Дела русского оружия и политики в Средней Азии, Гроссул-Толстой Петр Львович, Год: 1871

Время на прочтение: 16 минут(ы)

Гроссул-Толстой Петр Львович
Дела русского оружия и политики в Средней Азии.

По поводу войны России с Хивою.
(Из Новороссийских Ведомостей).

 []

Дозволено цензурой. —
Одесса
12 мая 1871 г.

Петербургские телеграммы, от 1 и 2 мая, известили нас о начатии, давно уже ожидаемой и обстоятельствами подготовляемой, войны России с Хивою т. е. с тем государством, которое в течение нескольких столетий не уважало прав, вытекающих из договоров и человеческого права и которое заграждает нам кратчайший путь в Индию. В нескольких статьях я решил подробно познакомить общество с предшествовавшими событиями настоящей войны, что необходимо для составления определенного мнения о нашем положении в Средней Азии и о наших действиях, которые явно вызывались и вызываются среднеазиятскими государствами. Но прежде считаю необходимым привести некоторые сведения, могущие уяснить настоящие события.
Телеграмма говорит, что Садык уполномочен ханом Хивы начать враждебные против России действия и что этот уполномоченный выдвинул уже вперед 5000 конницы, по всей вероятности не регулярного войска, не способного выдержать натиска наших регулярных военных сил, привыкших к тамошнему климату и способных перенести все неудобства знойной степи, пока дойдут до плодоносной Хивы, этой, по мнению многих, райской страны.
Ханство Хива, управляемое ханом неограниченно, имеет положение крайне недоступное. Хотя оно ничтожно, но пользуясь своим недоступным положением, оно более принесло вреда России, чем Бухара и Кокан, присмиренные договорами. Постоянно оно подзадоривало других, равно его подзадоривали. В пределах его находили приют враги Росии, удалившиеся из Туркестанского округа, из Бухары, Хивы и восточной стороны Каспийского моря. Никакие трактаты оно не считало святыми, сегодня они принимались для того, чтобы завтра их нарушить, ввести правильные дипломатические сношения неоднократно оказалось невозможным при всем долготерпении и снисходительности русского правительства. Хива служит пристанищем и фанатического духовенства, оставившего завоеванные русскими страны, где им невозможно было эксплоатировать невежественную массу сынов их паствы. Самые главные враги России в Хиве, это степные хищники, которым нечего терять, кроме жизни, а в войне они могут кое-что приобрести. Прежде они находили пристанище в Хиве и Бухаре, с заключением же договоров с последними государствами, они сосредоточились в Хиве. Между ними приобрели известность: Азбергень, Назар и [2] Садык, сын известного агитатора киргизских степей Кенисары Касымова. Последний, Садык, есть тот уполномоченный, которого хиванский хан выслал против русских войск. Хива занимает 2100 квадр. миль, число жителей 300000, но число это мы должны значительно увеличить в виду того, что в Хиве находится не мало пришельцев из соседних стран, а ряды войск формируются из разных окрестных жителей{1}.
Из многих газетных известий следует заключить, что англичане заботятся о вооружении непокоренных нами туранских народов. Бухарские, Хивинские и Коканские войска вооружены английскими, правда, старыми ружьями, пушки тоже доставляются англичанами, что и не удивительно, в особенности касательно Хивы, которая только и отделяет нас от Индии. Еще в 1839 году, когда мы объявили войну вечно-непокойной Хиве и начали приготовлять экспедицию, англичане не на шутку испугались. Они поспешно заняли Афганистан с целью не пустить русских чрез Гинду-Куш. В ханства она отправили своих агентов: в Кокан — Конноли, в Бухару — Стоддарта, в Хиву — Аббота и Шекспира. Кончилось все это плачевно, в Кабуле 18000 англичан в 1841 г. были перерезаны. Стоддарта и Конноли публично обезглавили в Бухаре, а остальные вышеназванные претерпев мучение спаслись в России. Вот как Артиллерийский журнал, 1869 г. март, описывает военные силы Хивы. ‘Хивинское войско состоит из регулярной пехоты и конного ополчения. Регулярное войско состоит из одного батальона сарбазов, числительностью в 1000 чел., обязанность которых состоит в охранении особы хана. Это регулярное войско не имеет никакого знания военного дела и только одеждою отличается от вооруженного сброда. Артиллерия хивинская заключается в нескольких десятках плохих или совершенно негодных оружий, из которых хивинец не умеет вовсе стрелять. Собственно крепостей в Хиве не существует, но большая часть городов и даже селений обнесены глиняными стенами, преимущественно для ограждения от нечаянных нападений туркменов. Крепостца Бенд вооружена несколькими оружиями’. Мы находим эти известия довольно поверхностными, а потому их и не следует принимать за достоверные. Англичане, наверно, не преминули вооружить хивинцев, если они это сделали в 1838 году, то тем более они повторили это в 1871 г. О вооружении Хивы мы будем еще говорить впереди.
Как неочертя голову бросаются [3] среднеазиатские народы в войну, как не обдуманно, с виду, они действуют, но они не без друзей, которые услужливо предлагают им свой кошелек. Движение русских войск на Хиву из Ус Юрта и Красноводска означает, что русские не желают повторять промахи прошлых времен, когда все нападения производились со стороны Оренбурга и Западной Сибири.

Средняя азия во времена Петра Великого.

Еще до Петра 1-го русские правители обратили свое внимание на Туран, в особенности о завоеваниях в этой обширной и совершенно неизвестной русским стране думали: Иоан Грозный и Борис Годунов, но все это были такие беcтактные попытки, такие необдуманные действия, при том чистолюбие играло такую сильную роль, что все мы должны приписать отсутствию строго обдуманных политических планов и непониманию будущих условий, которые возникли бы, если бы Туран действительно был тогда завоеван русскими. Русское государство в то время было молодо, политические комбинации правителей отличались тоже молодостью, и следовательно и неуспехом. Только всеобъемляющая деятельность Петра Великого дала иной ход русской политике касательно Средней Азии. В это время мы видим определенность политики, ясность действий, цели понятны, средства для достижения последних принимаются более рациональные, осуществляет их и направляет опытная и зрело обдуманная политика. Конечно и тут не без промахов, но они понятны и оправдываемы, потому что государство только что оставило за собою молодость и со всею силою юношества бросилось на поле деятельности.
В 1700 г. хивинский хан Шаниаз прислал своего посла с предложением подданства, на что Петр 1-й охотно согласился и дал его наследнику новому хану Аран Махмету граммоту — в 1703 г. Последовавшая война с Турцией лишила Россию Азовского и Черного морей, мы уступили нашей редко счастливой сопернице Азов и Таганрог. Петр обратил свое внимание на Каспийское море, где, за потерей двух морей, предвидел развитие русской торговли. Государству нужны были деньги, а тут явился известный Ходжа-Нефес и говорит, что при устье Аму-Дарье находится в изобилии золотой песок и что местом этим легко овладеть с помощью туркменов. И кн. Гагарин сибир. губ. тоже самое доносил царю. Петр Великий распорядился о посылке двух экспедиций к р. Аму-Дарье, одну со стороны Сибири к Малой Бухаре, а другую с восточной стороны Каспийского моря в Хиву. Замечательно, что мы теперь только вполне сознались, что на Хиву надо нападать с восточных берегов Каспия, завоевав уже землю на вост. берегу этого моря, а Петр 1-й не находясь в таких условиях действовал также. Экспедиция была поручена кн. Бековичу Черкаскому. Указ Сената, от 29-го мая 1714 г. [4] говорит, чтобы проведать город Яркенд (Эркет, как тогда называли) поискать торговое дело и узнать расстояние от Каспия. Видимо, что эта экспедиция должна была открыть путь для другой. Бекович с 1,500 солдат и 5.000 р. явился в Юрьеве городке, но только в следующем году проплыл вдоль берега Каспийского моря и высадился у Тюб Караганского мыса. Прежде всего он распросил о безводном русле Аму-Дарьи, впадающем в Каспийское море, послал двух дворян на верблюдах разведать русло реки и по возвращении их возвратился в Астрахань, а оттуда отправился для представления Петру 1-му, который остался очень доволен его успехами и послал вторично на Каспий. Замечательная инструкция заключалась в следующем: близ старого русла Аму построить крепость, дать реке прежнее течение, заискивать верность и дружбу хивинского хана, предложить даже ему русскую гвардию, совместно с хивинцами исследовать Аму-Дарью, не найдется-ли там золота, послать купчину в Индию для отыскания кратчайшего пути между Индиею и Каспием и предложить дружбу и гвардию Бухарскому хану. Отряд войск состоял из 4.000 пехоты и 2,100 конных солдат. Бекович по знакомой дороге, с Тюб-Караганского залива, послал послов в Бухару и Хиву, а сам явился в Красноводском заливе, где построил крепость. Между тем из Хивы сообщили, что миссия арестована. Князь собирает в Астрахани еще войско и идет в Юрьев городок обезопасив новые укрепления, по берегу Каспия, гарнизонами и наконец сам двинулся в степь. Через 7 недель отряд солдат достиг урочища Карагач, где по плану Петра 1-го следовало построить крепость. Не доходя Усть-Урта были отправлены в Хиву новые послы, которых тоже арестовали. Устрашенный, однако Хан пожелал мира, явился в русский лагерь где заключил мир и потом пригласил к себе Бековича с 700 сол., подвел его разбить отряд на части и внезапно начал их истреблять. Отрубленная голова кн. Черкаского была послана бухар. Эмиру. Затем неудачи последовали за неудачами. Укрепления гарнизоны должны были оставить, их суда разнесла буря и только несколко человек увидели Астрахань. В 1714 г. Бухгольцу поручили новую экспедицию с поручением завладеть Яркендом, узнать куда Аму-Дарья впадает и как золото в ней добывается. В 1715 г. летом с 3,000 чел. Бухгольц двинулся с Тобольска по Иртышу. Достигнув Ямышева острова отряд заложил крепость, которая скоро была обложена Калмыцким ханом Кончайшей. Только 700 чел. возвратилось по Иртышу обратно. В 1716 г. кн. Гагарин дал Бухгольцу 1,500 чел. рабочих, которыми он устроил Омскую крепость. В 1717, 18 и 19 г. кн. Гагарин построил новую крепость у Ямышева моста, сооружено Железнинское укрепление и крепость Семипалатинская.
Кн. Гагарин был сменен за лихоимства, а на его место назначили Лихарева, который в 1720 г. из Тобольска отправился по Иртышу, построил новую крепость Усть-Каменогорск и принужден был воротиться назад не выдержавши нападения калмыков в очень значительном числе. Петр Великий воспользовавшись пребыванием бухарского посла в Петербурге, послал в Бухару итальянца Флорио Беневени. Русское и возвращающееся [5] в отечество бухарское посольство ехало чрез Шемаху, принадлежавшую Персии, где их насильно держали целый год. В 1821 г. Беневени прибыл в Бухару, в которой его обманывали три года, скоро он ушел, но дорогой его чуть не ограбили и он принужден был снова возвратиться в Бухару откуда тайно бежал в Хиву. Тут хотели его арестовать, он должен был тайно бежать и после долгих затруднений достиг Астрахани. Беневени удовлетворил любопытство Петра 1-го, он довел до его сведения, что в хивинских горах Шедшелильских находится серебряная руда, что золото и серебро добывают в Бодакшане из реки Аму-Дарьи, что в других местах тоже находятся названные металы, равно драгоценные камни. Бухара также была описана как наиблагодатнейшая страна, переименовались богатая произведения ее земли и труды рук человеческих. Беневени объяснил, что народы, населяющие те страны, где он был, ведут между собою постоянную междуусобную войну, что Аму-Дарья одним рукавом вливается в Аральское море, а прежде другим вливалась в Каспийское, но в следствие одной войны это русло реки запружено.
После последней, неудавшейся, экспедиции мы замечаем поворот в политике Петра Великого. Он убеждается что из русла невозможно извлечь предполагаемые выгоды, что борьба с среднеазиатскими ханствами крайне затруднительна при наступлении на них со стороны Каспия и Западной Сибири, что хотя эти пути и заманчивее пред другими, по своим небольшим пространствам, но враги тут действовали самоувереннее и безопаснее, в своих местах пребывания они были неприступны. Вот почему было обращено внимание на киргиз-кайсацкие орды. Мурза Текачев, бывший старшим переводчиком в секретных делах, во время персидского похода 1722 г. в своих записках сообщает: ‘Петр Великий изволил иметь полезное намерение в приведении издревле слышимых и в тогдашнее время почти иеизвестных киргиз-кайсацких орд в российское подданство и оное свое монаршее особое, меня нижайшего, к тому употребить намерение имел, с тем, буде оная орда в точное подданство не пожелает, то стараться мне, не смотря на великие издержки, хотя-бы до миллиона руб., но только чтоб одним листом под протекцию Российской Империи быть обязались, ибо как Е. И. В. в 1722, в персид. походе и Астрахани чрез многих изволил уведомиться об оной орде, ходя-де оная (т. е. орда) киргиз кайсацкая степной и легкомысленный народ, токмо-де всем азиятским странам и землям оная орда ключь и врата’. Надо заметить что в 1717 году ханы киргизских орд обращались к Петру Великому с предложением подданства, но в то время на это не обратили особенного внимания.

Средняя Азия до времени окончательного решения русских завоевать Хиву.

После смерти Петра Великого, в 1830 г. сами киргизы сделали решительный шаг к сближению с русскими и признанию их главенства. [6] Киргизская орда воевала непобедоносно с калмыками и башкирами. Хан Малой Орды Абус Хаир предложил свое подданство России. Посланный Текелев, подвергаясь опасности жизни, привел к присяге: Малую орду, Каракалпаков, занимающих низовья Сыра, и Среднюю орду. Таким образом осуществилась заветная мечта русских утвердиться на Сыре. В инструкции Кирилову, данной 18 мая 1734 года было сказано: доставить грамоту Каракалпакскому хану, стараться ‘завести во Аральском море пристань и вооруженные суда’ (Костенко. Средняя Азия). В это время задача русских разделилась на две части: 1) движение на юг и 2) закрепление Киргизской степи. Обладание последнею давало русским косвенное владычество над Средней Азией. Народы ее имея в соседстве русских, чувствуя их силу и возможность постоянного вмешательства, по необходимости должны были смириться, боясь получить наказание, в особенности за набеги на русских, их пленение, обращение в рабство и изнурение в тяжких физических работах. Хотя Киргизы Малой орды обязались защищать русские границы от нападений, платить подать натурою и иметь хана по согласию России, но заставить их исполнять эти условия было невозможно, да и русские скоро захватили непринадлежащие им права, что повело к значительным недоразумениям, к денежным тратам на устройство укреплений и посылку отрядов внутрь страны. Скоро деспотизм начал разгуливать на просторе. Русские построили город при слиянии Ори с Уралом и из него распространяли свое владычество. Киргизы захватывали в плен русских, что заставило последних брать от них аманатов. Только при Екатерине II мы замечаем введение кротких мер и полное сознание, что безурядица в Киргизской степи затормозит нам движение на Юг, поближе к Индии. Екатерина II обратила внимание на правильное получение доходов с Киргизов, чем занималась новоучрежденная пограничная экспедиция, вместе с этим казна отпускала деньги на постройку мечетей, школ и караван-сараев, что могло сделать Киргизов более оседлыми. В 1799 г. новообразованная пограничная комиссия повела дела хуже, она слишком пустила в ход деньги для приобретения дружбы родоначальников что оскорбило народ, лишившийся влияния на выбор своих вождей и держания их в зависимости. Возобновились опять нападения на караваны, русских брали в плен, киргизы перекочевывали с места на место, где лучше и где более надеялись получить защиту. Вместе с этим Султан Букей переселился на правый берег Урала и назначен нами ханом внутренней или Букеевской орды в 1812 г. В 1822 году Хива наносит нам серьезный вред, сильные роды Чиклинцев признали над собою власть Хивы, зависимые от нас киргизы погрузились в междуусобную войну. Разбои увеличились, в особенности на Каспии где страдали интересы наших рыбопромышленников. Киргизов наказали введением более строгого административного разделения. Образовали два округа: Кокчетавский и Каркоралинский. Округами должны были управлять султаны с советом. Оренбургские киргизы получили также новое административное управление. Султанам правителям дано было по 200 козаков, что повело к деспотизму. [7]

Враждебные действия Хивы против русских.

Все недовольные на русских прибегали к покровительству Хивы, которая оказывала постоянное содействие степным шайкам, занимающимся специально грабежом. В 1825 г. наш караван, охраняемый отрядом при двух орудиях, при переправе чрез Яни-Дарью, подвергся нападению соединившихся хивинских и киргизских шаек. Караван должен был бросить товары и понести убытку на 547600 р. На Каспии ловились русские и продавались в рабство на рынке Хивы. С 1830 г. хивинцы и коканцы подстрекают киргизов. Энергичный Оренбургский генерал-губернатор Сустелен подверг киргизов новому административному разделению, был учрежден четвертый округ Сыр-Дарьинских киргизов. В 1833 году в управление краем вступает Перовский, который замечателен по своей деятельности, иногда ошибочной, и той твердости в системе действий, которая не замечалась в правителях до сего времени. Перовский сознавал, что для спокойствия наших рыбопромышленников на Каспие необходимо укрепить его восточный берег. Для большего спокойствия между киргизами необходимо устройство новой укрепленной линии. И то и другое он не замедлил приводить в исполнение. В 1834 г. воздвигнуто Ново-Александровское укрепление, в следующем году появились форты: Императорский, Наследника, Константиновский, Николаевский и Михайловский. По восточному берегу стояли пикеты, зимою установили возку почты. Все это не долго существовало, люди мерли, укрепления и форты пустели. В 1836 г. хивинцы на Каспие захватили четырех-пушечный бот со всею командою и орудиями. Эта неудача отозвалась на Оренбургском крае, где бунтовался султан Каип, соединившийся с другими вождями. Оренбургский правитель пришел к заключению, что все зло происходит из Хивы и что надо уничтожить его корень, вследствие этого у Перовского явилось серьезное решение завоевать Хиву и приготовления к войне начались в 1838 году.

Очерк отношений к нам Хивы до 1835 г.

При Петре Великом и после его русские не забывали Хиву. В 1731 туда отправился для переговоров полковник Герценберг, но его не впустили в столицу и даже ограбили на обратном пути. В 1741 г. наш Приятель Абул Хаир был приглашен занять хивинский престол и взял с собою поручика Гладышева, геодезиста Муравина и инженера Назимова. Но хан Надир, персидский завоеватель, который должен был уступить права на престол Хивы, внушил к себе недоверие и Абул с русскими ушел, шах же желая доказать честность своих намерений, одарил пленных всех русских и отпустил в Россию. Вскоре хивинцы взбунтовались и сделали своим ханом, сына Абула, Нуриля. В 1770 г. хивин. престол занял другой русско-подданный киргиз. хан Гаиб. Еще до этого, в XVIII г. было в Хиве 3 хана русско-подданных. В 1793 г. по прозьбе хивинского хана был послан нами в Хиву доктор Бланкенагель, [8] который должен был вылечить от глазной боли дядю хана. Не вылечив последнего, доктор имел возвратиться в Россию, но узнавши, что чиновники приговорили его умертвить на дороге, бежал тайно из Хивы к прикаспийским туркменам, которые дали ему возможность добраться до Астрахани. Бланкенагель описал радужными красками Хиву, по его словам там находились неисчерпаемые золотые и серебряные рудники, при этом доктор выставлял необходимость завоевания Хивы и указывал не трудные меры.
В 1819 г. главнокоманд. отдел. кавк. корп. генер. Ермолов послал на восточный берег Каспии капитана Муравьева и майора Пономарева с целью избрать место для постройки крепости. Послы нашли удобные места для постройки крепости, дружественно были встречены туземцами, а Муравьев беспрепятственно прошел в Хиву. После 48 дневного ареста он был отпущен ханом с ничем. Такие неопределенные отношения с Хивою, по необходимости должны были продолжаться до 1835 г.

Война Росии с Хивою от 1835 до 8-го июля 1840 г.

В постоянных движениях наших для завоевания средней Азии, а преимущественно Хивы, существовало три направления для войск. Одно поддерживалось правлением Западной Сибири — это движение к восточной стороне Аральского моря, к бассейну реки Сыр-Дарья, другое Оренбургское — мимо западной стороны Аральского моря чрез степь к устью Аму-Дарья, третье с восточного берега Каспийского моря, с Красноводского залива, чрез земли Туркмении, придерживаясь старого течения Аму-Дарьи. Из многих сочинений можно видеть, что это последнее направление поддерживалось нашим правительством, и мы видели, что даже Петр Великий отдал ему предпочтение и полное значение. Одно только отсутствие полной оседлости на восточном берегу Каспия и не полное умиротворение Кавказа, могло постоянно умалять значение этого направления. Не давно только, по завоевании Ташкента, занятия части бассейна Сыр-Дарьи и обхода бухарских и коканских владений со стороны Китая, принялись, довольно успешно, за занятие и укрепление Красноводского залива и земель его окружающих. Город Красноводск в короткое время играет уже важную роль, а занятие восточного побережья Каспия сделало послед. почти нашим озером. Нам приходится непринимать уже вооруженные меры для охранения наших судов на Каспие, а мирно развивать торговлю. Случаю угодно было, чтобы все три направления были уважены и по ним совершилось завоевание значительных пространств Средней Азии. Западно сибирское направление взяло верх и ему обязаны мы завоеванием настоящего туркестанского генерал-губернаторства, ему оказало помощь оренбургское направление, но более измененное в последствии.
В 1845 г. Перовский приступил к снаряжению экспедиции. Благоприятные последствия этой решительной меры не замедлили последовать. До 1840 года Хива возвращала русских пленных, впрочем в незначительном числе. Важно, что сам хан прислал 32 человека взятых на Каспие и [9] данных ему морскими разбойниками. В 1839 г. особым журналом коммисии, назначенной правительством, поручалось Перовскому силою оружия принудить Хиву выдать пленных и обезопасить караванную торговлю. Поход замедлился только потому, что Англия еще не кончила войну в соседнем Афганистане. Такое распоряжение последовало потому, что не хотели рассердить Англию хорошо помнившую, что Наполеон I, в 1800 г., предлагал императору Павлу I, чрез Среднюю Азию пройти в Индию. Понятно, что англичане на малейшие и справедливейшие действия в Средней Азии смотрели недоброжелательно. В одно время их миссионеры утвердились в Оренбурге, но уличенные в политических агитациях были удалены. Остиндская компания направила своих путешественников агитаторов: Муркрафта, Артура Конноли, Иосифа Вольфа, Александра Борнса и др. в Персию и Туран. С целью противодействия этим замыслам посылались по возможности и русские агенты, из Оренбурга, в 1837 г., был послан в Кабул поручик Виткевич, успешно окончивший свое поручение: предложение русской дружбы — и благополучно возвратился обратно.
Хивинская экспедиция навела на англичан не малый страх. В 1839 г. они поспешно перешли Инд, заняли Афганистан, послали агентов в средне азиятские государства, а как плачевно это для них кончалось — известно из предыдущего.
Экспедиционный отряд состоял из 5,217 чел. 22 орудий и четырех ракетных станков. С целью обезопасить движение отряда, устроили два укрепления: одно на р. Эмбе (впадающей в Каспий) при впадении в нее р. Аты-Якши, и др. на озоре Чушка Куль при впадении в нее р. Ак-Булак. В Эмбенском укреплении Перовский оставил 634 чел., а в Чушка-Кульском 399. Киргизы обязаны были доставить 10,000 верблюдов, что они и исполнили. В ноябре 1839 г. именно 14, декларация в Оренбурге объявила причину войны и все войска двинулись в поход. До урочища Карабутак на р. Илеке (впадающий в Урал) войска несколькими эшелонами дошли благополучно, при 32R мороза. По глубокому снегу отряд дошел до Эмбы претерпевая страшные мучения. Люди замерзали, болели и умирали в значительном количестве. Людям нечем было обогреться. Оставшиеся в укреплениях дали большую дань цинге, оспе и нервной горячке. На Эмбе Перовский узнал, что на Чушка-Кульское укрепление напало 2-3 т. хивинцев, которые, быв отражены, отступили и встретили высланные на помощь укреплению 100 казаков и роту пехоты. Хивинцы напали на этот отряд врасплох, но были отражены. После этого Перовский двинулся к Усть-Урту (между юго вост. частью Аральского моря и заливами Каспия: Мертвый Култук, Кайдох Кара, Кара Бугаз и самим Каспием). Лишения отряда все увеличивались, он остановился в Чушка-Кульском укреплении (на половинном пути в Хиву) только в количестве 1856 чел. остальные не перенесли холода и болезней. Перовский, уступая необходимости, решил возвратиться обратно. 1-го февр. 1840 отряд пошел назад, он возвратился в Оренбург 8 июля, пробыв в походе 8 мес. В походе замерзло 1054 ч. в Оренбурге сдано больных 609 чел.
Неудачный поход вызвал другой [10] хивинцы не надеясь на исход предшествовавшего, послали посланника с 418 чел. рус. пленных, а хан издал фирман запрещавший ловить русских, равно не покупать их.
Акт заключенный между Хивою и Россиею 29 декабря 1842 г.
Вследствие покорности Хивы, Перовский настоял на посылке двух дипломатических агентов: одного в Хиву, другого в Бухару. Шт.-кап. Никифоров отправился в первое государство, гор. инж. майор Бутенев во второе. В инструкции первому сказано: уничтожение рабства и пленение русских и устранение незаконного влияния Хивы на кочевые племена издревле поступившие в подданство России, обеспечение торговли нашей, как с Хивою, так и с соседственными владениями (стр. 126 соч. Костенки: Средняя Азия и водворение ней рус. гражданственности). Никифоров должен был стараться более всего о том, чтобы упрочить влияние России над Хивою. Хотя образ правления в Хиве неограниченный, но правление этого государства представляет не мало материалов для интриги. Самостоятельность хана зависима и от главы духовенства Накиба, от Инаг и от многих других. А. Вамбери ‘Путешествие по Средней Азий в 1863 г. на стр. 165 так описывает правление Хивы: В состав Хивин. конституции, Монгольского происхождения, входят: 1) Хан или падиша, избираемый из победоносного племени. 2) 4 инага — два ближайшие родственника хана. 3) Накиб, духовный владыка, состоит в одном звании с Шейх-уль-исламом в Константинополе. 4) Би во время сражения должен быть по правую руку хана, потом: Минбагли, юзбагли, онбагли — начальники отрядов и др… Искустный политик легко мог ворочать этим правительством и Данилевский успел в этом. Миссия Никифорова отправилась из Оренбурга не по Западной стороне Мертвого озера, а по восточной. Костенко пишет, что она направилась по Верхнему Илеку, Верхней Ори и Иргизу чрез Каракумы к р. Сыр-Дарье. Переправясь чрез последнюю реку она пошла чрез урочище Джа Мам и Чиганак, мимо озер Камашлы-баш и Даукара на г. Кипчак и 9 августа 1841 г. достигла Хивы. Никифоров в столице ханства нашел покорность, раболепие, обещание исполнить желание России, но договора не мог заключить и возвратился в Оренбург 11-го декабря вместе с двумя хивинскими послами, которые прибыли для окончательных переговоров с нашим правительством. В следствие этого в августе 1844 г. наш агент Данилевский, отправился в Хиву чрез Эмбу и Усть Урть запад. берегом Аральского моря. Переговоры в Хиве окончились заключением следующего акта, приводимого нами в кратце: Хива обязалась не действовать враждебно против России, не производить грабежей ни ей, ни подвластным народам (народы подвластные Хиве хотя и состоят под ее властью, но не всегда ей послушны, по этому и Хива не всегда может их принудить исполнять ее волю{2}, [11] а в случае их виновности наказывать их. Ответствовать за безопасность имущества и лица русских в Хиве, не принимать беглых, с товаров русских взимать пошлину один раз в год и не более 5%, с проходных товаров в Бухару не брать пошлины. Об границах ничего не говорилось, а это почти означало, что все осталось в прежнем status quo. Россия получив акт обязалась: забыть все прошлое, отказалась от вознаграждения за разграбленные караваны, покровительство хивинцам в своих владениях и равноправность на равне с другими азиятцами{3}. Прошло не более года со дня скрепления дружественных связей, а Хива уже поддерживала степного мятежника Канисара-Касымова, действующего против Росии, в 1845 г. хивинские агенты волнуют киргизскую степь, а в 1848 году вооруженные шайки хивинцев являются на устьях р. Сыр-Дарья под стенами возведенного русскими Раимского укрепления. Подобные действия Хивы снова не могли не вызвать со стороны русских порицаний и энергических действий. В 1853 г. наш агент в Хиве полк. Игнатьев, (ныне чрезвычайный посол в Константинополе) напомнил хивинцам о существовании акта, но они от него отказались.

Бухара до времени появления мысли о завоевании Ташкента.

Наши границы соприкасались не с одной только Хивою, но и с Бухарою по этому и цели касались этих двух государств. Прежде мы имели более столкновений с Хивою, но с занятием восточной части Мертвого моря и окружением его северной и части западной мы обратили преимущественное внимание на Бухару окружая это государство и Хиву дугою, концы которой касались их владений. Главные же наши удары направились на Кокан, как [12] необходимое следствие занятия устьев Сыр-Дарьи. В течении XIX столетия мы посылали в Бухару четыре миссии{4}. 1-1819-20, Негри и Мейндорфа, 2-1841 г. Бутенева, Лемана и Ханыкова, 3-1859 г. Игнатьева, 1865-66 Струве и Глуховский. Бутенев, назначенный нашим агентом в Бухару, в 1841 г. под прикрытием отряда, в мае 1841 г. выступил из Оренбурга. 5 августа Бутенев прибыл в Бухару и был принят Эмиром-Наср-Уллою. Бутенев должен был завязать с Бухарою такие же дипломатические сношения, как с Хивою, но эмир в течении 8 месяцев не давал решительного ответа и вообще вел себя уклончиво. По отъезде Эмира на войну с Коканом, Бутенев должен был вести переговоры с его поверенным, который потребовал, чтобы трактат был написан, что наш агент и не замедлил исполнить. Посланный трактат Эмиру удостоился такого ответа: ‘Если государь император прежде его подпишет сей трактат и пришлет к нему в Бухару с отправляющимся в Россию бухарским посланцем, то и Эмир утвердит его. Эмир обещается отпустить всех русских в Россию как скоро будет заключен акт. Понижение таможенных пошлин Эмир обещается произвести в том случае, когда прежде того таможенные пошлины будут понижены для бухарских купцов в России (Костенко Средняя Азия 134 стр.). Миссия возвратилась обратно, а через 4 дня после ее прибытия в Оренбург явилось и бухарское посольство, которое не было допущено в Петербург. Правительство опять потребовало отпуска русских и возвращения англичан Стоддарта и Конноли. Но последние были уже обезглавлены, как мы упоминали выше, а отпуск русских последовал вследствие настояний полковника Игнатьева — 1858. В 1842 последовало изменение в управлении оренбургским краем, Перовского, строго придерживающегося своей системы, заменил Обручев. Перовский полагал, что высылкою отрядов можно держать степь в покое. Обручев же объявил себя в пользу возведения укреплений в необходимых местах. Первая система пораждала гегемонию России над покорными ей народами, а в случае войны требовала высылки более значительных отрядов и все таки возведение укреплений, вторая система делала покоренные народы совершенно подвластными, держала их в постоянном страхе, в случае же возмущения, меры могли бы быть приняты скорее — необходимо было только усилить гарнизон. Самая же большая польза от системы Обручева состояла в том, что возведение укреплений с постоянными поселками среди кочевого народа, мало по мало могло приучить их тоже к оседлости, около укреплений образовывались небольшие торговые центры и младенческая меновая торговля прогресивно улучшалась. Нельзя конечно не согласиться с тем, что Перовский и своей системой совершил благоприятный перелом в жизни разных киргиз кайсацких орд, что его система заслуживала одобрения, но она негодна была тогда, когда Россия решила сделать более решительные шаги вперед по пути приближения к Кокану, Хиве и Бухаре. Система [13] Обручева была порождена обстоятельствами. В 1845 г. Обручев построил одно укрепление на р. Тургае — Оренбург и Уральское на р.
Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека