ДЕРЕВЕНСКОЕ ВЕСЕЛЬЕ ВЪ ВОЛОГОДСКОМЪ УЗД.
ДЕРЕВЕНСКОЕ ВЕСЕЛЬЕ ВЪ ВОЛОГОДСКОМЪ УЗД.
ЭТНОГРАФИЧЕСКІЕ МАТЕРІАЛЫ.
——
——
——
——
——
——
——
Деревенское веселье в Вологодском уезде, Александров Владимир Александрович, Год: 1864
Время на прочтение: 23 минут(ы)
Зимой, не задолго до заговнья передъ Филиповками, когда въ деревняхъ кончается куделица, т. е. то время, когда, бабы, двушки, двочки и даже нкоторые мальчики готовятъ ленъ для пряжи: мнутъ, треплютъ и чешутъ его,— молодой деревенскій народъ ждетъ съ нетерпніемъ другаго времени, ждетъ филиповокъ, когда начнутъ въ деревняхъ прясть. Всю осень молодцы и двушки ждутъ этого веселаго времени, только и рчи, что про заговнье. Но вотъ подходить желанное время. Двушки, особенно богатыхъ родителей, спшатъ дошивать наряды, чтобы показаться въ нихъ на первыхъ посидлкахъ. Почти во всхъ избахъ происходитъ мытье половъ, лавокъ: во время куделицы порядочно насло везд пыли и сору, костицы, отрепья и волотковъ льна. За недлю до заговнья матери двушекъ-невстъ сбираютъ подружекъ. Каждая мать старается звать такихъ двушекъ, которыя или хороши лицомъ, или богаты, т. е. имютъ хорошую скруту, для того, чтобы показать молодцамъ-жевигамъ, что съ ея дочкой знаются красивыя и богатыя подружки. Поэтому он часто отправляются верстъ за 30 и боле къ своимъ родственникамъ или знакомымъ, зовутъ или чаще увозятъ подружекъ съ собой. У богатаго мужика живутъ три, четыре гостьи-двушки, и гостятъ он но недл и по дв, пока не кончатся въ деревн посидлки. Каждая изъ двушекъ привозить съ собой сундукъ. съ нарядами, съ куделей, съ пряселкой, съ веретенами, и почти каждая не забываетъ захватить блилъ и мазилъ или настоящихъ румянъ {У бдныхъ двушекъ мелко-толченый млъ часто замняетъ блила, довольно густой растворъ краснаго сандала, который приготовляется за нсколько дней, служитъ вмсто румянъ и называется мазилами, вроятно, для отличія отъ настоящихъ румянъ. Богатыя двушки покупаютъ себ румянъ и блилъ въ город.}. Веселья или, какъ чаще говорятъ, посидлки продолжаются недли по дв и боле, смотря по тому, какъ богаты т, которые заводятъ ихъ. Посидлки заводятся не во всхъ деревняхъ: въ одномъ приход въ трехъ или четырехъ мстахъ, въ другихъ больше или меньше, смотря потому какъ великъ и богатъ приходъ. Изъ тхъ же мстъ прихода, гд нтъ веселья, молодой народъ собирается туда, гд есть посидлки. Часто случается, что даже изъ другихъ сосднихъ приходовъ прізжаютъ на вечеръ молодцы со своими двушками туда, гд славятся женихи или невсты, или гд можно веселе провести время.
Вотъ начались и посидлки.— Выбираютъ въ деревн избу, которая была бы больше другихъ, и просятъ хозяевъ ея позволить въ ней гулять, только что станетъ смеркаться, двушки начинаютъ собираться. Помолившись Богу и поздоровавшись, садятся он съ пряселками на лавки и готовятся прясть. За двушками и старый и малый вс спшатъ въ избу, и наконецъ на лавк, на полатяхъ и на печк везд народъ. Ребятишки, забравшись на полати и облокотившись на воронецъ, глядятъ, какъ собирается веселье. На печк дв, три старухи, перешептываясь, также поглядываютъ на молодежь. Въ заднемъ углу и подъ палатами дремлютъ старухи за приселками. Двушки въ лучшихъ шерстяныхъ и ситцевыхъ платьяхъ ‘дв въ шелковыхъ, съ атласными на головахъ повязками и цвтами,— занимаютъ мста на передней лавк. Двушки, одтыя хуже другихъ, садятся вмст и подальше отъ хорошо одтыхъ. Весело и торопливо прядутъ двушки, умильно поглядывая другъ на дружку и ласково перешептываясь. У однхъ разговоры про наряды, у другихъ про молодцовъ: придетъ ли тотъ? придетъ ли этотъ? Третьи поютъ довольно громко какую нибудь голосовую псню, которая даетъ звать, гд собирается посидлка. Въ изб пока горитъ лучина, у свтца сидитъ старуха и поправляетъ ее. Вс ждутъ молодцовъ, хотя въ изб уже и есть два, три парня, которые, забравшись подальше въ уголокъ, чтобы не такъ было ихъ видно, перешептывались съ двушками. Игры еще никакой не заводилось, потому что эти два, три парня или свои, т. е. той же деревни, или не изъ бойкихъ. Наконецъ стали собираться и настоящіе, жданные молодцы. Одни изъ нихъ бываютъ даже въ сюртукахъ, въ жилетахъ, съ часами,— другіе въ суконныхъ сибиркахъ, иные въ полушубкахъ. Помолившись Богу, кланяются они однимъ поклономъ всмъ въ изб и говорятъ: ‘ночевали-здорово?’ Свои молодцы, т. е. изъ одной деревни съ двушками, обходятся съ ними на ты, а чужіе, т. е. изъ другой деревни и незнакомые, больше говорятъ вы и величаютъ по отечеству. Двушки стараются дать мсто молодцамъ около себя, особенно тмъ, которые нравятся имъ, или боле бойкимъ или богатымъ. Красивый молодецъ, мы краснобай, или одтый въ сюртукъ всегда находитъ себ мсто около красивыхъ или нарядныхъ двушекъ. Молодецъ, неравнодушный къ двушк, старается ссть около нея, и они начинаютъ перешептываться. Хозяева избы уже запаслись нсколькими фунтами свчей, и молодцы покупаютъ у нихъ по свчк, зажигаютъ и ставятъ ихъ въ подсвчники или бутылки. Свчей до десяти горитъ въ изб. Въ другихъ мстахъ на посидлк хозяева избы зажигаютъ свои свчи, а на полавошникъ ставятъ деревянную чашку, въ которую молодцы кладутъ за свтъ деньги. Почти въ каждомъ приход есть свой обычай насчетъ посидлокъ, напримръ: подъ Кубанскимъ чужіе молодцы не покупаютъ вовсе свчей, а гуляютъ со свчами молодцовъ той деревни, гд веселье. И послдніе рдко или мало гуляютъ на своихъ посидлкахъ: даютъ возможность больше гулять пришедшимъ молодцамъ. Они за то отгуливаютъ или отгащиваютъ у чужихъ, когда у тхъ бываетъ свое веселье. Но есть такіе ревнивые молодцы, что не пускаютъ чужихъ гулять съ ихъ двушками, боясь, чтобы послдніе не отбили у нихъ ихъ двушекъ. Изъ-за этого бываютъ часто даже драки, если чужіе молодцы пришли гурьбой и силой хотятъ гулять на ихъ посидлкахъ.
Почтя каждая посидлка начинается игрой: парочками, или ходитъ парочками, или же въ парочки, и въ продолженіи вечера ‘ша нсколько разъ повторяется. Выбираетъ молодецъ двушку, беретъ за руку и ведетъ ее на середину избы, гд они становятся другъ противъ друга и держатся за руки. За тмъ составляются еще дв, три пары и больше, когда много гостей, и становятся въ рядъ съ первой парой. Пары эти ходятъ взадъ и впередъ поперегъ избы, распвая парныя псни. Молодецъ-плясунъ рдко пройдетъ, не приплясывая и не выкидывая колна, особенно когда псня веселая. Другія пары, поцеремонне, поютъ псню едва слышно. Когда псня пропта, молодцы снимаютъ шапки и цалуютъ двушекъ. Пары расходятся, молодцы идутъ на мста, а двушки выбираютъ себ новыхъ молодцовъ, еще не игравшихъ, ведутъ на середину избы и съ ними продолжаютъ игру. Кончивъ псню, цалуются опять, и новые молодцы выбираютъ себ новыхъ двушекъ, и такъ дале до тхъ поръ, пока игра не надостъ. Вотъ нсколько парныхъ псенъ, который поются въ деревняхъ, къ деревенской молодежи вообще перешло много ненародныхъ, сочиненныхъ псенъ, которыя, не смотря на свою нескладицу и даже нелпость, вытсняютъ старыя псни.
Въ Питенбург легковому
Жить — не надо умирать:
Съ старика и съ молодова
Любимъ деньги обирать.
Когда Сашеньку прокатимъ
Съ молодцомъ на рысак,
Пять цлковыхъ разомъ схватимъ,—
Это намъ и по рукамъ.
Не съ пустыми мы руками
Здсь, въ деревн, мы живемъ:
Деньги платимъ пятаками,
А рублями бережемъ.
У скупова деньги тяжки
И лежатъ по сундукамъ,
А у насъ, у молодцовъ,
Такъ летаютъ по рукамъ.
Въ городъ мы заглянемъ,
Точно люди мы не т:
На четверк въ Питеръ грянемъ,—
Взадъ прідемъ на кнут.
Лтъ семнадцати мальчишка
Вздумалъ въ Питер пожить,
Ай, люли, ай, люли!
Вздумалъ въ Питер пожить.
Въ Питенбург денегъ много,
Только даромъ не даютъ,
Ай, люли, ай, люли!
Только даромъ не даютъ.
Не проживши года три,
Что пришлось домой идти,
Ай, люли, и проч.
Я въ деревню жить поду,
Только бъ деньги получить,
Ай, люли, и проч.
Я съ хозяиномъ расчелся:
Не пришлося ни гроша,
Aй, люли, и проч.
Кулакомъ слезы отеръ,
Полетлъ я въ дальній путь,
Ай, люли, и проч.
Всю дороженьку прохалъ,
Объ расчет проскучалъ,
Ай, люли, и проч.
Девять дней я во десятый
Во деревню жить попалъ,
Ай, люли, и пр.
Я пріхалъ оборвавши,
Всякъ смется надо мной,
Ай, люли, и проч.
Не можно тому поврить,
Чтобы денегъ не привезъ,
Ай, люди, и проч.
Въ Питенбург денегъ много,
Только даромъ не даютъ,
Ай, люли и проч.
Погребковъ, трактировъ много,
Чаемъ голову хошь мой,
Ай, люли, и проч.
Поживи у насъ въ деревн,
Похлебай-ка срыхъ щей,
Ай, люли, и проч.
Поживи у насъ въ деревн,
Поворочай въ лс пней,
Ай, люли, и проч.
Не проживши мальчикъ году,
Сталъ прощаться въ Питенбургъ,
Ай, люли, и проч.
Въ Питенбургъ я жить поду,
Стану-денежку копить,
Ай, люли, и проч.
Когда гривенка случится,
Я положу въ сундучокъ,
Ай, люли, и проч.
Накоплю я денегъ много,
Отнесу вс въ кабачокъ,
Ай, люли, и проч.
Половину прогуляемъ,
А другую продимъ,
Ай, люли, и проч.
Что другую продимъ —
И двушкамъ дадимъ,
Ай, люля, ай, люли!
И двушкамъ дадимъ.
Ахъ, ты, женушка, жена,
Жена, барыня моя!
Скажи, гд, жена, была,
Гд, сударыня, была?
Я была, сударь, была
У попа на помочи.
Скажи, что, жена, пила?
Что, сударыня, пила?
Я пила, сударь, пила
Много пива и вина,
Я за ваше за здоровье
Стаканъ рому выпила.
Благодарствуй т, жена,
Не забыла ты меня.
Уже какъ тебя забыть —
Не могу черта избыть!
Кабы ты бы иногда
Отошелъ прочь отъ меня,
Кабы вра та была,
Жена-бъ мужа продала,
Продала, продала —
За три деньги отдала:
Я купила-бы молодчика
Молодешенькова,
Цаловала, миловала,
Знай, холостенькова.
Что на тоненькій ледокъ
Выпадалъ блый снжокъ,
Калина, калина, калинушка моя!
Выпадалъ блый оцнокъ,
халъ Ванюшка дружокъ,
халъ Ваня, поспшалъ (*),
Со добра коня упалъ,
Никто Вани не видалъ,
Дв двицы увидали,
Скоро къ Ван подбжали,
На добра коня сажали,
Путь указывали,
Ван строго нававываіи:
‘Ты подешь, Икавъ,
По узднымъ городамъ,
По полямъ-то подешь —
Не насвистывайся,—
На веселыхъ на бесдахъ
Не засиживайся,
На хорошихъ, на пригожихъ
Не заглядывайся.
Что хорошія, пригожія,
Ваню высушили,
Сердце вызнобили.
Изъ Иванова лица
Выступали румянца,
Калина, калина, калинушка моя!
Выступали румянца,—
Цаловали молодца.
(*) Припвъ ‘Калина, калина, калинушка моя’ поется посл каждаго стиха и посл него стихъ повторяется.
Эта псня довольно рдко, но очень весело поется, прежде, говорятъ, ее пли гораздо чаще.
Вмст съ играющими часто поютъ и т молодцы и двушки, которые не участвуютъ въ игр, случается и такъ, что играющіе только ходятъ или играютъ, а за нихъ поютъ другіе. Молодцы иной разъ и не допваютъ псни, или выбираютъ самую коротенькую, чтобы только поскоре поцаловаться. Иногда молодецъ затягиваетъ такую псню, которой не знаютъ другіе, и этихъ псенъ бываетъ довольно много. Молодецъ поетъ ее одинъ, а другіе мало-по малу перенимаютъ ее, и она входитъ въ употребленіе. Эти псни берутся обыкновенно, изъ молчановскихъ псенниковъ, и даже изъ стихотвореній Пушкина, Лермонтова и Кольцова. Эти романсы и стихотворенія, которыя нердко можно слышать въ петербургскомъ и вообще городскомъ простонародья, начинаютъ проникать и въ деревенскую публику — къ ужасу блюстителей русской народности. Вотъ еще нсколько коротенькихъ парныхъ псенъ, которыя поются довольно часто, хотя иной разъ и не имютъ никакого смысла, кром шутки.
Дряни, дряни, дрянички,
Любятъ двки прянички,
Что старуха-то въ углу
Кричитъ, прянички люблю.
Калача сть не хочу.
Что у шута у Вагана
Пиво, брага варена,
У Ваганихи — шутиха
Яндова пива стоить,
Цаловаться велитъ.
Мы соломы насчемъ
Бураковъ нашьемъ,
За виномъ пошлемъ.
Ужь мы пьяны напьемся,
Поцалуемся.
Веникъ, да голикъ,
Свчка горитъ,
Цаловаться велитъ.
Со вьюнкомъ я ходила,
Съ молодымъ я гуляла,
Чмъ мн вьюночка выкупати,
Чмъ молодова выручати?
Дамъ я за молода вьюночка
Дв гривны золотыя,
Четыре серебрянныя,
Два коня винохода,
Четыре со двора долой не сходятъ.
Но рядомъ съ ними поется и извстное стихотвореніе ‘Птичка Божія не знаетъ’. Вс эти парныя псни я слышалъ въ деревн Кундырих, прихода Широгорья.
Наигравшись вдоволь парочками, одинъ изъ бойкихъ и ловкихъ молодцовъ беретъ за руку одну изъ двушекъ, выводитъ ее на середину избы, запваетъ сборную псню ‘Заинька бленькій’ {Вс 4-ре сборныя псни, помщенныя въ сборник Студитскаго подъ NoNo I, II, III, IV, еще до сихъ поръ поются. Эти псни называются сборными, потому что он поются тогда, когда набирается игра ‘Заинька,’ а также и хороводъ.} и вмст съ двушкой, держа ее за руку, пляшетъ, кружится, выкидывая ногами разныя фигуры, т. е. онъ заводитъ игру ‘Заиньку’. Кончивъ псню, молодецъ цалуетъ двушку, которая, выбравъ другаго молодца, ворочается къ своему, а новый молодецъ долженъ взять себ любую двушку, которая, по окончаніи второй сборной псни, выбираетъ молодца для третьей и т. д. Сборныя псни повторяются до тхъ поръ, пока вс желающіе играть не собрались въ кружокъ. Играющіе поцаловались между собой, стали отдльными парами и запли псни: ‘Во лужкахъ двушки гуляли, ‘Груня, Груня, ягода моя’ и др. Въ эту игру входятъ и плясовыя псни. Всего чаще удавалось мн слышать дв псни: одна илъ нихъ извстный ‘Чижикъ’, а другая — слдующая:
Изъ воротъ было — воротичекъ,
Изъ новыхъ было ршотчатыхъ
Выходили красны двушки
Босикомъ на улицу гулять.
Выносили красны двушки
Соловушка на блыхъ рукахъ.
Соловеюшка насвистываетъ,
Краснымъ двушкамъ наказываетъ:
Погуляйте, красны двушки,
Во своей вол, у батюшки,
У родимой у матушки.
Не равно да замужъ выйдется,
Не равно злодй навяжется,
Либо старый, либо малый негодяй,
Либо ровнушка, пьяница, дуракъ, —
Не отпуститъ на улицу гулять.
Я стараго мужа тшила,
На осинушку повсила,
На осинушку на горькую,
На шипицу колючую,
На крапивушку жегучую.
Пусть осинушка сломится,
Мой старый мужъ оборвется,
О шипицу уколется,
О крапивушку обожжется,
Въ быстрой рчк закупается,
Во свжой вод захлебается,—
Придетъ домой, сдогадается.
Игра въ ‘Заиньку’ такая разнообразная, что описать ее трудно. Разнообразіе это больше происходитъ отъ того, что каждая псня въ ‘Заиньк’ составляетъ свою отдльную игру, или врне, свой отдльный танецъ, который оканчивается поцалуями. Плясовыя псни въ ‘Заиньк’ играются, какая прежде придетъ въ голову играющимъ, или какая больше нравится. Молодцы и двушки очень любятъ вертться, и потому въ ‘Заиньку’ преимущественно входятъ псни, голосъ которыхъ больше вызываетъ на живыя движенія, поэтому сюда не входятъ прежнія хороводныя псни, которыя лтъ двадцать тому назадъ очень игрались часто, и ори которыхъ молодецъ и двушка представляли въ кругу хоровода различныя сцены,— что больше и нравилось прежде. Впрочемъ, и теперь мн случалось слышать въ нкоторыхъ отдаленныхъ деревняхъ прежнія хороводныя псни со сценами, хотя, вроятно, он уже не такъ живо игрались, какъ прежде.
Посл ‘Заиньки’ молодцы и двушки, отдохнувъ немного, принялись опять играть парочками. Что дальше, то веселе и веселе становилось въ изб* Молодцы уже гораздо смле обращались съ двушками, безпрестанно садились къ нимъ на колни, или садили ихъ къ себ и тайкомъ цаловали. А двушки, бойко поговаривая съ молодцами, звонко смялись и шутили съ ними, и позволяли уже больше. Разговоръ въ изб сталъ гораздо живе, псни плись громче и веселе, и поцалуи чаще, хотя чуть слышно раздавались. Деревенскіе поцалуй очень долгій и очень тихій: крпко прильнетъ губами молодецъ къ двушк, обнимая ее, и часто съ минуту времени остаются оба въ такомъ положеніи, когда нравятся другъ другу. Во время посидлки вообще только и дла, что цалуется молодой народъ. На середин избы во время игры цалуются нсколько паръ: кто улыбаясь, а кто, длая непріятную гримасу. На лавк, глядишь, тайкомъ,— скрываясь за лопастью пряселки, двушка цалуетъ молодца. У столба, который поддерживаетъ въ изб воронецъ полатей, близь голбца опять цалуются и обнимаются.
Къ столбу ходить — также игра, которая заключается въ слдующемъ: какому нибудь молодцу приходитъ въ голову поцаловать одну изъ двушекъ и поговорить съ ней наедин, онъ идетъ къ столбу, подзываетъ къ себ кого нибудь изъ ближайшихъ молодцовъ и говоритъ ему: ‘пошли-ка вонъ ту, Анютку, къ столбу на пару словъ’. Посланный молодецъ подходитъ къ названной двушк и говоритъ ей: ‘ступай къ столбу, на пару словъ’. Двушка спшитъ, или нехотя идетъ къ столбу, разглядывая, какой молодецъ тамъ стоитъ, и если онъ нравится ей, то весело подходитъ къ нему, кланяется, и спрашиваетъ: ‘зачмъ изволили звать?’ или просто: ‘зачмъ звалъ?’ ‘А вотъ поцалуешь, такъ скажу’, скажетъ молодецъ. Двушка цалуетъ его, молодецъ, не выпуская ея изъ рукъ, перевертывается такъ, что двушка становится на его мст, молодецъ въ свою очередь цалуетъ ее, и если хочетъ, то шепчется съ ней, а нтъ, такъ спрашиваетъ: кого изъ молодцовъ послать къ ней? Двушка, или называетъ, или указываетъ, кого позвать, и молодецъ идетъ за нимъ. Новый молодецъ подходитъ къ двушк, поклонившись, цалуетъ, перевертываетъ ее и становится на ея мст, тогда двушка, поцаловавъ его, отправляется за той двушкой, которую назвалъ играющій и т. д. Въ этой игр, играющіе часто обманываютъ другъ друга: посылаютъ къ столбу ее того, кого слдуетъ. Обманутая двушка подходитъ, кланяется, а играющій, смясь спрашиваетъ: ‘что теб надо? Зачмъ пришла? Нешто тебя звали?’ Двушка пойметъ, что ее обманули, и конфузится. Но чаще бываетъ, что молодецъ позволяетъ себя цаловать и ей. Здсь у столба всего чаще случается различныхъ признаній въ любви: въ игр простительне и пошептаться, здсь не могутъ помшать посторонніе. У столба молодца и двушку не тревожатъ, на нихъ не обращаютъ вниманія, и они могутъ вдоволь наговориться.
Ивой молодецъ слдитъ за двушкой, которая ему нравится, и только что она сойдетъ съ мста, онъ уже сидитъ за ея пряселкой и ждетъ, когда она кончитъ игру въ парочки. Двушка является, просить его сойти съ мста, дать ей прясть, но онъ упрямится, говорить: ‘выкупи’, т. е. поцалуй три раза. Двушка цалуетъ его, онъ садитъ ее къ себ на колни, ласкаетъ ее и словами, и руками, или же упрекаетъ въ невниманіи къ нему. Двушка дозволяетъ ему многое, хотя, конечно, есть и много исключеній. Иная двушка, ‘не робкое сердце’, ‘воструха’, если молодецъ займетъ ея мсто, подойдетъ и скажетъ, смясь:
Александръ Иванычъ!
Мой копылокъ (*) не сивевькій конекъ,
Въ чистомъ пол не бывалъ,
Шелковой травы не миналъ,
Ключевой воды не пивалъ,
Такъ не за што его въ хлвъ запирать,
А мн у васъ пряселки выкупать.
Находчивый парень ловко отвтитъ двушк:
Ахъ, красна двица,
Ваша бровь — сто рублевъ,
У васъ взглядъ — пятьдесятъ,
Поцалуй шестьдесятъ.
(*) Верхняя, широкая часть пряселки, къ которой привязывается ленъ, называется лопастью, а нижняя, на которую садится пряха, называется копылъ.
И двушка цалуетъ молодца, хотя и не вс шестьдесятъ разъ, и сядетъ къ нему на колни. Если же мсто у двушки занялъ такой молодецъ, незамтный или ужъ очень смирный и тихій, то она очень легко можетъ провести его. Она съумегь сдлать, чтобы ее вызвали играть, и сбываетъ скучнаго молодца. Мсто его займетъ другой, и ужь если ей нужно сидть у молодца на колняхъ, то лучше сидть у милаго или веселаго.
Когда на посидлк много молодаго народа, то игры продолжаются далеко за полночь. Молодцы и двушки рады цлую ночь провести въ игр, рады цаловаться, хоть къ концу вечера у многихъ и перепекутся губы.
Другая двушка, хорошенькая собой или нарядная, не успетъ ссть за пряселку, какъ къ ней уже подскакиваютъ молодцы и снова тащатъ ее въ игру. Но удается съ ней играть только тому, кому она подастъ руку. Понятно, что дурнымъ больше приходится сидть на мст и прясть, изрдка разв какой нибудь молодецъ вспомнитъ о нихъ.
Славнуки, богатью молодцы, передъ посидлкой накупаютъ пряниковъ, орховъ и тому подобныхъ гостинцевъ и угощаютъ ими двушекъ. Гостинцы, конечно, играютъ важную роль на посидлкахъ и вообще въ деревн. Другой молодецъ и не видный собой, а пряниками и вообще гостинцами, лентами и платочками можетъ заставить двушку полюбить себя. Многихъ на пряникахъ проводятъ они, какъ малыхъ дтей.
На посидлкахъ въ Филиповки часто начинается сватовство и бываютъ смотрины. Женихъ выглядываетъ двушку, которая ему нравится, узнаетъ ее, играетъ съ ней почти весь вечеръ и распрашиваетъ другихъ: какова она нравомъ, поведеніемъ, есть ли за ней какой нарядъ — приданое, хороша ли скрута, онъ узнаетъ это боле или мене незамтнымъ образомъ, угощая двушекъ, бабъ и даже молодцовъ пряниками и другими гостинцами, и другой разъ черезъ день, черезъ два уже посылаетъ къ невст свахъ и сватовъ. И для этой цли, т. е. посмотрть двушекъ-невстъ, часто прізжаютъ молодцы изъ-за тридцати и боле, верстъ на тройкахъ съ колокольчиками, шаркунцами и въ раскрашеныхъ саняхъ, съ расписною дугой.
Въ зимніе праздники, въ деревняхъ такія же бываютъ посидлки, какія и во время Филиповокъ, разница разв бываетъ въ томъ, что молодой народъ въ праздники больше наряжается, и двушки больше блятся и румянятся, и гораздо веселе проводятъ время. Въ праздники и днемъ бываютъ посидлки, т. е. утромъ до обда, потомъ посл обда и до полночи или до самаго разсвта. Замтимъ, наконецъ, что женатымъ и замужнимъ молодой народъ не позволяетъ гулять, или же они сами стыдятся гулять вмст съ молодежью, и только разв изрдка когда, для шутки, пройдется женатый съ двушкой парочками.
У дворовыхъ въ селахъ и сельцахъ рдко когда въ Филиповки собирается веселье, да и вообще кром праздниковъ у нихъ не случалось мн видть такихъ посидлокъ, на которыя собирали бы двушекъ изъ другихъ деревень и селъ за цлую недлю. Впрочемъ, въ тхъ селахъ или сельцахъ, гд господа давно не живутъ, гд хорошій прикащикъ и есть довольно зажиточные дворовые, бываетъ иногда и въ Филиповки небольшое ‘веселье’. Но за то гораздо веселе проводятъ время дворовые въ праздники и особенно въ зимніе. На посидлки тогда собирается довольно много молодаго народа. На посидлки у дворовыхъ больше ходятъ дворовыя двушки, т. е. дочери дворовыхъ и горничныя. Являются он въ кисейныхъ и ситцевыхъ платьяхъ съ фартучками, въ коленкоровыхъ юбкахъ, въ шелковыхъ мантильяхъ. Дворовыя двушки одваются по новому и перестали носить платья изъ яркаго, пестраго ситца. Съ дворовыхъ, перенимающихъ манеры господъ, стали брать въ этомъ примръ и крестьянскія двушки, и въ иныхъ мстахъ трудно на праздникахъ отличить по одежд крестьянскую двушку отъ дворовой.
На посидлкахъ у дворовыхъ такія же играются игры, какъ и на посидлкахъ у крестьянъ, играютъ и парочками, и въ ‘Заиньку’, часто поютъ голосовыя псни, даже больше, нежели на деревенскихъ посидлкахъ. Здсь мн случилось чаще видать еще одну игру: ‘Солдатскій наборъ‘. Это повтореніе тхъ же случаевъ къ обниманьямъ и поцалуямъ. Когда молодежь вздумаетъ играть въ эту игру, двушка садятся вс вмст на одну лавку, а молодцы на другую. Изъ послднихъ выбирается ловкій, расторопный парень, который называется наборщикомъ. Онъ подходить къ каждому изъ молодцовъ и спрашиваетъ его: которая изъ двушекъ люба ему, или которую онъ беретъ себ въ солдаты? Тотъ называетъ, если онъ назвалъ ту изъ нихъ, которая уже выбрана другимъ, то наборщикъ сказываетъ ему про это, и молодецъ выбираетъ другую. Когда у всхъ молодцовъ есть по двушк, наборщикъ идетъ къ послднимъ, берегъ за руку первую, ближайшую двушку, подводитъ ее къ молодцамъ, повертываетъ раза два передъ ними, чтобы показать: хорошъ ли солдатъ, и велитъ ей кланяться одному изъ нихъ. Она должна угадать: который изъ молодцовъ выбралъ ее, или которому она нравится, тому и слдуетъ ей поклониться. Когда двушка поклонилась молодцу и угадала, кому она нужна, она годится въ солдаты, и наборщикъ велитъ имъ поцаловаться. Поцаловавъ три раза молодца, двушка садится къ нему на колни, затмъ наборщикъ обращается къ нимъ, говоря: ‘поздоровайтесь’, т. е. опять поцалуйтесь три раза. Наборщикъ слдитъ за поцалуями, и когда молодецъ и двушка кончатъ здороваться, какъ онъ опять велитъ цаловаться, говоря: ‘познакомьтесь теперь’. Эта исторія повторяется со всми, и игра состоитъ въ безконечномъ цалованьи по распоряженію наборщика. Нацаловавшись вдоволь, молодцы мняютъ своихъ солдатъ, пока игра не прістся.
Во второй половин игры набираются уже не двушки, а молодцы. Каждая двушка шепчетъ наборщику: который изъ молодцовъ ей любъ, и наборщикъ подводитъ ихъ по очередно къ двушкамъ. Каждый молодецъ старается угадать, которой онъ нуженъ, к поклонившись ей, садится на ея мсто, а двушку садитъ къ себ на колни. И такъ, самая игра продолжается также, какъ и въ первой половин: также безпрестанно цалуются, здороваясь, знакомясь и повряя поцалуи, потомъ двушки мняютъ между собой молодцовъ и т. д.
На посидлкахъ у дворовыхъ поются хотя и такія же парныя псни, какія и на посидлкахъ въ деревняхъ, но у дворовыхъ есть и свои любимыя парныя псни. Вотъ изъ нихъ дв псни, которыя мн случилось слышать въ сельц Раев, прихода Покрова Пурхалова.
1.
Маменька, маменька,
Родимая матушка,
Вотъ лели, вотъ лели!
Родимая матушка!
Сострой-ка мн килейку
Со тремя окошечкамъ,