К. Арабажин.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XI (1893): Домиции — Евреинова, с. 214—217
Дубровник, Арабажин Константин Иванович, Год: 1893
Время на прочтение: 9 минут(ы)
Дубровник. — В судьбах славянства история Дубровницкой республики представляет явление как нельзя более оригинальное. Положение Д. на берегу Адриатического моря, на перекрестном пути двух больших цивилизаций — греческой и римской, а впоследствии двух враждебных миров — христианского и мусульманского, доставило ему высокую степень материального и духовного развития.
История Д. Близ того места, где возник Д., существовала греческая колония Эпидавр, в 167 г. до Р. X. завоеванная римлянами и населенная римскими колонистами. Христианство проповедовал здесь уже апостол Павел, окончательно оно утвердилось в половине IV века. Славяне в 656 г. разрушили Эпидавр, а его жители основали новый гор., Рагузу, или Д., как называли его соседние славяне. На месте древнего Эпидавра сохранилась только деревушка (Raguza vecchia). Занявшись рыболовством и земледелием, дубровничане очень скоро достигли значительного процветания. В IX в. Д. был уже настолько силен, что мог выдержать в течение 15 дней осаду сарацин, пока не пришла помощь из Византии. С этого времени были упрочены связи Д. с Византией. Уже в Х в. славянский элемент в Д. был очень силен, но окончательно господствующим и в литературе, и в общественной жизни он делается только с XIV в. С соседними государями Д. умел жить в мире, искусно обеспечивая весьма выгодные условия для своей торговли. Венеция не могла не взирать с опасением на рост Д. Во время междоусобий, возникших в Д. вследствие автократических попыток ректора республики, Дамиана Иуды, Венеция оказала поддержку республиканской партии, но вместе с тем добилась назначения в Д. наместника из венецианцев, с титулом Comte di Raguza (1204). Протекторат Венеции продолжался до 1358 г., в этот период времени было кодифицировано местное право. Сербский царь Милутин опустошил в конце XIII в. весь Дубровницкий округ, осадил Д. и взял с жителей города огромный выкуп. Эта война и в особенности страшный пожар 1295 г. грозили городу полным разорением, но уже в начале XIV в. Д. опять процветал благодаря дружеским отношениям, установившимся с сербскими царями Милутином, Ст. Урошем III и в особенности Ст. Душаном. Война Венеции с Венгрией привела Д. под опеку венгерских королей, награждавших его разными привилегиями и защищавших его от внешних врагов. Между прочим, Людовик I в интересах дубровничан добился у папы Урбана V уничтожения буллы, запрещавшей католикам сношения с неверными. Пользуясь этим, Д. заключил торговые договоры с султанами Египта, Сирии, Вифинии и вступил в дружеские отношения с Портой, которой согласился при султане Баязете платить ежегодно небольшую дань. Одновременно Д. приобрел право свободной торговли в Генуе и Франции. Венгерские короли помогли подавить революцию 1400 года, когда против неограниченно правившей в Д. купеческой аристократии восстали простой народ и средний класс населения. Признательность венгерским королям не мешала дубровницкой купеческой дипломатии оставаться верной своей традиционной политике — поддерживать хорошие отношения с враждебными друг другу сторонами. Так, в 1440 г. Д. принял к себе сербского царя Юрия Бранковича, разбитого турками, в 1453 г. — знаменитого Скандербега, а затем и беглецов из Цареграда. Комнены, Палеологи, Кантакузены, ученые Иоанн Ласкарис, Д. Халкокоидилас, Ф. Маурул, Ф. Спанкудин и др. нашли в Д. гостеприимный приют. Это вызывало неудовольствие Порты, а с другой стороны, надежда на помощь Венгрии постоянно уменьшалась. Дубровничане, торговля которых сильно пострадала после двукратного землетрясения (1441 и 1442), чувствовали себя не в силах платить дань двум державам и стали все более склоняться к мысли о протекторате Турции, который, наконец, и приняли, после того как султан Солиман занял своими войсками большую часть Венгрии (1526). С этого времени положение Д. сделалось особенно затруднительным. Венгерский король Фердинанд требовал по-прежнему дань. Отказ Д. вызвал со стороны Карла V запрещение свободной торговли Д. в его владениях. Папа Павел III запретил в 1538 г. продавать дубровничанам порох, оружие, материалы для судов. Нужно было иметь много изворотливости, чтобы выходить с выгодой для себя из таких затруднительных положений. Дубровницкая дипломатия посылала, например, одновременно посольства к Карлу V с поздравлениями по поводу его победы над неверными, Солиману — по поводу его победы в Персии. Огромные подарки непрерывно были выплачиваемы дубровничанами в разные стороны. Участие дубровницких судов в войне между Францией и Испанией (1552) вызвало подозрения Турции, только благодаря искусным стараниям Ф. Гундулича и при содействии папы Пия V удалось добиться от Турции признания нейтралитета Д. К внешним затруднениям Д. присоединялись по временам и внутренние несогласия. Когда протестантизм распространился по Далмации, новое учение стал проповедовать в Д. дубровничанин М. Флаций. Дубровницкие купцы оказались глухи ко всяким новшествам, протестантизм был энергически подавлен, проповедники нового учения принуждены были бежать. На смену им появились иезуиты и надолго упрочились здесь, поддерживая, в интересе богатых, невежество массы населения. С эпохи подчинения Турции Д. стал явно клониться к упадку. Страшное землетрясение, совершенно разрушившее в 1667 г. город, окончательно подорвало его. Самостоятельной роли он не играл ни в XVII в., ни XVIII в. В конце XVIII в. Д. вмешался в войну России с Турцией и был осаждаем русскими войсками. В 1808 г. маршал Мармон объявил республику уничтоженной. В 1815 г. Д. присоединен к Австрии.
Внутреннее устройство Д. Население Дубровницкой республики разделялось на 5 групп: 1) князь (ректор) и архиепископ, 2) шляхта, или патриции (vlasteljstvo), 3) горожане (gradjani, ит. cittadini), 4) простонародье (puk) — ремесленники, купцы, матросы, все православные, 5) поселяне (ит. contadini). Шляхта обладала всеми политическими правами, остальная масса населения была бесправна. В 1802 г. в Д. насчитывалось всего 20 шляхетских родов. Власть исполнительная не была отделена от судебной и законодательной. В Д. существовали и рабы, но ими были не местные жители, а закупались они преимущественно в Боснии. Республиканское устройство Д. имело аристократический характер (по образцу Венеции), но долго сохраняло и некоторые чисто славянские черты. Во главе Д. республики стоял ректор (rector, rettore), избираемый первоначально на 3 года, а впоследствии на год, на 1/2 года, 3 и 1 месяц из среды Малого совета. Большой совет (curia major) состоял из всех совершеннолетних дворян. Он правил республикой, имел право жизни и смерти над гражданами, выбирал ректора, членов сената и Малого совета. Собрания его были ежемесячные и чрезвычайные, созываемые Малым советом. До 1394 г. существовало еще народное вече, на котором присутствовал весь народ. Малый совет (от 6—11 чел.), выбираемый из среды Большого, разделял с ректором труды по управлению государством. Среднее место занимал сенат из 6, а впоследствии 10, 45, 60 членов, в числе которых были и ректор, и все члены Малого совета. Сенат главным образом заведовал финансовыми и военными делами, дипломатическими сношениями и контролем над высшими чиновниками. Духовенство в Д. всегда служило послушным орудием аристократии, которой помогало угнетать народ.
Литература и образованность в Д. Возникновение письменности в Д. находится в связи с распространением христианства. Очень рано здесь сказались романские влияния. Впоследствии в Д. отразилось так сильно итальянское влияние, что век гуманизма наступил в Д. почти в одно время с Италией. В Д. возникает совершенно подобная итальянской и по духу, и по содержанию славянская литература, далекая от всех старославянских преданий. Многочисленные ее представители, хотя и пламенные поклонники Италии, ревностно разрабатывали родной язык и уже в XVI—XVII вв. довели его до такой степени литературного совершенства, какого достиг русский язык только в эпоху Пушкина.
Самые древние дубровницкие памятники писаны кириллицей, которую Д. употреблял в сношениях с Сербией и вообще славянскими владыками, сохранились ‘лястины’ — договоры с соседними славянскими владельцами. Самый древний — договор с баном Кулином и царем Неманьей (кон. XII в.). Образованность и литература рано достигают в Д. высокого уровня развития благодаря одновременному влиянию греческой и итальянской образованности. Из итальянских ученых сюда приезжали: знаменитый ученый и приятель Петрарки Иоанн Равенский (1370), Филипп де-Диверсис и многие др. Приглашение иностранных преподавателей прекратилось только в XVII в., когда сенат Дубровницкой республики, испуганный распространением с кафедры протестантских идей, постановил навсегда закрыть двери дубровницких учебных заведений и академий для иностранных ученых. Публичные празднества, карнавалы, соединялись в Д., как в древней Греции, с литературными состязаниями и театральными представлениями. Уже в XV в. в Д. пользовался известностью комик Антоний де-Молино, прозванный Бурчиелло по имени знаменитого в Италии эпиграмматиста Доминика Бурчиелло ( 1448). В короткий сравнительно срок (XV—XVII) Д. дал такую массу замечательных деятелей, писателей и ученых, что по справедливости получил название югославянских Афин. В Д. устремлялись со всех концов все ищущие образования. Царь Душан посылал сюда в науку наиболее способных юношей и основал в Д. библиотеку. Из соседних славянских земель привозились в Д. для воспитания дочери знатных лиц, а когда Д. пожелал прекратить доступ к образованию инославянским девицам, то царь Душан энергически воспротивился этому, наложив контрибуцию на дубровницких купцов. Многие иностранные государи приглашали дубровничан к себе на государственную службу, в особенности громкой славой пользовались дубровницкие дипломаты. Многие дубровничане довершали свое образование в итальянских унив., некоторые из них приобрели европейскую известность. Таковы, напр., Стоич, один из известнейших теологов XV в., Илья Чрьевич — лучший латинский поэт своего времени, 18 лет от роду признанный в Риме королем поэтов, Н. Ранина, прозванный отцом новой истории, Юрий Дубровничанин, известный философ XVII века, Гетальдич и Р. Бошкович — выдающиеся математики, археолог Бандури, медик Вальив и мн. др. Нигде в других европейских литературах не отразились так рано влияние народной поэзии и языка, как в Д. Они восходят к IX веку. Первые зачатки искусственной поэзии мы находим не в Дубровнике, а в Сплете, в среде местной аристократии. Здесь между 1450—1530 гг. выступают Марко Марулич, И. Мартинич, И. Папалич, Н. Матулич, Фр. Божичевич. Сохранились произведения только М. Марулича (1450—1524), который занимался, кроме поэзии, еще историей, археологией, богословием и этикой. Ариосто называл его ‘божественным’. Лучшая поэма Марулича ‘Historia sw. Judite u versih horvatskih sloena VI knjigah’ (Венец., 1521) не изобличает в авторе поэтического дарования, но стих в техническом отношении уже очень хорош, что заставляет предполагать существование многочисленных предшественников Марулича. Первым дубровницким по месту рождения поэтом является Шишко-Минчетич, он же Влахович (1475—1524). Несчастная любовь к красавице Анете дала содержание его элегическим стихотворениям (piesm ljuvezne), навеянных Петраркой и Овидием. Подражателями Марулича явились Златарич, Раньина, Даржич ( 1510) и Аннибал Лучич (1480—1525). Все они были более или менее талантливыми представителями любовной лирики, развившейся в Д. под влиянием отголосков провансальской поэзии и Петрарки. А. Лучичу, кроме того, принадлежит еще много эпиталам, эпиграфов, переводов из древнеклассической литературы и замечательная драма ‘Robinja’ (рабыня), сюжет которой — похищение турецкими разбойниками знатной девушки, выкупаемой потом из неволи ее поклонником, — замечателен своей жизненностью и народностью. Очень характерен и самый способ изложения: автор весьма дипломатично обходит в пьесе все, что могло бы раздражить мусульман против христиан. Рядом с Лучичем начинателем дубровницкой драмы считается Ветранич-Чавчич (1482—1576), лучшие произведения которого поэмы ‘Putnik’ и ‘Remeta’. Ветранич горячо любит свою родину, но это чувство легко уживается у него, как и у других дубровницких патриотов, с чисто итальянским патриотизмом (напр., в ст. ‘Italia’). Вполне народное уже содержание имеют произведения Петра Гекторевича (1486—1572). В очень популярной поэме ‘Рыболовство и пословицы рыбацкие’ он изображает, не без некоторой примеси аристократического пренебрежения, нравы и обычаи простонародья, пользуясь для этого провинциальным рыбацким наречием и вставляя в свою поэму несколько настоящих народных песен. Гекторевичу принадлежат еще ‘Dva liste о ilirskom stihotvorju’, несколько эпиграмм и эпиталам. Одновременно с Гекторевичем писали Ник. Димитрич (1493—1553), автор любовных, религиозных и дидактических стихотворений и переводчик псалмов Давида, и Стефан Гучечич (1495—1525), автор комической поэмы ‘Дервишниада’. Первым поэтом, вышедшим не из знати, а из низших классов населения, был Андрей Чубранович, обладавший бесспорным поэтическим талантом, его любовная лирика отличается искренним, задушевным тоном. С внешней стороны поэзия Чубрановича не уступает даже произведениям знаменитого Гундулича. У него заметно стремление придать своим произведениям национальный характер. Так, он заменил обычную в то время нимфу более близкою сербский поэзии вилой. Чубранович имел много последователей (Сава Боболи Мичетич, Парожач, Пеллегримович), к их числу можно отнести и Николу Нальешковича (1510—1587), ученого астронома и математика (‘Dialogo delia sfera del’mondo’, Венеция, 1579). Ему принадлежат весьма популярные в свое время пастушеские пьесы своеобразного идиллического характера (так наз. гварские), но они не дошли до нас. Как автор пасторалей и комедий гораздо более известен Марин Даржич (1520—1580). XVI век особенно изобилует поэтами. Можно сказать, что почти каждый аристократ в Д. был в то же время и поэтом. М. Боретич, Кабога, Вл. Водопич, М. Бунич, Мажибрадичи, Бартучевичи, Газаровичи (поэтические занятия, как видно, переходили из рода в род), Алоизий Баффо, П. Дивнич, И. Зоранич — все подвизались в любовной лирике, в переводах с древних языков, с итальянского. К этому же времени относятся Раньина (1535—1607), переводчик Тибулла, Пропорция, Маршала, и Златарич, переводивший Тассо, Софокла, Овидия и писавший стихи в честь Флоры Цуццери, женщины необыкновенного ума, красоты и литературного образования, современники Златарича называли Флору Цуццери рагузанской Аспазией. Около этого времени появляется и самый выдающийся дубровницкий поэт — Иван Гундулич (1588—1638, см.). Двоюродный брат Гундулича, Юний Пальмотич (1606—1657), стремился к народности, усердно изучал народный язык, желая очистить литературный язык от итальянского элемента. Его поэма ‘Христиада’ высоко ценится хорватскими патриотами. Из рода Пальмотича вышли еще два поэта — Юрий и Яков ( 1680). Последний известен своей поэмой ‘Dubrownik ponovljen’, написанной после землетрясения 1667 г. Хотя конец XVII в. еще очень богат писателями (2 Менчетича, 4 Бунич-Вучичевича), но ни один из них не возвысился до истинно поэтических произведений. Внуку знаменитого Гундулича, Ивану Гундуличу (1677—1721), удается временно пробудить дубровницкую литературу, но после него она опять замирает. Из последующих писателей можно отметить драматического писателя Гледьжевича ( 1728) и Игнатия Джорджича (1675—1737), затем в дубровницкой литературе наступает полное подчинение итальянскому псевдоклассицизму. Преемники Джорджича известны только как переводчики Мольера, Корнеля, Метастазия, Гольдони и др. Замечательным явлением, но совершенно одиноким, представляется деятельность Андр. Качича-Миошича, серьезного ученого, большого любителя родной старины. В то время как повсюду народное творчество находилось в полном пренебрежении, Качич-Миошич первый обратился к изучению народной поэзии. Под ее влиянием он издал книгу песен ‘Razgovor ugodni naroda slovinskoga’ и в поэтической их форме изложил всю национальную историю. Эта книга Миошича оказала большое влияние на славянское возрождение, между прочим, из сборника Качича аббат Фортис заимствовал ‘Жалобную песню Асан-Агиницы’, которая в переводе Гете попала в сборник Гердера (‘Stimmen der Vlker’) и обошла весь свет, давая самое выгодное представление о поэтических достоинствах народной славянской поэзии. Из писателей-прозаиков, живших до XVIII в., можно отметить историков Гетальди ( 1471), Н. Раньину, В. Тибуртини, Черву ( 1527), Ф. Гундулича (отца поэта), Иак. Луккари, Н. Бунича. Кроме того, Д. славился своими художниками. Один из них, Юрий Кловио, был прозван в Италии ‘маленьким Микельанджело’. Под влиянием демократических движений 1848 г. замечается вновь оживление в Д. Возникает литературный кружок (братья Пуцичи, Казначич, Родопич, бр. Баны), который издает альманах ‘Д.’ на сербск. языке, а для того, чтобы лучше влиять на романизованных соотечественников, изд. на итальян. языке газету ‘L’avvenire’ с лит. прилож. ‘La Settimana’. В дальнейшем своем движении дубровницкая литература всецело сливается с сербохорватской.
Литература. Ф. Аппендини, ‘Notizie storico-critiche sulle antichit. storia e letteratura de’Ragusei’ (Рагуза, 1803), Гебгарди, ‘Geschichte von Ungarn’ (Лейпц., 1871 — первый опыт ученой обработки дубровницк. истории), Энгель, ‘Gesch. des Freystaates Ragusa’ (В., 1807), Евс. Сальверт, ‘De la civilisation: Venise et Raguse’, герц. Ант. Сорго, ‘Fragments sur l’histoire politique et littraire de l’ancienne Rpublique de Raguse et sur la langue slave’ (П., 1839), Матв. Бан, ‘Zè,rcadlo povstnice Dubrovake’, в альманахе ‘Dubrovnik’ (1849—52), А. Майков, ‘История сербского яз. по памятникам, писанным кириллицей, в связи с историей народа’ (М., 1857), В. Макушев. ‘Исследов. об исторических памятниках и бытописателях Д.’ (СПб., 1867), его же, ‘Мат. для ист. дипл. снош. России с Рагузской республикой’ (1865), Шафарик, ‘Geschichte der sdslavischen Litteratur’ (т. II, Прага, 1865), ‘Slovnik Nauny’ (Прага, 1863), Ягич, ‘Historija knjievnosti naroda hrvatskoga i srbskoga’ (Загр., 1867), A. H. Пыпин, ‘Ист. слав. лит.’ (I, СПб., 1879), Ad. Rzewski, ‘Zloty wiek literatury D.’ (‘Pamitnik Akad. Umiejtnoci w Krakowie’, wydz. filol. i histor.-filoz. V, 1880), Stan. Ciszewski, ‘Folklorystyka chorvacka-serbska’ (‘Висла’, 1891), Фр. Рачки, ‘Nart hrvatske historiografie od 1835 do 1885 godine’ (‘Rad jugoslavenske akad. znan. i um. u Zagrebu’, кн. LXXX, 1886), Хорватская библиография Кукульевича-Сакцинского, А. Pavic, ‘Histor. dubrovake drame’ (Загр., 1871), ‘Писатели Д.’, издание загребской акд. наук (‘Stari pisci hrvatski’, кн. 1—17), Гр. Орсата-Почич, ‘Славянск. антолог.’ и др. По документальной истории: ‘Monumenta spectantia historiam slavorum meridionalium’ (кн. X—XIII), Шафарик, ‘Acta archivi Veneti’ (Белгрод, 1861), Миклошич, ‘Monumenta serbica’ (Вена, 1868) и др. По истории законодательства, кроме сочинений Губе, Мацеевского, А. Рейца — К. Войнович, ‘О dravnom ustrojstvu republike Dubrovake’ (в ‘Rad. jug. akad.’ кн. CIII за 1891 г.). Перевод отрывков из дубровских поэтов, со статьей проф. Будиловича, в Сборнике Н. В. Гербеля: ‘Поэзия славян’ (СПб. 1871).