ‘О заблуждении и истине’ (Москва. 1875 стр. 35). Он организовал в екатеринославской губернии несколько общин нового своего учения **), жил до глубокой старости, как пастырь среди нового своего стада, а сыновьям его, Кириллу и Петру, оставалось только поддерживать в его последователях духоборческое учение в том виде, в каком оно было уже намечено их отцом. Но в своем дальнейшем движении оно вскоре было дополнено новыми элементами и на данной основе изменилось в частностях.
В непродолжительном времени учение это из екатеринославской губернии занесено в губернию тамбовскую. Около 1775—85 годов ***) появился там в селе ‘Горелом’ там-
*) Там же. Thl. 1. S. 400.
**) Донесение екатерин. губернатора министру В. Д. Архивн. дело. 1802 г.
***) Правосл.. Собеседник 1858. Казань. Ч. 1. стр. 44. Отеч. Записк. 1867 г. июль, статья г. Максимова‘За кавказом» стр. 88 и 96. К этому же времени им. к 1785 г. Фишер относит
24
——
бовского же уезда на севере от Тамбова по дороге в Моршанск проповедником и распространителем духоборчества Побирохин. Это третья замечательная личность между духоборцами. Что ж это за личность? У г. Ливанова приводится неизвестно откуда заимствованное предание, будто в село ‘Горелое’ около 1733 года прибыл один духоборец, беглый из Сибири, по имени ‘Семон’, нашедший убежище в доме Илариона Побирохина и просветив его новым учением, скрылся из тамбовской губернии *). Но г. Ливанов сам не верит этому преданию о Семене, которого тамбовские власти называют поляком, бежавшим из Сибири, не верит во-первых потому, что русский крестьянин никогда не примет поляка. как проповедника новой веры, во-вторых поляки католики и в-третьих самое имя Семен указывает уже на его русское происхождение, а мы прибавим еще от себя, что духоборческого учения около 1733 года еще и не существовало, и мнимый ученик Семена, Побирохин, явился в качестве духоборческого учителя после указанного времени уже около полустолетия. С небольшим вариантом это же сказание о Семене и Побирохине приведено в ‘Записке о молоканах и других сектах в тамбовской епархии’ б. митрополита Киевского Арсения, помещенной в ‘Трудах К. Д. Академии **). В Записке этой говоритсч, что ‘первый родоначльник духоборческой секты в тамбов-
происхождение духоборцев. Allg. Gesch. d. christl. Kirche v. Henke, fortg. v. Vater, 3-е Aufl. Brauns. 1818—25, Thl. VII. S. 340.
*) Раскол. и Остр. Т. 1. стр. 259 и под чертою стр. 260.
**) Труды К. Д. Ак. 1875 г. февраль стр. 154. Впрочем, эта записка составлена гораздо раньше в бытность автора Епископом тамбовским, около 1845—50 г. В ней молокане и духоборцы смешиваются до безразличия и говорится, будто все духоборы-молокане не любят свинины и много имеют жидовского (стр. 150), что совершенно неверно, последнее относится лишь к субблтникам.
25
——
ской епархии был польский жид, лютеранский прозелит, сосланный в Сибирь и оттуда бежавший, что он долго проживал в селе ‘Горелом’ в доме Лари Побирахина и что этот Побирахин с своим гостем производил настоящие грабежи и разбои’. Но явный грабитель и разбойник не стал бы заниматься пропагандой нового религиозного учения, да никто и не стал бы его слушать, тем более, когда бы он и сам был учеником беглого из Сибири жида. По всей вероятности этот расказ сознательно пущен в ход тамбовским сельским духовенством и православным народом для унижения духоборцев в следствие недружелюбных религиозных споров с ними и взаимных попреков. По более достоверным известиям *), чем сейчас приведенные предания, однодворец ИларионПобирохин был человек богатый, оптовый торговец шерстию, на широкую руку вел торговые обороты в уездах соседних губерний, следовательно человек бывалый, много видевший и слышавший. Он, как и до сих пор еще сохранилась о нем памать в тамбовской губернии, был человек низенького роста, характера увлекающегося, обладал даром слова и силою убеждения. Среди народа он известен был как большой начетник, любивший рассуждать преимущественно о делах веры. Раз, возвратившись из своих торговых поездок, он, вместе с деньгами привез и новые религиозные понятия духоборческие. Но в эти понятия, как они сложились у последователей Колесникова, он внес от себя еще некоторые из элементов ереси людей божиих, или хлыстов, которые были довольно распространены в тамбовской губернии. Он стал учить, что спасение идет не по книге, а по духу и от духа, что хранится оно не в библии, а в ‘книге живот-
*) См. выше указанные статьи: а) Прав. Собеседника, б) за кавказом, г. Максимова и в) Ливанова.
26
——
ной’, в живой памяти, что божественная Троица не раздельна и что Иисус Христос есть не иное что, как божественный Разум. Из учения екатеринославских духоборцев о довременном падении душ и ниспослании их на землю для наказания и очищения он вывел заключение о переселениях душ на земли. Это же понятие о переселении приложил он и к Иисусу Христу. Иисус Христос, как божественный Разум, переселяется из одних избранных в других, и в нем самом, в Побирохине, обитает этот божественный Разум и в этом смысле называл самого себя сыном божиим. Для большей наглядности такого значения своего он, — как это делают и хлыстовские ‘изобретенные христы’, — избрал себе из своих последователей 12 апостолов, названных им ‘ архангелами’ и за тем еще 12 так называемых ‘смертоносных ангелов’. Первые помогали ему в распространении учения, а обязанностию последних было преследование тех, которые, приняв учение, изменяли ему и отступали от духоборчества *). Многоразличные знакомства давали Побирохину возможность широко вести беседу и многим людям сообщать поучения, видное место и хорошее положение придавали вес его словам. Уменье говорить доступно и понятно в тоне простых, неграмотных людей, лишенных всяких других поучений и непривычных к ним за отсутствием православных проповедников, помогли делу проповеди. Число последователей нового учения возрасло, и у богатого и тароватого человека в числе учеников оказались не только те, которым приятны и понятны были немудренные ответы веры при старых суеверных помыслах, но и те, которым лестно было угодить сильному человеку. В чи-
*) Хлыстовские понятия, усвоенные Побирохиным, см. в статье П. И. Мельникова‘Тайные секты’. Рус. Вестн. 1868. май, стр. 13, 14, 29.
27
——
сле слушателей и кратковременных последователей Побирохина был и дворцовый крестьянин села ‘Уварова’ борисо-хлебского уезда Семен Матвеев Уклеин. Это замечательная личность, как выдающийся деятель в сфере молоканского учения *) Народ, плененный учением Побирохина, называл его пророком и кормильцем, питающим его духовною пищею. В эту духовную пищу у тамбовских духоборцев вошли еще элементы учения анабаптистов или меннонитов, таковы: самые резкие отзывы против крещения младен-
*) Некоторые считают Уклеина основателем молоканской секты вообще (Прав. Собес. Т. 3 стр. 45. 1858 г. — Закавказские молокане, с которыми имел случай беседовать г. Максимов, тоже считают родоначальником молоканск. секты Уклеина. Отеч. Зап. 1867. июль ‘За кавказом’ стр. 97, 98). Но молоканства ему не приходилось выдумывать, так как эта секта существовала уже гораздо раньше, — раньше и получила даже название Молокании, именно в донесении св. синоду тамбовской консистории в 1765 году. Уклеин только объединил тамбовских молокан, живших в разных местах и распространил свое учение в нескольких соседних губерниях. По некоторым соображениям можно полагать, что до прибытия в село ‘Горелое’ он был уже молоканином, и выдавал себя за православного из опасения преследований. Когда же ему полюбилась дочь Побирохина (на которой он и женился, хотя был уже женат), то желая снискать его благорасположение, он прикинулся последователем и ревностным помощником его. Но не долго мог он выдержать эту притворную роль. Побирохин и Уклеин не могли не разойтись по коренному различию самых принципов их учений. Уклеин, как молоканин, в основу своего учения полагал библию, но объяснял ее рационалистически, а Побирохин, как духоборец, ставил внутреннее просвещение выше св. писания и библию называл хлопотницею. Вследствие такого различия духоборцы и молокане всегда и везде враждовали между собой.
28
——
цев, предубеждение о безгрешности своей церкви, та же что у анабаптистов общность имущества, простирающаяся даже на детей и дерзкие отзывы о светских властях, как бесполезных в царстве Иисус-Христовом. Образ молений в собраниях, образ бракосочетания и погребения те же, что у анабаптистов, наконец и домашний образ их жизни напоминает этих же сектантов более, чем квакеров. Занесены ли в тамбовскую губернию эти понятия и обычаи солдатами, бывшими долгое время в плену в Пруссии во время семилетней войны, как указывает уже упомянутое нами предание*), или проникли сюда каким-либо иным путем, главное дело в том, кем они усвоены и внесены в сферу духоборческого учения и духоборческой практики. В тамбовской губернии прежде всего нам представляется Побирохин, как красноречивый наставник и ревностный пропагандист духоборчества, прибавивший к нему кое-что и от себя, в этом обстоятельстве находим основание полагать, что он первый к учению екатеринославских духоборцев присоединил, кроме хлыстовских и некоторые анабаптистические понятия, бродившие в умах тамбовцев. По крайней мере
*) Меннониты, отрасль анабаптистов, переселись из Нидерландов в окресности Данцига, в западной Пруссии, ок. 1540 г. (Энцикл. Слов. Крайя т. VIII. см. Меннониты). С 1787 года началось переселение их из окрестностей Данцига в Новороссию (Пол. Соб. зак. Т. XVI. ст. 22,293, ‘Наши колонии’ Клауса. СПБ. 1869, стр. 20). Замечательно, что и в Таврич. губернии местные власти происхождение духоборцев, появившихся в Перекопском уезде в исходе XVIII ст. должно бьггь из тамбовских, приписывают учению меннонитов, занесенному в Россию возвратившимися из Пруссии пленными солдатами семилетней войны. Донесен. мин-ру в. д. таврического губернатора в 1804 году. Записка Тарасевича.
29
——
без его авторитета они не сохранились бы в тамбовском духоборчестве, а изгладились бы в нем бесследно. Таким образом, мы в праве смотреть на Побирохина, как на представителя третьегомомента в развитии духоборческого учения вообще. Вследствие удач и успехов, к концу жизни он сделался человеком самоуверенным до крайности, гордым до самозабвения и в решении религиозных вопросов смелым и решительным до хвастливости. ‘Старик задурил’, расказывали закавказские молокане г. Максимову, они сохранили в памяти несколько анекдотов, свидетельствующих о том, что избалованный и невоздержанный старик в мечтаниях своих доходил до крайнего самозабвения и ослепления (‘3а Кавказом’ стр. 37) И смелая пропаганда и его крайние выходки обратили наконец на себя внимание полиции и местного начальства и громкая наставническая деятельность Побирохина кончилась тем, что он предан был суду и сослан с детьми и некоторыми из его апостолов в Сибирь на поселение.
Но место Побирохина не осталось праздным. В тамбовской же губернии, моршанского уезда, в селе ‘Сысоеве’, ‘Рыбное’ тож *) в исходе XVIII столетия появилась новая личность, которая в истории духоборчества имела огромное значение и стояла на такой высоте, до которой не подымался никто другой из духоборческой среды. Это Савелий Капустин, отставной капрал гвардии. О происхождении Капустина носились разные слухи. На молочных водах в 1843 г. Гакстгаузену передавали в виде слуха, что он был крепостной крестьянин, за какую-то вину отданный господином его в военную службу **). На сколько верен этот слух
*) Лежит к северу от Моршанска по большому московскому тракту на г. Шацк.
**) Studien. Thl. 1. S. 404.
30
——
решить теперь трудно. По другим сказаниям, Капустин был будто сын Побирохина, отданный в солдаты за духоборчество и за тем военный дезертир *). Но по справедливости можно бы назвать его разве духовным сыном Побирохина потому, что именно от него он заимствовал духоборческое вероучение и особенно понятие о переселении души Иисуса, которое играло в его жизни самую видную роль. Нельзя также согласиться и с тем, будто он отдан в военную службу за духоборчество, в то время когда он мог быть отдан в военную службу (около 1763 г.), духоборчества в тамбовской губерии еще и не было ни на самом деле, ни по имени, а было только молоканство. Наконец, судя по времени его появления в тамбовской губернии, скорее можно признать, что он действительно был выслуживший свой срок капрал, или унтер-офицер, а не до срока бежавший из службы дезертир. Капустин родился в 1743 году, так как духоборцы в своем прошении Государю Императору в 1816 году называли его 73-х летним стариком, а когда за выслугою лет возвратился из войска, ему было около 47 лет, стало быть появился на родине (в Сысоеве а затем и в Горелом) около 1790 года. Вскоре женился и чтоб дети его не были военными кантонистами, отправил свою беременную жену к тестю своему, Никифору Калмыкову с тем, что если она родит сына, то сочтет его сыном тестя. Рожденный (около 1792 г.) от жены его сын Василий действительно был назван по спискам сыном однодворца Никифора Калмыкова. А у этого Василия в 1816 году родился сын, стало быть внук Савелия Ларион**). По
*) ЛивановаРаск. и Остр. Т. 1. стр. 274. См. также статью ‘о молоканах и других сектах’ в Труд. К. Д. Акад. 1875 г. февр. стр. 155. В ней вообще бросается в глаза шаткость сообщаемых известий и отсутствие исторической объективности.
**) Василий умер в 1832 году, а Лариону было тогда 16 лет.
31
——
донесению мелитопольского земского исправника (ок. 1820 г.), основанному будто на словах самих духоборцев, Капустин, еще будучи на службе в гвардии, сошелся с европейскими вольнодумцами *). Но Капустину не было никакой надобности в каких бы то ни было иностранцах для усвоения себе духоборческих понятий: они сложились уже до него. Всего достовернее, что он заимствовал это учение тотчас по возвращении из военной службы на родину, в с. Сысоеве, а еще больше в Горелом. К такому заключению приходим потому, что Капустин преимущественно себе усвоил и затем еще больше развил ту мысль об Иисусе Христе, которую первый между духоборцами высказал Побирохин, живший до того времени в Горелом. Усвоив себе духоборческое вероучение, он вскоре сделался ревностным и влиятельным его распространителем. Особенному успеху его пропаганды содействовали и его наружность и его душевные дарования. Капустин был высокого роста, мужественного сложения, его осанка была величественна, походка и взгляд внушали невольное уважение, брюнет, бороду и усы брил по
У Гакстгаузена (Studien. Thl. 1. S. 408) говорится только о Ларионе, как сыне Савелия, и что около 1818 года, когда умер Капустин, Лариону было 15 лет, а в таком случае он родился бы не в 1816 году, а в 1803-м. Но Гакстгаузен передает это известие только по слуху, а у Ливанова показания о Василие и Ларионе Калмыковых основано на официальных документах: 1) на Записке мелитоп. исправника и 2) на донесении Херсонского военного губернатора миистру полиции (Раск. и Остр. Т. 1. стр. 278, выноска 72 и 73.
*) Секретная Записка мелитоп. земского исиравника (Ливан. Т. 1. стр. 276, цитат. 64). Судя по тому, что в ней говорится между прочим о смерти Капустина, последовавшей между 1816—20 годами, надо полагать, что она была составлена не раньше 1820 года.
32
——
военному. При красивой наружности и его душевные способности были в высокой степени замечательны. Его необыкновенный ум, красноречие, замечательная память, так что он, — по свидетельству духоборцев, — знал наизусть всю библию и помнил все, что бы и где бы ни прочел, и наконец увлекательность речи, постоянно переходившая в особенную вдохновенность и могучее воодушевление, — все это побеждало всякого, кто только видел и слышал его *).
Излагая своим слушателям духоборческое учение, Капустин, как человек, что называется ‘себе на уме’, не пренебрегал и своими частными интересами. Действуя с великим благоразумием, он старался укрепить у духоборцев веру о переселении души Иисусовой, о чем проповедовал уже в тамбовской губернии Побирохин. В духе этого последнего он учил: ‘первый раз, как Богу угодно было воплотиться, Он избрал тело человека, самого чистого и совершенного на земле, тело Иисуса Христа, так как и душа Его была также самою чистою и совершенною в мире. С тех пор, как Бог открыл себя во Иисусе, Он постоянно остается в человеческом роде, живет и открывает себя в каждом верующем, и душа собственно Иисусова, выражающая высшее пред всеми человеческими душами божественное разумение, в силу закона переселения также переходит из века в век в роде избранных в одного праведного человека и во время своего пребывания здесь, хотя в несовершенном человеческом теле, сохраняет воспоминание и сознание о своем божественном начале. Поэтому каждый человек, в котором она обитает, ясно сознает, что в нем душа Иисуса. Избранные, в роде которых по-
*) Haxth. Studien Thl. 1. S. 405. Отсюда же заимствовано известие о личности Капустина, помещенное в библ. для чтен. 1862 г. авг. стр. 107—8 и у Ливанова Раск. и Остр. Т. 1. стр. 275.
33
——
стоянно пребывает душа Его, суть духоборцы, между ними-то она преемственно воодушевляет одного из них. Таким избранником среди них был Силуан Колесников, которого, быть может, многие из вас лично знали. Он действительно был Христос, как в настоящее время Я *). Это так же перно, какт, верно то, что небо простерто над моей головой и что землю попираю своими ногами. Я действительно Христос, ваш Господь. Итак падите ниц передо мной и обожайте меня’! И все пали на колени и стали ему молиться **)! Справедливо замечает по этому поводу Гакстгаузен: ‘неудивительно, что по временам являются на земле лжехристы и лжепророки: это предсказано нашим Спасителем (Матв. XXIV, 23, 24), но удивительно, что находятся люди, которые им верят!
Капустин знал, с кем имел дело и хитрым умом и твердым характером властвовал над духоборцами, как царь, или лучше сказать, как пророк. По своей натуре и своему положению в среде их он имел величайшее сходство с Иоанном Лейденским, анабаптистическим королем в Мюнстерне ***). Это высокое свое значение он хотел за-
*) Это говорилось, конечно, не в тамбов. губернии, а на молочных уже водах, где жили и переселенцы из екатериносл. губернии. Замечательно, что Капустин не говорит о пребывании души Иисусовой у Побирохииа (хотя он особенно выдавал себя за сына Божия) а утверждает, что перед тем она пребывала в Силуане Колесникове, который и не помышлял о том. Этим уверением, должно быть, Капустину хотелось посильней подействовать на южно-русских духоборцеы, а с другой стороны Побирохин может быть в это время еще был жив, и таким образом, оказались бы две души Иисуса, если б он признал эту душу и в Побирохине.
**) Haxthaus. Studien. Thl. 1. S. 405—6.
***) Настоящее название его было Bockelson. Его деятельность особенно проявлялась между 1533—35 годами.
34
——
крепить и за своим потомством: он предсказывал, что после его смерти душа Иисуса перейдет в его сына и потом во внука Лариона *). Так свое учение и пророчество тесно связывал он с своими интересами личными и семейными! Но его пророчество не исполнилось. Его гений не почил ни на его сыне, ни на внуке.
Кроме дальнейшего развития в учении духоборцев мысли Побирохина о душе Иисуса и практического применения этой мысли к самому себе, Капустин, в качестве духоборческого христа, организовал духоборческую общину сначала в тамбовской губернии, а затем окончательно на молочных водах. Анабаптистические понятия, усвоенные Побирохиным теоретически, он ввел в практику. Так понятие об общности имений он первый сделал действительностию, как увидим ниже, образ анабаптистических молений, анабаптистические обычаи при браке, погребении и пр. установил между духоборцами на практике, которая, на сколько нам известно, с тех пор удерживается между ними и до сего времени.
Из того, что до сих пор сказано о главных деятелях духоборчества, видно, что оно сложилось не сразу, в его формации замечается четыре так сказать наслоения: 1) квакерское, 2) мистическое **), 3) несколько элементов хлыстовских и анабаптистических и наконец 4) практическое закрепление этих последних в духоборческой общине. После Капустина мы уже не встречаем в среде духоборцев ни выдающихся пропагандистов и дополнителей их
*) В год смерти Капустина Лариону было от 2-х до 4-х лет.
**) На развитие этого второго элемента не имел ли хотя косвенное влияние известный украинский философ Сковорода? Об этом скажем несколько слов при изложении учения духоборцев.
35
——
учения, ни замечательных заправителей и организаторов их общества.
Мы познакомились с главными деятелями в сфере духоборчества. Оказывается, что это были люди не высокого положения в обществе: два однодворца — Колесников и Побирохин, и два отставные унтер-офицера — неизвестный по имени иностранец и Капустин. Под руководством-таких деятелей, хотя и даровитых от природы, но мало образованных, умевших только читать и писать, учение их, как ни далеко распространило свои ветви, нигде не могло коснуться людей из сословий высших, ему последовали только народ простой, необразованный и несколько мелких купцов и ремесленников, наибольшее количество последователей его вышло из однодворцев и казаков. Впрочем, между духоборцами из донских казаков довольно было в свое время и-таких, которые служили в полках и имели чины офицерские, в 1810 году также впали в духоборческую ересь некоторые из нижних чинов *), но далее этих степеней она не возвышалась никогда.
Самый класс людей, исповедующих духоборческое учение, может некоторым образом дать нам понятие о том, какими средствами оно распространялось и утверждалось. Там, где неизвестна письменность, оно не могло распространиться и поддерживаться посредством книг, или рукописей, если и были между духоборцами, как вероятно и ныне есть, знакомые с письменами, то они не пользовались ими как средством к передаче другим своих мнений о вере, некоторые из них могли заниматься чтением каких-либо книг, близких по своему духу к образу их мыслей о вере, как напр. екатеринославские духоборцы, но это могло быть для
*) Указ 1810 г. ноября 15. Полн. собр. закон. Т. XXXI. ст. 23, 856.
36
——
них случаем к большему только утверждению их в заблуждении, уже принятом, а не к первоначальному его принятию и распространению, потому что ни в какой книге не содержится их учение в таком виде, как они исповедуют его. Иногда они изглагали свое учение письменно, но не для того, чтобы этим изложением своего верования сохранить единство его между своими сочленами, а тем еще менее для удобнейшего привлечения новых последователей: они излагали свои мнения о вере не для себя самих, как бывало напр. у старообрядцев, а для начальства, по требованию различных обстоятельств. Учение духоборцев главным образом хранится (как и у хлыстов) ‘в предании’, или в так называемой ими ‘животной книге’, в книге, живущей в их памяти и сердцах. Наставленные ею делались проповедниками учения и для других, а коммерческие и иные житейские сношения часто представляли им самые удобные случаи незаметно рассевать свои мнения в отдаленнейших местах, и как эти сношения в огромном русском Государстве могут быть многочисленны и по различным направлениям, то учение их таким образом легко могло переходить из уст в уста далее и далее.
И в самом деле, вместе с животною книгою переносимое с места на место, и, так сказать, всегда движимое и живое, учение духоборцев легко оставляло свои следы в различных городах и селениях, рассееваемо было небрежно и как бы на удачу, за то прозябение семен его можно видеть в различных странах нашего обширного отечества. Юг, казалось, особенно благоприятствовал его распространению: оно быстро возрасло в губерниях харьковской и екатеринославской, за тем в тамбовской, а отсюда еще в конце ХVIII столетия распространилось в земле донских казаков, в губерниях херсонской, таврической, астраханской, — в направлении северовосточном — в губернии курской, воронеж-
37
——
ской, пензенской, симбирской, саратовской, оренбургской и рязанской и в центре России — в губернии московской и далее — в тверской. В лице ссыльных появилось на юге в Азове, на западе — в Риге, Финляндии и на острове Эзеле, на севере — в губернии архангельской и на соловецких островах, на дальнем северовостоке — в губернии пермской, тобольской, иркутской и на самом дальнем юге — на Кавказе. Мы уже видели, что духоборчество прежде всего образовалось в губерниях харьковской, екатеринославской и тамбовской, потому что здесь именно были выдающиеся его наставники и организаторы. О существовании же духоборцев в других губерниях в конце XVIII века мы знаем только по тем следственным делам, которые возбуждены были относительно их правительством. Раньше, чем в каком-либо ином месте, они обратили на себя внимание его в земле донских казаков, из дел тайной экспедиции видно, что они сделались здесь предметом правительственного преследования еще в 1779 году *). В то же время были между ними и-такие, которые хотя и принадлежали к духоборческой секте, но не объявлялись правительству. Таковы были напр. казаки Архип Назаров и Максим Семенов с семействами. Они объявили о себе уже в 1807 году и были высланы с Дону в выборгскую губернию **). За тем подвергнулись преследованию духоборцы харьковские, именно в 1793—97 годах ***), а екатеринославские в 1791 г. и в самом исходе XVIII столетия, именно в 1797—1800 годах ****).
*) См. чтения в Импер. обществе истор. и древн. при москов. универ. Москва 1862 г. июль—сент. книг. 3 стр. 161.
