Дополнения к изданиям Пушкина, Грот Яков Карлович, Год: 1879 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 8 минут(ы)

ТРУДЫ Я. К. ГРОTА

III.
ОЧЕРКИ
изъ
ИСТОРІИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
(1848—1893).

ДОПОЛНЕНІЯ КЪ ИЗДАНІЯМЪ ПУШКИНА.

Въ бумагахъ Плетнева сохранилось нсколько писанныхъ рукою князя Одоевскаго списковъ съ автографовъ Пушкина. Одоевскій былъ въ числ лицъ, разбиравшихъ рукописи поэта по смерти его и приготовлявшихъ новое изданіе его сочиненій. Между прочимъ тутъ на трехъ страницахъ въ листъ выписаны строфы Евгенія Онгина, содержащія мстами неизвстные варіанты къ тексту его и даже къ дополненіямъ, напечатаннымъ г. Якушкинымъ въ московскомъ изданіи Общества Люб. росс. сл. Сообщаю изъ этихъ выписокъ т строфы, которыя вполн или отчасти являются здсь въ новомъ вид. Измненное или опущенное отмчаю курсивомъ.

Ко ВТОРОЙ ГЛАВ.

Къ строф XVIII (Якушк. стр. 248):

О двойка, ни дары свободы,

Ни Фебъ, ни Ольга, ни пиры

Онгина въ минувши годы

Не отвлекли бы отъ игры.

Задумчивый, всю ночь до свта

Бывалъ готовъ онъ въ эти лта

Допрашивать судьбы завтъ,

Налво ляжетъ ли валетъ.

Ужъ раздавался звонъ обденъ,

Среди разорванныхъ колодъ

Дремалъ усталый банкометъ,

А онъ, нахмуренъ, бодръ и блденъ,

Надежды полнъ, закрывъ глаза,

Пускалъ на третьяго туза.

Ужъ я не тотъ игрокъ нескромный,

Скупой не вруя мечт,

Уже не ставлю карты темной,

Замтя тайное руте.

Млокъ оставилъ я въ поко,

‘Атанде’, слово роковое,

Мн не приходитъ на языкъ,

Отъ римы также я отвыкъ.

Что буду длать? Между нами,

Всмъ этимъ утомился я.

Надняхъ попробую, друзья,

Заняться блыми стихами…

Хотя иметъ кензельва ¹)

Большія на меня права.

¹) Сверху приписано: quinze elle va.

Къ третьей глав.

Къ строф III (Як., стр. 253),

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Несутъ на блюдечкахъ варенье

Съ одною ложкою для всхъ

(Въ деревн нтъ иныхъ утхъ,

Въ деревн день есть цль ¹) обда).

Поджавши руки, у дверей

Сбжались двушки скорй

Взглянуть на новаго сосда,

И на двор толпа людей

Критиковала ихъ коней.

¹) А не цпь, какъ напечатано въ дополненіяхъ къ Евгенію Онгину.

За ХХІІІ-его предполагалась слдующая строфа, которой нтъ въ прежнихъ варіантахъ:

Но вы, кокетки записныя,

Я васъ люблю, хотъ это грхъ:

Улыбки, ласки указныя

Вы расточаете для всхъ,

Во всмъ стремите взоръ пріятный,

Кому слова не вроятны,

Того увритъ поцлуй,

Кто хочетъ, воленъ, торжествуй.

Я прежде самъ бывалъ доволенъ

Единымъ взоромъ вашихъ глазъ,

Теперь лишь уважаю васъ,

Во хладной опытностью боленъ,

И самъ готовъ я вамъ помочь,

Но мъ за двухъ и сплю всю ночь.

Къ XXXV (Як., стр. 256):

Теперь, какъ сердце въ ней забилось,

Заныло будто предъ бдой!

Возможно ль? что со мной случилось?

Зачмъ писала, Боже мой!

На мать она взглянуть не сметъ,

То вся горитъ, то вся блднетъ,

Весь день потупя взоръ молчитъ

И чуть не плачетъ, и дрожитъ.

Внукъ няни поздо воротился,

Сосда видлъ онъ, ему

Письмо вручилъ онъ самому,

И чтожъ сосдъ?— Верхомъ садился

И положилъ письмо въ карманъ.

Ахъ, чмъ-то кончится романъ?

Къ четвертой глав.

Къ XXXVIII *) (Як. 261):

*) Въ дополненіяхъ ошибочно означено: XXXVII.

Носилъ онъ русскую рубашку,

Платокъ шелковый кушакомъ,

Армякъ татарскій на распашку

И шляпу съ кровлею какъ домъ

Подвижный. Симъ уборомъ чудным,

Безнравственнымъ и безразсуднымъ,

Весьма была огорчена

Псковская дама Дурина,

А съ ней Мизинчиковъ *). Евгеній,

Быть можетъ, толки презиралъ,

А вроятно, ихъ не зналъ,

Но все своихъ обыкновеній

Не измнялъ въ угоду имъ:

Зато былъ ближнимъ нестерпимъ.

*) Противъ имени Пурина на поляхъ приписано: ‘Дирина’, а противъ имени Мизинчиковъ — ‘Пальчиковъ’.

Къ пятой глав.

Къ строф XLIII, которая въ окончательномъ текст Евгенія Онгина совсмъ пропущена, а въ примчаніи цитуемаго изданія напечатана безъ четырехъ первыхъ стиховъ (Як., 121):

Какъ гонитъ бичъ въ песку манежномъ

На корд гордыхъ кобылицъ,

Мужчины въ округ мятежномъ

Погнали, дернули двицъ.

Подковы, шпоры Птушкова, и т. д.

Къ шестой глав.

Строфы XV и XVI, пропущенныя въ окончательномъ текст (Як., 131), печатаются здсь въ первый разъ:

Да, да, вдь ревности припадки —

Болзнь, такъ точно какъ чума,

Какъ черный сплинъ, какъ лихорадка,

Какъ поврежденіе ума.

Она горячкой пламенетъ,

Она свой жаръ, свой бредъ иметъ,

Сны злые, призраки свои.

Помилуй Богъ, друзья мои!

Мучительнй нтъ въ мір казни

Ея терзаній роковыхъ.

Поврьте мн: кто вынесъ ихъ,

Тотъ ужъ конечно безъ боязни

Взойдетъ на пламенный костеръ,

Илъ шею склонитъ подъ топоръ.

Я не хочу пустой укорой

Могилы возмущать покой,

Тебя ужъ нтъ, о ты, которой

Я въ буряхъ жизни молодой

Обязанъ опытомъ ужаснымъ

И рая мигомъ сладострастнымъ.

Какъ учатъ слабое дитя,

Ты душу нжную, мутя,

Учила горести глубокой.

Ты нгой волновала кровь,

Ты воспаляла въ ней любовь

И пламя ревности жестокой,

Но онъ прошелъ, сей тяжкій день:

Почій, мучительная тнь!

Строфа XXXVIII, также до сихъ поръ неизданная (Як., 142):

Исполня жизнь свою отравой,

Не сдлавъ многаго добра,

Увы, онъ могъ безсмертной славой

Газетъ наполнитъ нумера.

Уча людей, мороча братій

При гром плесковъ илъ проклятій,

Онъ совершитъ могъ грозный путь,

Дабы въ послдній разъ дохнуть

Въ виду торжественныхъ трофеевъ,

Какъ нашъ Кутузовъ илъ Нельсонъ,

Иль въ ссылк, какъ Наполеонъ,

Илъ бытъ повшенъ, какъ Рылевъ.

Выписанныя здсь строфы принадлежатъ очевидно къ первоначальнымъ редакціямъ соотвтственныхъ главъ. Нкоторыя изъ этихъ строфъ были цликомъ забракованы Пушкинымъ при окончательной отдлк главы, и такимъ образомъ замняющія ихъ въ напечатанномъ текст заглавныя цифры означаютъ дйствительные пропуски.

Между оставшимися у Плетнева списками руки князя Одоевскаго есть и другія произведенія Пушкина, особенно многія сцены изъ Бориса Годунова, нкоторые изъ разсказовъ H. К. Загряжской и проч. (съ отмтками на поляхъ: ‘не пропущено ценз. комитетомъ’), но вс эти извлеченія уже нашли мсто въ позднйшихъ изданіяхъ нашего поэта. Сохранились также народныя сказки (въ проз, какъ он выходили изъ устъ разсказчика), он переписаны рукой писаря, но такъ неграмотно, что ими въ настоящемъ вид трудно пользоваться.

Въ октябр 1880 года И. П. Хрущовъ сообщалъ мн доставшуюся ему отъ покойнаго Д. В. Полнова тетрадь стихотвореній лицеистовъ перваго выпуска съ отмткою: ‘Эта тетрадь принадлежала Матюшкину’. Въ ней я не нашелъ почти ничего новаго, и выписалъ изъ нея только дополненія къ сказк Пушкина Бова, которыя въ настоящее время уже напечатаны, да слдующую его же эпиграмму на одного изъ лицейскихъ гувернеровъ, до сихъ поръ (сколько мн извстно) нигд не появлявшуюся:

ПОРТРЕТЪ.

Вотъ коропузикъ нашъ, монахъ,

Поэтъ, писецъ и воинъ.

Всегда, за все, во всхъ мстахъ,

Крапивы онъ достоинъ.

Съ Мартыномъ ¹) попъ онъ записной,

Съ Фроловымъ ²) математикъ,

Вступаетъ Энгельгардтъ-герой —

И вмигъ онъ дипломатикъ.

¹) Мартынъ Степ. Пилецкій Урбановичъ, первый по времени инспекторъ классовъ въ лице, мистикъ и иллюминатъ.

²) Степанъ Степ. Фроловъ, третій по порядку инспекторъ классовъ, который передъ вступленіемъ Энгельгардта временно исправлялъ должность директора лицея.

Прилагаю нсколько замтокъ для комментарія къ сочиненіямъ Пушкина.

Въ стать его о Дельвиг (V, 159) {Вс послдующія ссылки длаются по изданію литературнаго фонда.} есть слдующій отзывъ: ‘Никто не привтствовалъ вдохновеннаго юношу, между тмъ какъ стихи одного изъ его товарищей, стихи посредственные, замтные только по нкоторой легкости и чистот мелочной отдлки, въ то же время были расхвалены и прославлены какъ нкоторое чудо’. Анненковъ думаетъ, что въ этихъ словахъ Пушкинъ разумлъ самого себя, но едва ли онъ въ 1831 г., когда они писались, могъ имть такое скромное понятіе о своемъ талант: не врне ли предположить, что онъ тутъ разумлъ Илличевскаго, къ которому такое сужденіе совершенно подходитъ? Извстно, что онъ подавалъ большія надежды своими первыми опытами.

Въ ноябр 1828 г. Пушкинъ изъ Малинниковъ (Твер. губ.) писалъ Дельвигу (VII, No 206:) ‘Сосди здятъ смотрть на меня, какъ на собаку Мупито’. Эта замчательно смышленая собака, которую долго показывали за деньги, впослдствіи куплена была въ Карлсбад нашимъ посломъ при Внскомъ двор Татищевымъ и имъ подарена Императору Николаю, который переименовалъ ее Гусаромъ. Она была такъ понятлива, что иногда замняла камердинера. Когда Государю угодно было позвать къ себ кого-нибудь изъ жившихъ во дворц, онъ только отдавалъ приказаніе о томъ Гусару: собака мигомъ бжала къ названному лицу и теребила его за платье, вс уже знали, что это значитъ. Когда она околла, кажется, въ 40-хъ годахъ, ее похоронили въ Царскомъ Сел, въ собственномъ государевомъ саду около колоннады, и поставили надъ нею родъ памятника (Слыш. отъ князя Трубецкого).

Въ одномъ изъ стихотвореній В. Л. Пушкина есть мсто, въ которомъ съ перваго взгляда можно предполагать отношеніе къ его знаменитому племяннику, именно, въ посланіи къ графу . И. Толстому говорится:

‘Любезный Вяземскій, достойный Феба сынъ,

И Пушкинъ, балагуръ, стиховъ моихъ хулитель,

Которому Вольтеръ лишь нравится одинъ’.

Увренность, что здсь надо разумть Александра Сергевича, который смолоду признавалъ Вольтера своимъ любимымъ писателемъ была не разъ выражаема въ печати. Между тмъ такое толкованіе оказывается неврнымъ. Къ сожалнію, мы не знаемъ, когда именно это посланіе было написано {Не имя подъ рукою всхъ журналовъ, въ которыхъ участвовалъ В. Л. Пушкинъ, мы лишены покуда возможности привести въ извстность то, гд первоначально было напечатано это стихотвореніе.}, но во всякомъ случа оно не можетъ относиться къ послднему періоду жизни Василія Львовича (1827—1830), когда Александръ Сергевичъ бывалъ въ Москв. Въ посланіи говорится все о лицахъ, находящихся въ этомъ город: авторъ стуетъ, что не можетъ быть на обд у Толстого, и утшаетъ его тмъ, что у него будутъ гостями Вяземскій, Пушкинъ и Шаликовъ: но мы знаемъ, что Александръ Сергевичъ съ поступленія въ лицей до сентября 1826 г., въ Москв не бывалъ. Предположить же, что стихотвореніе это относится къ позднйшему времени, нельзя, потому что тогда Василій Львовичъ уже не могъ приписывать своему племяннику исключительнаго пристрастія къ Вольтеру и называть его балагуромъ. Эти два качества, напротивъ, идутъ какъ нельзя боле къ Алексю Мих. Пушкину, извстному острослову и волтеріанцу, о пріятельскихъ же отношеніяхъ между нимъ и Василіемъ Львовичемъ свидтельствуетъ между прочимъ пьеса послдняго: ‘На случай шутки А. М. Пушкина’ {Подробными свдніями объ А. М. Пушкин мы обязаны Л. Н. Майкову, сообщившему ихъ недавно въ изданіи Сочиненій К. Н. Батюшкова (III, 686—690). О B. Л. Пушкин см. тамъ же обширное примчаніе г. В. Саитова (II, 512—525).}.

Въ 1867 г., въ Милан напечатана въ 16 д. л. итальянская драма подъ заглавіемъ: Puschkin. Dramma in 4 atti e in versi di Pietro Cossa’. Петръ Косса (род. 1830, ум. 1881) извстенъ многими произведеніями, имвшими на сцен большой успхъ, особенно же драмами Nerone и Messalina. Пьеса ‘Пушкинъ’ была въ первый разъ представлена въ Милан въ 1869 г., а потомъ въ Тріэст въ 1874, и по поводу этого послдняго представленія появилась въ Русскомъ Архив того же года (кн. IV, стр. 01096) замтка русской дамы, бывшей въ числ зрителей. Похваливъ игру актеровъ, наша соотечественница не могла одобрить содержанія и справедливо отозвалась, что въ пьес много вздору но еще не довольно строго отнеслась къ нелпостямъ, которыми она наполнена. Авторъ драмы изъ біографіи Пушкина знаетъ одни имена, вс же обстоятельства и отношенія совершенно перепуталъ. У него Пушкинъ, женившись, держитъ у себя въ дом любовницу-цыганку, въ Наталью же Николаевну влюбленъ князь (il principe) Низовъ, съ которымъ и стрляется Пушкинъ, при чемъ секундантомъ поэта — баронъ Дельвигъ! Посл такой врности фактамъ нечего уже искать въ пьес какихъ-либо достоинствъ, и достаточно только отмтить для Puschkiniana попытку итальянскаго писателя воспользоваться біографіей нашего поэта для фантастическаго сочиненія въ форм драмы.

——

Въ 40-хъ годахъ, занимая каедру русской исторіи и литературы въ гельсингфорсскомъ университет, я переписывался съ П. А. Плетневымъ и иногда обращался къ нему съ вопросами о Пушкин {Эта переписка нын, какъ извстно, напечатана (Спб. 1806 г., 3 тома). Въ ней, кром приведенныхъ здсь выдержекъ, не мало разбросано замтокъ о Пушкин, его біографіи и произведеніяхъ, а также о его товарищахъ и Лице. Ниже, въ конц XVII гл., стр. 190, мы помщаемъ маленькій указатель этихъ мстъ ‘Переписки’. Ред.}. Вотъ нкоторыя изъ его объясненій:

‘Вастолу Виланда перевелъ какой-то бывшій нкогда учитель Пушкина, онъ состоялъ въ первые годы членомъ Общества Соревнователей просвщенія и благотворенія. Посл служилъ онъ въ военномъ министерств чиновникомъ, и, по общей слабости чиновниковъ изъ класса ученыхъ, попивалъ. Ему-то Пушкинъ и позволилъ назвать себя издателемъ его перевода’ {См. ‘Переписка’ т. II, стр. 583. Это былъ Ефимъ Петровичъ Люценко секретарь хозяйств. правленія въ Лице, см. тамъ же, стр. 917. Ред.}.

——

‘Пушкинъ въ 1825 г. назвалъ Вильгельма(т. е. Кюхельбекера) братомъ по судьбамъ {Въ стихотвореніи: 19-е октября:

Скажи, Вильгельмъ, не толь и съ нами было,

Мой братъ родной но муз, по судьбамъ.} отъ того, что жилъ тогда въ Михайловскомъ, не имя права возвратиться въ Петербургъ или въ Москву, Вильгельмъ же, по возвращеніи изъ Парижа (куда здилъ въ качеств секретаря съ Александромъ Львовичемъ Нарышкинымъ), гд въ Атене прочелъ онъ нсколько либеральныхъ лекцій о русской литератур, принужденъ былъ убраться куда-нибудь подальше отъ центра администраціи: А. Тургеневъ и Жуковскій передали его Ермолову. Вотъ отъ чего и сказалъ Пушкинъ:

‘Поговоримъ о бурныхъ дняхъ Кавказа ¹)

¹) Въ томъ же стихотвореніи.

‘Но Вильгельмъ разссорился съ Ермоловымъ, и осенью 1825 г. возвратился на бду свою въ Петербургъ’ {‘Переписка’, II, тамъ же, стр. 584.}.

——

‘Домикъ въ Коломн для меня съ особеннымъ значеніемъ. Пушкинъ, вышедши изъ лицея, дйствительно жилъ въ Коломн надъ Корфами близь Калинкина моста, на Фонтанк, въ дом, бывшемъ тогда Клокачева. Здсь я познакомился съ нимъ. Описанная гордая графиня была двица Буткевичъ, вышедшая за семидесятилтняго старика — графа Стройновскаго (нын она уже за генераломъ Зуровымъ). Слдовательно, каждый стихъ для меня есть воспоминаніе или отрывокъ изъ жизни’ {‘Переписка’, тамъ же, стр. 693.}.

——

По ходатайству опеки, завдывавшей по смерти Пушкина изданіемъ сочиненій его, разосланъ былъ ко всмъ предводителямъ дворянства слдующій циркуляръ попечителя С.-пётербургскаго учебнаго округа. Сообщаю его во всей точности по сохранившемуся въ бумагахъ Плетнева печатному экземпляру:

‘Милостивый Государь,

‘Вашему извстно, что въ начал ныншняго года Россійская словесность лишилась одного изъ знаменитйшихъ талантовъ, ее украшавшихъ. Преждевременная кончина Пушкина поразила горестію друзей Литтературы и Отечественной славы, и Государь Императоръ, первый покровитель всхъ высокихъ дарованій въ своемъ Государств, изъявивъ особенное милостивое участіе въ судьб покойнаго, осыпалъ своими монаршими щедротами оставленное имъ въ сиротств семейство.

‘Для усиленія Всемилостивйше дарованныхъ оному пособій, опека, учрежденная надъ малолтными дтьми умершаго Поэта, приступила по соизволенію Его Императорскаго Величества къ изданію новаго полнаго собранія всхъ досел напечатанныхъ сочиненій его. Публика уже извщена о семъ ею: но я, съ своей стороны, зная сколь много творенія хорошихъ писателей способствуютъ совершенствованію языка, образованію вкуса и вообще возвышенію чувства изящнаго, вмняю себ въ пріятную обязанность, согласно съ изъявленнымъ мн желаніемъ опеки, покорнйше просить Ваше принять участіе въ раздач билетовъ на собраніе сочиненій Пушкина всмъ любителямъ Литтературы, всмъ ревнителямъ просвщенія среди Дворянства Вами предводимаго. Кажется, нельзя сомнваться, что Русскіе всхъ сословій, всегда на поприщ славы и добра одушевляемые примромъ своего Монарха, захотятъ и въ семъ случа, почтивъ память великаго поэта, съ тмъ вмст способствовать и обезпеченію благосостоянія сиротъ, дтей его.

‘Увренный въ благосклонномъ дятельномъ участіи Вашего

въ семъ дл, я поручилъ Канцеляріи моей доставить

къ Вамъ нсколько билетовъ на собраніе сочиненій А. С. Пушкина,

‘Имю честь быть съ совершеннымъ почтеніемъ и преданностію

Вашего

С.-Петербургъ.

Маія 1837′.

ДОПОЛНЕНІЯ КЪ ИЗДАНІЯМЪ ПУШКИНА.

Читайте также: