В.В. Розанов
В.В. Розанов
Депутация Московской духовной академии в Петербурге
Депутация Московской духовной академии в Петербурге
Депутация Московской духовной академии в Петербурге, Розанов Василий Васильевич, Год: 1905
Время на прочтение: 3 минут(ы)
От Московской духовной академии приехала в Петербург депутация из трех профессоров, гг. Глаголева, Громогласова и Попова (редактор ‘Богословск. Вестника’), с целью изыскать способ выйти из затруднительного положения, в какое академия поставлена отказом студентов слушать лекции впредь до распространения на духовные академии ‘временных правил’, данных в начале сентября этого года всем высшим учебным заведениям России, за исключением их одних. Так как в это же положение поставлена и Петербургская духовная академия, то ее профессора весьма благоразумно решили собраться вместе с депутатами Московской духовной академии обсудить одинаковое положение. Пожелания представителей обеих академий свелись к тому, чтобы во что бы то ни стало сохранить на эту зиму строй учебных заведений, т.е. возобновить лекции и не распускать студентов по домам, как это уже решено сделать высшею духовною властью на случай, если к 1 ноября ‘слушатели не одумаются’. Нужно заметить, личное воздействие митрополитов: Антония в отношении Петербургской академии и Владимира — в отношении Московской осталось безуспешным. Другого и большего нравственного авторитета, нравственной силы воздействия нет. И пожелания вообще профессоров этих двух академий клонятся к тому, чтобы по крайней мере на этот начавшийся учебный год ‘временные правила’, т.е. автономия профессорской корпорации, были даны. Тогда год кончится без потрясений, а между тем уже решенный в Св. Синоде пересмотр ‘Устава духовн. академий’, конечно, может дать автономию неполную, вообще сделать отступления от ‘временных правил’, и тогда это пройдет спокойнее в более спокойное время.
Нам думается, это самое благоразумное решение вопроса, которое обещает сейчас же некоторое улучшение в положении дела, и принятие пожелания профессоров как временной меры на один год нам представляется вполне целесообразным. Тем более, что можно ли представить себе что-нибудь более скромное и непритязательное, нежели российские профессора духовных академий? Их жажда ‘автономии’ есть жажда самой маленькой, добропорядочной и законной независимости в чисто ученых, в чисто учебных делах, в отношении рассмотрения диссертаций и занятия вакантных кафедр, от административной власти местных владык, — людей, далеко не всегда компетентных в науке и, однако, вмешивающихся в науку, вмешивающихся в нее под давлением негласных происков, протежирования и наушничанья? Кто не помнит истории удаления с кафедры Н.П. Гилярова-Платонова митрополитом Филаретом? А это был еще мудрейший из архипастырей, и затронул он знаменитого ученостью и образованием профессора. ‘Мелкие сошки’ совсем без труда летят… Между тем наука ведь действительно должна быть свободна, — это ее альфа и омега. Конечно, можно сказать, что науки ‘богословской’ и совсем не нужно, что с России достаточно одних благочестивых священников. Но тогда зачем же и деньги тратить на академии, их нужно вовсе закрыть, ибо для выработки ‘священнического благочестия’ много даже и семинарий, достаточно одних духовных училищ или, еще лучше, небольших школ при монастырях. Вообще, ‘благочестие’ не так трудно установить: стоит снять верхи, немножко все сплющить — и готово. Похороним Голубинского, скажем ‘не нужно’ о Гилярове, останутся все ‘отцы Петры’ да ‘батюшки Иоанны’, при которых отчего же и не прожить Руси. Но мы хотим быть державой на два полушария, представительницею Востока, представительницею Православия. Но тогда давайте нам и Голубинского, и Гилярова, да и еще больше их, светлее, смелее, а в основе всего — независимость ученой кафедры от ‘епархиальных распоряжений’ владыки. Вспомнимка средневековый Парижский университет, который, при всем абсолютизме средневековых пап, был независим от этих самых пап, независим и от французских королей, иногда вмешиваясь в их распри и свободно вынося свое решение о правоте их, — правоте папы и короля!! Непривычная нам свобода, непривычный авторитет: но таково существо науки, и особенно таково существо именно ‘священного богословия’, и оно сознавалось еще в XIII, XIV, XV веках! Так колебаться ли нам над нашей нищенской ‘автономией’, над этими ‘временными правилами’, над скромным прошением московских и петербургских смиренников! Вот уж, подумаешь, ‘либералы’ и ‘революционеры’…
Впервые опубликовано: Новое время. 1905. 2 ноября. No 10649.