Царь девица, Цветаева Марина Ивановна, Год: 1920 Рубрика: Поэзия Время на прочтение: 45 минут(ы) Скачать в PDF Скачать в FB2 Марина Цветаева. Царь-девица Поэма-сказка Как у молодой змеи — да старый уж, Как у молодой жены — да старый муж, Морда тыквой, живот шаром, дышит — терем дрожит, От усов-то перегаром на сто верст округ разит. Как у мачехи у младенькой — сынок в потолок, Не разбойничек, не всадничек, не силач, не стрелок, Вместо щек — одни-то впадинки, губы крепко молчат. Как в дворцовом палисадничке гусли за полночь бренчат… Поведешь в его сторонку оком — Смотрит в стену. Дай-ка боком Д’ненароком Да задену! Ночь первая Спит Царевич, распростерся, Спит, не слышит ничего, Ровно палочкой уперся Месяц в личико его. Соврала, что палочкой: Перстом светлым, пальчиком. И стоит бабенка шалая Над мальчиком. ‘Скрытные твои ресницы, — Без огня сожжена! Отчего я не девица, А чужая жена! Отчего-то людям спится, А мне плачется! Отчего тебе не мать родная Я, а мачеха? На кроваточке одной Сынок с матушкой родной. С головеночкой льняной Ребеночек мой! Молчи, пес цепной! Не реви, царь морской! Проходи, сон дурной! Ребеночек — мой! В кипяток положь яйцо — Да как не сварится? Как на личико твое цветочное Не зариться? Для одной твоей лежанки Я на свет рождена. Я царевичу служанка — Не царёва жена. Обдери меня на лыко, Псам на ужин изжарь! Хошь, диковинный с музыкой Заведу — кубарь? Гляжу в зеркальце, дивлюся: Али грудь плоска? Хочешь, два тебе — на бусы — Подарю глазка? Не введу в расход, — задаром!’ А сынок в ответ, — К взрослым пасынкам — нестарым Мачехам ходить не след. — * * * ‘Дай подушечку поправлю!’ — Я сам примощусь! — ‘Как же так тебя оставлю?’ — Я и сам обойдусь! — ‘Ай пониже? Aй повыше?’ — Мне твой вид постыл! — ‘Видно, разум твой мальчиший Звоном по морю уплыл. Али ручки не белы?’ — В море пена белей! — ‘Али губки не алы?’ — В море зори алей! — ‘Али грудь не высока?’ — Мне что грудь — что доска! — ‘Можно рядушком прилечь?’ — Постеля узка! — ‘Коль и впрямь она узка — свернусь в трубочку! Говорливые мои шелка? — скину юбочку! Все, что знала, позабыла нынче за ночь я: Я крестьяночка, твоей души служаночка!’ А Царевич ей в ответ Опять всё то же: Всё: негоже, да не трожь, Не трожь, негоже! ‘Али личиком и впрямь не бела?’ — Не страми родство, да брось озорство! — ‘Ох, зачем тебя не я родила?’ — Мне не надо твоего — ничего! — ‘Ох, височки, волосочки мои!’ — Корабельные досочки мои! — * * * Поздний свет в ночи, да треньканье струн… То царевичев усердный шептун Три свечи зажег — да вниз головой, Да псалмы поет на лад плясовой. На угодничков плюет, давит мух, Черных сродничков своих славит вслух. — Распотешь себя, душа, распотешь! — Над лампадочкой святой клонит плешь. — Слюнка, слюнка моя, верный плевок! Ты в лампадочке моей — поплавок. Я недаром старичок-колдунок: Не царевичев ли вижу челнок? Шея лебедем, высок, белогруд, В нем Царевич мой, и я с ним сам-друг. Всколыхнулася лазурная рябь: К нам на гусельный на звон — Жар-Корабь! Подивись со мной, пророк Моисей! Купины твоей прекрасной — красней! Посередке же, с простертой рукой — Не то Ангел, не то Воин какой. Что за притча? Что за гость-за-сосед? Не то в латы, не то в ризы одет! С корабля кладет две легких доски, Да Царевичу дает две руки. Всполохнулся мой Царевич — погиб! — Половицы тут в ночи: скрип да скрип, Голосочек тут в ночи: ‘Дядь, а дядь! Научи меня, старик, колдовать! Опостылела царёва кровать! Я с Царевичем хочу ночевать’. — Что ты, матушка, кто ж с пасынком спит? — ‘Царь с бутылкою в обнимку храпит. Ты царевичеву кровь развяжи: Коршунком ко мне на грудь положи!’ Усмехнулся в бороденку старик: Хоть царица, а проста на язык! Ночевать одной, поди, невтерпеж!.. — Что ж, краса, мне за работу кладешь? ‘Положу тебе шесть сот соболей’. — Мне плевочек твой единый милей! ‘Скат заморского сукна на кафтан’. — Из сукна того скатай сарафан! ‘Так червонцев нагружу чугунок’. — Дешев, дешев тебе царский сынок! Приклонись ко мне, Царица, ушком, Цену сам тебе скажу шепотком. — Помертвела ровно столб соляной, Д’как сорвется, д’как взовьется струной, Как плевком ему да вызвездит лоб!.. ‘Хам! Охальник! Худородный холоп! Целовать тебя — повешусь допрежь!’ Старикашка ничего, вытер плешь: — Хочешь проку, красоты не жалей! Погляди-ка ты в лампадный елей! Дунь и плюнь! Сделай рябь! Что ты видишь? — ‘Корабь. Без гребцов-парусов, Само море несет’. — Ну-кось? — ‘Чтой-то темно’. — Плюнь на самое дно! Ну-кось? — ‘Ходко бежит! Кто-то в лежку лежит: Человек молодой… — Светел пасынок мой!’ Смотрит в синюю гладь. Ничего не видать. — Перстень в маслице брось! Ну-кось? — ‘Рученьки врозь. Бусы в левой руке, Гусли в правой руке. Привалился к корме. Думу держит в уме’. — Топни правой ногой! Что ты видишь? — ‘Другой В синеморскую хлябь Выплывает корабь. В сини-волны в упор Грудь высокую впер. Посередке — костер, Пурпуровый шатер’. — Полный круг обойди! Ну-кось! Зорче гляди! — ‘Душу сперло в груди! Дева всех впереди! Великановый рост, Пояс — змей-самохлёст, Головою до звезд, С головы конский хвост, Месяц в ухе серьгой…’ — Топни левой ногой! — Левой ножкой топнула, Да как охнет, взглянув! Да как навзничь грохнется, Колен не согнув! Да как затылком чокнется С заслонкой печной! — Подсмотрел в окошечко Месяц, сторож ночной. * * * — Ох вы, бабьи дела келейные! — Положил свою кладь на лавочку. — Вынь из ближнего, из нашейного Из платочка сваво — булавочку. Ты упрись ею в грудь высокую, Напои ее кровью досыта. А пленишь молодого сокола, Помяни и меня, красоточка! — Дерганула рукою спешною: Грудь раскинулась — цветом яблочным! Вынимает из тела грешного Пурпуровую — всю — булавочку: