ЧУДЕСА НАУКИ
ЧУДЕСА НАУКИ
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Чудеса науки, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1920
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015.
— Профессор!
— Ну?
— Неужели это возможно?
— В науке, милый мой, многое возможно.
— Значит, вы делаете прививку?
— Делаю прививку.
— Так же, как тифозную, холерную и дифтеритную?
— По тем жМе принципам.
— Как же называется эта новая, открытая вами прививка?
— Антикомунин.
— Откуда же вы ее получаете?
— Из желез взрослого коммуниста. У меня в питомнике три сидят. Извлекаю вакцину, как раньше из телят извлекали. Но, конечно, бациллы полуубиты мной соляным раствором. И все-таки иногда реакция бывает очень сильная. Вот как раз сейчас должен прийти пациент, желающий привить себе коммунизм… A-а, здравствуйте, молодой человек, входите. Что новенького?
— Ничего… — потупившись, застенчиво пролепетал робкий молодой человек, комкая в руках шляпу. — Хотя вот хорошая новость: наша армия опять расколотила коммунистов… Когда их, наконец, проклятых, изничтожат совсем, а?
— Недолго ждать… Ну, садитесь. Обнажите-ка руку… Да вы не стесняйтесь… Снимайте и пиджак, и жилет, и рубашку…
— Они… смотрят… — краснея до корней волос, пролепетал молодой человек и указал на меня.
— Ну! ведь он же мужчина. Чего же стесняться? Нельзя же быть такой красной девицей. Раздевайтесь.
Потупив глаза, застенчивый молодой человек разделся и протянул профессору руку. Профессор взял шприц, сунул его в какую-то колбочку и потом сделал три укола на нежной белой коже пациента.
— Ну, вот и готово.
Профессор взял кусочек ваты, обмакнул его в спирт и вытер шприц.
Молодой человек поднял голову, потянул носом воздух и вдруг цинично, грубо засмеялся.
— Ты чего ж, товарищ, зря спиртягу переводишь, а? — строго спросил он. — Дай-ка раз глотнуть.
— Удивительно быстрый эффект, — пробормотал профессор, глядя на часы.
— А-а, — заорал молодой человек, хватаясь за часовую цепочку. — Запрещенное золото носишь? Небось, свыше 16 золотников? Скидавай! Конфискую!
— Успокойтесь. Прилягте.
— Что-о-о? Как я лягу, когда гидра контрреволюции поднимает голову? Товарищ, бей профессоришку! Долой буржузиат!
Два здоровенных служителя насилу оттащили его от профессора.
Притихнув в их мощных руках, он поглядел на меня мутным взглядом и прохрипел:
— А ты чего зря стоишь? Почему не организуешься в ячейку? Свергай капиталистов, реквизируй профессориное пальто, которое у передней! Все на фронт! ! Все против польских панов и врангелевской белогвардейщины! Поджигай хату, становь его к стенке!.. Товарищ, бери его на мушку!! Веди в чека!!
Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Эх, эх, тра-та-та,
Поднимайся, беднота!
И, цинично изогнувшись, закончил:
Дайте ножик, дайте вилку,
Я зарежу свою милку…
Дайте вилку, дайте ножик —
Отчекрыжу пару ножек!
Его дотащили до кровати, на которую он тяжело обрушился, погрозив нам бессильным пальцем, пробормотал ‘сволочи!’ и уснул…
— Ничего, ничего, — успокоительно бормотал профессор, считая его пульс с часами в руках. — Все протекает нормально. Десять часов сна, и встанет как встрепанный.
Разглядывая бледное, измученное лицо спящего пациента, я тихо спросил профессора:
— А какая же ему польза от этой прививки?
— Помилуйте! Во всю остальную жизнь ничего не соврет, не украдет, никого не убьет и вообще никогда не наступит своему ближнему сапожищем на ногу!
— Вырезай ножиком лампасы! — сделал последнее деловое распоряжение пациент и затих окончательно.
Впервые: Юг России, 1920, 30 сентября (13 октября), No 146 (341). Печатается по тексту газеты.