ВСТНИКЪ ЕВРОПЫ
ЧАСТЬ XV.
N 10
МОСКВА, 1804
Въ Университетской Типографіи,
у Люби, Гарія и Попова.<
Царицыно
К. Ш — въ.
Указатель къ Встнику Европы 1802—1830
Составил М. Полуденскій
Царицыно, Шаликов Петр Иванович, Год: 1804
Время на прочтение: < 1 минуты
Beaux lieux qui nourrifloient ma potique ivresse
J’ai jur fur ces monts, et je tiens mon ferment,
De payer mon hommage ton site charmant.
Delille.
Прежде всего взоръ и сердце ищутъ здсь слдовъ Великой Помщицы сего прекраснаго владнія — слдовъ безсмертной ЕКАТЕРИНЫ!… Она была въ немъ, Она гуляла въ прохладныхъ садахъ его, Она любовалась имъ, дала имя ему, котораго оно достойно — имя, которое сливается въ мысляхъ съ любезныъ Именемъ Любезнйшей Царицы!
Князь Кантемиръ былъ владлецъ ныншняго Царицына. ЕКАТЕРИНА желала видть живописныя окрестности древней Своей Столицы, увидла деревню Цареборисову {Въ 24-ти верстахъ отъ Москвы и въ 3 хъ отъ Царицына.}, съ памятниками Бориса Годунова, съ величественнымъ прудомъ, съ превосходною плотиною и скромнымъ Дворцомъ, увидла село Кантемирово, прельстилась имъ, размышляла о Цареборисов, смотрла на Коломенское {*}, и захотла въ сосдств именъ и памятниковъ Государей славныхъ имть собственность… Кантемиръ разстался съ прекраснымъ, романическимъ жилищемъ своимъ, но возхищался въ сердц мыслію: ‘Оно понравилось ЕКАТЕРИН, оно принадлежитъ Владычиц полсвта!’ — Подобныя мысли и чувства угадывать не трудно.
{* Село, которое было любимымъ мcтопребываніемъ Царя АЛЕКСЯ МИХАЙЛОВИЧА, и въ которомъ родился ПЕТРЪ Великій. — Оно видно изъ Царицына. — Припоминаю старые стихи къ Коломенскому:
Россійскій Вилеемъ, Коломенско село!
Которое ПЕТРА на свтъ произвело, и проч.}
Новая Госпожа махнула волшебнымъ жезломъ, которой всегда былъ въ рукахъ y Ней — и возникло вдругъ множество новыхъ декорацій: Дворецъ, галлереи, Оперной домъ, мосты, ворота — все каменное и все Готическое, и все прекраснйшей Архигоектуры!…— ‘Я люблю Художества по одной склонности,’ сказала Императрица въ письм къ Циммерману — и зритель Художствъ ЕКАТЕРИНИНА вка съ живйшимъ удовольствіемъ вспоминаешъ о сей щастливой Ея склонности.
Время накинуло въ полет своемъ покровъ забвенія на Царицыно, и нсколько лтъ ничего къ украшенію его не прибавлялось, но благотворная рука АЛЕКСАНДРА сняла печальный покровъ времени, и вручила Царицыно человку, котораго оно, можно сказать, требовало {Дйствительному Тайному Советнику Петру Степановичу Валуеву.}, и котораго вкусъ и знанія придаютъ съ каждымъ днемъ новой блескъ сему пріятному мсту. — Все, къ блаженству нашему, показываетъ особливое сходство въ душ и сердц АЛЕКСАНДРА съ ЕКАТЕРИНОЮ, — Любезнйшаго Внука обожаемой Бабки!
Видъ Царицына, когда подъдете къ нему Каширскою дорогою — не возхититъ васъ, и между тмъ, какъ сближаетесь съ нимъ, находите странную игру Оптики: черная крышка Дворца (Готическаго), которую только и видите, и множество окружающихъ его башенъ, съ черными же верхами и шпицами по бокамъ, представятъ взору — живо и совершенно — крышку гроба и Кармелитовъ или Францискановъ съ печальными факелами… Сметесь и досадуете на такую неудачную выходку Архитектуры.
Надобно знать, что это не тотъ Дворецъ, которой возникъ вмст съ другими зданіями. Зависть, косоокая мачиха талантовъ, имла щастіе (въ которомъ почти никогда не иметъ она недостатка), доказать (своимъ способомъ), что первый Дворецъ — которой былъ, сказываютъ, хорошъ чрезвычайно — очень дуренъ. Его сломали до основанія и построили ныншній —чудную смсь первыхъ вковъ Зодчества съ новымъ. — Остальныя здааія длаютъ съ нимъ разительной контрастъ — въ свою пользу.
Но когда ступите на бархатъ Царицынской зелени, то сладостная улыбка явится на устахъ вашихъ, и живое удовольствіе засіяетъ во взорахъ. Обширные, подобно морямъ пруды, на которыхъ плаваютъ разноцвтныя шлюпки, лодки, ботики, и за которыми шумятъ густыя березовыя рощи, красивой каменной мостъ, соединяющій два изумрудныя берега, романтическіе острова, живописная купальня, въ вид смющагося павильйона, разныя строенія, каменныя и деревянныя, наконецъ, прекраснйшій Аглинскій садъ, съ широкими аллеями, въ которыя любопытный Фебъ никакъ заглянуть не можетъ, съ волшебными дорожками, по которымъ, естьли угодно, выходите, не возвращаясь на слды свои, двадцать верстъ, съ уединенною галлереею, которую можно назвать Храмомъ Меланхоліи, другой фруктовой садъ, съ богатйшими въ свт оранжереями — все это длаетъ Царицыно плнительнымъ, безцннымъ!
Я наслаждался пріятностію Царицына нсколько времени — и тмъ живе, тмъ полне, что провелъ его въ обществ Князя Грузинскаго, который управляетъ мстомъ симъ, и который живетъ тамъ во все лто съ своимъ семействомъ. Г. Валуевъ иметъ въ Княз Грузинскомъ такого сотрудника, котораго, естьли не ошибаюсь, одинъ щастливый жребій Царицына могъ дать ему. Прилжность, свденіе и охота его къ садамъ и строеніямъ оставятъ, безъ сомннія, печать свою въ Царицын!
Супруга его, обладающая всми качествами любезной хозяйки, которая по этой самой причин рдко бываетъ безъ гостей, имла обязательнйшее попеченіе о моихъ выгодахъ, ввела меня въ особливую коинату, назвала ее моею, указала столъ, чернилицу, бумагу — однимъ словомъ, въ ученой кабинетъ — и пожелала мн покоя и удовольствія. — Живйшая благодарность была первымъ чувствомъ моимъ. — —
День мой начинался и оканчивался прогулками. По утру всегда бродилъ одинъ, ввечеру всегда съ Граціями. Имю ли нужду разсказывать о пріятностяхъ лтней вечерней прогулки въ Аглинскомъ очаровательномъ саду, съ Граціями? Koму не представятся сами собою сіи пріятности: живость разговора, удовольствіе рзвости, отголоски смха и проч.? — Жалю о холодномъ воображеніи, для котараго надобно все описывать!…. Къ тому же:
Le secret d’ennuyer est celui de: tout dire.
Въ уединенныхъ прогулкахъ я предавался мечтамъ — необходимымъ сердцу моему… и безъ сомннія сердцу каждаго. Путь мой начинался, обыкновенно, любимою моею дорожкою, подл пруда — ровною и широкою — которая служитъ ему прелестною набережною. Идучи по ней, я уносилъ, такъ сказать, взорами тысячу пріятныхъ предметовъ, которые потомъ въ густыхъ тняхъ, въ безмолвномъ уединеніи, занимали мое воображеніе. — Тамъ, съ удовольствіемъ неизъяснимымъ, мечталъ я о Фонтенебло, гд роскошный Францискъ препровождалъ время свое среди пировъ и красавицъ, о Шантильи, гд Великій Генрихъ таялъ геройскимъ сердцемъ въ страсти къ прелестной Габріель, и говорилъ ей:
Recevez ma couronne,
Le prix de ma valeur:
Je la tiens de Bellone,
Tenez-la de mon coeur.
О Марли, гд щастливый Лудовикъ услышалъ изъ устъ нжной Лавальеръ: люблю тебя! и отдавалъ Государство за ея жизнь… Царицыно достойно имть своихъ Героевъ любви и роскоши!… Все дышетъ здсь роскошью и любовью… Шольё, Лафаръ, Делилъ, любимые Пвцы мои, здсь для меня еще любезне. На двадцати березахъ, думаю, начерчены мною сіи щастливые стихи щастливаго Поэта,
Aimons-donc, changeons sans cesse,
Chaque jour nouveaux dsirs,
C’eit assez que la tendresse
Dure autant que les plaisirs.
Dieux! ce soir qu’Iris est belle!
Son coeur, dit-elle, est moi,
Passons quelques heures avec elle,
Mais comptons peu fur sa foi.
(Ode sur binconstance, par Chaulieu.)
Въ одной алле есть смиренная бесдка, которая называется Кантемировою: пріятной остатокъ старины. Иногда я любилъ сидть въ ней и думать о Кантемир — Поэт, котораго память должна быть любезна питомцу Рускихъ Музъ.
Привлекательная купальня заманивала меня каждое утро освжаться въ ванн своей, отдыхать на своихъ диванахъ — и новыя мечты играли моей душею…. Сама Діана, или Киприда не могла имть лучшей купальни: какой вкусъ! какая нга!… И Граціи плещутся въ ванн ея… и Граціи покоятся на ея диванахъ….
Ввечеру — особливо по праздникамъ — встрчаетесь везд съ гуляющими, которые прізжаютъ изъ Столицы, обдать, или полдничать на ароматической зелени, на свжемъ воздух, и покататься на зеркальныхъ прудахъ. — Г. Валуевъ и супруга его (которая живетъ здсь съ дочерьми и сыновьями въ лтнее время) доставляютъ своею ласковостью новое удовольствіе каждому, и старательность сего почтеннаго человка о всхъ выгодахъ постителей любезнаго ему Царицына вызвала сюда извстнаго въ Москв Лекеня, для содержанія кофейнаго дому, гд можно имть очень хорошій столъ, лучшія вина, прохладительные напитки — въ большой прекрасной галлере. — —
Сельскія Нимфы ходятъ по саду группами, поютъ веселые романсы свои и летаютъ на качеляхъ, поставленныхъ въ густой алле. — Я гуляю съ своимъ обществомъ, катаюсь съ Граціями въ легкой гондол, пою гимны наслажденію — мысленно, и угадываю таинство земнаго блаженства…. Вхожу душею во святилище его.
Здсь, въ бытность мою, угощался Главнокомандующій Москвою, Александръ Андреевичь Беклешевъ. Сіе угощеніе не имло ничего блистательнаго, городскаго, но много пріятнаго, интереснаго. Почтенный Гость посл обда, которой былъ y Гна. Валуева, халъ въ садъ, отъ самого дому, на шлюпк, въ сопровожденіи другихъ шлюпокъ, на которыхъ хали музыканты, пвчіе и проч.
Звуки голосовъ и инструментовъ неслись Зефярами по тихимъ струямъ необозримаго бассейна. Хороводы сельскихъ Нимфъ встртили Гостя на берегу сада, въ которомъ между тмъ гремла въ разныхъ мстахъ разная музыка. Веселыя Нимфы пли и плясали непрестанно, слдуя повсюду за предметомъ общаго веселія… которое кончилось съ глубокимъ вечеромъ.
Празднество самое простое принимаетъ волшебной характеръ въ садахъ Армидиныхъ… Все плняетъ, все интересуетъ — воображеніе.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Желая видть село {Очень не великое, и потому настоящее его названіе присёлокъ.} Цареборисово, славной прудъ его и плотину, я здилъ туда съ Княземъ Грузинскимъ, смотрлъ, дивился и думалъ, что все, достойное примчанія, ограничится прудомъ и плотиною: ошибся. Начальникъ этова села {Голова.}, крестьянинъ, проситъ К. Грузинскаго зайти къ нему отдохнуть. Входимъ въ чистую избу: молодая, пріятнаго лица, хозяйка ставитъ передъ нами молоко и яйца. Хозяинъ на минуту скрывается, потомъ видимъ его съ закупоренною бутылкою въ рукахъ, наливаетъ, не смотря на сопротивленіе наше — и лучшее Шампанское кипитъ въ стаканахъ. Мы разсмялись, онъ также, увряли его, что онъ длаетъ напрасный убытокъ, но удовольствіе сіяло въ глазахъ его…. которое, могу сказатъ, перешло ко мн въ сердце… Руской крестьянинъ и Шампанское вино!… Да благоденствуетъ Отечество мое!
Такъ! я наслаждался пріятностями Царицына и, подобно чувствительному, благодарному Делилю, клялся и изполняю клятву мою, принести имъ дань сердечную.
6. Царицыно (ч. 15, N 10, стр. 219), подписано К. Ш—въ (К. Шаликовъ?). Эго описаніе села Царицына, находящагося въ 11 верстахъ отъ Москвы. Царицыно принадлежало прежде князю Кантемиру. Императрица Екатерина, осматривая Московскія окрестности, плнилась мстоположеніемъ этого села. Князь Каитемиръ уступиль его ей, при ней были выстроены дворецъ, галлереи, театръ, мосты, ворота, вс строенія были каменныя и готической архитектуры. Подъзжая кь Царицыну Каширскою дорогою, видъ дворца поражаетъ своею странностью. Черная его крышка и множество окружающихъ дворецъ башень съ черными же верхами, представляютъ весьма живо крышку гроба, окруженную свчами. Этотъ дворецъ не первый, построенный въ этомъ сел, первый былъ сломанъ до основанія. За этимъ слдуетъ описанія садовъ и прудовъ Царицынскихъ.